Любить до смерти

Линзы — такая ненадёжная штука! Вот шла по улице, никого не трогала, неудачно моргнула, и она выпала! Хорошо хоть, не упала, а прилипла к щеке, но теперь как ее вставить? Нужно сначала промыть, мало ли, вдруг грязь или тональник попали, да и руки не стерильные. Так, надо сесть! Аккуратно расправив предательницу на подушечке указательного пальца, я одной рукой прикрыла левый глаз и огляделась. Ну почему так мало лавочек! Да и есть ли у меня с собой раствор? Говнище... — У вас с линзой проблемы? — спокойно поинтересовался кто-то рядом. — Помочь? Да, мне нужна помощь! Но я никому не хочу показываться на глаза без линзы, никому. Правда, мне уже протянули контейнер. Ну не знаю, не заражусь ли какой-нибудь фигней? Ладно, плевать! И так вон уже на пару опаздываю. — Спасибо, — зажмурив оставшийся без линзы глаз, я быстро открыла контейнер и положила свое спасение в раствор. Ещё раз оглянувшись в поисках места, куда можно приткнуться, я увидела, что мне уже открыли дверь машины. — Сидя ведь удобнее, — усмехнулся обладатель приятного голоса и, чего уж там, приятной наружности, — не надо меня бояться. — Я и не боюсь, — вздернув подбородок, я постаралась выглядеть как можно более высокомерно, если уж такое возможно в моем положении. Устроившись в салоне дорогой иномарки, я за полминуты управилась с линзой и наконец-то почувствовала себя человеком. — Может, вас подвезти? — предложил мужчина. Это все приятно и так далее, но ну его, а то ещё украдёт... — Мне тут рядом, спасибо, — решительно отказалась я. — Ну хоть номерок тогда оставите? — меня бесстыже клеили, а я не особо и сопротивлялась. Не успела я дорогу перейти, как пришло от него, видимо, сообщение. Интересно, зачем я ему сдалась? Неужели других не нашлось? Мы весь день переписывались. Иногда приходилось долго ждать ответа, потому что он был занят, я нервно покусывала ногти и послушно ждала. Это было то самое чувство, когда каждые пять секунд проверяешь телефон. Дмитрий отвешивал почти небрежные и очень уместные комплименты, особенно не лез в душу и, в целом, оказался очень приятным собеседником. Я даже не удивилась, когда он пригласил меня вечером прогуляться, обрадовалась, как малолетняя дурочка. Раз он в Москве по работе на пару дней, как он сам сказал, его мотивы вполне понятны, но почему я так довольна? Вот же глупая баба, ну зачем так уши развешивать? Уедет он и оставит после себя гору лапши. Тем не менее, я тщательно собралась, забив на все остальные запланированные дела, хоть и не стала особенно наряжаться. Волнуясь, как девочка-подросток, я последний раз расчесалась перед зеркалом в прихожей, повертелась, оглядывая себя, и вышла. Родителей предупредила, так что тревожить лишний раз не будут. Осталось только не разочароваться. Для долгих прогулок было холодновато, поэтому я согласилась на предложение посетить театр. Мы весьма приятно провели время, посидели в небольшой уютной кофейне, болтая о том, о сем. Никаких возмутительных поползновений Дмитрий не совершал, только иногда, будто невзначай, касался моих пальцев или локтя. После потрясающего вечера меня отвезли до дома и пригласили на выходные на ответную экскурсию. — Думаешь, я поеду в другой город одна? — фыркнула я, отбросив волосы со лба. — Я думаю, что ты храбрая, — чуть прищурился мужчина, — и просто хотел оказать любезность. — Только ради любезности? — поддела я, улыбаясь. — Разумеется, есть корысть, — серьезно кивнул он, — я постепенно заманю тебя к себе и женюсь. Рассмеявшись, я на прощание взмахнула ладонью и собралась уже выходить, когда брюнет вдруг ухватил меня за запястье. — Мне вот безумно интересно, почему ты носишь одну линзу, — поджав губы, я опустила взгляд. Разглядел же, ишь, — если ты ко мне не приедешь, я ведь так никогда и не узнаю. — Один глаз плохо видит, — пожала плечами я, но в этот раз не получилось убедительно соврать. — Я почти уверен, что это не так, — настойчиво наклонившись, он заглянул мне в лицо, — ну пожалуйста. Сама не знаю, почему, но я потянулась к глазу и, не подумав о грязных руках и прочем, отработанным движением сняла линзу. Дима замер, с приоткрытым ртом глядя на меня. Такое странное чувство, когда кто-то смотрит... — Почему ты это прячешь? — почти благоговейно прошептал он, медленно касаясь моей щеки. — Невероятно... — Меня всегда дразнили, — пожаловалась я, убедившись, что не будет негативной реакции, — из-за глаза и имени. — Стесняешься теперь? Глупости, — мягко улыбнувшись, мужчина убрал руку, — красота неописуемая. А с именем что не так? — Ну, когда я родилась такой, родители решили и имя крутое дать, а дети тогда не были готовы к Николь, все время Колей дразнили, как мальчика, — со вздохом поведала я. — Я бы лучше звал тебя котей, — ухмыльнулся он, — и, раз уж ты Николь, можно звать тебя не Ника, а Нико? — Ну я же не олень из мультика, — с улыбкой запротестовала я. — Вот приедешь ко мне, и мы посмотрим, потому что я не знаю, о ком ты, — уверенно заявил Дима. Дома я долго рассматривала себя в зеркале. Яркий голубой левый глаз всегда меня нервировал, да и сейчас тоже. Я все детство мучилась — искали заболевания, симптомом которых может быть гетерохромия, дети дразнили и не хотели со мной играть. Бабульки всякие, в том числе учительница начальных классов, все время крестились и плевались через плечо. Моя собственная бабушка уверяла, что у двоих кареглазых не могла родиться дочь с голубым глазом, даже с одним, явно меня мама нагуляла. Теперь она молчит, потому что папа буквально швырнул ей в лицо результаты ДНК-теста пару лет назад. Сколько времени я убила, чтобы найти линзы, подходящие под цвет правого, карего глаза. В универе уже никто не знает об этой моей особенности. А теперь... Всего один человек сказал мне, что это красиво, и я уже чувствую, что не могу больше прятаться. Но и получить ещё порцию насмешек страшно. Я не спала всю ночь, а под утро выбросила весь свой запас линз в мусорку и купила билеты на выходные.

***

— Нико, ты дома? — донеслось с первого этажа. Оставив раскраску, я спустилась вниз, обняла распускающего галстук мужа и получила крепкий поцелуй. Зачем, интересно, спрашивал, если за мной полгорода следит? Водитель докладывает, куда меня возил, охрана дома сообщает, если я куда-то пошла. Не открыто, но и не особо скрытно. Иногда мне кажется, что я его уже ненавижу. Но большую часть времени, когда мы вместе, я счастлива и спокойна. Дима со мной собирает пазлы, ходит на выставки и в кино, старается уделять мне время и внимание. Вечером мы вместе, все хорошо, влюблены и довольны. А потом он встаёт на рассвете, надевает костюм и уезжает на весь день. А я вынуждена придумывать себе занятие. Салоны красоты, магазины и встречи с такими же женами богатых мудаков давно приелись. Целыми днями раскрашиваю антистресс-картинки, которые нихрена не помогают, читаю книги, хожу на мастер-классы — лишь бы чем-нибудь себя занять. — Насчёт субботы, коть, — переодеваясь в домашние штаны и футболку, Дима виновато кашлянул, — приедет мой партнёр, так что не получится в кино, прости. На воскресенье ещё остались билеты? Вот так вот. Надо записываться на прием к собственному, блять, мужу за неделю, а потом ещё оказаться не самой важной персоной. Ну да ладно, этого трудоголика ничто не переделает. — Я посмотрю, — ответила я, развалившись на кровати, — если что, можно и на следующих выходных сходить. — Воскресенье железно свободно, — известил брюнет, устраиваясь рядом и по-хозяйски поглаживая мое бедро, — чем занималась сегодня? Как обычно, злилась, скучала и слонялась по дому. — Читала и раскрашивала, — пожала плечами я, обнимая его и подставляя шею под поцелуи. — А что заказывала? — промурлыкал он, потираясь носом о мою ключицу. Ещё один кусочек идиотизма всей ситуации — у меня в руках карточка с круглой суммой, которой я могу распоряжаться, как вздумается, но СМСки с оповещениями о покупках приходят ему. Это, конечно, чтобы я не сбежала. — Ещё пазл, этот же скоро закончим, — послушно отчиталась я. — Давай поужинаем сегодня дома, — предложил Дима, — я ужасно устал. Да уж, по пальцам можно пересчитать дни, когда он пришел с работы не уставшим. — Конечно, что заказать? — я погладила его по волосам и шутливо почесала за ухом. — Что хочешь, — заурчал мужчина, — я люблю тебя. Эти бесконечные признания давно уже утратили свое первоначальное значение. Сейчас это было что-то вроде "мне нравятся твои предпочтения". Как я уже устала от этого всего.