Я останусь

Все говорят: жизнь — игра, выигрывают те, кто устанавливают правила и т.д. Но подавляющее большинство слепо следует чужим правилам, а потом эти люди удивляются, почему проигрывают. Думал ли я когда-нибудь, что смогу устанавливать правила жизни? Да. Я делал это в детстве: управлял игрушками и машинками, уговаривал соседских мальчишек играть по придуманным мной правилам, мама всегда покупала мне те вкусности, на которые я указывал пальцем, и не противилась. Я думал, что когда вырасту, то ничего не изменится. Но я изменился. Моя смелость и уверенность улетучились в тот самый миг, когда родители сообщили мне, что отца уволили и они не смогут оплатить моё обучение в университете. Я расстроился, очень сильно. Я мечтал стать начальником отдела в крупной компании или же создать свою. Но моих отличных оценок в школе и примерного поведения не хватило для гранта на бесплатное обучение. В этой тяжёлой ситуации мне помог мой лучший друг Чонгук, а точнее деньги его родителей. Мы знакомы с детства, потому что жили по соседству. Мы часто гуляли вместе, ходили друг к другу в гости. Он даже ездил к моей бабушке на ферму, чтобы помочь собрать клубнику. Его семья переехала в Тэгу, когда я пошёл в первый класс. Я думал, что Чон пойдёт вместе со мной, но оказался на пару лет младше. Одноклассники смеялись, что я дружу с дошкольником, но я не обращал внимания, ведь я же ставил правила на тот момент. В выпускном классе все девчонки и мальчишки хотели к Чонгуку в банду, но в неё входил только я. Почему хотели в банду? Потому что узнали, насколько богаты родители Чона. Многие думали, что я дружу с ним только из-за денег. Я не понимал, почему люди не видят нашу душевную связь, нашу крепкую дружбу с Чонгуком. После того, как семья Чон начала помогать мне материально, я тоже перестал её видеть. Я мыкался по подработкам, чтобы позже вернуть все деньги. Я не хотел зависеть от них, но я уже ступил в это болото, которое с каждым днём поглощало всё больше… Сейчас Чон Чонгук владелец казино. Конечно, он купил его на деньги родителей, но всегда твердил, что это заведение принадлежит только ему. Он управлял им, как хотел, но никто и не посмел бы ему возразить. Казино приносило огромную прибыль, на которую он жил, чтобы стать самостоятельным и не зависеть от родителей, как я когда-то. Теперь я зависел от Чонгука, ведь угораздило же меня согласиться работать с ним. Позже это «с ним» превратилось «на него». А это большая разница. Работать секретарём владельца казино круто: большая зарплата, поездки за границу, машины, богатое окружение. Но секретарь Чонгука должен выполнять больше поручений, чем обычный, и они были не свойственны этой должности. — Но вы же сами сказали… — Что я сказал? — перебил Гук несчастного бармена. — Я сказал, чтобы ты разливал кому попало пятизвёздочный коньяк? — Но они же VIP-клиенты. — Да. Но и что с того? Они мусор, который тратит деньги своих папочек-олигархов. Ты тоже мусор. Так что ни ты, ни такие, как они, не имеют права даже прикасаться к таким бутылкам. Ты меня понял? — Да, директор Чон. — А теперь иди, пока я тебя сгоряча не уволил к чертям собачьим. Молодой бармен, виновато опустив голову, покинул кабинет. А Гук был, как всегда, доволен собой. Ему доставляло удовольствие издеваться и принижать тех, кто ниже по статусу. Или же он просто срывал своё отвратное настроение на работниках, которые ни в чём не провинились. — Зачем ты так с ним? — спросил я, стоя на своём месте — рядом со столом Чонгука. Хоть я и привык к таким его выходкам, но, как старший, по случаю старался его образумить. — Пусть знает своё место. Без меня он никто, — проговорил он и уселся за стол на дорогой кожаный стул. — Подойди и сделай мне массаж, — сразу после приказал Чон. Я не мог не повиноваться.