With open eyes.

Настал момент, когда моя жизнь круто изменилась. Это случилось в мой пятнадцатый день рождения. Около полумесяца до него меня нескончаемо штормило, бросало то в жар, то в холод, ломило кости, чесалась кожа и бурлила магия. В какой-то степени я был напуган, но инстинктивное понимание чего-то неординарного, а главное — интимного, не позволяло мне кому-либо пожаловаться и послать письмо. Я очнулся первого августа, примерно в четыре утра, по ощущениям это было схоже со стремительным выплыванием из толщи воды. Мой мозг был чист как стеклышко, я бы сказал, что он работал процентов на двести. Такой легкости мысли и свободы я никогда не ощущал, словно голову покинул густой и очень вязкий туман. Но и это было не все, я вспомнил то, чего не должен был. Воспоминания об отвратительных разговорах между Джинни и Роном, Дамблдором и семьей Уизли. Я был напуган и не понимал, кому верить и как себя защитить. Внезапно я понял, что убил профессора Квирелла, вспомнил, как Дамблдор отдавал и приказывал Рону незаметно подлить мне и Гермионе зелья доверия, амортенцию, а для меня ещё и рассеяности с подавлением воли, вспомнил разговор Джинни и Молли перед четвертым курсом о потраченных из моего сейфа деньгах, в них ещё высмеивали меня, помню, как я стоял на лестнице в Норе, а все естество клокотало от боли и разочарования, тогда со спины подкрался Рон и приласкал обливейтом, как и десятки раз до этого. Но и это было не все, ведь когда я вскочил с кровати, то почувствовал, насколько изменилось мое тело. Спину тянули два огромных стрекозиных крыла, тело было неестественно легким и прыгучим. От шока я стрелой метнулся в ванную, закрыл дверь на щеколду, повернулся к зеркалу и обомлел. Во-первых, я был без очков, зрение было идеальным. Во-вторых, пропал шрам. В-третьих, мои глаза словно стали больше, черты лица и тела поплыли, превратив меня в миловидного, легкого и хрупкого мальчишку. Волосы отросли ниже лопаток и перестали напоминать вечный шухер, а уши! Я, блять, чертов эльф. Нет, эльфы не бывают с крыльями. Мне понадобился час, чтобы отойти от шока и думать. Больше всего я хотел стать нормальным. Наверное, я думал так отчаянно, что вселенная услышала меня и я вновь стал Гарри, просто Гарри. Только я выдохнул с облегчением и подумал, что то существо привиделось, как лицо и тело, словно глина или воск, вновь приняли форму летающего эльфа. Я сглотнул вязкую слюну и нервно выдохнул. Представил самого себя и вновь стал человеком. Поняв как это работает, попробовал еще несколько раз перевоплотиться и, когда более менее смирился, спустился вниз. А после, как сомнамбула, прошел и сел на диван в гостиной, все еще спали, было всего шесть, а в душе была пустота и раздрай. Я включил для фонового шума телек, убавив звук до минимума и погрузился в свои мысли и анализ исковерканных воспоминаний, ища ложь, лицемерие и все больше понимая, насколько же тупым и ничего не видяшим я был, словно овощ. Они вытравили своими зельями мою слизеринскую часть, ведь именно хитрость и какая-никакая расчетливость, помогали мне выживать в этом доме. Я не понимаю, как стал тем, кто я есть! Где тот Гарри, что хотел зарыться по приезде в Замок в волшебные книги и выучить все-все заклинания, ведь чертов дядя закрыл сундук в чулане и лишил возможности почитать и хоть немного разобраться в том, что меня ждет! Я хотел найти друзей и показать себя, в первую очередь с лучшей стороны перед ними. Я хотел узнать про мир, в котором жили родители и в который попал, а что в итоге? Я не знаю ничего. Что еще есть в Англии и в остальном мире, помимо Хогсмида, Косой аллеи и Лютного? Как можно себя защитить от потери воспоминаний и зелий? А ведь есть еще и сглазы! Да и с чего вообще началась эта война? Что со мной произошло и почему? Вопросы, вопросы… От мыслей меня отвлек голос диктора: — По моим предположениям, следующий век будет веком информационных технологий, уже сейчас люди не видят своей жизни без интернета, компьютеров и телефонов, с древних времен известно, что тот кто владеет информацией, тот владеет миром. Дальше я уже не слушал, а загорелся неистовой жаждой. Единственным местом, где я мог что-то узнать, была Косая аллея. Я вышел на улицу, дошел до пустыря и уже там бросил на дорогу палочку. Автобус не заставил себя ждать, я очень быстро оказался у дырявого котла, а потом и в самом переулке. Я стоял посреди толпы и не знал с чего начать, но понимал, что в первую очередь мне нужны деньги. А деньги это банк. Пугало, что меня пошлют оттуда без ключа… Поэтому я, с замиранием сердца и удушающим страхом перед неизвестностью, вошел в белоснежное здание. Пройдя пару шагов, я замер как истукан, глаза разбежались, но мозг попросил меня сосредоточиться и я, собравшись с мыслями, стал осматриваться. Множество дверей, стоек, посетителей и гоблинов. Я заметил наигранную занятость коротышек и парочку будущих первогодок, что рассматривают брошюрки с яркого стеллажа. Приняв решение, двинулся к ним, схватил каждую брошюрку и, сев на тут же расположенную скамью, принялся изучать. Здесь были буклеты с услугами банка: финансовыми, юридическими, посредническими, ритуальными и еще много какими. Также попалась брошюрка для маглорожденных: им за большие деньги предлагали попытать удачу. Ну, а вдруг ребенок оказался бы потомком вымершего рода и обладателем всех средств, земель и предприятий? Тут были и ритуалы выявления родственных связей, диагностика магии, расчет векторов, очищения от зелий и проклятий, предлагали купить артефакты для защиты сознания, тела и для проверки на примеси в еде. Прочитав их, я выпал в астрал, чувствуя себя лохом и придурком. Последнее слово заставило всплыть из подсознания ехидную рожу Малфоя, захотелось истерически засмеяться. У меня болела голова от пережитых чувств и эмоций: смерть Седрика, воскрешение Волан-де-морта, месяцы болезни и кошмаров, воспоминания, странное, изменившееся тело и перевернувшийся с ног на голову мир… Захотелось выть от безысходности и отчаянья. Выдохнув, я подошел к первому попавшемуся Гоблину и попросил отвести меня к поверенному рода Поттер. Ведь пока я читал, мое внимание заострилось на слове род и поверенный, я как-то понял, что и сам аристократ, но, почему-то, мое внимание никогда не заострялось на данном факте, словно проходя сквозь. Рожа гоблина была ехидной, это существо стебалось надо мной, он видел то, что со мной творилось и сейчас мысленно ржал. Я же сдерживал себя из последних сил, отчаянно сжимая кулаки и стараясь не разнести здесь все магическим выбросом, от чего по телу ходили мышечные спазмы, а по лицу желваки. Было противно от самого себя. От своей доверчивости, бесхребетности и нелюбопытства. Меня вывели в неприметную дверь и повели в кабинет к поверенному. Интерьер был прост и лаконичен. Первым делом я попросил аннулировать все ключи от моих сейфов и принести от каждого по новому. В буклетах были и такие случаи, когда хозяева теряли ключи, так и появилась процедура восстановления и подтверждения. На них требовалось пролить кровь и, если я не помру от магических откатов, в случае если с Родами я не имею никаких родственных связей, то подтвержу свои полномочия и правомерность. Все прошло идеально и, когда это свершилось, я заметил, как лицо гоблина, всего на миг, стало кислым, словно тот съел килограмм лимонов. Естественно мне это не понравилось! Тогда я запросил отчеты по всем тратам из сейфов за последние пятнадцать лет. Мне понадобилось около пяти часов, чтобы изучить все. Прочитать от корки до корки и насладиться тем, как меня ежемесячно обворовывают все, кто только может, причём на такие астрономические суммы, что становится дурно! Дамблдор, Рон, Гермиона, Фред и Джордж и ещё целая куча тех, кого я даже не знаю. Моим взглядом можно было испепелять. Я медленно встал и вышел из кабинета, направляясь обратно в приемный зал. Там подошел к Главному клерку и потребовал сопроводить меня к директору банка. Нет я не кричал, не скандалил и не привлекал внимания, я был слишком зол, чтобы орать, нет, моим голосом можно было резать сталь и убивать. С небольшой заминкой, но мою просьбу все-таки выполнили. Мне так хотелось швырнуть папку в кого-нибудь, желательно в голову, ну прямо мочи не было. Но я сдержался, подумаешь впечатал бумагами под нос к главному коротышке. Он с подозрением, но папку открыл. Ему, в отличие от меня, понадобился лишь час, чтобы изучить все и прийти к тем же выводам. После непродолжительного разговора, поверенным рода Поттер стал юный гоблин по имени Ригдорт, а старый, по словам главы банка, лишится всего. Мне было тяжело смириться со своей жестокостью, но я стоял на своем. Как выяснилось, в общине гоблинов, потеря столь уважаемой должности была сравнима со статусом существа, которое с превеликим удовольствием искупалось в дерьме. Это потеря репутации и волчий билет. Новый поверенный мне понравился, да, неопытный и, возможно, совершит много ошибок… По крайней мере, не вор и весьма исполнительный. Первым делом я попросил обследовать меня и провести проверку крови. И вот, что из этого вышло: Имя: Гарольд Джеймс Поттер. Чистокровный. Совершеннолетний. Наследие: Сильф Отец: Джеймс Карлус Поттер. Человек. Чистокровный. Мертв. Мать: Лилиан Розалинда Поттер/Эванс. Человек. Новая Кровь. Мертва Крестный отец: Сириус Орион Блэк. Человек. Чистокровный. Жив. Крестная мать: Алисия Кэтрин Лонгботтом/МакКинон. Человек. Чистокровная. Жива. Государственный Опекун: Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Человек. Полукровка. Жив. Магический партнер: Северус Тобиас Принц-Снейп. Наследие-?. Полукровка. Жив. Совместимость 98%. Анализ векторов проведен А.П.В.Б Дамблдором. Состояние магии: 95% Состояние тела: 80% Род Поттер — Наследник рода. Родовой дар: Артефакторика — Активен 8%. Род Блэк — Наследник третьей очереди. Родовой дар: Боевая магия — Активен 20%. Метаморфизм — Активен 15% Магия крови — Активен 1%. Род Слизерин — сродство магии 4% Остаточные эманации филактерии. Родовой дар- Парселтанг — Активен 100% Зельеварение — Активен 5% Род Певерелл — сродство магии 30% Наследник рода. Родовой дар: Некромантия — Активен 9% Чары — Активен 25% Мне хотелось выть и орать! Какой к черту Снейп?!!?! Я смирился со строчкой «Сильф, «но магический партнер… Вы издеваетесь?! Этот сальноволосый ублюдок и пожиратель? Да причем тут это, он ведь мужик!!! На кой-черт Дамблдор вообще это делал?!! Так ладно, что там дальше? Дыши, Гарри, дыши. Имущество рода Поттер: Родовой счет — 3 250 917 галлеонов — недоступен до принятия источника/регентства. Родовой сейф √890 — артефакты 45 шт., книги 15 890 шт., зелья 791 шт., 1 300 000 галлеонов, Книга рода Поттер, Родовой камень, Портреты рода 35шт.- доступ ограничен до принятия источника/ регентства. Детский сейф Рода Поттер — 70 000 галлеонов. Комплект наследника — доступен Недвижимость рода Поттер: Поттер-Холл-цел. Поттер-мэнор — Шотландия / разрушен на 80% Дом — Годрикова лощина / разрушен на 50% Дом — Франция — Париж — цел. Вилла — Испания — цела. Ценные бумаги Магического мира: Пророк — 48% Аптека Малпеппера — 16% Магазин волшебных палочек Франция — 50% Патенты: Зелье «Просто блеск» Зелье «Норт» Зелье «Бодроперцовое» Артефакт «Стефана» Артефакт....... ..... Имущество рода Певерелл. Родовой счет: 10 258 957 галлеонов — недоступен до принятия источника/регентства. Родовой сейф √15 — артефакты 80 шт., книги 54 008 шт., зелья 1528 шт., 1 300 000 галлеонов, Книга рода Певерелл, Родовой камень, Портреты рода 35шт — доступ ограничен до принятия источника/регентства. Детский сейф Рода Певерелл — 130 000 галлеонов. Комплект наследника — доступен Недвижимость рода Певерелл: Замок Певерелл «Замок на костях» — Цел Домен Магический Лес. Доступен Главе рода. Ценные бумаги: ..... Доступный сейф род Блэк Детский сейф: 100 000 галлеонов. Комплект наследника. Информация по остальному имуществу предоставляется в случае подтверждения действующего Главы рода/ наследника первой очереди. Было не просто, я чувствовал себя бедным родственником с громадным наследством. Я, наверное, сидел минут тридцать, уставившись расфокусированным взглядом в пространство. Было тяжело поверить в то, насколько я богат! Сейчас я был сломлен, двигаться не хотелось. Тем не менее я старался вслушиваться в слова гоблина. Он всунул мне три книги, это были Книги Рода. В них было все: от законов рода, до контрактов и разработок. К ним гоблин всучил шесть флаконов с зельями: три для концентрации внимания и три зелья памяти. Также мне выдали список книг, которые должен изучить каждый Глава рода: по истории, традициям, общественному устрою, географии, экономике, ведению бизнеса, управлению землями, а дальше глаза просто разбежались. Плюс меня, как рождественскую елку, увешали артефактами: для определения зелий — кольцо, для защиты сознания — гвоздики, кулон был от магических атак, браслет — от физических, запонки отражатели сглазов и зачарованный кошелек Грингортса с обменником валют, кровной защитой, привязкой и кармашком для банковских ключей. Последними были кольца наследника двух родов, коим я наследую напрямую: Поттер и Певерелл. Они же служат и портключами. У меня есть огромная вероятность, что со знаниями и пониманием своих обязанностей, кольца изменятся и я стану полновластным Лордом. Как выяснилось, я стал еще и совершеннолетним из-за Тремудрого турнира, а это значит, что я больше не обязан отчитываться перед министерством, что сейчас пишет про меня такую грязь и выливает столько помоев, что хочется просто удавиться и поубивать всех окружающих. Так что Ригдорт послал в отдел по контролю над несовершеннолетними уведомление. Обратная дорога прошла незаметно, из банка я вышел под неожиданно найденной в кармане брюк мантией и добрался до Литтл-Уингинга, задержавшись в парке до тех пор, пока ко мне не прилип со своей компанией, издевательствами и подначками, Дадли. Неожиданное появление дементоров вызвало у меня шок. Патронус я смог вызвать лишь в самый последний миг, так как погрузился в вихрь самых болезненных воспоминаний, где умирают друзья и родители, где предают, казалось бы, близкие люди, было неимоверно тяжело что-то сделать и предпринять, чтобы отогнать этих отвратительных существ, получилась лишь дымка. Это отняло последние мои, как физические, так и моральные, силы, тем не менее я остался жив, да ещё и Дадли спас. Именно в тот миг я понял, что отныне я сам за себя, никто не поможет. Мне нужно заботиться о себе самостоятельно, перестать быть жертвенным теленком в вакууме и под зельями, пора барахтаться и сражаться за жизнь. Полную счастья, спокойствия и родных. Очнулся я под звуки письма из министерства. Они сами же подтвердили мою состоятельность как совершеннолетнего и сейчас грозятся вышвырнуть из школы, что всегда была для меня домом! Что за фарс? А ведь у меня есть свой дом и порт ключ к нему!!! Свой дом… Стало так тяжело дышать, в горле стоял ком, а глаза слезились. Я, каким-то образом, вместе с Дадли, оказался среди причитающей Петуньи, разъяренного дяди Вернона и неизвестно откуда взявшейся миссис Фигг… Очутился в доме Дурслей, среди светлой гостиной, голова нещадно трещала, из последних сил я встал и направился в свою комнату, что иначе, как складом ненужных вещей и не назовешь. Я справился с нахлынувшим отчаяньем лишь тогда, когда голова коснулась подушки. Следующие три дня я все больше ужасался тому, как живу! С детства приученный к чистоте, я бился в отвращении к самому себе и тому месту, где живу: грязная, неопрятная комната, заставленная разным мусором из старых игрушек и одежды Дадли, химических веществ для уборки Тети, ящиков со старыми инструментами и барахлом Дяди, а уж когда я открыл свой сундук, хотелось лишь материться. Всё скомкано и перемешано: старая мантия, разваливающиеся кеды, фантики и коробки от сладостей, какие-то крошки, пергаменты, перемешанные с огромными трусами дяди… Стало так мерзко и противно. Кое-как перебрав сундук и приведя его в порядок, я принялся перебирать вещи дальше. Впервые за долгое время я мыслил кристально ясно и полностью осознавал в какой пропасти очутился, на автомате прибираясь и переосмысляя жизнь. Первым делом я выгреб все свои книги и учебники и начал читать их один за другим, выписывая вопросы и попутно находя на них ответы. Очень помогали зелья: под их действием я с одного взгляда запоминал страницы книг, возникшие и осмысленные при этом мысли, обрадовался я и тем книгам и справочникам, что мне дарили друзья и, как это ни странно, Гермиона. Все завертелось так быстро, что я даже не заметил, как оказался на Гриммо, среди лжецов и предателей. Спорить и говорить что-либо не было сил. Гермиона налетела на меня с объятиями, а я не видел ничего, кроме черных, пронзительных, глаз человека, что стоял в углу затемненного коридора, я чувствовал зов, кровь и магия бурлили, они стремились лишь к одному — оказаться в объятьях этого необъяснимого человека… Столь сильный шквал отразился на моем внешнем виде, голова поплыла, отлично стали заметны уши и неестественно большие глаза, в панике я постарался взять себя в руки, остановить трансформацию и обратить ее вспять. Вовремя, еле успел. Из-за поворота выскочил Сириус и миссис Уизли, по лестнице спустился Рон, Гермиона же начала путанно объяснять почему они не писали… Пока все охали и ахали, я видел их лицемерие, перемигивания, переглядывания, в общем, было паршиво. Поддавшись какой-то импульсивности, я незаметно сунул, стоящему все в том же темном углу профессору, в руки пергамент с проверкой моей крови. Тот, где описывается наше партнерство. Пусть теперь у него болит голова. Сам же я надел маску расстроенного идиота и заперся в одной из комнат. Именно в ней я принял оба зелья и продолжил изучать учебники по трансфигурации за третий курс. Когда я закрыл книгу, была глубокая ночь. Мне взбрело в голову побродить по дому и исследовать его. Меня влекла сила, я, незаметно для себя, выплыл в коридор, где у окна, как соляной столб, застыл профессор. Мне было интересно, как он отреагирует на такие новости: спалит меня на костре или отравит ядом? Но то, что произошло дальше было неожиданностью и шоком, вогнавшим меня в ступор. Он молниеносно развернулся и, схватив меня за шею, прижал к противоположной стене. Мы были очень близко друг другу, я чувствовал его ярость, обжигающее дыхание, сердцебиение и… возбуждение. Со мной же творилось нечто невообразимое, трепет, никакого отвращения, я дрожал и терял голову, тело вновь превратилось в Сильфа, наши взгляды столкнулись в некоем поединке, где нет победителей и побежденных… Я видел боль, пустоту, борьбу с собой, нежность и ярость, граничащую с теплотой и желанием отрешиться. Но я не дал ему думать, приняв молниеносное решение, пожалуй, самое безрассудное в моей жизни. Я потянулся к его губам, зарылся рукой в мягкие волосы и нажал на затылок, чтобы приблизить его лицо ближе. Неумело, в чем-то неловко, прислонился к его мягким, горячим губам, ласково перебирая и посасывая, я заигрался так сильно, погрузился так глубоко в свои чувства, что не замечал совершенно никакой активности от партнера, а когда заметил, голову обуял иррациональный страх, ненависть к себе и обида, словно реальность приголубила по самому темечку. Я дернулся в попытке вырваться из той западни в кою загнал себя сам, за этот миг я передумал столько всего. Я не ожидал, что мой рывок поможет вырваться, но медлить не стал: развернулся и помчался обратно, подальше от собственного идиотизма. Но удрать не получилось, на половине пути меня поймали в стальные объятья. Я чувствовал жар его торса, крепкие руки, удерживающие тело, то, как его нос зарывается в мои волосы и втягивает их аромат, но то, чего я не ожидал, так это возбужденную плоть, упирающуюся мне в поясницу. — Гарри, Гарри, Гарри. — Полушепотом, с разливающейся по моему телу хрипотцой, шептал профессор. Я замер, как суслик перед удавом, меня развернули и впились в губы, вводя в жаркий, страстный, полный желания и секса поцелуй. — Что же ты творишь, несносный мальчишка! Он ворвался в мой рот и начал ласкать нёбо, язык, мягкие стенки щек. Я сам не заметил, когда мои ноги обвили его талию и я повис во все более лихорадочных и суетящихся объятьях, его руки гуляли по всему телу, мы оба издавали тихие стоны и жались друг к другу. Ещё один миг и мы в моей комнате, ещё одна секунда и я упал в объятья мягкой кровати. Взмах его палочки, комната заперта сложнейшим заклятьем. Два взмаха — с меня и с него исчезла одежда, взмах и я почувствовал мурашки от очищающего заклинания, взмах и внутри жидкая прохлада. Он медленно и тягуче оторвался от моих губ и провел языком по остроконечному уху, заключил его острый кончик в сомкнутые губы и несколько раз прошелся вверх, вниз, а оторвавшись, обдал горячим дыханием и ехидно, обозначая собственную победу, хмыкнул. От этого меня выгнуло, а из груди выбило полный просьбы стон. Его губы спустились к шее, ключице и поласкали сосок, чередуя то жар, то прохладу поцелуев. Он развел своим коленом мои ноги и провел руками по внутренним сторонам бедер, поиграл с яичками и помассировал анус, одновременно с этим потираясь голым торсом и втягивая в игривый поцелуй. Я отчетливо и кристально ясно осознавал, что делаю, даже сквозь туманящее марево, но мне нравилось, я чувствовал, как ластятся не только наши тела, но и магия, как она переплетается и распаляет, раскрепощает и дарует уверенность. Помимо тех ощущений, что дарил мне Северус, я чувствовал то, чего хочет он, его желания, молчаливые просьбы и эмоции. Я поддался и потер его соски, поцеловал сонную артерию и кадык, прикусил ухо и застонал в него, обжигая жаром, от проникнувшего в попу пальца, что задвигался внутри по разным траекториям, растягивая и завораживая. Пытка была столь сладкой, что в игру вступили бедра. Неожиданно меня поставили на четвереньки и заставили прогнуться в пояснице, выгнувшись, почувствовал между лопаток тяжелую ладонь, что придавливает соски к чуточку шершавой простыне, в то время как два пальца второй руки проникли вглубь и задели что-то, от чего все тело прошила сладкая дрожь, посылая мурашки и истому. — Спрячь крылья, Гарри. Я выполнил не задумываясь. Все, что угодно, лишь бы ощутить распирающее стенки достоинство. Страха не было, я доверял, абсолютно и безоговорочно, тому, кого ненавидел, кого презирал и оскорблял, тому, чей характер не выносил, тому, на кого обижался за горькую правду об отце, тому, с кем обожал препираться, тому, чей голос завораживал и пробирал до печенок, тому, похвалу которого желал заполучить больше кого-либо, тому, кто отбил все стремление к занятиям зельями, тому, чей запах одурял и веял родным, и тому, кто своими оточенными движениями у котла заставлял возбуждаться даже не смотря на расчлененных жаб и червей, что я резал во время отработок. Я, как дурак, стоял с ножом, нарезал что-то кубиками и соломкой, растирал какую-то дрянь, нет-нет, да посматривая на заведенного, экспериментирующего с зельями профессора, а лет с двенадцати ещё и возбуждался от одного его присутствия. Это бесило и раздражало, но сейчас… Я прогнулся и в меня вошли, выбив слезы и стон, но не боли, а наслаждения, он задвигался медленно, текуче, наслаждаясь каждым мигом и мгновением, лаская и нежа, страсть уступила упоению. Он изучал меня, мои стоны, скулеж, вздрагивания, то, от чего я сжимаюсь, то, что вынуждает прогнуться, а что заставляет меня прижаться, всхлипнуть, потереться, обнять, проявить активность и нетерпение. Шаг за шагом, движение за движением, довели до содроганий в оргазменной неге. Я отдыхал в его объятьях, впервые за очень долгое время, ни о чем не жалея и любя всей душой, естеством, телом. Это было странно и сумбурно, я не знал почему люблю, хотя догадывался, что моя ненависть имеет несколько другие корни. Мне чудовищно не хотелось отпускать, было страшно посмотреть ему в глаза после случившегося. Подняв же взгляд, я столкнулся с теплым, настороженным взглядом, таким же изучающим, опасливым и растерянным. Я не знаю, что мы хотели увидеть друг в друге: насмешку, отчужденность… Но то, что я смог прочесть и почувствовать в эмоциональном плане, успокоило и я, выдохнув, прислонился лбом к его и замер на несколько секунд, чувствуя как ладонь с поясницы переместилась вдоль всего позвоночника, зарылась в волосы и мягко помассировала затылок. Мы не сожалели, но наслаждались друг другом и были спокойны, хоть в чем-то и взбудоражены. Это было странное неправильное и одновременно самое правильное, верное чувство. Я моментально уснул в его объятьях, а утром проснулся от противных криков Молли. Первое, что я сделал это взглядом начал искать профессора Снейпа… Нет, не так. Северуса. Но его не было. В душу закралась паника, на какую-то секунду я подумал, что мне все привиделось, но тянущая поясница, воспаленный анус и засохшая сперма, указывали на обратное. Я покраснел так, как не краснел никогда, руки от чего-то задрожали, а дыхание сбилось. Взяв себя в руки, я стащил с кровати грязную простынь, прихватил оставленные Северусом на прикроватной тумбочке зелья, завернулся в объятья той самой простыни и поковылял в ванную, где смог привести себя в порядок, проклиная про себя профессора, что ушел по-английски, ничего не объясняя. Хотя, это даже к лучшему, не знаю как бы я смотрел в его глаза. Весь день меня дергали то Рон, то Гермиона, но после обеда удалось запереться в комнате и продолжить продираться сквозь последний из пройденных учебников по трансфигурации. Как ни странно, я смог договориться с ворчливым Критчером. Тот, как выяснилось из короткого диалога между нами, чувствует, что я наследник самих Певереллов и уважает. По мере изучения было множество отсылок к другим трактатам и справочникам, трансфигурацию вообще хрен поймешь, но с тем, что таскал для меня домовик, я очень быстро разобрался и приступил к Зельям. Я сам себе удивлялся! Как же легко и непринужденно выходит разбираться и изучать предметы — все понятно и доступно! Раньше мне казалось всё это какой-то нудятиной, я чувствовал себя так, как будто очутился в детстве, в школьной библиотеке, прячась от дружков Дадли и попутно читая энциклопедии и рассказы, что подсовывала мне сердобольная библиотекарша. Я бы мог быть отличником, всегда схватывал информацию на лету и на практике, но тумаки дяди и кулаки прихлебателей Дадли научили скрывать свои обширные познания, заикаться и мямлить, совершать намеренные ошибки. От пришедших мыслей я даже побелел, было страшно понять насколько же зелья поменяли и исковеркали мою личность. Взяв учебник за первый курс, я мысленно улыбнулся, как слюнявый идиот, в голове всплыло то, что творил со мной ночью профессор Снейп… Отогнав мысли, я сконцентрировал внимание на первых главах. Не прошло и пятнадцати минут, как я завис и уставился в стену. В книге была техника безопасности, прочтя которую, я просто прифигел. Там то, что Северус вбивает нам в голову на каждом уроке! Тут бы и идиот запомнил, но только не Поттер и Уизли! Плюс, меня не устроили эти непонятные кулинарные рецепты: почему нарезать так, а не иначе? В чем отличие котлов, лопаточек, ступок? Зачем помешивать по часовой, против часовой, восьмерками? Почему если добавить какого-то сока три капли зелья станет розовым, а если две — ярко-зеленым и склизким? Что с чем взаимодействует, в конце концов?! Голова пухла, наблюдающий за моими муками домовик, когда узнал в чем дело, закрыл глаза и примерно минуту повторял «Бедная моя хозяюшка! Бедная моя хозяюшка!» Мне стало так стыдно! Четыре года отучился, но не знаю и даже не сподобился прочитать или узнать хоть что-то по этому поводу, не изучил основы. Как же я глуп… Домовик принес детские познавательные книжки для маленьких магов. Я не знал, что сказать. В этот день я отрешился от мира и читал, читал, читал, погружаясь в азы мира волшебников. В основы Зельеварения, поучительные рассказы и сказки, развивающие магическое зрение и ядро, цветастые книги, энциклопедии про животных, книжки по технике безопасности в мире волшебников, на страницах которой маленький человекоподобный дракон то травился ядами, то влюблялся в троллей, то блевал от сглаза слизнями, то вообще ходил зомбированным Империо… Из всех переделок ненормального дракона вытаскивал уставший, ехидный ворон. Я даже побледнел от аналогии себя с профессором Снейпом! Это же ходячая катастрофа, а не дракон! Это-то и удручало. Я видел себя. Были книги и для чуть более старших детей, лет девяти-десяти, где рассказывалось про законы Магии и нравы Рода Блек, традиции и этикет. Это выбило дух, я даже не мог некоторое время дышать от переполняемых эмоций! Как я, чёрт побери, жил, не зная о таком! Я чувствовал себя куском говна в глазах чистокровных. Сразу возник вопрос: Почему нет предмета, где нам бы все рассказали и объяснили? Ведь есть «Маггловеденье»! Почему нет какого-нибудь «Маговеденья» или «Основ Волшебного Мира»? Я уснул в тяжелых мыслях, среди раскиданных по кровати книг, так ничего и не поев за целый день. Эти идиоты, поди, думают, что я устроил голодовку. Разбудили меня ни свет ни заря, а дальше был какой-то фарс. Рядовое слушание перенесли намного раньше, рассматривали в полном составе Визенгамота и пуще всего — место судьи занял министр. И все это я мог решить одним лишь листком с подтверждением самого министерства, высланным на следующий день Ригдорту, в котором говорилось о том, что меня признали совершеннолетним. Не успел я и рта раскрыть, как в зал приперся Дамблдор. Я был, мягко говоря, в шоке: Чего он этим добивался? Признания? Решил не выделяться и отмалчиваться, ясно дело, что это слушание не стоит и кната и какого-то там яйца. Колдовство несовершеннолетнего, на глазах маггла, а то, что это мой кузен и он знает, что я маг лет с трех, да и самозащита, от почему-то ослушавшегося это грёбаное министерство дементора. Их самих надо засудить. Ох, как хочется увидеть падение этого страуса, что прячет голову в песок, подставляя шею Воландеморту… Слушание закончилось ничем, меня отпустили и выписали смехотворный штраф. Сволочи. На Гриммо было шумно и суматошно, эльф что-то бормотал про воров и грабителей, поганых предателей крови и грязнокровок. Я, конечно, прислушался к нему и, отойдя, приказал, чтобы он нашел всё, что эти… нехорошие люди сперли, а потом запер там, где до них не доберутся посторонние. Я заметил сидящую в углу черную тень. Хотел было уже незаметно подойти к нему, как меня перехватил Сириус и, посадив в сторону, начал рассказывать о школьных проделках. Честно, я пытался слушать и где-то даже смеялся, но меня сверлил взгляд черных глаз. Я сел боком, чтобы видеть его и слушать одновременно с этим байки крестного. Наткнулся же на раздевающий, голодный взгляд. По телу прошла приятная судорога, щеки вспыхнули. Никто, кроме нас двоих, ничего не замечал, раскрасневшиеся же щеки, возможно, списали на жар от постоянного смеха. Близнецы с отвисшими челюстями внимали кумиру, Рон что-то ел, Гермиона читала, ну, а Джинни и Молли готовили. Я, сказав, что вымотан и пойду посплю до обеда, поэтому пусть постучат, выскользнул из этого балагана и, взглянув на Северуса, вышел из кухни, медленно поднимаясь по лестнице. Я уже было подумал, что он не пойдет за мной, даже грустно вздохнул и, уже было хотел открыть дверь, как услышал, даже скорее почувствовал, приближающийся, летящий шаг, а развернувшись, уткнулся в черный фрак. Не успел опомниться, как меня втолкнули в комнату и заперли магией дверь. Подняв голову и увидев профессора Снейпа, вторая сущность неконтролируемо вырвалась. — Поттер, вы же понимаете, что то, что произошло, всего лишь… — Всего лишь? — требовательный и разъяренный взгляд, напряженное тело и судорожно сжатые кулаки. Я был зол, но прислушавшись к эмоциям магического партнера и взглянув в глубину глаз, понял, что за меня боятся и опасаются. Он же шпион в стане пожирателей… Да и шпион ли? Я поддался порыву и запечатлел пылкий, юношеский поцелуй на его устах, он не мог не ответить, а потом и вовсе стал вести. У меня же вновь вышибло мозги, но в самом разгаре, меня с силой отстранили и впились чуть ниже плеч, требовательно взглянув в глаза и размерено, но жестко, даже жестоко сказали: — Поттер, больше этого не повторится. — Я еще мог понять первую фразу: опасность и все такое, но вторая часть больно ударила — Вы тупица, магическое влечение это еще не все, мы просто не подходим и никогда не сможем подойти друг другу, интересы, привычки, возраст, взгляды на жизнь, характер… Каждое слово было болезненной пощечиной, что-то хотелось опровергнуть тут же, но желание что-либо сказать перекрывали другие аргументы, спорить с которыми не было смысла. Тот человек, каким он меня видит, и вправду какое-то чмо. Я и сам бы не стал даже смотреть на того человека каким был. Каково же ему? Признанный Мастер Зельеварения, увлеченная натура, боевой маг, слизеринец, вдвое старше, он годится мне в отцы, у него тяжелый, замкнутый характер, ядовитый и язвительный. Мерлин, в его глазах я очередной назойливый червяк из стада баранов! Он ушел, а я так и стоял, словно громом пораженный, было больно даже вздохнуть от колющей глаза правды. Я же всего неделю назад даже не думал о Снейпе иначе как о профессоре, что за черт со мной происходит? Наследие. Да, это оно. Всё началось с него.