Скажи мне: "Я буду делать все, что ты захочешь..."

Из дремоты меня вывел легкий толчок под ребра. - Вставай, соня. - Соня сейчас встанет, и вставит тебе по полной… - Я снова закрываю глаза. - Дурак… Иди за вещами. Не могу же я все время так ходить. - Почему? Мне нравится. Такая миленькая домохозяйка. - Дебил… Я – мальчик! - А чем докажешь? - Придурок, у меня хуй есть! - Я с тобой сексом занимаюсь? Трахаю?.. Значит ты – девочка. На мальчиков у меня не встает. Пытаюсь покемарить дальше, развалясь на неудобном жестком стуле. В комнату идти просто лень. Подремать не дает рыжая бестия, елозящая у меня на коленях и тыкающая своими острыми пальчиками мне под ребра. Отбиваюсь от него как от назойливой мухи в жаркий полдень, вяло и неубедительно. Видя, что его действия не приносят результата, Сенька обхватывает мою шею руками и припадает к уху, воя как зомби в ужастиках. - Иди-и-и-и за-а-а мои-и-ими-и ве-ща-а-мии-и-и-и… Чувствую, не дадут мне поспать, барабанные перепонки не выдержат такого издевательства. Все, я разозлился. Хватаю рыжика, перекидываю его через колено, и, смачненько так, рукой по голой заднице - Шлеп. Сенька вскакивает как ошпаренный, потирая красную ягодицу. - Ты что делаешь, ушлепок!.. Больно, же… Все, теперь точно, две недели, нет месяц - без секса… Придурок… – Голосит истерично и выскакивает с кухни. Потираю переносицу, трясу головой – пытаюсь привести мысли в порядок. Кажись, я все-таки нарвался – МЕСЯЦ без секса! Это-то у нормального взрослого мужчины ведущего регулярную половую жизнь! «Поздравляю, Артем. Вспомнишь детство, отрочество, юность, первый курс института и армию… особенно армию… За что?! У меня руки отсохнут! А «трудовые мозоли», я чем сводить буду?» Кряхтя, как старый дед, (все-таки на стуле спать неудобно) поднимаюсь, поправляя боксеры, и тащу свою задницу в комнату, просить прощенья. Все-таки это жестоко назначать такой срок, ну неделя - максимум. И главное за что? За то, что мне не дали поспать. Я же не юнец шестнадцатилетний, перепихнулся и пошел совершать подвиги. Я солидный молодой человек, двадцати восьми лет, и мне иногда нужен отдых. Рыжик сидит, скукожившись, на кровати, в ушах наушники, футболку натянул до самых пяток, делает вид, что не замечает меня. Присаживаюсь рядом, слегка щелкаю его по носу. В ответ возмущенное фырканье. Пытаюсь изобразить котика из Шрека, складываю ручки в просительном жесте, хлопаю глазками, скулю. Рыжик поднимает на меня глаза, хихикает (видать то еще зрелище), но тут же берет себя в руки и возмущенно отворачивается. «Да… не прокатило… Теряешь квалификацию, Артем» Нехотя встаю, одеваюсь и спускаюсь вниз за вещами. Не успеваю зайти обратно в квартиру, как Сенька вырывает сумку и несется в комнату. Успеваю снять только один кроссовок, как он уже мчится обратно. - Я не понял, придурок, а где трусы? - Ну, значит, забыл положить… - Что значит, «забыл положить»? - Ну, забыл и забыл… Ты, вспомни, как мы собирались?.. Так походи… - Вообще-то, это ты собирался! Меня даже не спросили. – Сенька складывает руки на груди, дуется. – Я не могу без трусов ходить. - Ну, некоторые же ходят. И ты походи… - Вот «некоторые» пусть и ходят без трусов. А я – не могу. - Ветерок обдувать будет… Не жарко… - Какой ветерок? Конец осени на дворе… Новый год скоро… - А свобода действий какая… - У тебя свобода действий – месяц без траха со мной. Давай мне трусы покупай новые! Захожу в спальню, Сенька, семенит за мной, возмущенно фыркая. Открываю верхний ящик комода, достаю из него коробочку и кидаю ему. - На. Держи. Хотел тебе на Новый год подарить. Да, чего уж там, – носи. Сенька хватает коробку и вприпрыжку бежит обратно в комнату. Минута – тишина, вторая – тишина, третья – вопль. ДИКИЙ ВОПЛЬ. Тихо захожу, сажусь на диван, на всякий случай, прикрываю самое дорогое подушкой. Рыжик стоит посреди комнаты, держа в руках нечто ярко салатовое, с тремя широкими черными полосками. - Что это? – На лице то ли омерзение, то ли недоумение, а может все вместе. - Не вижу отсюда. Разверни. – Стараюсь говорить спокойно, а самого смех разбирает. - Я, спрашиваю… Что..ЭТО…такое? Прищуренные глаза зло смотрят на меня, ноздри раздуваются, как у быка перед корридой, лицо красное такое, желваки на нем так и ходят, так и ходят. В гневе Сенька страшен. Если бы не моя футболка, которая бултыхается на нем, как на вешалке, да не голая попа – испугался бы. Хотя нет, вряд ли бы. Все, не могу, сейчас заржу. «Держись, Артем. Держись.» - А.. это – джоки. – Стараюсь говорить безразлично. ОЧЕНЬ стараюсь. - Что? - Джоки – мужские трусы, которые поражают, удивляют и вызывают желание. Спортивная подтянутая попка в них выглядит очень привлекательно, а наличие резиночек усиливает этот эффект. Такое белье может стать центром романтической игры и подарить незабываемые ощущения. – Цитирую я рекламу из буклета - Эти самые скромные, по-моему. - А что, есть еще?... - Да, там дальше посмотри. Я не знал, какие тебе больше понравятся, поэтому взял с сеточкой, и со шнуровкой впереди. А, забыл, по-моему, еще с кружавчиками должны быть. Полетевшую в меня коробку успел вовремя перехватить. Достаю нечто и верчу на пальце. - Стринги, стринги – ягодицы на две половинки. Сенька мечется по комнате взад-вперед, размахивая руками и бросая в мою сторону недобрые взгляды. Руки чешутся меня поколотить, да весовая категория у нас слишком разная. - Я тебе устрою незабываемые ощущения… В следующее мгновение он вдруг бросается на меня сжимая кулаки, но я успеваю перехватить его. Мы возимся на диване, изображая борьбу, пока не падаем на пол. Здесь я боевым приемом подминаю Сеньку под себя, наваливаясь на него всем своим весом. Раздвигаю ему пошире ноги, устраиваясь поудобнее, руки завожу за голову. - Сдавайся, сопротивление бесполезно. - Русские не сдаются! - Ты же знаешь, я всегда добиваюсь того, чего хочу. А сейчас я хочу увидеть на тебе эти замечательные джоки. – Целую его в нос. – Ну, же, малыш, не сопротивляйся… - Я не буду это носить. - Будешь. - Я НИКОГДА НЕ БУДУ ЭТО НОСИТЬ. - Никогда не говори никогда. Будешь. - Нет, не буду. - А я, говорю, будешь. - Нет. «Господи! Что за наказание такое?» Наш спор прерывает телефонный звонок. - Повезло тебе… Нехотя освобождаю рыжика от своей тушки и беру телефон, смотря на экран. «Спасибо, Господи» - Хотя, нет, Сенечка, сегодня не твой день… - Алло. Здравствуйте, Ирина Александровна… Никогда так не радовался, как сейчас, звонку тещи. Ну, Сенькиной мамы. Я у нее любимый зять, а она любимая теща. В прямом смысле. Потрясающая женщина. - Да, Сенька у меня... Я вчера звонил, а вас дома не было… А, путевку купили…Молодцы, куда?.. Замечательно… Надолго улетаете?... Без проблем… Сенька у меня побудет… Конечно присмотрю за ним… О чем речь, свои люди, сочтемся… Оу, у нас все замечательно… Боюсь что сегодня мы придти не сможем……(Смотрю в упор на рыжее чудо) У Сеньки попа болит… Что? Почему болит?... А, он на морковку сел… Нет, не на мою… У меня, Ирина Александровна, несколько побольше морковки… Обед решил приготовить… Ну, вы ведь его знаете… Не дается… Что вы говорите?... Мои уехали… На полгода. Отец лекции читает, а мама как всегда вместе с ним… Ну, вы же понимаете, мне теперь хозяйка нужна… Да, я же сказал, за Сенькой пригляжу… Ну, не мне вам говорить… Трубочку передать?.. обязательно… До свидания, Ирина Александровна. Плотоядно улыбаясь, передаю трубку сникшему рыжику. Ну, все, ты попался, дружочек. Из когтей моей тещи еще никто не уходил живым и здоровым. Кроме меня, потому что я любимый зять, хотя чего мне это стоило… «Ориентации – вот чего тебе это стоило. Ведь был 100% натурал» Ладно, послушаем, как моему рыжику будут мозги промывать, если у меня не получилось. - Привет, мама… У меня все хорошо, мам… Да, мам… Хорошо, мам…Да, мам… Хорошо, мам… Я, понял, мам… Уже не болит… Нет, приезжать не надо… Мам!... Я, сказал, все хорошо… Мам!.. Ну, мам… Не надо мне ничего смазывать… Ну, мам… Да, мам… Хорошо… Хорошо… Я, скажу… Хорошо, я скажу… Ну, все, все… Хорошо, я буду во всем слушаться Артема… Я победно улыбаюсь и протягиваю ему джоки. Пунцовый Сенька нехотя берет их. - Все пока, мам… Нет, приезжать не надо… Я же сказал… все, пока… Да, мам, я скажу… Артем, проследи, чтобы со мной ничего не случилось... Ну, мам… Все, пока... Сенька бросает телефон на кровать и медленно одевает джоки. Да, против тяжелой артиллерии, в лице его мамочки, не попрешь. - Все! Доволен?!. – Кричит он, заливаясь краской. – Только учти, ты к моей заднице целый месяц не прикоснешься… Теперь я не чувствую себя победителем, скорее побежденным. Все время видеть перед глазами аппетитную, круглую, голенькую попку, и не иметь возможности не то, что трахнуть, просто дотронуться до нее. Как только я протягиваю к ней свои руки, раздается душераздирающий визг Сеньки. Как будто я его девственности лишить собрался. Я думал, что к вечеру, мой рыжик перебесится, успокоится, и все у нас будет замечательно. (т.е. читай, регулярный секс. С-Е-К-С). Лежу в кровати, жду моего ненаглядного. Что-то он долго в ванне возится, неужели готовится к встречи со мной? Ага, размечтался. Дверь в спальню открывается и бодрой походкой заходит Сенечка, в пижаме. В ПИЖАМЕ!!? На нем была надета фланелевая пижама идиотской расцветки в цветочек, с пуговичками впереди и двумя кармашками. Пижамка была коротковата ему по длине, брючки едва доходили до середины икры, а рукава до середины предплечья, но в объеме она была ему впору. - Ты где взял это, чудо мое? - Нашел, в ванной. На полочке внизу лежала. Сенька продефилировал к кровати и забрался под одеяло. А я лежал рядом и смеялся, до слез. - Что ты ржешь, как ненормальный. Спать мешаешь. - Дело в том, что это моя пижама. Мне ее бабушка подарила, когда мне лет пятнадцать было, достала из закромов родины. Я ее только один раз при ней надел и все. А потом ее мать в шкафу обнаружила, хотела выкинуть, да видно забыла. - Хорошая пижама… Тепленькая такая. - Тебе идет. Ты в ней такой МИЛЫЙ… А если замерз, так я согрею. - Руки убери, ушлепок. Отворачивайся к стенке и спи. - Ладно, ладно. Пользуйся моей добротой… Жду ваших отзывов, пожеланий и критики. Ничто так не вдохновляет писателя как неравнодушный читатель.