Сегодня есть всегда

Бокуто не знал, сколько дней они ехали, но ему казалось, что достаточно много, а башня на горизонте никак не показывалась. Хотя он ехал строго к путеводной звезде и никуда не сворачивал! Холодало. Постепенно солнце показывалось всё реже, дожди шли чаще, а ветра становились сильнее. Этой ночью было достаточно холодно, чтобы нужно было искать ночлег под крышей, но сегодня они этого сделать не успели. Бокуто мог бы продолжить путь и ночью, но Куроо укачивало. Странно, раньше с ним такого не происходило, но, судя по тому, каким слабым он стал, неудивительно. Поэтому после захода солнца Бокуто остановился, выгрузил их немногочисленные вещи и присоединился к своему другу, лежащему в кузове. Куроо удобно устроился, положив голову на грудь Бокуто, который обнимал его руками – так теплее. На чистом небе без единого облачка мерцали звёзды. Маленькие белые крошки на огромном чёрном столе, а в животе у Бокуто опять урчит – пайки сегодня закончились. Бокуто думал о том, как они точно так же лежали в обнимку и любовались звёздами вместе с Акааши. Удивительно, но он помнил каждое мгновение того дня. Будто память для того не хранила в себе ничего, чтобы бережно сохранить каждую деталь их пребывания вместе. – Почему мы встретились именно тогда, когда никого нет? – послышался ему голос Акааши. Бокуто дёрнулся и покрепче прижал к себе парня. Хм, а когда это Акааши успел отрастить чёлку, закрывающую глаз? – Ты о чём? – Думаю, что если бы вокруг было много людей, ты бы даже не обратил на меня внимания. – Неправда! – Бокуто возмущённо фыркнул. – Я где угодно бы тебя заметил. И мне не важно, есть ли вокруг люди или нет. Главное – это то, кто есть рядом с тобой. – Ты про Куроо? – Хех, – усмехнулся Бокуто. – И про него тоже. В повисшем молчании можно было услышать только как шуршал Дружок – он походил вокруг них и, потоптавшись на груди Акааши, улёгся прямо на него, свернувшись клубочком и засыпая. Такой своенравный зверёк, а всё же пришёл ластиться, будто зная, с кем стоит сближаться. Немного подумав, Бокуто шумно вдохнул и спросил до сих пор терзавший его вопрос, в тайне надеясь на то, что Акааши всё-таки передумал: – Акааши, почему ты не хочешь, чтобы мы с тобой поехали? – Потому что я хочу оставить этот короткий миг нашей встречи именно таким, – прошептал Акааши. – Чтобы ничего не могло его испортить. – А что вообще может? – не понял Бокуто. Акааши кашлянул и не ответил, и мир снова поглотила полная тишина. Бокуто смотрел на посапывающего на груди у Акааши Дружка, думая, насколько оказывается всё может измениться всего лишь из-за встречи с правильным человеком и что после этого его сознание будто обрело ясность. Всё, что было раньше, для Бокуто было покрыто туманом, и он не помнил ни одного человека, кого они видели до зимы, а сейчас… Он помнил Ойкаву с его безумной мечтой, насколько крут Иваизуми, а так же свои сложные отношения с Дайчи и Сугой. Однако если раньше он пускал свои мысли на самотёк и ни о чём не задумывался, то после встречи с Акааши он всё чаще размышлял над чем-нибудь. Например, о желании Ойкавы собрать выживших – сперва Бокуто не верил, что в этом есть какой-то смысл, помня слова Куроо о том, что никого не осталось, но после задался вопросом «А может, смысл-то не в этом?». Да, шанс того, что мечта Ойкавы исполнится, очень мал, но его вера, его желание и то, что он всё-таки пытался претворить это в жизнь – уже достаточно для того, чтобы наполнить жизнь Ойкавы смыслом. И у Бокуто тоже недавно появился свой смысл жизни, ради которого ему хотелось что-то сделать. – Ты знаешь, что такое звёзды, Бокуто? – прервал его размышления Акааши. – Не-а, – Бокуто про себя отметил, что это ещё одна вещь, над которой он никогда не задумывался, и ему на секунду стало стыдно. – Когда-то давным-давно я думал, что мы живём под куполом, а это маленькие дырочки, через которые можно попасть в другой мир. Где нет войны и всё хорошо, а мы здесь живём в этом замкнутом пространстве только ради чьего-то глупого эксперимента, – голос Акааши то затихал, то становился громче, а окончания некоторых слов Акааши проглатывал. – Ничего себе! – Бокуто не понял и половины из того, что он сказал, но не подал виду. – Конечно же, это неправда… Люди сами довели свой мир до такого состояния, и не нужно винить кого-то ещё. Бокуто лишь хмыкнул, в который раз жалея, что ничего не мог ответить Акааши, потому что он слишком умно говорил. Всё же, доносить свои мысли до других, даже до Куроо, ему плохо давалось. Хотя, почему бы ему тоже не попробовать рассуждать и тогда Акааши будет с ним интересно! – Но ты сам обвиняешь каких-то людей в том, что это они виноваты! – Бокуто выпалил первое, что пришло ему в голову, думая, что тем самым покажется умным. Или нет. Но Акааши лишь хихикнул: – Действительно. Ладно, твоя взяла, ты меня уже второй раз осаживаешь, и я чувствую себя глупо… Бокуто хотел было пожурить его за такие слова, мол, для него он умнее всех, даже обожавшего книжки Куроо, но Акааши продолжил: – И при этом так прекрасно. Я очень рад, что мы познакомились, Бокуто. Все слова убеждения застряли в горле и Бокуто, улыбаясь, крепче прижался к нему, положив подбородок на голову. – И я рад, что ты рядом со мной, Акааши. – Как жаль, что мир вокруг не так прекрасен, чтобы можно было в полной мере наслаждаться жизнью, – грустно добавил Акааши. – И только лишь звёзды такие красивые, какими были всегда. Подняв глаза наверх, Бокуто полюбовался, как на небе мерцало столько точек, что, наверное, даже Куроо не смог бы их сосчитать. – А вдруг действительно, кто-то наблюдает за нами сверху, – утвердительно пробормотал Бокуто. – И если мы будем хорошо себя вести и выдержим все трудности, которые свалились на нас в этом мире, они нас заберут к себе. – То есть это испытание? – Типа того. И мы обязательно сможем пройти его! – А ты знаешь, что нужно делать? – Акааши был настроен скептически. Бокуто умолк, задумавшись. А вот это уже сложнее… Когда они с Куроо захотели поехать в башню – Бокуто просто знал, что это классная идея. Но после они колесили как-то бесцельно, и путешествие не приносило удовольствия, как раньше. Только после того, как они решили снова поехать в башню – всё вернулось на круги своя. – Но это же ещё лучше! Мы сами себе ставим цели и добиваемся их. Вот, например, мы с Куроо хотели доехать до башни – и доехали! Теперь у тебя тоже такая цель и ты её тоже сможешь достичь. И вот представь, Акааши, что не только ты направляешься к башне. Ещё много-много людей слышали зов Ойкавы (у которого, кстати, тоже есть цель!) и вы соберётесь там все вместе… Сказав это, Бокуто загордился, но что-то было здесь не так. Почему они решили вернуться в башню? К Акааши. Или он только направлялся к ней? Подождите-ка, Бокуто же сейчас обнимал Акааши! – А Ойкава будет повелевать нами? – голос Акааши звучал совсем глухо. – Откуда ты знаешь?! – удивился Бокуто, вспоминая, что такое он Акааши не говорил.

***

Куроо слушал, как его друг говорил, снова упоминая имя Акааши, но как будто обращаясь к нему. Только вот сейчас в объятиях Бокуто лежал не Акааши, а Куроо. Но ему не хотелось рушить эту иллюзию, позволяя другу болтать о чём угодно и с кем угодно. Тихий мягкий голос и ритм сердца Бокуто убаюкивали, Куроо было уютно в тёплых объятиях друга. Бокуто в который раз за день включил радио, но из динамиков шли только помехи. Странно, обычно Ойкава часто выходил в эфир, а когда его не было – играла музыка. Песни иногда повторялись, но зато Бокуто радовался, вновь слыша ту мелодию, которую попросил включить Акааши, когда был на радиостанции. Но сейчас приёмник только шипел помехами, и Бокуто хотел уже его выключить, как оттуда донёсся голос: – Раз-раз, приём-приём. Говорил не Ойкава, а кто-то с более грубым голосом. Хотя Куроо он показался знакомым… – Что ж, доброго времени суток, если это кто-то слышит. Меня зовут Иваизуми, – Бокуто восторженно охнул, – но этот придурок предпочитал называть меня Ива-чаном даже в эфире. Мне пришлось разбить стекло, чтобы можно было дотянуться до микрофона, оставаясь рядом с пультом, и сейчас я сижу прямо на нём, но мне всё равно. Я хотел сказать, что да, Ойкава говорил, что вы не одни, пока есть на свете дорогие вам люди. Но это чушь, извините за прямоту. Вы не одни, пока такие люди находятся вместе с вами. А сейчас я поставлю песню, которая тебе не понравилась, но тебя здесь нет, поэтому… Выкуси, Дурокава.

Louis Armstrong – What A Wonderful World

Зазвучала необычная песня, но Бокуто сидел в замешательстве, потому что его насторожили слова Иваизуми. Но он мигом отвлёкся от этих мыслей, когда Акааши чуть потянулся в его объятиях и тихо сказал: – Бро, я не Акааши, но я рад, что мы с тобой вместе. Бокуто помотал головой и с удивлением заметил, что это не Акааши отрастил себе чёлку, а это Куроо лежит на его груди. – Ой, бро, а откуда ты здесь взялся? – встрепенулся Бокуто и крепче обнял друга. – Хотя ладно, ведь бро – мой бро навсегда. У Куроо стало тепло на душе, хоть и ему было больно слышать, что безумие Бокуто прогрессирует. Может, в какой-то момент он вообще перестанет его узнавать и совсем забудет… Хотя ему показалось, что Бокуто не только в этом изменился – один момент заинтересовал Куроо и он, прочистив горло, спросил: – Бро, я правильно слышал, что ты теперь целеустремлённый? Раньше ты вообще ничего, кроме как пожрать не хотел. – Целе-чего? А, подожди, типа «цель» и «стремление»? Да, я теперь прямо как Ойкава, точно знаю, что хочу делать! – Ты ещё и умнее стал, сам догадался, что слово значит, – Куроо даже восхитился другом. – Это всё влияние Акааши, – гордо проговорил Бокуто. Улыбка Куроо тут же пропала, и он промолчал, но Бокуто ничего не заметил и продолжил: – Вот так встречаешь человека и понимаешь, как здорово иметь что-то, о чём ты думаешь постоянно. И я не только про самого Акааши, а про то, что ты чётко начинаешь понимать, чего хочешь. В жизни какой-то смысл появляется, а мир становится уже не таким серым. Эмоции Куроо в последнее время как-то притупились, но сейчас он ясно ощущал, как до глубины души шокирован. Бокуто, его Бокуто, которого он знал как облупленного, вдруг начал так рассуждать. Хотя Куроо и раньше иногда замечал, что Бокуто мог сказать что-нибудь, над чем Куроо мог задуматься, но ему всегда казалось, что это происходило случайно, неосознанно. Но сейчас Бокуто казался абсолютно другим человеком. И ему это не понравилось. Пока Бокуто рассуждал о смысле жизни и всяком таком, они ехали чёрт знает сколько дней туда, где их ждало лишь разочарование. Куроо после приступа воспоминаний в их бывшем доме будто потерялся в самом себе и уже начал думать, что если относиться ко всему проще как Бокуто, то станет менее больно, а Бокуто тут решил сознательным стать. – А нужен он, этот смысл? – печально проговорил Куроо, думая о том, что свою цель – обещание, которое он дал Кенме – он не сможет выполнить. Вдобавок ко всему, Куроо вспомнилось о том, о чём говорил Иваизуми по радио. Ему не хотелось это признавать, но казалось, что просто так Ойкава пропасть не мог – он не стал бы бросать дело, которое ему так нравилось. А значит – ничего не имело смысла. Ни мечта Ойкавы, ни желания Бокуто, ни обещание Куроо – всё это пустое. – Вот Ойкава достиг своей цели и где он сейчас, раз его там нет? – потеряв контроль над собой, выпалил Куроо. – Ушёл искать новую, – не задумываясь, ответил Бокуто. Куроо шумно выдохнул, чтобы больше ничего не сказать. Мысли путались, на ум приходили разные плохие вещи и Куроо из последних сил держался, чтобы не сболтнуть чего-то лишнего. Сердце гулко стучало, отдавая в виски. Дружок, лежавший на груди, будто придавливал его, да и само тело ощущалось тяжёлым на подъем. Куроо хотелось что-то сломать, чтобы успокоиться, но ему казалось, что он сейчас не сможет даже пошевелиться. – Но знаешь… – снова начал серьёзно Бокуто. – Говоришь, раньше я ни о чём не задумывался, а сейчас наоборот. Мне, на самом деле, кажется, что это не имеет значения. Мир от этого не поменялся, да и моё отношение к нему тоже осталось прежним. Но всё равно даже в таком мире остались вещи, ради которых стоит жить. Кстати, у нас точно пайки закончились? Вздохнув, Куроо отрицательно хмыкнул. – Ничего, найдём ещё. И да, в следующий раз ни у кого отбирать не буду, обещаю! У Куроо слипались глаза, и ему не хотелось даже открывать рот, чтобы ответить, поэтому он просто хихикнул. – Даже так я не чувствую себя так же ужасно, как мог бы, живя в таком мёртвом мире. Потому что у меня есть что-то, подталкивающее меня вперёд. Я хочу снова встретиться с Акааши и показать ему место, где есть эти штуки, как ты их назвал? А, трава и бабочки. Но пока мы его не нашли, у меня есть ты. И Дружок. Правильно Иваизуми сказал – важно то, кто есть с тобой рядом. И я счастлив, что мы с тобой вместе. На глазах у Куроо навернулись слёзы и он, пытаясь сфокусировать взгляд, посмотрел наверх. Звёзды мерцали, будто приклеенные к небу, и действительно, они были похожи на тысячи маленьких глазок, которые наблюдали за ними сверху. Затем небо прорезала тоненькая линия падающей звезды. Потом ещё и ещё… Росчерки падающих звёзд выглядели царапинами, которые моментально затягивались на чёрно-синем куполе неба. Не оставалось никаких ран и дыр, на небе всё было таким, каким и должно быть везде – нетронутым, чистым. – Жизнь прекрасна, не правда ли? Куроо закрыл глаза, слыша, как постепенно затихала песня.

***

Пытаясь удобнее устроиться на черепице, Куроо поправил на себе одеяло. Идея Бокуто лечь на крышу, чтобы полюбоваться звёздным небом, была тупая и безумная, как в принципе все его идеи, но на удивление удачная. Они вдвоём помогли забраться Кенме, затем легли по обе стороны от него и укрылись одним большим одеялом. Кенма на всякий случай крепко обхватывал руку Куроо, потому что боялся свалиться, но Бокуто уверял, что он его поймает, случись чего. – Сенсей! – позвал Бокуто. – Погасите фонарь! – Не уроните там друг друга, – велел сенсей и выключил свет. Какое-то время они лежали, привыкая к полной темноте, и постепенно на небе они видели всё больше звёзд. Даже казалось, что куда-то вверх тянулась широкая дорога, на которой были целые россыпи точек. Сегодняшняя ночь была темнее, чем обычно – от Луны осталась только тоненькая закруглённая полоска. – Хм. Ну, звёзды я ещё могу объяснить, но почему Луна бывает разных размеров – не пойму! – возмущённо сказал Куроо. – А как это ты объяснишь звёзды? – спросил Бокуто, который никогда ни о чём таком не задумывался. – Это капли дождя, которые летят высоко в небе. Кенма тихонько прыснул и спрятал нос в одеяле. Как бы ни старался Куроо быть для него ответственным взрослым, на самом деле он глупый ребёнок, который верил в сказки. – А почему тогда они не падают на нас? – не понял Бокуто. – Просто они о-очень высоко! – Куроо вытянул руки, чтобы показать, насколько далеко от них были звёзды. – А что там есть? Там, далеко, где летят эти капли? Ничего? – Да, – вдруг подал голос Кенма, который больше не мог терпеть такого невежества. – Это самое «далеко» называется «космос» и там действительно очень много пустого места. Настолько, что даже огромные штуки кажутся маленькими, в сравнении с бесконечным количеством ничего. Не знаю, как это объяснить, но каждая маленькая точечка-звёздочка – на самом деле другое солнце, которое светит где-то далеко-далеко отсюда. – Вау, – охнул Куроо. – Откуда ты это знаешь? – Сенсей рассказал. В отличие от вас, которые хотят узнать только про то, как водить, – он легонько ткнул Куроо, затем так же ткнул Бокуто, – и стрелять, мне интересно, что вокруг происходит. Бокуто, который не понял, но обиделся, и Куроо, который понял, но не обиделся, лишь теснее прижались к Кенме. На небе сверкнула тонкая ниточка света и тут же исчезла. – Падающая звезда, – предостерегая вопросы, ответил Кенма. – Правда, не знаю, почему она такая и куда упадет. – Это капелька дождя! – торжествующе воскликнул Куроо. – Если она падает, почему она куда-то исчезла? – Бокуто продолжал ничего не понимать. – Улетела куда-то далеко-далеко! Кенма вздохнул – от их болтовни он иногда уставал больше, чем от всего остального. – Если так, то она должна была долететь до самого низа, – Бокуто провёл рукой, указывая на горизонт. – Растворилась в воздухе! Кенма переводил взгляд с двух свои друзей, которые вот-вот начнут спорить, а так как обычно это заканчивалось дракой, он поспешил прервать их, решив сказать то, что хотел сказать уже давно. – А знаете что? – Кенма перебил уже начавших спорить Бокуто и Куроо. Они мигом замолкли и приготовились внимать. Кенма занервничал, всё же, он немножко стеснялся говорить то, чтобы у него на уме. Но он чувствовал, насколько важно донести до них эту мысль, от которой в вечно беспокойном сердечке Кенмы поселялось тепло и нежность. – Как здорово, что мы есть, – кротко улыбнувшись, проговорил Кенма. – У нас есть дом, еда, сенсей всегда поможет, а то, что где-то идёт война – плевать. Удивлённый Бокуто присвистнул, а Куроо ловил каждое слово Кенмы, вслушиваясь в его тихий голос. – Но самое прекрасное это то, что мы есть друг у друга, – сказав это, Кенма и спрятал покрасневшие щёки под одеялом. – Кенма-а-а! – раздалось в унисон. Бокуто разрыдался и обнял его. Куроо последовал его примеру, хотя плакать не стал. – И ещё хорошо, что есть звёзды, а мы можем просто так лежать и смотреть на них, – вяло пытаясь отбиться от крепких объятий друзей, добавил Кенма. – Мне нравится то, – Куроо поднял взгляд к небу, чтобы из глаз не полились слёзы, – что я смотрю на них вместе с вами. – Угу. Что может быть лучше, чем быть с друзьями? – улыбаясь, спросил Кенма, держа за руки Бокуто и Куроо, переплетая пальцы и чувствуя, как его ладони сжимают в ответ. Бокуто на секунду задумался и выпалил: – Обедать вместе с друзьями! И ужинать! – Кто о чём, а ты как обычно! – рассмеялся Куроо. Этой ночью в тёмном лесу можно было услышать только заливистый детский смех, доносящийся с крыши маленького дома, а не выстрелы и взрывы. Такая тёплая спокойная ночь в мире, который уже давно не был таким умиротворённым.

***

– А всё-таки звёзды очень красивые, правда? – с придыханием прошептал Бокуто. Куроо не ответил и не издал ни звука – наверное, уснул. Бокуто постарался не шевелиться, чтобы не мешать ему. Но Куроо спал тихо, не ворочался и не бормотал во сне. Порадовавшись, что его друг сможет, наконец, выспаться, Бокуто ещё раз взглянул на звёзды, подумав, что чего только не происходило тут, с ними и вообще в мире, а звёзды как были, так и остались.