Люди слишком многое связывают с сексом, тогда как настоящая близость — глубже. Она в ласковом прикосновении, в спокойном взгляде и ровном дыхании рядом…
Примечательно, какие грандиозные преграды стоят на пути к близости между людьми и как они рассыпаются от одного легчайшего прикосновения. Достаточно взять другого человека за руку определенным образом, даже просто определенным образом заглянуть ему в глаза, и мир вокруг вас навеки преобразится.
Он запирает дверь и садится рядом. — Извини, мама перешла все границы, — медленно произносит он, опустив голову, — Антону и отцу ты понравилась. — Я говорила тебе, что это ничем хорошим не закончится. Нельзя нравится всем. Если твоя мать заняла такую позицию — это её право. От этой неприязни ко мне не изменится моё отношение к тебе, — осторожно кладу подбородок ему на плечо. Честно говоря, впервые вижу его таким разозлённым и сейчас немного растерялась. Вместо ответа он поворачивается и, прежде, чем я успеваю что-то понять, целует. Всё, как он любит нежно, но очень глубоко. Я ощущаю, как невидимая преграда, установившаяся между нами с момента его приезда в Москву, рухнула в один миг. Он устал, очень устал. Так много событий за такой короткий срок. Когда человек слишком сильно хочет, чтобы всё было нормально, всё получается прямо наоборот. Быстро перебираюсь на него и сажусь сверху. Первое время наших отношений мне казалось, что он был немного зажат и интимном плане. Но, со временем, он отпустил свои эмоции, и тогда я поняла, насколько он может быть другим. Но вот, сейчас, я снова наблюдаю некоторую зажатость. Нервы? Мысли? Сейчас посмотрим. Кладу руки ему на лицо и не позволяю прервать поцелуй, всё больше завлекая его в происходящее, заставляя «отключить» голову и хоть немного расслабиться. — Как ты мог подумать, что перестал занимать для меня первое место в жизни? — отрываюсь от его губ и смотрю ему прямо в глаза, из которых, постепенно, уходит напряжение, а его руки уже уверенно сжимаются на моей талии.***
Звонок в дверь заставляет меня мгновенно открыть глаза. Восемь утра! Похоже, не только ко мне домой все ходят с утра пораньше. Юля открывает не сразу, лишь, минут через пять она вяло шаркает по коридору к двери. Собаки подгоняют её звонким лаем. Я же снова закрываю глаза. В ту же минуту раздаётся стук в дверь. — Саша, тут твоя мама пришла, — хозяйка явно озадачена. Легонько толкаю Головина в плечо. — Я тебя понял, — оказывается, звонок разбудил и его. Он встаёт, натягивает джинсы и футболку, — я сам с ней поговорю, не выходи. — С удовольствием, — можно подумать, я с радостью понеслась её встречать. Он выходит за дверь, а мне становится тревожно: его настроение мне совсем не понравились. Поэтому, одеваюсь, на всякий случай, и внимательно прислушиваюсь к происходящему. Разговаривают они пока на полутонах. Может, я зря волнуюсь? Я откидываюсь на спину и, меня неумолимо начинает клонить в сон.***
Салон бизнес-класса погрузился в тишину и покой. Механические звуки, присущие самолету, уже давно перестали беспокоить, сливаясь в тихий гул. Проводив взглядом стюардессу, я поворачиваюсь к Саше, который сидит, уставившись в одну точку в иллюминаторе. В ушах — наушники. Он полностью ушёл в свои мысли. Я ему не мешаю, лишь по-крепче прижимаюсь к его руке. В то утро он рассорился с матерью, а вечером, даже не попрощавшись ни с кем, мы улетели. Его вещи привёз Антон. Он же и отвёз нас в аэропорт на Сашиной машине. Поездка к его семье закончилась, как я и предполагала, полным провалом. Но, есть один плюс — мы побыли вместе и, вроде как, помирились. Его дыхание я чувствую на своей шее и поворачиваю голову: он осторожно целует мою шею, от чего по спине пробегает стадо мурашек, а, ниже живота становится горячо, а он и не думает останавливается, заводя и меня и себя. Хорошо ещё, что мест в бизнесе мало, а лететь в Москву из Новокузнецка по такой цене желающих сегодня не нашлось. — А тебя не смущает, что мы в самолёте? — дыхание сбивается и произнести что-то ещё я просто не в состоянии. — Даже и не знаю, — его рука скользнула по моему бедру под плед, а, затем, под под юбку платья, которое я, опрометчиво надела в полет и теперь отчаянно замерзала. Его длинные пальцы — мой фетиш, и если он касается ими моего оголенного тела, мне капитально сносит крышу. А сейчас ими, он проводит по внутренней стороне бедра, сначала, осторожно, чуть ниже, а потом он касается белья, и так, словно случайно и ненавязчиво, проскальзывает дальше, вглубь. Меня непроизвольно дернуло, как от удара током, но его это не остановило, а, похоже, наоборот, придало уверенности. Я уже совершенно мокрая, впору лезть в сумку с целью поиска запасных трусиков, но, додумать интересную мысль не успеваю, так ощущаю, как его палец, сначала один, а потом и второй, резко оказываются внутри меня. По телу прокатывается волна наслаждения, я сильнее вцепляюсь в его предплечье, но это, не особо помогает сохранить контроль. Он явно наслаждается и эффектом и своей властью надо мной. Я даже не пытаюсь что-то предпринять — просто растекаюсь по креслу и мысленно благодарю Бога за пустоту в салоне и за то, что я сижу возле иллюминатора. Движения пальцев становятся все быстрее и жёстче, а его губы и дыхание, кажется, везде: на моей шее, щеках, губах…первый, за долгое время, по-настоящему сильный, наполненный ощущениями оргазм сваливается на меня так внезапно, что я просто не знаю, куда себя деть и просто зарываюсь лицом в его плечо. — Ненормальный, — единственное, что я могу сейчас сказать в его довольное, улыбающееся лицо. — - Это, чтобы тебе быстрее прилеталось в Монако.***
Москва встретила нас дождём. Аня пока не вступает в разговор, внимательно смотря на дорогу. С Сашей мы попрощались в аэропорту — его рейс во Францию оказался притык в притык к прилету, он и так задержался в России, и завтра его ждут на тренировке. Чувства смешанные: с одной стороны, мы, вроде и помирились, с другой — ничего не выяснили, и с его матерью все получилось более, чем отвратительно. Телефон тихо блямкнул, выводя меня из раздумий. «Как ты? У тебя все в порядке?» — Денис, как ты «вовремя».