Красные губы и анархист

Под последний стук палочек о барабаны и гитарную струну, ребята громко выдохнули. Тэхён, Субин и Ёнджун победоносно улыбнулись — им начали аплодировать. Школьники скандировали «Вау!», «Это было сногсшибательно!», продолжая громко кричать. Но когда парни поблагодарили учеников, стали спешно собирать оборудование, чтобы спокойно уйти, те открыто запротестовали. Учащиеся элитной корейской академии умоляли музыкантов остаться с ними до тех пор, пока вечеринка не закончится, предложив шикарную выпивку, недавно подаренную от Кимберли. Мелкая просьба была чересчур заманчивой, подумал Ёнджун, зная своё пристрастие к алкоголю. Если парню не изменяла память, Чхве Субин тоже любил выпить, однако злоупотреблял этим не так уж и много. А Кан Тэхён, который целый вечер нервничал о своём сохранении инкогнито, поскорее спешил домой. Тэ, с досадой хныкнув, остался в пентхаусе ради старших хёнов и активных приглашений от одноклассников сыграть на каком-нибудь инструменте ещё раз. Только у юноши было одно условие — ни в коем случае не снимать маску, и не донимать его с любопытными расспросами. Когда все сошлись на этой договорённости, Кан вместе с группкой заинтересованных ребят, начал энергично показывать тарелки, установки и собственные палочки, иногда маневрируя ими, внезапно отстукивая барабанную дробь под любой ритм. Близкого друга Субина также успели отвлечь у Ёнджуна ловкие девчонки, которым симпатичный и высокий бас-гитарист запал в прямо в сердце. Не успев выпить с ним, Чхве раздосадовано плюхнулся на диван с целой бутылкой лаймовой водки, наперебой делая крупные глотки с горлышка. Съежившись и вздрогнув, музыкант усиленно замотал головой — напиток оказался чересчур ядрёным. Тем временем опьянел не только анархист — в голову дало и Кимберли, которая на данный момент пыталась руками опереться на стены возле себя. К сожалению юной богачки, в светлой макушке ничего не прояснилось, а душевная боль силилась выплеснуться в виде громких рыданий и судорожных вздохов от нехватки воздуха. Кое-как пошатываясь на пути в ванную комнату, девушка сползла по кафелю. Она совершенно не знала, с кем поделиться горем, которое так некстати навалилось в, казалось бы, самый счастливый день, благодаря Ёнджуну, который впервые пришёл к ней домой, даже под таким глупым предлогом «персональный концерт». Доставая телефон из кармана юбки, Цой открыла журнал вызовов. Контакты «Мать» и «Отец» она даже не думала набирать, зная что получит в ответ лишь холодное «Прекрати себя так вести», или вовсе вместо слов поддержки услышит обесценивание собственных проблем. Озлобленно сжав телефон, девчонка отчаянно взвыла, вытирая быстро стекающие по щекам слёзы. Всё же вспомнив одного человека, Ким, успокаивая дыхание, ожидала соединение вызова. — Алло! — проворчал старческий голос после протяжных гудков. — Неужели юная госпожа Цой собственной персоной мне позвонила. Этого не может быть! Обычно ты просто так не звонишь… — Бабушка… — голос Ким дрогнул, пытаясь скрыть плач, — пожалуйста, прости, что я не вспоминаю о тебе. Мне очень жаль, умоляю, прости меня! — Ты пьяна? — получив в ответ нечленораздельное «угу», миссис Цой продолжила, — с тобой всё хорошо? — Нет… — всхлипнула девчонка, вобрав в себя больше воздуха, — бабуля, почему у меня никого нет? Почему все думают, что кроме денег, мне ничего не нужно? Я хочу нормальную жизнь. Семью, маму и папу, которым есть дело до меня. Хочу, чтобы меня любили не за моё состояние, а меня настоящую! Хочу, чтобы он… — Так скажи ему! — перебила Цой-старшая внучку, прекрасно понимая удручающее положение чада, — раз он такой отмороженный и не понимает намёков, поведай всё в лоб! Ким, ты не переживай так сильно, если он не примет твои чувства, поезжай ко мне на Чеджу , мы с тобой поедим моллюсков в ресторанчике у моего любимого дяди Пака. Если захочешь, сможем пойти в «Subway», заказать бургеров! От приятных слов бабули Кимберли вовсе раскисла, больше не сдерживая плача. Ей было стыдно, что родственница, хоть и нечасто, но каждый раз при разговоре всегда подбадривала внучку и ждала в гости. Пообещав госпоже Цой, что обязательно приедет, она попрощалась и скинула вызов. Серьёзно намереваясь поговорить с ледышкой Ёнджуном, Ким встала, покачиваясь и чуть не вырвав содержимое желудка. Вовремя остановив порывы, девочка глубоко задышала и продолжила путь к гостиной. Обнаружила она Чхве на диване, одиноко сидящего и выпивающего алкоголь. Пытаясь не упасть, Цой ровно вышагивала навстречу к парню, пугающе тихо преодолевая расстояние между ними. Среди гула учеников девушка раскатисто проговорила слова, выделяя каждое из них: — Нам нужно поговорить… — старательно скрывая бормотание вперемешку с заплетающимся языком, Ким хотела казаться увереннее перед объектом своего обожания. А он, Цой отчётливо разглядела это по его глазам, туманно всматривался в её силуэт — настолько был пьян. Всё-таки понимая, кто перед ним, Ёнджун высокомерно откинул голову. — По поводу нашей «сделки»? Напомню, Ким, ты должна нам деньги за выступление, — медленно прохрипел юноша, откидывая кожаную куртку подальше. Устало выдохнув, музыкант начал отмахиваться, превозмогая жар и духоту комнаты, заполонившую школьниками, которые без устали суетились и танцевали. — Давай деньги прямо сейчас, и я сваливаю отсюда, надоело чутка. Не могу уже сидеть, бля. Рассерженно выдыхая, Кимберли захотелось выкрикнуть ему, что он несоображающий болван, каких поискать, но сдержалась, хоть и пьяная голова намеревалась высказать всё, что думает о парне. — Чхве Ёнджун, — строго протараторила девушка, — перестань препираться, пожалуйста, и просто пошли со мной! Пожалуйста… Ничего не ответивший парень удивлённо заозирался по сторонам, пока его не вытянула Цой. Рок-музыкант в опьянённом состоянии поплёлся за ней, до сих пор держа ту за руку, а второй не расставаясь с заветной бутылкой водки. Очутившись в тёмной комнате, которую освещала кроваво-красная подсветка, Чхве в полутьме увидел диванчик и побрёл в его направлении. Девчонка же, открыв окно нараспашку, услышала блаженный вздох Ёнджуна. Юная богачка заметно нервничала, переминалась с ноги на ногу и пыталась что-то сказать. — Цой, всё норм? Ты ведёшь себя непривычно страннее, чем обычно… — забеспокоился анархист, глазами бегая по её фигуре. Кимберли засуетилась ещё больше, раздражённо снимая неудобные ботфорты. Увидев в руках Чхве недопитое спиртное, девушка охотно его отобрала, набраться «храбрости» перед важным разговором. Ёнджун, поражённо разинув рот, вскочил. — Мелкая, ты не обнаглела, может, тебе уже хватит? Она, не сопротивляясь, позволила парню осмотреть пустую бутылку и поравнялась с ним. Это был отличный шанс примкнуть к своему предмету воздыхания поближе. Ей нравилось, каким высоким был Ёнджун, нравилось его худое телосложение. Она любила смотреть ему в глаза, и ловить в ответ надменный томный взгляд. Желая поцеловать его розовые пухлые губы, ощутить их нежность, она почти невесомо встала на носочки и прошептала ему на ухо: — Ёнджун, ты мне нравишься… Ошеломлённый юноша ничего не понимал. Не успев что-то предпринять и разобраться с бушующими внутри себя чувствами, он очутился на диване. Кимберли, которая его легонько подтолкнула, не знала, куда себя деть. Она чутко коснулась своими ладонями его щёк, и осторожно приближалась к лицу парня, волнительно дыша. Чхве почти не двигался, в изумлении ожидая действий со стороны Цой. Девушка, так неестественно для её своевольной натуры, аккуратно и скромно, будто бы спрашивая разрешения, пристроилась между его бедер и нерешительно коснулась мальчишеских губ. Ёнджун издал только вздох, не шевелясь и не зная что делать с собственными руками. Ким всю трясло, она поглаживала большими пальцами его лицо, и не могла остановиться радоваться тому, что способна ощутить мягкость этих губ. Не переставая целовать Ёнджуна, она чувствовала, как они опухли от трения, и как от её напора звуки поцелуя усиливались с каждым разом. Это чертовски возбуждало девушку. — Не отталкивай меня, прошу тебя… — разорвав прелюдию, взмолилась она, глядя с надеждой в карие глаза. Когда Чхве начал отвечать взаимностью, это ещё больше осчастливило молодую особу. Он, обхватив её шею руками, углубил сладостный поцелуй. Алкоголь, ещё не выветрившийся из головы парня, давил своим жаром, а действия Кимберли затуманивали разум куда хуже, чем спиртной напиток. Девушка дрожала в невесомости, пытаясь сохранить это шаткое равновесие, плотнее облокачиваясь на юношу. Музыкант, почувствовав «приятный дискомфорт» и тесноту внутри под тяжестью женских округлых бедер, плавно переместил свои изящные пальцы на них. Цой же, опьянённая не только алкоголем, но и нахлынувшей эйфорией, блаженно простонала анархисту в губы, ощущая Ёнджуна сквозь одежду. Поддаваясь искушению, девчонка стала робко покачиваться телом, и как можно больше касаться ткани джинсов Чхве, целиком преисполняясь желанному чувству между своих ног. Молодой человек промычал, стискивая бёдра девушки сильнее. Заканчивая это маленькое рандеву, пара поняла, что готова на нечто большее, истомно глядя друг другу в глаза. Однако когда до слуха Цой дошёл зов по коридору, вероятнее всего, Чхве Субина, который уже обыскался своего коллегу, юная леди испуганно прекратила обнимать Ёнджуна, перескочив через диван. Спрятавшись за спинкой, она уловила скрип двери в её комнату. Голубоволосый бас-гитарист непонимающе посмотрев на висевшего в прострации друга, обратился к нему. — Ты чего тут сидишь один? Пойдём, вечеринка уже закругляется. Парень, поправив одежду и забрав кожаную косуху, повторно обернулся и молча покинул комнату, следуя за Субином. А Кимберли в это время, шокировано закрыв рот ладонью и восстанавливая сбитое дыхание, точно решила, что завтра она поедет к бабушке на Чеджу — подышать морским воздухом.