You're just a sad song with nothing to say.

За прекрасным всегда скрыта какая-нибудь трагедия. Уайльд, ты чертовски прав. Ночь — тихое и спокойное время, когда вокруг царит тьма, а в небе зажигаются яркие звезды. Воздух просачивается из приоткрытого окна, освежая все вокруг. Ночью самые тихие звуки слышно гораздо громче обычного. Гул в голове, да и вокруг затихает. Вот только... Среди ночи Фрэнка разбудил Джерард, который сидел в углу спальни, свернувшись калачиком и тихонько подрагивая от... Страха? Если бы сейчас не была кромешная ночь, когда не слышно машин и прочего, Фрэнк бы даже не услышал. Его лицо было полностью красным, и заплаканным. Джерард боязливо смотрел по сторонам, периодически оглядываясь. Словно он что-то искал или чего-то сторонился. Словно он спрятался, чтобы убежать от какой-то страшной атаки. Атаки, избиения, нападения, удара, ужаса. Ужас, да, именно он словно поразил его тело, заставляя корчиться от страха. Руки были потными и холодными, и он не переставал трогать себя. Он тихо, но достаточно громко, чтобы услышать, всхлипывал. Буквально давился слезами, в которых тонул. И это было пиздец как неожиданно и страшно. Когда Фрэнк подошел ближе, он закрылся руками, словно сейчас его начнут бить. Но когда он понял (или не понял), что Фрэнк не представляет опасности, просил проверить его голову на наличие ранений, что сильно смутило парня. Все было хорошо, они не прекращали смеяться и улыбаться весь вечер. Что произошло? Может, ему приснился плохой сон или он наткнулся на что-то в темноте? «Пожалуйста, выключи музыку. Я не хочу слышать эти крики.» Он вел себя так, словно находился в стрессовой ситуации. Словно он вообще сейчас не в комнате Фрэнка Айеро, а в каком-то боевике или триллере. Он как будто просил помощи не у конкретного человека, а просто говорил с пустотой. И да, он все время требовал убрать что-то с комода и прекратить смеяться. Срывы на крик, удары кулаком по мебели и по своей голове, пылающие ужасом глаза. Отказ сделать хоть что-то, невозможность успокоиться и объяснить. Он пребывал в своём мире, где никто не может ему помочь. Он слышит музыку и крики, которые не слышит никто. Но Фрэнк не смеялся и не разговаривал с ним. Это безумно настораживало и пугало, потому что минут десять, если не больше, Джерард не мог успокоиться. Он дрожал, плакал и не переставал говорить. В голове Фрэнка промелькнула мысль о том, что Джерард ведет себя как шизофреник, но это было глупо и отвратительно. Поэтому все происходящее Фрэнк спихивал на стресс и плохой сон. И он не объяснил, что случилось. Если Джерард сам понимал происходящее. Фрэнк взял Джи на руки, уложил на кровать, и очень крепко обнял, продолжая говорить какие-то успокаивающие слова, которые сам не помнит. Джерард не успокаивался даже на минуту. Он не прекращал трогать свою голову, лоб и трястись. Периодически он царапал себя в местах, где были шрамы и порезы. И не важно, что искусанными ногтями тяжело себе навредить, он смог это сделать, черт возьми. Блять, он смотрит на разбитого, подавленного Джи. На страдающего, до боли в груди пугающего и нервного. И этому всему нет никаких объяснений или предпосылок. Словно шторм, надвижение которого никто не заметил. Фрэнк еще некоторое время обнимал и гладил друга, нащупывая чертов шрам на его лбу. Чертов шрам, который еле заметно выпирал. Легонько поглаживая по голове и напевая какую-то колыбельную, Фрэнк наблюдал за слипающимися глазами Джи, который, к превеликому счастью, успокоился, но продолжал нервно всхлипывать. Периодически он шмыгал носом и скулил, словно готов заплакать. Во всяком случае, он перестал себя бить и истерить. Через какое-то время он окончательно успокоился, сглотнул ком горле и ответно обнял Фрэнка за талию, одновременно переплетая ноги. Джерард почувствовал легкое прикосновение к его губам, а затем и лбу, когда уже полностью погружался в сон. Абсолютно не в силах как-либо среагировать на это. — Ты такой прекрасный. И до чего же было сильным удивление Фрэнка, когда утром Джерарда не оказалось в кровати. Солнце потихоньку появлялось за горизонтом, освещая комнату мягким светом. Запах кофе развивался по дому, словно ветер. Маленькие солнечные зайчики осели на белых шторах. Все вокруг словно кричало о том, что уже утро и пора вставать. Джи нет в комнате. Фрэнк резким движением встал с постели, от чего закружилась голова, и направился вниз. В коридоре, в зале и на кухне никого. Лишь чайник, на котором осел пар, говорил о недавнем присутствии парня. И, кажется, Джерард воспользовался его кофе. Чашки нет на месте, значит он где-то здесь. Фрэнк выглянул в окно, надеясь увидеть его на пороге. Победа, он просто вышел покурить. Не раздумывая, Фрэнк напялил кеды и вышел на улицу, попутно захватывая сигареты. Джерард сидел на ступеньках, потягивая кофе без сахара. Он уставился в свой телефон, потому что читал какой-то пост или книгу. На нем была та самая толстовка, которую Фрэнк отдал ему в день, когда Джи забыл свою. Это заставило Фрэнка улыбнуться. Его волосы уложены в искусном беспорядке, бледная кожа мерцает утренним блеском поцелуев солнца. Он поворачивается всем телом, когда слышит скрип двери, озаряя его своей улыбкой. Он в порядке? — Доброе утро. — хриплым голосом сказал он, усаживаясь рядом с Джи. — Доброе утро, Фрэнки! — радостным тоном поздоровался Джерард, протягивая зажигалку— Хорошо спалось? — невзначай спросил он, что вызвало у Фрэнка когнитивный диссонанс. Фрэнк быстро моргает. — Эм, хорошо. — Что-то не так? — поинтересовался Джи. Джерард рассматривает его с ног до головы обеспокоенным взглядом болотных глаз. — Ты в порядке? — проигнорировал Фрэнк, так и не прикурив сигарету. — Да, а что? Он не понимает. — Сегодня ночью... — А. Понял. — Джерард сразу помрачнел, задумчиво ставя чашку на ступеньку, обращая свой взор на лицо парня. — В детстве мне снились плохие сны, и иногда у меня возникает ощущение, что это происходит наяву. — Ты был... Убедителен. — Не бери в голову. — перебил он, возвращаясь к сигарете, — Со всеми бывает. Блять, ни с кем не бывает. Хотел бы он узнать гораздо больше, но, сомневаясь в своих намерениях, Фрэнк решает сменить тему и разрядить обстановку. — Сколько времени? — Фрэнк, наконец, прикуривает, и тянется за чашкой Джи. — Около шести часов. — ДЖЕРАРД. АРТУР. УЭЙ. ТЫ ПОДНЯЛ МЕНЯ В ШЕСТЬ УТРА? — чуть было не выплеснув кофе, протараторил он. В ответ парень лишь засмеялся, смотря на обиженного Фрэнка. И он вновь выглядел богоподобно, потому что ему идет быть счастливым, даже если внутри он не такой. — Я тебя не будил, Фрэнки. Верно. — Ты кушал? — решил сменить тему Айеро. — Я не люблю завтракать. — пробормотал он — Знаешь, я не хочу в школу. — прядь волос Джерарда падает на глаза, что вызывает у Фрэнка желание протянуть руку и убрать волосы, чтобы рассмотреть его. Но даже несмотря на то, что буквально несколько часов назад они лежали в обнимку, и Фрэнк делал гораздо более значительные движения в его сторону, он не может прикоснуться к Джи. Слишком интимно. Это странно, но сейчас все именно так. — Я не думаю, что мое присутствие проигнорируют такие люди, как Скотт. Фрэнк вздыхает. — Скотт — конченный идиот, который осуждает тебя только потому, что у него нет мозгов. — мгновенно говорит он, пытаясь успокоить и себя, и парня .

***

Джерард ушел домой, несмотря на то, что в этом не было необходимости. И половину дня Фрэнк не мог его найти. Потому что его нигде не было. Джерард пропал и никак не хотел находиться. Он снова не отвечал на звонки, но, как Фрэнк узнал дальше, в школе он присутствовал. Просто не захотел общаться с Фрэнком в этот день. И, кажется, Фрэнк вообще не понимает в чем дело. Точно не понимает. Джерард сидел в одиночестве за столиком, угрюмо смотря в книгу. Он медленно читает, подчеркивая и выделяя в ней что-то. Будучи погруженным в процесс, он смотрит в окно — тучи сгущаются над зданием школы, словно купол из тоски и печали. Едва заметные капли дождя падают на стекло, погружая в некую меланхолию. Джерард хочет что-то нарисовать, написать, сделать, чтобы отвлечься от всего. Хочется слышать шум дождя, игнорируя происходящее. Потому что людям плевать на его чувства, но не плевать на него самого. На нем белая футболка, которая не скрывает его тонкие руки и толстые порезы и шрамы. И да, они заметны как никогда, но грех не сказать, что ему идет показывать свое тело. И не имеет значение тот факт, что на плечах покоится черная джинсовая куртка, которой можно скрыть увечья. Потому что он красивый. Смотреть на Джерарда — прекрасно, здорово и хорошо, но и очень больно. Он как всегда изящен, красив и манерен, но он игнорирует присутствие Фрэнка. Абсолютно игнорирует. Сердце Фрэнка больно кольнуло. — Почему ты так одержим этим парнем? — Фрэнк ошеломленно смотрит на Гарри, вопросительно поднимая бровь — Не прожги в нем дыру. Очередной раз коря себя за то, что находится рядом с «другом», а не там, с Джи. Фрэнк на секунду задумывается. — Потому что все слишком плохо о нем думают. Пауза. Теперь очередь Гарри удивляться. Он отправляет свою картошку в рот, полузакрытыми глазами смотря на друга. — Я и Рассел дружили с Уэем несколько лет, и поверь, я знаю его. — с полным ртом говорит Гарри — Кто бы мог подумать, что я спал в одной постели с другом, который оказался геем. — Ты бы так не говорил, если бы по-настоящему знал Джи. — произносит он, не думая, одновременно смотря на свой бутерброд, который он не хочет есть рядом с ними. — «Джи»? — кажется Гарри поперхнулся газировкой. Фрэнк игнорирует Гарри, но перестает смотреть, нет, пялиться на Джи. — Забей. — парень закрывает глаза, пытаясь заглушить боль — Он все равно никогда не начнет нормально общаться со мной в школе. — С чего ты взял? — Он игнорирует мои сообщения. Хотя этой ночью мы были охуенно близки! — активно жестикулирует, повышая тон голоса — Конечно, ночью произошел неприятный инцидент, но... Черт! Фрэнк стукнул ладонью по столу, от чего вещи словно подпрыгнули на месте. — Воу, воу! — Гарри размахивает руками, чтобы охладить пыл друга — С ним бывает такое, да. Но, чувак, твой рассказ похож на описание неудачного секса. — Заткнись, придурок. — На самом деле, я думаю, что ты ему нравишься. — он оглядывается назад, чтобы посмотреть на Джи, который быстро собирает вещи в рюкзак — Серьезно, он перестал с нами общаться просто так, но я думаю, что ты ему нравишься. — Иногда ты говоришь настолько плохо, что я не понимаю. Но он и со мной не общается! — Общается! — возразил он — Ты просто слишком нетерпелив к такому, как он. — «К такому, как он»? Гарри хмурится и отставляет пустую тарелку в сторону. Он берет свою сумку, укладывая туда бутылку. Кажется, парень сомневается в себе. — Я не уверен, что тебе стоит говорить, Фрэнк. Гарри встал, направляясь к выходу. Фрэнк не знал что делать, поэтому последовал за ним. Он выглядел несколько нервным, сжимал телефон в руке, прочищал горло и смотрел по сторонам. Шаг был настолько быстрым, что Фрэнк с трудом успевал за другом. Гарри зашел в раздевалку мальчиков, присаживаясь на скамью между шкафчиками. Он озадаченно смотрел, не решаясь прервать эту паузу и сказать хотя бы одно слово. Его взгляд бегал по помещению, не пересекаясь с взглядом Фрэнка. — Так... — Так? Фрэнк ожидающе смотрел на него, выпытывая правду или хоть что-то. Гарри встал, потом снова сел, не находя себе места. — Видимо, мы прогуляем тренировку. — Гарри, я жду. Он сглатывает. — Когда я познакомился с Уэем... Это было в средней школе. Он тогда недавно перевелся к нам. Он был гораздо более странным, чем сейчас. В плане... — Гарри отворачивается, думает, стараясь подобрать правильные слова — он не общался ни с кем толком, и вообще был напуганным. — Такая себе информация. — Заткнись, идиот, я только начал. — вдох, выдох, нерешительность в тоне голоса — Наши мамы были знакомы, и я как-то слышал о том, что у него «странная судьба». — Что это значит? — Это значит, что... Блин. — пауза — Я не знаю, что сказать. — еще одна задумчивая пауза— В общем, насколько я знаю, раньше он жил с отцом. И это не очень хорошо повлияло на него, ведь он, вроде как, бил его или что-то такое. — слова режут ножом по сердцу. Это не то, что Фрэнк хотел узнать — когда мы подружились, он много говорил о том, что никогда не вернется «туда», и что мама не зря его забрала. Я думаю, что дело было в физическом, а, может, и в психологическом насилии, потому что он сильно отставал по программе. Кажется. Он вообще редко был в школе, когда жил с ним. У него еще, знаешь, такой уродский шрам в углу лба. — Фрэнк кивает, вспоминая сегодняшнюю ночь — Я не знаю, почему дети легко говорят о таких вещах, но он говорил. — Гарри поднимает голову, всматриваясь в лицо Фрэнка — Этот шрам, от удара лампой по голове. Фрэнк, толком не успев подумать над словами Гарри, наполнился яростью и грустью одновременно, непроизвольно сжимая руки в кулаки. — Бля-я-ять. Гарри пожимает плечами. — Да. Он не говорил со мной о том случае, потому что ему снились кошмары и у него были флешбеки, когда он вспоминал. И моя мама сказала, что это могло нанести ему травму. — Гарри складывает свои руки в замок — Я помню, когда, лет в десять, появился его отчим, он не принимал его. Я думаю, что он просто боится повторить этот опыт. Но он всегда был очень веселым, когда мог. Его мама была очень заботливой. И она, кажется, была самым близким человеком для него. Он часто говорил о ней. Но чаще этого он был подавленным. Я вообще не очень понимаю, почему он жил с отцом, а не с мамой. Не знаю, это странно. Пиздец. — Пиздец, Гарри. — Ага. В один момент он просто перестал отвечать нам, не ходил в школу и поэтому мы перестали общаться. — Вы не пытались узнать, почему? Гарри встает, открывает шкафчик и берет сигареты. — Нет. Я не знаю, ему словно было плевать. — Сегодня ночью он был очень расстроен и я думаю, что у него был подобный флэшбек. — Бля-ять. — протянул Гарри, нервно хватаясь за волосы рукой — Я бы после такого точно с тобой не общался. Может, ему стыдно, не думаешь? — Я схожу с ума все сильнее с каждым днем. И я не знаю, что мне делать. Гарри озаряет улыбкой Фрэнка. — Давай позовем его на вечеринку?! Фрэнк опешил. — Что? Нет, он не пойдет. — вздох — Не думаю, что он согласится. — Я сам его позову. — Нет! — Да давай! Это отличная причина поговорить и встретиться. Я бы и сам с ним поболтал. — Джерард не такой, он не ходит на вечеринки, которые вы устраиваете. — Это просто чайная вечеринка, где мы просто поболтаем. В воскресенье например. К тому же, ты не прав. Раньше он с нами ходил. Фрэнк удивлен. — Ты сейчас серьезно? — Ага, друг мой. — Гарри нравится, что Фрэнк поражен этим фактом. Будучи все еще неуверенным в том, насколько это хорошая идея, Фрэнк соглашается. Он пошел на подготовку к проекту, оставляя Гарри на совместном уроке с Джерардом. И если быть предельно честным, Фрэнку просто необходимо по-настоящему подружиться с ним. Потому что, черт! Джерард слишком отстраненный и непредсказуемый. И Фрэнк устал от этого, но все еще хочет добиться своего. Воодушевление, эмоциональный подъём для Джерарда— это сгусток энергии, который распространяется на всех вокруг. И как бы хотелось видеть такого Уэя каждый день, забыв про отстраненность на всю жизнь. Но, к сожалению, он слишком подстраивается под обстановку. А в школе она дерьмовая. Сложнее переварить то, что он узнал о Джерарде. Потому что он не может поделиться этим с кем-то. Потому что это слишком трудно для понимания, ведь Джерард казался просто богатеньким мальчиком с проблемами. Фрэнк даже не предполагал, что его прошлое может оказаться таким. Это на самом деле отвратительно. Да, Фрэнк не видел настоящего отца Джерарда, но почему-то он на все сто десять процентов уверен в его мерзости. В голове не укладывается тот факт, что такой на вид забитый Джерард мог быть реально забит своим отцом. Но если слова Гарри о том, что после того, как Джи забрала мама все стало хорошо, то какого, блять, хрена? Почему Джерарду плохо сейчас? Что с ним происходит? У этого ведь должны быть причины, не так ли? Как вообще так вышло, что первую часть своей жизни он прожил без нее? Почему он игнорировал существование Фрэнка сегодня? Как можно быть очень радостным, открытым и добрым, а потом снова запереться в себе? У Фрэнка не получается спасти Джерарда. Он чувствует себя абсолютно беспомощным. Пора перестать погружаться в свои мечты с головой, потому что они уносят его слишком далеко от реальности. А может нафиг этого Джерарда? Фрэнк всегда меняет интересы и людей, как перчатки. Должно быть, пора? Или нет? Нет. Он должен помочь Джерарду. Потому что Фрэнк хочет. Так легко добиваться внимания людей. Они буквально сами бегут к нему в руки, не замечая того, как унижаются. Как лезут, подстилаются, подлизываются, лишь бы отойти с ним в комнату на какой-то нибудь вечеринке, а потом рассказать друзьям «Вау, я понравилась Фрэнку Айеро». Своими смазливыми лицами они лишь надоедают. Своими словами лишь вызывают желание дать по лицу. Но ему самому приходится выворачиваться наизнанку, чтобы привлечь его взгляд. Чтобы он только посмотрел своими глазами, рассказал что-нибудь интересное и улыбался из-за твоих шуток. Возможно, именно поэтому Фрэнк все еще пытается что-то делать. Засовывая надоедающие и бесящие мысли о Уэе в глубину своего мозга, Фрэнк тяжело вздыхает, мотает головой и решает сфокусироваться на учебе и проекте.