Ты моя весна

       Яркие лучи золотили листву деревьев, скрывающих тихий сад. Мужчина стремительно шёл по выложенной светлым песчаным камнем террасе, периодически бросая взгляд на маленьких птиц, что с дерзким щебетом носились друг за другом, паря над изумрудной травой. Сколько он уже не был дома? Недели две, пожалуй. И пускай здесь он проводит времени гораздо меньше, чем на борту своего разрушителя, но именно это место стало для него священным. Его шаги гулким эхом отсчитывали мгновения до того, как он, наконец, почувствует, что все тревоги отпускают его. Он ощущал притяжение Света и стремился к нему, однако, не позволяя себе сорваться на бег. Наконец, за очередным поворотом на небольшой площадке, также выложенной светлым камнем, показалась женская фигурка, застывшая в позе готовности Ниман. Кайло замер, прислонившись к одной из мраморных колонн. Ему следовало бы уйти и не мешать, однако, он не мог побороть в себе искушение. Его желание насладиться зрелищем обманчиво спокойного, но от этого не менее смертоносного танца, было слишком велико. Ниман, форма умеренности, стиль дипломатов. Из раза в раз он смотрел, как Рей, всем своим существом желая сорваться в вихрь бури Атару, усмиряет свою страсть, концентрируясь на каждом движении. И всякий раз у него захватывало дух, когда из стандартных и хорошо ему известных приёмов, рождалось что-то совершенно новое, присущее только ей. Её собственный стиль, так непохожий ни на что другое. Кайло почти видел, как Сила текла сквозь неё, мерцая и сверкая, как тысячи звездных искр. Вот и сейчас он ощутил трепет всего живого, что откликалось на каждый новый поворот и взмах — ни одного лишнего движения или смазанного рисунка. Только чистота и гармония с собой и миром.        Он так погрузился в собственные рассуждения, что не уловил, когда завороживший его вначале танец резко оборвался. Лишь когда рядом с ним замерли лёгкие шаги, Кайло вынырнул из омута своих мыслей.       — О чём задумался? — Рей мягко прижалась щекой к его груди. Они никогда не здоровались друг с другом, как бы давно не виделись, предпочитая не прощаться. Это было слишком тяжело для них, ведь за каждым приветствием следует расставание, а этого в их теперешней жизни было чересчур много.       — Никогда не предполагал, что из тебя выйдет неплохой дипломат, — честно признался Кайло, прижимая к себе жену. — Как, кстати, прошли переговоры?        — Довольно… сумбурно, — она вздохнула, мысленно давая понять, что пока не готова обсуждать конфуз, произошедший в здании Сената. Мужчина фыркнул. Они никогда не закрывали свои мысли друг от друга. После потери Уз каждый из них нуждался в честности и открытости от другого — только так они могли научиться доверять. Рей подняла голову, заглядывая в темные глаза Кайло. — Сколько у нас есть в этот раз времени?       — Дня три или четыре. Но если Хакс будет милостив ко мне, то может быть, и неделя, — он ласково улыбнулся, проводя рукой по её растрепавшимся волосам. Так они и жили: несколько дней вместе, а потом холод космоса и бесконечные проблемы раскидывали их на разные стороны Галактики.       — Скажи, что я снова возьму его в заложники, если он не переживет без тебя семь криффовых дней, — пробормотала Рей, утыкаясь в черные одежды и вдыхая его запах.       — Ты же знаешь, что это не может работать вечно, — его смешок раздался гулким эхом в груди.       — Но ведь работает… — девушка пожала плечами.        Они замолчали, думая каждый о своем и не разрывая объятий, наслаждаясь минутами столь редкой близости. В воздухе витала недосказанность, и Рен чувствовал это, но ждал, не залезая ей в голову и позволяя Рей самой сказать то, что та считала нужным. Наконец она набралась решимости и отстранилась, снова заглядывая ему в глаза.       — Кайло… ты просил сказать, когда я буду готова открыто заявить о наших отношениях, — начала она, и мужчина насторожился. Девушка почувствовала, как напряглись руки, до этого легко гладившие её по спине. Она зажмурилась и проговорила на одном дыхании: — Пожалуй, я готова.         Повисло тревожное молчание, лишь его объятия стали еще чуть более жесткими.       — Пять лет, Рей, — голос Кайло звучал глухо, но в глазах вспыхнула яростная надежда. — Мы скрываемся от всех уже пять лет, таково было твоё условие. Что произошло?  Рей лишь загадочно улыбнулась.       — Сейчас, когда Галактику перестало разрывать на части, люди привыкли к спокойствию, приняли мир. Мне кажется, что они смогут принять и нас, — она ненадолго замолчала. — Но, если ты передумал, можешь так и сказать. В конце концов, это не самое главное…       — Нет, — он резко оборвал её, отстраняясь, и машинальным жестом взлохмачивая свои чёрные волосы. — Я не передумал. Мало того, на самом деле я смертельно устал от этого. Устал постоянно тревожиться за тебя. Устал от того, что не могу прикоснуться к тебе на виду у всех, не вызвав ненужное подозрение. Да я просто банально хочу просыпаться каждое утро с тобой, даже если мы оказываемся вместе вне дома, а не уходить вечером, словно чужой.        — Скажи проще, что ты устал ревновать, — Рей с деланным весельем улыбнулась, с тревогой ожидая его ответ. Кайло вздохнул. Он не мог ей врать, после того, что произошло с ними, больше не хотел и не мог.       — Когда ты далеко, — тихо начал Кайло, — мне иногда снится, что я снова стою перед тобой, готовый нанести последний удар. Я вижу в мельчайших подробностях, как мой меч врезается в твоё тело. И тогда очень сложно сдержать себя, не упасть за грань, упиваясь отчаянием. В эти моменты я готов пересечь всю галактику, лишь бы узнать, что ты моя. Все ещё моя. Прикоснуться к тебе, чтобы ты прогнала лишь только одним своим присутствием мои кошмары.       — Я всегда буду только твоя, — она положила свою ладошку на его щеку, отмеченную неровным шрамом. И он закрыл глаза, принимая эту невинную ласку, этот простой жест, который значил для них слишком многое. Рей вдруг подумала, что, наверное, никто во всей Галактике не способен любить так, как это делали Скайуокеры. Растворяясь в своих чувствах, отдавая всего себя, без шанса на рассудок или хотя бы какой-то контроль. В этом было их величайшее счастье, которое так легко было превратить во всепоглощающий кошмар. Девушка вздохнула. — Пойдем в дом, пора уже дать возможность Хаксу как следует поорать на кого-нибудь в вашем Совете. Пара направилась на террасу, что-то обсуждая и не замечая, как за их спинами из ничего соткались две призрачные фигуры.       — Его безумие никуда не ушло, — грустно отметила Лея, глядя вслед своему сыну. — Но она справляется.       — Такое не исчезает, — Люк печально покачал головой. — Ты либо учишься жить с этим, либо будешь растоптан. Рей смогла его вернуть тогда, когда даже он сам потерял последнюю надежду найти дорогу назад. Она должна справиться, ведь он всё равно остаётся нашей последней надеждой.       — Нет, — неожиданно сказала его сестра, прислушиваясь к чему-то и хитро, очень по-женски, улыбаясь. Уже почти исчезнув, она шепнула удивленному джедаю: — Есть ещё один Скайуокер.