Аэтернус сомниорум: "Радужная" Мечта или "Светлое" Будущее

*Интермедия 48* *Апокалипсис* *Ластонбелл* *** Ночь была благосклонна тиха и таинственна… Самое то… Самое время для плетения интриг, свершения краж и священной мести… Вот местью она и воспользовалась… Воспользовалась с лихвой… Ведь, как никак, но она была главой гильдии ассасинов… Былв их атаманом, а если по существу - то истинным ангелом мщения… А, мстить было за что… И, она не преминула воспользоваться столь дружелюбно-благосклонно предоставленным ей судьбой шансом свершить праведную месть… Она воспользовалась им… Воспользовалась с лихвой… Словно тень, легкими, невесомо мягкими шагами - аки сама смерть, она прошла по улицам города… Прошла, просочившись в стены замка, буквально смешавшись с его тенями… Проходившая по коридорам стража, не доставила ей хлопот… Ее навыки маскировки были совершенными, а дарованные Славой способности, позволили использовать инстинкты и способности хищника на полную катушку… Они прошли буквально в полуметре, просто не заметив ее… Прошли, не увидев призрачной улыбки сверкнувшей на ее сосредоточенном лице и холодного - ледяного взгляда… Взгляда той, кто пришел за своей жертвой… Жертвой, что должна была ответить ей сполна за все, что ей сделала… « - Неудачники!» - поименовала она их в мыслях и пошла дальше… *** Тени обволакивали, оплетали, скрадывали… Они гасили светильники и невесомым туманом распространялись по коридорам замка… Плыли, окутывая своим холодом души его обитателей… Она нависла над ним… Застыла темной тенью, с занесенным над головой кинжалом… Зависла, сжав зубы и с презрением воззрившись на него… Перед ее взором проносились все те беды и злосчастья, что он даровал ей… Она оскалилась… Оскалилась, как дикий зверь… Оскалилась, всецело отдавшись аниме… Он спал… Спал, разметав по кровати в беспорядке свои руки и ноги… Подушки чуть сбились, а одеяло слегка сползло с его смертного одра, невинно обнажив его бренные чресла… Нетерпеливо-насмешливый ветерок надменно-невинно теребил полы балдахина, что развеваясь лишь сильней делали ее похожей на ангела смерти… Делал, даруя ей свои прозрачно-черные крылья вечного покоя. А, тем временем в голубых глазах девушки светила сталь… Сталь, смешанная со смертью… Пустота в них сменилась безумным пламенем… Безумие чистой силой текло по ее кинжалу… Текло, выжигая ее разум, закаляя его, как кузнец-ведьмак, клинок дамасской стали… Принц спал… Спал, довольный собой и своими деяниями… Ему было все равно… Он считал себя защищенным от всего… Считал не напрасно… Ведь, он всецело полагался на охрану… А охрана, полагалась только на себя… В, кому еще можно было полагаться принцу, кроме как на охрану? Вот, он и положился, как оказалось зря… Телохранители оказались бесполезны и банально проф. непригодны… Ведь, соперничать в мастерстве с лучшим ассасином континента было просто невозможно, а соперничать со взбешенным лучшим ассасином континента тем более… К тому же, этот ассасин был еще и отвергнутой невестой, брошенной на алтаре и вернувшейся в итоге в образе Немезиды, несущей смерть и разрушение всем своим врагам… *** Кинжал взлетел, а затем упал… Упал, мгновенно пронзив сердце убийцы ее семьи… Он пронзил его, окрасив рубаху алыми цветами ликориса, что неуклонно и безнадежно-неотвратимо обращались в гниющие раффлезии… Он не проснулся… Смерть настигла его неотвратимо-внезапно… Настигла, добравшись до него со всей холодностью неумолимого рока и здравого расчета ассасина… Добралась, представ в образе юной девы, некогда обещанной ему в жены и так предательски брошенной им, только для того, чтобы вырезать весь не род… Она настигла его… Настигла и отмстила… Отомстила за все… Да, месть была сладка, но… Но, теперь она была опустошена… Опустошена и разрушена, словно ее душа обратилась в невесомый пепел, что был развеян внезапно подувшим ветерком… О, она могла бы поймать его в ловушку и пытать… Пытать в свое удовольствие, наслаждаясь его мольбами и криками, но сейчас обстоятельства играли против… Не все складывалась в ее пользу, к сожалению – не все… У нее просто не было времени предаться мести на полную и поэтому, она сочла нужным отомстить по быстрому – втихаря… Отомстить так, как и надлежало ассасину… Особенно главе ассасинов… *** Его кровь запятнала ее, но она не обратила на это никакого внимания… Да, она была опустошена… Месть принесла ей освобождение, но при этом и пустоту… О, она была рада и разочарована одновременно, но все же, она знала, это – правильно! Преступник понес наказание! Наказание заслуженное и неотвратимое! Но, все же… Все же… Роза стерла кровь с лица, убрала клинок и мягкой, грациозной кошкой скользнула с одра, оставив свою жертву наедине с вечностью… Она очистила его, уничтожив тьму в его сердце разрушив образ поглотившего его хеллиона… Она видела… Видела, что он стал демоном… Видела, но она сделала это не для того, чтобы очистить его от зла… Она сделала это, чтобы отомстить… Она смыла кровь кровью согласно закону Талиона и обычаям кровной мести… Его очищение было лишь последствием, ведь как ни как, но она была оруженосцем Пастыря… Была его мечом, его тьмой… Была той, кто совершал зло будучи его тенью… Пастырь должен был оставаться чист, а она… Она должна была быть запятнанной, но сейчас… Сейчас, пусть она и совершила убийство, она не чувствовала ничего… Возможно, ее душа умерла… Умерла еще тогда… Тогда, в день ее кровавой свадьбы… В день, когда она стала гончей… Стала гончей, ставшей на тропу войну… В день, когда она стала кровавым ангелом смерти, несущим возмездие во имя Луны… В день, когда она стала Кровавой Розой… *** Она ушла… Ушла не прощаясь… Ушла не оглядываясь, чисто по английски, совершив такое же чисто английское убийство… Ушла, лишь на миг остановившись на подоконнике, чтобы бросит на ковер омытую его кровью белую розу ее души… Она вышла во тьму… Вышла, объятая смертью… Выпорхнула, расправив крылья войны, дарованные ее серафимом… Ее Дезелем… Пусть он и не вмешивался… Пусть… Она все равно была рада… О, он не одобрил, нет… Но, и нее остановил ее… Не остановил, так как посчитал, что это только ее выбор и путь и он был не праве мешать ей, так как и сам не был свят… Это, действительно было всецело только ее решение и месть, и… И, она… Она, совершила ее… Совершила, ничуть не раскаиваясь и не сожалея… И, пусть на утро жители Роланда и узнают, что они лишились своего принца, она к тому моменту будет уже далеко… Ее месть свершилась и она была свободна… Свободна, как ветер… С ее хрупких, девичьих плеч свалился, пав, канув в Лету тяжкий груз кровной мести, а Дамоклов меч судьбы наконец-то исчез от ее шеи… Исчез, подарив ее столь необходимый и такой драгоценный глоток воздуха, как глоток воды страждущим в пустыни… *** Она шла… Шла, зная, что серафимы врядли погладят ее по головке, но это не их дело! Это - только ее дело! Ее вендетта! Ее рок… Но… Они встретили ее молча… Встретили, не проронив ни слова… Встретили, не придав значения тому, что она вернулась принес с собой запах крови, тлена и смерти… Проигнорировали, что на вернулась обагренная кровью, словно кровавая дама, словно демон… Она прошла, почувствовав себя девочкой на шаре, что переела персиков и утопилась в озере, подобно Аленке, грустящей по Иванушке… Прошла по лезвию бритвы и осталась невредимой, вернувшись из ада страстей… Сорей спал, а его хранители остались его хранителями… Хранитель Розы остался при своем мнении, ведь, как ни как он был проклятым серафимом, дарующим злое благословение и его сосуд, полностью оправдывал его проклятый тьмою дар… Все было чин по чину… Ведь они все жили в мире, где тьма была тьмой, а свет светом, но иногда рождались и те, кто был сумерками, вобрав в себя сполна обе части извечного безумия и несли, как созидание, так и разрушение всему и вся… Роза тоже уже осознала, что не всегда зло бывает чистым злом, а добро бывает добрым… Ведь даже за лицемерной лисьей маской может скрываться чистое и ранимое сердце, а за невинным ворохом кудряшек и рюшек - холодный и жестокий расчет, сулящий надеть железную маску и заключить в Бастилию навечно, выстрелив из пушки, вырванным из груди сердцем… Она знала… Знала, что тот, кто стал ассасином однажды - будет ассасином навечно и убит будет тоже только таким же, как и она - ассасином, ни больше и не меньше… И, по этому… По этому, она и была спокойна, ибо, она была лучшей… И, она будет ассасином, будет им всегда… Будет им, пусть и носит сейчас маску оруженосца Пастыря, но добро и зло в ее сердце все же всегда будут ве6сти бой… Они будут вести его покуда она жива и покуда существует мир… Покуда существует мир, в котором она живет… *** Сорей лишь грустно вздохнув перевернулся на другой бок… Из его глаз выкатилась, упав в тьму, скатившись по его изможденному тяжкими мыслями лицу, одинокая слеза разочарования, смешанная с пониманием и безысходностью… Он счел притвориться спящим, нежели отчитывать Розу, читая ей нотации на тему, что делать хорошо, в что плохо, ведь она уже взрослая девочка и сама должна понимать, что для нее благо, а что нет… Ведь каждый сам вершит свою судьбы и сам несет ответственность за свои дела и поступки. Несет перед собой и лордами – вечно… Ведь в этом и заключаются свобода воли и свобода выбора дарованная людям эмпиреями и кто он такой, чтобы отнимать у нее этот бесценный дар? Правильно – никто! Пусть он и Пастырь и ее друг, но он не в праве учить ее уму разуму ми как жить! Она сама должна учиться на своих ошибках и набивать свои шишки! Ведь никто за нее не сделает ее домашнее задание и не возьмет проклятие на себя! Она сома должна сделать первый шаг и уже только от нее будет зависеть правильным он будет или нет, а пока! Пока, все останется, как прежде! Останется так, словно этой ночи в Ластонбелле никогда и не существовало! И, ее дьявольская сущность ассасина останется погребенной под спудом прожитых лет и заточенной за семью печатями, накрепко посаженной на цепь! Ведь люди - все в своей массе - лицемерны и Роза - не исключенье! Пусть она все еще и чиста… Чиста, благодаря своим убеждения… О, он не будет направлять ее, нет! Она сама сделает свой выбор! Сама найдет сой ответ! И, пусть это произойдет и нее завтра, а через целый миллион лет - он верит - она обязательно найдет его! Найдет, ведь он уже нашел свой, а ночь… Ночь тихо мурлыча пушистой кошкой плакала филином и выла волколаком… Стонала, оплакивая безвременную кончину принца Конана… Несчастного принца, павшего жертвой пламенных страстей и бесстрастного клинка девы - свершившей месть, испив из чаши Фемиды и став прекрасной Немезидой несущей отмщение за грехи… Ночь окутала мир и ушла… Ушла, уступая место рассвету… Над городом шел пепельный дождь девяти кругов ада… Буря приближалась… *** Ночь кровавыми устами, страсть разрухи испила И оставив состраданье, песнь печали завела… Черно-белыми кругами пролилась ночная хмарь, Не заметил месяц лютый, как пришел зимы февраль… Как снежинки бахромою украшали санный путь, Как брели полки грядою - компасом сверяя путь… Лилось небо серой стужей, льдом исчезнувших времен И кричала жизнь – белугой, выпив истины закон… Кровь гремучая алела, на проклятом - на клинке, Дева мрака в день глядела, розу сжав в своей руке… Капли капали шальные, дождь смывал потоки тьмы, Слезы падали чужие, а у стелы тишины, спали вечным сном цветы…