Ничто не вечно под луной: Между двумя мирами

      Эрен припарковал пикап возле двухэтажного здания, в котором располагалась адвокатская контора, и поставил его на «ручник». Май наконец-то порадовал тёплыми деньками. После отрицательной температуры в конце марта Эрен уже и не надеялся, что весна вообще придёт в их город. Он широко зевнул и убавил громкость радио. Отпуск протекал как-то вяло. После того, как Эрен увидел вытянутое лицо начальства, узнавшего, что они с Браус поженились, он предполагал, что отношение к новоиспечённым молодожёнам на рабочем месте заметно изменится, но явной подлянки не ожидал. Сакс был хорошим мужчиной, и Йегер очень надеялся на благосклонность директора, но и его влияние других, к сожалению, не обошло стороной. Эрен не знал, кто конкретно поджучивал его — Липшиц или кто из совета директоров, — но их с Сашей теперь старались держать на расстоянии, будто если они вдруг хоть кончиками пальцев коснутся друг друга, произойдёт колоссальный взрыв, который сотрёт с лица Земли не только их компанию, но и всю Марию с её пригородом. И не удивительно, что им отказались одобрить отпуск в одно время. Саша всегда была доброй, слишком доброй для него, как считал Эрен, поэтому пустила мужа на заслуженный отдых вперёд себя.       Вообще-то, у Эрена были на него планы: например, съездить с женой на море, понежиться на тёплом белом песочке Райского острова или, может, даже отправиться в турпоход в горы, но теперь ему приходится довольствоваться только диваном, горячей ванной и походами в ближайший продуктовый за хлебом и молоком. Не имея особых интересов и хобби, Эрен промаялся целую неделю в скуке, и единственным его развлечением стали звонки близким. Умница Саша сразу просекла фишку и выключила звук, ведя с мужем исключительно переписку; Микаса была настолько занята, что личным телефоном почти не пользовалась, поэтому перезванивала брату сама, когда появлялась хоть минутка свободного времени; бедняге Армину досталось больше всего. Эрен звонил племяннику каждый день, в одно и то же время, предугадав, когда у того точно заканчиваются занятия. Армин героически выдерживал все расспросы дяди об учёбе, о погоде и, особенно, о личной жизни, но и у него нервы оказались не железными.       Чтобы хоть как-то выползать из квартиры на свежий воздух, Эрен предложил Саше забирать её с работы, но та категорически отказалась. «Не будем ворошить улей» — ответила она на предложение мужа. Эрен разочаровано вздохнул, но перечить не стал. У него же была ещё старшая сестрёнка. Микаса согласилась практически сразу, и Йегер был очень рад, до поры до времени. Рабочий график Аккерман не поддавался никакой систематике: Микаса могла как уйти домой после обеда, так и задержаться до девяти-десяти вечера или, как сегодня, работать по выходным, и подстраиваться под эти приливы и отливы оказалось той ещё задачкой. Иногда Эрену приходилось ждать в автомобиле около часа, а то и больше, если у сестры появлялось внезапное срочное дело. Но всё же это оказалось лучше, чем просто целый день проводить возле «зомбоящика», как когда-то назвала телевизор Микаса.       Эрен положил подбородок на ладонь и взглянул в окно пассажирской дверцы.       — Вспомнишь лучик, вот и солнце, — выдохнул он, наблюдая, как Микаса быстрой походкой направляется к пикапу.       Эрена не особо удивило, что она опять говорила с кем-то по зажатому между ухом и плечом телефону, пытаясь удержать при этом стопку папок в руках. Он уже давно подозревал, что Микаса работает даже по ночам, лёжа в кровати, или принимая вечером ванну с пеной.       «Нет, про пену это я загнул», — поправился Йегер и, потянувшись через салон, открыл сестре дверь.       — Не беспокойтесь, мистер Костнер, я это так не оставлю, — говорила Микаса, залезая в автомобиль. Она уложила папки на колени и потянулась, чтобы закрыть дверь, но документы потеряли равновесие и повалились на пол. Аккерман негромко выругалась и хлопнула дверцей. — Нет-нет, это я не вам. Да, я продолжу это дело, вам не о чём волноваться. Созвонимся позднее, всего доброго.       Микаса сбросила вызов и тяжело вздохнула.       — Снова дело Костнера? — поинтересовался Эрен, поднимая папки и передавая их сестре. — Я думал, его закрыли.       — Обвинительный приговор невиновного человека — это не закрытие дела; идём на второй круг. Чёртовы продажные судьи!       Микасу не часто можно было видеть такой взвинченной и раздражённой. Её отличительной чертой всегда считалось хладнокровие, она редко когда давала волю своим чувствам, но после смерти мужа, она сильно изменилась. С одной стороны, Эрен был рад тому, что сестра перестала держать всё в себе, но с другой — он стал всерьёз волноваться за её психическое здоровье, слишком уж близко к сердцу она всё воспринимала.       — А ты не думала отказаться? Деньги имеют бóльшую власть, чем закон.       Микаса пару томительных секунд смотрела на брата, затем положила голову на подголовник и прикрыла глаза.       — Тебе ли об этом говорить? Что, если бы и Ханнес тогда отказался? Такие, как Костнер, могут надеяться только на нас.       Эрен потупил взгляд. Микаса несомненно была права, но как она могла воевать в одиночку с целой прогнившей системой правосудия, где деньги ставились выше нравственности и правды?       — Я просто беспокоюсь за тебя. Но ты уверена, что Костнер действительно не виновен?       — У него железное алиби, да этого бы только слепец не заметил, — ответила Микаса и спустя секунду добавила: — Ну и ослеплённые деньгами судьи. Ты же знаешь, я не оправдываю преступников. Не после того, что случилось c Жаном.       Она уставилась прямо перед собой и сжала пальцами корешок мягкой папки. Прошло шесть лет со смерти Жана, а казалось, Микаса так и не смогла принять этого. Она пыталась найти своё спасение в работе, но после того, как Армин чуть не погиб два года назад, она поняла, что выбрала совсем не то направление. Благо, их отношения с сыном наладились, да и Армин повзрослел, но Эрен всё равно беспокоился, что за это время они могли упустить что-то, что в дальнейшем сыграет с ними злую шутку. Всё же их семья действительно лишилась связующего звена.       — Знаю, — улыбнулся Эрен, — именно поэтому я удивляюсь, как вы ещё не обанкротились.       — О, на все остальные случаи у меня есть Энни. Когда дело касается денег, она с лёгкостью может отбросить не только свою гордость, но и человечность.       — Я, если честно, ожидал, что после смерти Ханнеса она сменит место работы.       — Вот это как раз прямое подтверждение того, о чём я сейчас говорила. Ладно, забудем об этом. Ты с Армином не связывался сегодня, а то звоню, а он недоступен?       — Звонил каждый день, но позавчера он разозлился и вежливо дал понять, что присмотр «взрослого» дяди за ним больше не требуется, — развёл руками Эрен. — Я сделал что-то не то?       Микаса вздёрнула бровь, усмехнулась, но вопрос оставила без ответа.       — Мне сегодня мама приснилась, — добавил Эрен после недолго молчания. — Странный сон, не помню, что именно в нём было, но… она будто пыталась меня о чём-то предупредить.       Микаса положила свою ладонь на его и придвинулась чуть ближе.       — Иногда сны — это просто сны, всего лишь наша память о тех, кого больше нет рядом. Не стоит теребить старые раны.       Эрен взглянул на сестру и слабо улыбнулся.       — Да, ты права.       Хоть Микаса и говорила так, в её глазах он видел ту же бесконечную тоску, что хранилась в его сердце уже более тридцати лет.       Тут на приборной панели зазвонил телефон Эрена, и оба сразу посмотрели на него.       — Ну я же знаю, что он без меня никуда, — довольный Йегер взял мобильный и показал экран с высвечивающейся надписью «Племянник». Он сдвинул слайдер вправо для ответа и приложил телефон к уху. — Так ты всё-таки соскучился по мне?       — «О-о-о, ещё как».       От голоса из динамика, сочившегося неприкрытым возбуждением и жаждой крови, по телу прошёл озноб. Эрен тут же напрягся.       — Кто это? — спросил он и краем глаза заметил, как всполошилась Микаса. Она резко выпрямилась и всем корпусом обратилась к брату.       — «Ты что же, уже не узнаешь старого друга, Зеленоглазка?».       Капля пота скатилась за шиворот. Эта кличка, эта чёртова мерзкая кличка была у него только в одном месте. Воспоминания, которые он старательно пытался стереть из своей памяти, которые причиняли острую надоедливую боль, словно кровавая мозоль на пятке, вновь застелили разум. Эрен бежал от них двадцать лет, двадцать мучительных долгих лет, и вот один телефонный звонок вновь вернул его в прошлое, туда, куда он не хотел возвращаться больше никогда. Эрен надеялся, верил, что этот человек канул в небытие, как и то, что случилось дождливым вечером июльского четверга. Убеждение в том, что мёртвые не возвращаются к жизни, сильно пошатнулось. Эрен сжал ладонь в кулак и гортанно процедил:       — Бертольд.       — Эрен, кто это? Что происходит? — сразу накинулась Микаса.       Йегер взял её за руку и жестом попросил успокоиться. Заливистый смех из динамика резанул по ушам.       — «Ты не забыл меня, какая честь».       — Что тебе надо, Бертольд? Откуда у тебя телефон Армина? Что ты сделал с племянником?       Грудь Эрена сильно вздымалась и опадала, гнев потёк по его жилам.       — «Пока ничего, но это только пока. Я же не такой, как ты».       — Чтоб тебя, Бертольд! — взревел Эрен. Микаса дёрнулась и задрожала. — Если хоть один волос упадёт с его головы!..       — «И что ты мне сделаешь? — перебил Бертольд. — Снова подставишь меня? Отправишь гнить в карцере? Нет, мы это уже проходили. Теперь мой ход, Эрен. Заткнись и слушай сюда. — Весёлость и игривость из голоса Бертольда ушли, уступив место ненависти. — Если хочешь, чтобы твой племянник остался цел, приезжай в столицу и жди дальнейших указаний. И запомни, обратишься за помощью к копам — получишь своего драгоценного Армина по кусочкам. Надеюсь, ты всё усвоил. Армин… Фу, до чего же мерзкое имя».       И прежде чем Эрен успел вставить хоть слово, Бертольд сбросил вызов. Все нервы Йегера натянулись до предела. Он боялся этого больше всего. Боялся, что его прошлые ошибки могут сильно сказаться на будущем, страшился, что неправильный выбор повлечёт за собой цепную реакцию, которую уже нельзя будет обратить. Самым большим страхом в его жизни было то, что из-за его действий пострадают дорогие ему люди, и сейчас этот страх стал реальностью. Если бы двадцать лет назад он поступил иначе. Если бы тогда можно было поступить иначе.       — Кто этот Бертольд, Эрен? Что с моим сыном?       Эрен посмотрел на перепуганную сестру и сжал челюсти. Что он должен был сейчас сказать? Как ему теперь смотреть ей в глаза? Микаса была сильной и хладнокровной, но не когда дело касалось семьи. Он взял её лицо в ладони и спокойно ответил:       — Для начала успокойся. Армин в порядке. Бертольду нужен я, он не тронет его.       — Может, расскажешь мне уже?       Похоже, настало время рассказать всё, что он скрывал два десятка лет, то, что приходило к нему ночью в кошмарах. Правильно, всё тайное рано или поздно становится явным.       — Расскажу, но для начала вернёмся домой.       Эрен пристегнулся и снял автомобиль с «ручника».       Ещё не знавшая ни о чём Саша встретила их с улыбкой и пригласила за стол к ужину, но взглянув на их мрачные лица, улыбка тут же сошла с её губ. Ей никогда не надо было говорить «всё плохо», чтобы она поняла, что случилось действительно что-то плохое. Они расположились в гостиной, и, когда Эрен убедился, что его готовы выслушать, он начал свой рассказ. Он снова поведал о своём прошлом, о том, с чем ему пришлось столкнуться за месяц, проведённый в тюрьме. Саша узнала о криминальном прошлом мужа от Армина спустя несколько месяцев после смерти Жана. Эрену тяжело было ответить «Да», на прозвучавший от любимой вопрос «Это правда?». Он боялся, что она в испуге убежит и никогда больше не захочет с ним видеться. Эрен боялся потерять ещё одного любимого человека и вновь остаться одному. Но Саша, вопреки его ожиданиям, не ушла, не осудила, не стала ненавидеть, а наоборот поддержала и дала понять, что чтобы ни случилось, она никогда не оставит его. И вот сейчас, смотря в глаза сестры и жены и рассказывая о том, что его руки были запачканы кровью не единожды, он пытался сохранить внешнее спокойствие и одновременно с этим подавлял внутреннюю тревогу и почти через каждое слово мысленно говорил: «Простите меня», «Я виноват», «Я не достоин вас». Эрен называл практически стёртые из памяти имена и на каждом покрывался мурашками.       — Я думал, что Бертольд мёртв, — подытожил он. — Я надеялся, что он мёртв. Это всё моя вина и только моя.       — «Титаны», — отрешённо проговорила Микаса, сжимая в дрожащих ладонях салфетку, когда Саша хотела что-то сказать. — Мы вели это дело, Энни была их адвокатом. Если бы только я знала, я бы попросила Ханнеса отказаться, я бы… — Микаса судорожно вдохнула и не закончила.       Саша тут же вскочила с места, убежала на кухню и вернулась через несколько секунд со стаканов воды, отдав его золовке. Микаса сделала несколько глотков и прикрыла лицо ладонью.       — Прости, твой брат — убийца, — тихо извинился Эрен.       — Тебе не за что извиняться, — отозвалась Микаса, всё так же пряча лицо, — ситуация с Армином ничем не отличается от моей. Ты лишь защищал его так же, как и меня.       — Но в итоге, так и не смог защитить.       Саша нежно взяла мужа за руку и погладила по спине.       — Но что нам теперь делать? — поинтересовалась она.       — Нам ничего, это касается только меня и Бертольда.       — Нет, Эрен, — решительно заявила Микаса — похоже, ей удалось взять себя в руки, — Армин — мой сын.       — И мой племянник, — добавила Саша.       — Так что это наше дело.       — Похоже, ты не понимаешь всю опасность. Я не могу позволить вам так рисковать собой.       — Дорогой, — позвала Саша мужа, — кто мы по-твоему? Ты действительно думаешь, что какой-то отморозок сможет напугать нас?       — Он не просто отморозок, Саша! Бертольд…       Раздавшийся звонок в дверь не дал Эрену договорить. Йегер плюнул и, пригрозив женщинам, пошёл открывать. А на пороге стояла Хистория — бледная, нервная, с беспокойными глазами.        «Не лучшее время», — подумал Эрен, здороваясь и пропуская гостью в дом.       — Извини за беспокойство, — начала Хистория, проходя в гостиную, быстро поздоровалась с остальными и продолжила: — Но я снова из-за Лии. — Эрен тяжело вздохнул, и Хистория заговорила быстрее. — Знаю, я опять со своими семейными проблемами, но кроме тебя никто не сможет помочь. Я несколько раз пыталась дозвониться до неё, но её номер недоступен, да и предчувствие какое-то нехорошее, на сердце не спокойно. Номера её новых друзей не знаю, но она до сих пор общается с Армином. Ты не мог бы позвонить ему, вдруг, он знает, что с ней?       Саша с Микасой быстро переглянулись.       — Эрен, ты не думаешь, что они могли быть?.. — забеспокоилась Саша.       Эрен охнул и присел на диван. Ну конечно, эта парочка всегда влипала в неприятности вместе. Если Хистория вдруг не смогла дозвониться до дочери, то велика вероятность, что и Лия находится в лапах у Бертольда.       — Они могли что? — запаниковала Хистория.       — Так, а теперь присядь, успокойся и выслушай внимательно. — Саша усадила Хисторию в кресло и присела рядом на подлокотник.       И Эрену вновь пришлось рассказать историю: более короткую версию, без подробностей, но всё с тем же концом. И в итоге у него дома появилась ещё одна обеспокоенная мать.       — Бертольд не мог знать изначально, что Армин — мой племянник. Возможно, Армин как-то пересёкся с ним или… Не знаю.       — Неугомонная девица, — резко высказалась Хистория, — она меня в могилу так сведёт.       — Не факт, что твоя дочь тоже в руках у этого Бертольда, — заметила Микаса, — так что не думаю, что тебе стоит сейчас здесь изнывать.       — Ох, ну прости, Микаса, — ощетинилась Хистория, — что так волнуюсь за своего ребёнка. Не всем же быть таким спокойным, как тебе.       Аккерман бросила на Рейс тяжёлый взгляд, но промолчала.       — Ну же, девочки, — попыталась примирить их Саша, — не будем ссориться.       — Саша права, — согласил Эрен, вставая, — сейчас главное найти детей. Я закажу билет и завтра же отправлюсь в Шину. А вы…       — А мы последуем за тобой, — закончила Микаса, — и отказов я не принимаю.       — Согласна, — поддакнула Саша.       — Я еду с вами, — заключила Хистория.       Эрен обвёл женщин взглядом и понял, что этот раунд он проиграл, в одиночку ему с ними не справиться.       Ночь была неспокойной: ему опять снились кошмары прошлого, и даже снотворное помогло всего на пару часов. Когда в очередной раз вставал с кровати, чтобы выпить воды, разбудил Сашу. Она приготовила ему некрепкий кофе и рассказала, как в детстве ездила с отцом на рыбалку на озеро. Слушая её тихую и мелодичную речь, распивая горячий кофе, Эрен смог расслабиться и уже через полчаса уснул в объятиях любимой жены.       Билеты на самолёт смогли взять только на вечерний рейс. С Хисторией они встретились в аэропорту, в зале ожиданий. Все были напряжены и глубоко зарыты в своих тревожных мыслях, и только Саша всеми силами пыталась разрядить эту гнетущую обстановку.       Самолёт приземлился в аэропорту столицы ровно в двадцать один час тридцать минут. Когда они прошли регистрацию и, поймав такси, добрались вчетвером до корпоративной квартиры Микасы, стрелки часов показывали двенадцатый час. Все были настолько измотаны дорогой и переживанием, что дружно согласились сразу лечь спать даже не поужинав. А вот тут и столкнулись с первой проблемой. Квартира была маленькой, однокомнатной и в наличии имела только шкаф, пару стульев с тумбой и довольно старенький диван, на котором поместиться смогло бы разве что два с половиной человека. Они вчетвером несколько секунд молча смотрели на него, каждый осознавая, в какой неловкой ситуации оказались.       — Что ж, — прервал молчание Эрен, — вы втроём спите на диване, а я уж как-нибудь на полу пристроюсь.       — Я не буду спать с ней на одном диване, — хором отозвались Микаса и Хистория, метая в друг друга молнии.       — Вы с Сашей можете устроиться на нём, а я уж как-нибудь устроюсь на полу, — вежливо, изо всех сил стараясь не грубить, предложила Микаса Хистории.       — Ой, ну что ты. Я не могу заставлять хозяйку дома спать на полу. Ты ложись на диване, а я посплю одну ночку на полу, — тем же тоном ответила Рейс.       Эрен пугливо переводил взгляд с женщины на женщину, ожидая страшной бури. Микаса и Хистория встречались редко, но каждый раз, когда они оказывались рядом друг с другом воздух вокруг становился настолько наэлектризованным, что у Эрена волосы на руках дыбом вставали.       — Мы все втроём будем спать на диване, девочки, — громко сказала Саша, вставая между ними. — Ты, Хистория, с одного края, ты, Микаса, с другого, а я пристроюсь между вами. Ладушки? — В ответ она получила тишину. — Ладушки? — повторила Саша, и от проскользившего в её голосе злобного рыка Эрен аж вздрогнул.       — Ладно, — наконец бросила Хистория.       — Ладно, — так же нехотя согласилась Микаса.       Саша взглянула на растерянного Эрена и, улыбнувшись, подмигнула.        «Спасибо», — одними губами поблагодарил тот и полез в шкаф за спальными принадлежностями.       Их ждала долгая и тяжёлая ночь перед ещё более долгим и тяжёлым днём.