Баллада об ушедших

      Зелень вспышки сквозь сон не вьется десять зим, пролетевших мимо. Скоро будет шальная осень, скоро в Хоге запишут письма о таких же, как он был в детстве - только больно считать утраты. Этот год будет самым мерзким... Соберись, ты аврор, не тряпка!       Гарри вскинется перед шкафом, вспомнив - скоро ему на вылет, шрам закроет привычным шарфом (все цвета слились воедино), и покрепче сожмет меж пальцев золотистый узор билета. За окном отцветает мальва; угасает шальное лето. Не директору, а герою на платформе встречать прибывших, и ловить, не жалея боли, так знакомо-шальных мальчишек, и девчонкам цветы из ткани колдовать, позабыв про время, и... не думай, не думай, Гарри.       Слишком многих не знали семьи. Слишком многим осталась память из таких вот, как он, бездомных, и сегодня не стоит плакать. Хогвартс станет отныне домом тем, чья мать не пришла из битвы, чей отец до конца сражался, кто рожден был в слепой молитве хоть кому-то оставить счастье, и...       Не думай, аврор. Не плакать. Тебе скоро тридцатник, Гарри!       Горькой дымкою над вокзалом поднимается запах гари, и все кажется, что не флаги, а дементоры вьются в небе, и что это совсем не шпаги, а клыки у гигантских змей, и что идет не по палым листьям, а ломает подошвой кости, и так хочется вместо искр вслух шептать щитовых наброски, только...       ...тише, аврор. Не вздумай. Это дети, не смей пугать их! Улыбайся, шути бездумно, только пусть пока не боятся, им еще предстоит увидеть свой страшнейший кошмар вживую.       Положи на немые плиты ветку вечнозеленой туи, и молчи, не сказав ни слова, здесь, где пахнет травой и светом. И потом возвращайся снова, через теплое твое лето.