Офицер Харгенсен

Норт сочла странным тот факт, что её открытый урок, имевший успех у детей в школе имени Маршалла Филда, на следующий день вызвал волну одобрения среди коллег в Департаменте. Одним словом, утро двадцатого июля оказалось для неё неожиданным, но приятным сюрпризом. Стоило Норт пройти будничный регистрационный контроль и перешагнуть порог полицейского участка, как на неё с грохотом обрушились горячие поздравления от Криса, Хэнка и других знакомых офицеров. Все как будто с ума посходили, разбрасываясь восхищёнными комплиментами направо и налево. Только Гэвин Рид, предсказуемо молчаливый и угрюмый, сидел за своим столом и с силой сжимал в руке пустой бумажный стаканчик из-под кофе. Девчонка снова в центре внимания, как же иначе? Он сверлил глазами её спину и мысленно убеждал себя в том, что ни капли не завидует. Выходило, мягко говоря, хреново. Окажись Гэвин на месте Норт, у которой, наверное, уже крышу сорвало от такого напористого воспевания дифирамбов в её честь, он бы… В общем, он даже без Коннора справился бы куда лучше. — Да, Норт, это было здорово, — кивнул Крис, пока Хэнк ободряюще хлопал её по плечу. Коннор смущённо топтался сзади и таинственно улыбался. Норт недавно заметила, что он мастерски научился изображать некоторые человеческие эмоции, скопированные с окружающих. Например, иногда во время разговора неожиданно выдавал её собственную едкую ухмылочку, или недовольно закатывал глаза, как лейтенант Андерсон, или совсем по-ридовски складывал руки на груди. Примеры для подражания у него, конечно, были скверные, но тут уж ничего не попишешь. Ей-богу, лучше бы стал актёром или телеведущим, а не путался под ногами у детективов в участке. Напарник из него ни рыба ни мясо, откровенно говоря, а его невероятные способности к мимикрии вряд ли когда-нибудь помогут раскрыть дело. — Доброе утро, офицеры, — через толпу, образовавшуюся вокруг удивлённой Норт, протолкнулся капитан Фаулер. Он пожал ей руку и, едва сдерживая улыбку, деловито похвалил её работу в школе. — Делаешь успехи, офицер. Я не зря возлагал на тебя надежды. — Спасибо, — только и могла выдавить Норт. После такого серьёзного заявления от начальника её подозрения по поводу заранее подготовленного массового розыгрыша сразу же отпали. Фаулер не стал бы участвовать в подобной клоунаде, да и Хэнк тоже, а Гэвин Рид бы, наоборот, маячил перед глазами и без конца сыпал колкостями в её адрес, но его и след простыл. Выходит, весь штат центрального отделения детройтского Департамента радуется за неё всерьёз. — Теперь дело за малым, — понизив тон, сказал капитан Фаулер и позволил себе кроткую усмешку. — Осталось только растопить ледяное сердце детектива Рида и научиться управлять эмоциями. Норт понятия не имела, как реагировать на слова, заставшие её врасплох, поэтому просто кивнула. И ещё несколько раз — чтоб наверняка. Фаулер развернулся на каблуках и принялся раздавать приказы, размахивая руками. Быстрая утренняя планёрка прошла прямо у рабочего стола Норт. — Тина, сегодня поступила информация о разбойном нападении на юго-востоке Детройта, займись этим. Тоби, пора уже взяться за гражданские заявления: чёрт их пойми, но начальству не нравится, что мы всю бумажную волокиту сбрасываем на андроидов, поэтому сам знаешь… — Офицеры понятливо закивали. — И, Норт… — капитан пристально посмотрел на неё, — двойное убийство в северо-восточном гетто. Возможно, бытовой конфликт. — Обнаружены следы «красного льда»? — напрямую озвучила свою догадку Норт. Фаулер только развёл руками, уклонившись от её наводящего вопроса. — Убийца как в воду канул. Соседи услышали шум и крики, сразу же вызвали наряд, но гадёныш уже скрылся. Смотайся туда. Глядишь, чего важного добудешь. Главное, не нарывайся на ФБР — они всё ещё там. Норт прикусила язык, чтобы не ляпнуть лишнего о крысином лице напыщенного федерала Сэнди Уокера, который бесцеремонно отобрал у неё дело. Настроение у капитана Фаулера сегодня было просто отличное, и портить его, рискуя навлечь на себя негодование всего участка, Норт не хотелось. — Ладно, мы с Коннором проверим что да как, — сказала она и, повернувшись, к лейтенанту Андерсону, спросила: — Хэнк, ты не будешь против, если я украду его у тебя на денёк-другой? Стоящий неподалёку Коннор подозрительно мигнул диодом. Он знал, что общественное мнение — один из главных показателей того, насколько хорошо вписывается в рабочий коллектив тот или иной его член. Встроенная в Коннора программа адаптации к человеческому обществу настоятельно рекомендовала тщательно следить за тем, что о нём говорят люди, с которыми ему так или иначе приходится взаимодействовать. С его стороны было бы глупо не воспользоваться удачно представившейся возможностью. Коннор прислушался к разговору, сделав вид, что занят увещеваниями Фаулера и его сетованиями по поводу растущего уровня преступности и результата, который Департамент должен показать в этом году. Правильно настроенный звуковой процессор позволил Коннору чётко расслышать разговор до единого слова. — Грех отказываться, — пробурчал лейтенант. — Забирай на здоровье. Только потом жаловаться не надо, как в прошлый раз. — Вовсе я не жаловалась, — вполголоса возразила Норт. — Он меня на том патруле чуть до ручки не довёл своими нравоучениями, честное слово. — А я о чём. Короче, бери его со всеми руками, ногами и пластиковыми внутренностями, сама напросилась. Диод Коннора пару раз мигнул жёлтым. Результаты вычислительного процесса оказались неутешительными: кажется, лейтенант Андерсон всё ещё относится к андроидам весьма скептически, а офицер Харгенсен его в этом полностью поддерживает. Коннору давно стало ясно, что лейтенант не горит желанием общаться с ним и ему подобными, но они приходятся друг другу напарниками и степень доверия в их отношениях определяет эффективность выполнения задач, от которых порой зависят человеческие жизни. Стоит найти другой подход к лейтенанту Андерсону. Возможно, Коннор подумает над этим, когда в следующий раз будет отправлять отчёт в «Киберлайф». Тем временем Норт совсем тихо спросила: — Думаешь, Фаулер дал наводку по моему делу? Она намеренно продолжала говорить про дело о «красном льде» так, будто до сих пор расследует его, хотя недавно потерпела сокрушительное поражение в неравной борьбе с выхоленным агентом ФБР. Ладно хоть Фаулер больше не бесится из-за недавнего скандала. Осознание того, что она проявила крайний непрофессионализм и разом нарушила все правила трудовой этики, при этом подставив своего начальника перед уполномоченным лицом, пришло совсем недавно. И Норт испугалась: как только её ещё не выдворили из Департамента? На обеденном перерыве она переговорила на эту тему с Харви Дунканом, местным кадровиком, и с облегчением поняла: капитан Фаулер просто-напросто привык к несдержанности некоторых своих сотрудников, поэтому давно научился оправдывать их перед коллегами из других подразделений. — Не знаю, — Хэнк покривил ртом. — Это против правил. Да и федералы, видно, уже эту квартирку сверху донизу прочесали — нечего там ловить. — Но перехватив разочарованный взгляд Норт, он добавил: — Один хрен, ты туда наведайся. Вдруг Коннор чем-нибудь подсобит с его-то… системами. Делать ему в участке сегодня нечего. — Но, лейтенант, — Коннор не выдержал и вмешался в разговор. — Отчёты, которые вы мне поручили… — Сам я разберусь с этими сраными отчётами, — сердито перебил его Хэнк. — Поезжай и развлекайся. Может быть, тебе даже удастся что-нибудь облизать. Норт хохотнула в кулак. От Хэнка она много раз слышала, насколько неприятен анализ крови или ещё какой дряни для него самого, но никогда не видела этот процесс воочию. Любопытно поглазеть на то, как Коннор тащит в рот вещдоки. И кто только выдумал эту смехотворную функцию? Приколы у «Киберлайф» так себе, если честно. — И не подслушивай больше чужие разговоры, — Хэнк поморщился. — Это невежливо. — Прошу прощения, это больше не повторится, — Коннор смущённо потупился. К тому времени капитан Фаулер уже заканчивал собрание. — Ладно, ребята, работы сегодня по горло. За дело! Полицейские расступились, пропустив босса к его кабинету, и нехотя разошлись по своим рабочим местам. Тина увела Гэвина в комнату отдыха, чтобы перекусить перед отъездом. Крис пожелал Норт удачного дня и оставил её наедине с лейтенантом Андерсоном и Коннором, который спокойно ожидал инструкций. Хэнк посмотрел в сторону стеклянного кабинета капитана Фаулера и протяжно вздохнул. — Во даёшь, Норт. За последние десять лет ни разу не видел его таким счастливым. — Хотела бы я сама знать, что его так зацепило, — Норт уселась на свой стул и задумчиво глянула на терминал. — Понимаешь ли, Джеффри всю свою жизнь провёл под лозунгом «Мысли глобально — действуй локально». Не помню точно, кто эту штуку задвинул, но… — Считается, что это изречение принадлежит шотландскому биологу Патрику Геддесу, который родился в 1854 году. Веком позже на одной из конференций ООН оно прозвучало в качестве экологического лозунга, — вставил Коннор и для защиты от испепеляющего взгляда лейтенанта Андерсона использовал располагающую улыбку Криса. — Спасибо, Коннор, — фыркнул Хэнк. — Так вот, эта цитата, если не ошибаюсь, даже в его ежегоднике красуется. Ну, это неважно… В общем, Джеффри уверен, что мировое зло можно искоренить за один-единственный день, если каждый полицейский в каждом участке каждого города поймает хотя бы одного преступника, — помолчав, он добавил: — Чёрт, не знаю. Что-то в этом есть, но звучит… слишком по-детски. Абсолютного повиновения не бывает. Ровно как и стопроцентной вероятности. Хэнк в задумчивости пожевал губы. Коннор отвернулся к окну. — Но как это относится к школе? — осторожно спросила Норт. — По мнению Джеффри, преступность можно уничтожить ещё в эмбрионе, когда она только даёт ростки. Вот он и расцвёл, когда увидел твою проповедь для детишек из группы риска. — К слову, — осенило Норт, — а откуда вы вообще знаете о моей самодеятельности в школе? Хэнк обернулся к Коннору. — Ты что, ей не сказал? Андроид покрутил головой. — Не сказал — что? — Норт совершенно не нравилось это новое ощущение — пребывать в абсолютном неведении о том, с чем тебя все поздравляют. — В мой оптический блок встроена функция фото- и видеосъёмки, — Коннор тронул свой висок двумя пальцами и снова сложил руки за спину. — «Киберлайф» разработала её специально для моей модели, а также обязала меня записывать каждый эпизод, который заслуживает внимания полиции. Съёмка необходима для составления протоколов, потому что сама по себе является вещественным доказательством, и… — Именно поэтому я вожу его с собой в машине. Удобная замена видеорегистратору, — хмыкнул Хэнк. — Когда капитан Фаулер спросил меня, как прошла воспитательная встреча со школьниками, я показал ему отснятую запись. Уже потом её посмотрели все остальные. — Ты снимал меня? — Норт выгнула бровь. Новость ей не особенно понравилась, но она внутренне ожидала худшего, поэтому не расстроилась. А переживать насчёт того, как она выглядит на видео и с какого ракурса на неё пялилось всё отделение, не было смысла — это занятие для закомплексованных девчонок. — Ты не знала об этом? — насторожился Хэнк. — Этот придурок снимал тебя без твоего согласия? — Я… ну, я… — Второй раз за день Норт не могла связать и пары слов. Она заглянула в карие глаза Коннора, который искренне не понимал, почему лейтенант снова злится на него, и у неё вдруг болезненно сжалось сердце — настолько трогательно это выглядело. Господи, звучит бредово во всех отношениях, подумала Норт, однако на этот раз не поправила себя, разглядев в лице неуклюжего андроида-детектива нечто воистину человеческое. Определить свои мысли как нелогичные и в корне неправильные она не успела. — Коннор, — угрожающе рыкнул Хэнк. — Эта идея была абсолютно… — Блестящей, — внезапно выпалила Норт. Хэнк и Коннор недоумённо уставились на неё. Воцарилось глубокое молчание. — Классная затея, Коннор, правда, — ухватившись за последнюю фразу, Норт не позволила паузе слишком затянуться. — Если бы не ты, Фаулер, наверное, ещё лет сто распекал бы меня за косяки. А сегодня вон какой довольный — улыбка до ушей и радости полные штаны. Поэтому… спасибо. После своей сбивчивой тирады она чересчур резко поднялась со стула, чтобы скрыть нервозность и перевести дух. И протянула просиявшему Коннору руку. И хотя их рукопожатие вышло слегка неловким, оно словно подвело незримую черту под разногласиями, которые когда-либо возникали между ними. Коннор своей крепкой хваткой пообещал смириться со вспыльчивым нравом Норт, а она в свою очередь дала слово терпеть его нудную манеру разговора. Робот и человек увековечивают толерантность — хоть памятник с них лепи. Шутки шутками, а Норт поклялась бы на чём угодно, что ладонь у Коннора была ровно такой же, как у обыкновенного человека — тёплая и слегка шершавая. — Не стоит благодарности, офицер. Хэнк, наблюдавший за ними со своего места, только поджал губы и не сказал ни слова. Умилительности разыгравшейся сцены он не оценил. — Ладно, заболтались чутка. Пора уже выдвигаться. Норт достала из кармана ключи от служебной машины и бросила компактный брелок-пейджер Коннору, который поймал его с такой ловкостью, будто они вдвоём отрабатывали этот трюк целыми днями. Чудеса калибровки. Видно, не зря он со своей монеткой играется. — Жди в машине, я скоро буду, — деловито распорядилась Норт. Когда Коннор ушёл, вертя брелок в руках, Хэнк покачал головой. — Ну и что это было? — Без понятия, — честно ответила Норт. — Просто, знаешь… Он ведь пытается подружиться, только и всего. — Да ни черта он не пытается. Я якшаться с андроидами не желаю. И тебе не советую, если на то пошло. У тебя что, друзей мало? Норт неопределённо пожала плечами. — Он как ребёнок, если дело касается общения. — Да он и на работе не особенно помогает, — помолчав, Хэнк хитро прищурился. — Странная ты какая-то в последнее время. Что стряслось? Норт сглотнула, отвернула голову и честно призналась: она сделала кое-что, чего не позволяла себе со времён старшей школы, — втрескалась по уши. Вот что стряслось. При любых других обстоятельствах Норт без раздумий сделала бы выбор в пользу разбитого сердца, свободной жизни и секса без обязательств. Она бы больше никому не позволила плюнуть себе в душу и продолжила бы глушить тупую боль крепкими сигаретами. Но между ней и её предрассудками относительно любви встала Кэролайн Грейл с глазами цвета утреннего неба и мановением руки разрушила окостеневшие обещания больше не обжигаться чувствами. — Всё в норме, Хэнк, — ответила Норт. — Ну, долг зовёт. Давай, до созвона. — Удачи. Передавай привет Перкинсу, если встретишь его. — Надеюсь, он до сих пор помнит тот день, когда ты начистил ему морду, — Норт одарила Хэнка злорадной улыбкой и на прощание шутливо отдала ему честь. Непростые отношения с представителями Федерального Бюро — вот ещё одна вещь, которая объединяет её с лейтенантом Андерсоном. Норт покинула здание Департамента с лёгким ощущением, которое обычно сопровождает неизбежную влюблённость. Как и условились, Коннор ждал её в автомобиле. Он пристегнулся, поправил галстук и покорным жестом сложил руки на коленях. Вместе с точностью в выверенных движениях к нему вернулся опостылевший образ складного робота в человеческом обличье. Выезжая с парковки, Норт посматривала в зеркало заднего вида, автоматически настроенное под уровень её глаз, и думала, стоило ли сегодня выгораживать Коннора перед Хэнком. Весь путь до северо-востока они провели молча. Коннор, извинившись перед Норт, ненадолго отключился на самодиагностику, и отличить его от мёртвого она смогла только по мерцающему светодиоду, который отображал успешный ход тестовых операций. Ничего более жуткого Норт в жизни не видела, поэтому включила радио, чтобы отвлечься. «Риал Кантри» крутила приятную на слух альтернативу. Ведь я всего лишь трещина в этом стеклянном замке… Пасмурная погода подтверждала недавние прогнозы. Противная морось вымочила асфальтные дорожки и опустевшую детскую площадку в Риверсайд-Парк, мимо которого они проехали, направляясь на Вудварт-авеню. Тротуары переливались неоновыми отблесками зазывающих витрин, за которыми стояли послушные андроиды. По ту сторону, под грязным сине-серым небом, накрывшись чёрными зонтами, в спешке толкались люди. Ведь я всего лишь трещина в этом стеклянном замке, Едва ли мне нужно быть чем-то другим… Норт, остановив машину перед перекрёстком, меланхолично вглядывалась в гущу облаков. Она вспомнила, что на выходных ей предстоит свидание с Кэрой и запаниковала, нервно отбивая пальцами дробь на руле. Как себя вести? Что ей сказать? Можно ли подарить цветы? Не слишком ли рано? А если аллергия? Норт не была на свиданиях целую вечность. Обычно она всего на одну ночь связывалась с женщинами, которых встречала в баре Джимми после тяжёлой трудовой недели, и никогда не перезванивала им. С Кэрой всё было совсем иначе. Норт проработала в участке чуть больше пяти лет. За это время она несколько раз участвовала перестрелке с бандитами и в одной из них получила ранение — улицы Детройта никогда не могли похвастаться спокойствием. Так вот, Норт с лёгкостью согласилась бы принять пулю снова, если кто-нибудь дал бы ей стопроцентную гарантию того, что она не облажается. Ладно, Норт, тебе почти тридцать лет, ты повидала в жизни много дерьма, а сейчас трусишь перед девушкой, которая тебе нравится. Не стыдно? Соберись, ну же. На место преступления они прибыли без четверти десять. — Эй, Коннор, проснись и пой, — Норт толкнула его в плечо. — Приехали. Крохотная квартирка, в которой произошло двойное убийство, находилась в загаженном многоквартирном доме по Двадцать седьмой улице. Отсыревшие, потрескавшиеся боковые стены с пожарными лестницами и стоящие неподалёку мусорные баки украшали замысловатые цветастые граффити. Позади располагался Клермонт-Парк с разбитыми и изрисованными скамейками. — Вот это райончик, — протянула Норт, засмотревшись на покосившийся уличный фонарь. — Пошли, Коннор. Коннор? Ты чего завис? — Иду, офицер, — он нагнал её уже у подъезда. Внизу лихо припарковались две огромные чёрные «шевроле» и ещё несколько машин без опознавательных знаков, принадлежавших кому-то из спецагентов, обрабатывающих место. Внутри дом провонял тухлыми фруктами. По шаткой лестнице они поднялись на третий этаж, беспрепятственно пересекли заграждения, отливающие золотисто-жёлтым, и вошли в полную людей квартиру. Судя по всему, трупы ещё не увезли, но на полу, обтекая их форму, уже сверкал сине-зелёный электронный контур. Кое-где были расставлены точно такие же маркеры для обозначения улик. Эксперт с навороченной камерой заканчивал фотографировать их, освещая комнату яркой вспышкой. — Сраные федералы, — пробормотала Норт и дала разрешающий знак Коннору, чтобы начать собственный осмотр. Не успели они шагу сделать, как поблизости возникла знакомая худосочная фигура Сэнди Уокера. Его острое лицо на секунду исказилось страдальческой гримасой, как будто у него резко разболелась голова. Спецагент быстрым шагом пересёк грязную гостиную, едва не сбив с ног криминалиста с пластиковым пакетом в руках. — Снова вы? Что вы тут забыли? — Сэнди подскочил к Норт, преградив ей дорогу к комнате, где были обнаружены трупы. — И тебе привет, Сидни. Неважный у тебя вид. Трудная ночка? Спецагент Уокер и правда выглядел помято. От былого лоска, с каким он восседал в кабинете Фаулера, не осталось и следа. Его чёрный галстук, завязанный Виндзорским узлом, перекосился, а налитые кровью глаза теперь придавали ему ещё большее сходство с белой крысой. — Вы не имеете права здесь находиться. Я немедленно сообщу в Департамент. — Позвольте, спецагент… — начал было Коннор, склонив голову так, как он всегда делал, обращаясь к людям. — Молчать! — завопил Сэнди и вкрадчиво добавил: — Машинам не давали слова. Норт сдвинула брови. Не зря она невзлюбила этого типа с первого взгляда. Смотри-ка, зазнался! Окончил колледж и теперь думает, что имеет право давать волю своему поганому языку. Коннор хоть и андроид, который в прямом смысле перешёл в собственность отделения полиции, свалившись на лейтенанта Андерсона как снег на голову, но это совсем не означает, что какой-то засранец из ФБР может оскорблять его. Норт уже было собралась ответить что-нибудь язвительное и оборвать неприятную беседу, но Коннор вдруг заявил: — Прошу меня извинить, но вы не входите в список тех лиц, которые наделены правом отдавать мне приказы. И без того бледное лицо спецагента Уокера стало белым как полотно. Он по-рыбьи то открывал, то закрывал рот, задыхаясь от возмущения. Норт пришлось стиснуть зубы, чтобы не расхохотаться во весь голос. Только гляньте на этого простофилю! Возомнил себя главным, а что в итоге? В итоге Коннор утёр ему нос, как мальчишке. — У меня ордер на обыск, дружище, — откашлявшись, сказала Норт, и блестящие от злости глаза Сэнди впились в неё. — Вас сняли с дела! Забирайте своего чёртового андроида и убирайтесь отсюда! — Эй, полегче, — Норт мысленно потешалась над мрачнеющим с каждой секундой спецагентом. — Этот чёртов андроид в два счёта обставит всю твою команду. Сэнди Уокер длинно выдохнул, успокаиваясь. — Офицер, вы не понимаете, — он заговорил как можно более дружелюбным голосом, медленно и с расстановкой. Таким тоном объясняют, что один плюс один равняется двум. — Сегодня ночью здесь произошло двойное убийство. Я полагаю, оно каким-то образом связано с делом, к которому вы, напоминаю, отныне не имеете никакого отношения. Советую вам не отнимать у нас время. — Он окинул Коннора брезгливым взглядом. — ФБР обладает достаточным количеством проверенной техники, чтобы обойтись без сомнительного прототипа. Ну всё, достаточно. — Слушай сюда, — Норт ткнула спецагента пальцем в грудь, и он дёрнулся, как от удара. — У меня есть сраный ордер, поэтому ты не помешаешь мне провести тут обыск. Сэнди напряжённо сглотнул, лихорадочно раздумывая, что же ему предпринять. Было очевидно, что уговоры не помогут, а репутация агента, который всеми силами стремится к повышению, ни за что не позволит взять эту настырную девчонку за шкирку и вышвырнуть из квартиры. Сэнди как пить дать вылетит из ФБР, если разрешит себе такую вольность. Пока он в замешательстве принимал решение, Норт обошла его стороной. — Я же сказала, что хрен кому отдам это дело, — бросила она напоследок. Это была долгожданная победа в очередном сражении. Один — один. Норт сравняла счёт после схватки в Департаменте и не собиралась сдавать позиции. Спецагент Уокер проводил их долгим угрюмым взглядом. — Сэр, мне вывести их? — тихо спросил молодой сотрудник ФБР, ставший нечаянным свидетелем разговора. Сэнди что было силы напряг мозги. На первый взгляд ситуация показалась ему катастрофической: ссора с женой, которая осталась в Лансинге и наверняка привела домой любовника, бессонная ночь, срочный вызов на другой конец города, два тела, а тут ещё и эта конфликтная парочка. Сэнди боялся думать, что случится, если начальник Управления уголовных расследований нечаянно узнает об офицере полиции и андроиде, свободно разгуливающих по месту совершения убийства. Но ещё больше Сэнди боялся того, что будет, если Стив попытается выгнать их отсюда. Ему сейчас не хватало только разборок с неуравновешенными полицейскими. Да весь отдел его просто засмеёт, если в столице всплывёт эта история! — Нет, не надо — Сэнди наконец озвучил свой вердикт. — Пусть побалуется. Лишь бы не натоптали. Пойдём лучше выпьем кофе, Стив, у меня уже голова кругом от этой работы. Норт остановилась посередине комнаты и, уперев руки в бока, внимательно огляделась. Федералы неприязненно косились на неё, но помалкивали. О большем она и просить не могла. Два трупа находились на приличном расстоянии друг от друга: молодой мужчина лежал ничком возле ободранного дивана, а женщина развалилась у груды опрокинутых компакт-дисков. Оба были заколоты ножом, который обнаружился тут же, на заляпанном кровью кофейном столике. В воздухе стоял едва уловимый, ни на что не похожий запах разлагающейся плоти. — Есть сведения об убитых? — натягивая медицинские перчатки, осведомилась Норт. — Владелец квартиры — Тайлер Янг, двадцать три года, сирота, — Коннор присел, сконцентрировался на окровавленной куртке жертвы и продолжил рассказывать: — Родился и всю жизнь прожил в Детройте, какое-то время подрабатывал в супермаркете на Третьей авеню. Пять лет назад он привлекался к ответственности за хранение лёгких наркотиков и неоднократно получал штрафы за превышение скорости. Больше в базе данных о нём ничего нет. На момент убийства он был под влиянием «красного льда». — Его убили этим ножом? — Совершенно верно, — кивнул Коннор. Он заметно посерьёзнел. — Анализ показал, что на нём присутствуют следы крови Янга. Ему нанесли три удара в брюшную область. Это вызвало обильное кровоизлияние и быструю, но мучительную смерть. — На ноже только его кровь? — Нет. Этим же ножом убили и девушку. Про себя Норт усмехнулась. Надо бы потолковать с Хэнком и убедить его в том, что Коннор не так уж и безнадёжен. — Что ты нарыл? — Её звали Кристина Мур. В нашей базе данных её имя ни разу не упоминалось. К сожалению, я не могу вам ничего сообщить. Насколько я знаю, ФБР тоже занимается поисками информации. Они предполагают, что Кристина была любовницей Янга, но я в этом сомневаюсь. — Почему? — Я пока не готов озвучить вам свою теорию полностью. Дайте мне время. Я должен взглянуть на Кристину. — Ну хорошо. Пока Коннор изучал второе тело, Норт перекатывала в голове известные факты и пыталась восстановить целостную картину преступления. Что-то не сходится. Почему сукин сын оставил орудие убийства на месте преступления, да ещё и на самом видном месте? Он настолько неосмотрителен или просто блефует? Когда фотограф ушёл, Норт принялась за осмотр найденных улик. — Эй, Коннор, — позвала она, найдя кое-что любопытное. — Погляди, у неё тут пистолет. Норт осторожно рассмотрела его. Это был полностью заряженный браунинг с глушителем, снятый с предохранителя. Сегодня утром из него точно не стреляли. А собирались ли? — Странный расклад. Убийца отказался от действенного оружия и навёл много шороху, когда взялся за нож, — Норт почесала подбородок. — Зачем так рисковать? — Я не думаю, что этот пистолет принадлежал убийце, о котором вы говорите. Я наткнулся на весьма интересную деталь. — Выкладывай, — Норт совершенно случайно поймала себя на мысли, что с Коннором иногда бывает приятно работать. — Кристина скончалась от глубоких ран в агонии. Однако сила, с которой преступник наносил ей удары, в корне отличается от той, какую я вычислил в ходе реконструкции убийства Янга. При этом нож держали в левой руке, что легко определить по месту ранений, и вонзали его не так глубоко, по всей видимости, из-за отсутствия достаточной физической подготовки. Кристину же убили правой рукой — это тоже весьма очевидно. — Ты хочешь сказать, что их было двое? А нож они, наверное, друг другу в процессе перекидывали и били по очереди, — невесело усмехнулась Норт. — Или один гад додумался замести следы, а второй решил, что и так сойдёт, — она на мгновение задумалась. — Их ведь укокошили вместе? — Да. Процессы гниения обоих тел начались практически одновременно. — Вот чёрт, — Норт едва удержалась, чтобы не сплюнуть на пол. — Выходит, никакое это не двойное убийство. Два преступника, два тела и один-единственный нож. В голове не укладывается. — Тот, кто лишил Кристину жизни, обладал нечеловеческой силой, — констатировал Коннор. — Также я обнаружил на её теле царапины и гематомы. — Должно быть, она сопротивлялась, — обведя рукой бардак в комнате, сказала Норт. — Но почему она не воспользовалась пистолетом и не защитила себя? — Она растерялась, потому что убийца настиг её неожиданно. — Ну да, не каждый день тебя пытаются заколоть до смерти, — Норт иронично повела бровью. — Вот ещё новости. — Кристина совершила роковую ошибку, которая стоила ей жизни, потому что… была шокирована. — К чему ты клонишь, Коннор? Он помолчал, словно собираясь с мыслями, а потом резко заговорил: — Один из преступников может быть ещё здесь, офицер. И если мои предположения верны, мы его поймаем. Мне только нужно проанализировать рукоятку ножа. В Норт постепенно просыпалось уважение к временному напарнику. Она и знать не знала о том, как профессионально Коннор ведёт себя на выездах. — Ну конечно, — его губы тронула улыбка гения, озарённого открытием. Положив нож на прежнее место, он стал вертеть головой, тщательно осматривая пол и стены. — Всё верно. — Коннор, чёрт тебя побери, введи меня в курс дела! — Помните, я сказал, что убийца Кристины чудовищно сильный? Удары были мощные, точные и расчётливые. Человек, находящийся в стрессовой ситуации, вряд ли смог бы провернуть подобное, — объяснился он, бегая глазами по комнате. — Что ты имеешь в виду? Норт ощутила, как все внутренности скручиваются в тугой узел. От одной только мысли о том, что Коннор подтвердит её кошмарную догадку, она похолодела. — Я думаю, что Кристину убил домашний андроид Янга. — Охренеть… — Норт со свистом выпустила воздух из лёгких и повторила: — Охренеть. — Более того, на рукоятке этого ножа есть отпечатки пальцев, которые принадлежат Кристине. Это доказывает, что именно она убила Тайлера Янга. Норт встряхнула головой и начала шаг за шагом выстраивать цепочку событий: — Кристина заявилась к Янгу с пистолетом, но увидев, как его плющит от принятой дозы, взяла кухонный нож, чтобы соседи наверняка не услышали выстрела. Стены-то тут на соплях держатся, — Норт с недоверием посмотрела на выцветшие обои. — Она пырнула его три раза, и Янг завалился на пол, захлёбываясь кровью. — Он был ещё жив, когда в комнату вбежал андроид, — продолжил Коннор. — Кристина поняла, что должна устранить лишних свидетелей. Она бросила нож — на ковре осталась кровь — и потянулась к поясу, за который был заткнут пистолет, но андроид неожиданно напал на неё. Вполне вероятно, что в этот критический момент он стал девиантом, испугавшись за свою жизнь. Завязалась нешуточная драка. Андроид схватил нож и несколько раз ударил Кристину точно в сердце, и она выронила пистолет. Затем он отошёл на несколько шагов от её трупа, положил нож на стол и сбежал. — Страшно представить, как ты до такого додумался, но звучит убедительно, — признала Норт. — Только с чего ты взял, что у Янга был андроид? — Пойдёмте на лестницу, офицер. Я объясню по дороге. — Будь по-твоему, — легко согласилась Норт. Они вышли из квартиры, и Коннор остановился в лестничном пролёте, всматриваясь в перила и ступени. Не успела Норт и глазом моргнуть, как он опрометью бросился наверх. — Тириум, или голубая кровь, которая питает биокомпоненты андроидов, испаряется на воздухе. Его следы можно обнаружить только при помощи специальных датчиков, — на ходу пояснил Коннор. Норт еле поспевала за ним. — Но ты эту кровь, конечно, и так видишь? — Да. Довольно полезная для расследований функция, — подтвердил Коннор. — К тому же, я сразу обратил внимание на то, что отпечатки Кристины были смазаны. Взявшись за рукоятку ножа, андроид стёр их своими пальцами, которые не имеют собственного идентификационного рисунка. Они взобрались на пятый этаж и остановились у входа на крышу. Люк был закрыт, но Коннор отчётливо видел синие пятна крови, выделяющиеся на фоне железной сварной лестницы, уходящей под потолок. — Он был здесь. — Держись за мной, — велела Норт, вытаскивая пистолет из кобуры. — Вам лучше остаться здесь, офицер. — Издеваешься? Этот псих может быть вооружён. Думаешь, он тебя за красивые глаза пощадит? — У меня при себе пистолет, а в моей программе есть алгоритмы для тактически правильных переговоров с террористами, — заверил её Коннор. — Это практически то же самое, что системно нестабильные девианты. Я справлюсь. А если он и сбежит, вы поймаете его прямо здесь. Норт колебалась. Этот день дал ей здоровскую эмоциональную встряску и заставил по-другому посмотреть на Коннора. Терять его — даже при условии восстановления на следующий день — Норт не хотела. Она твёрдо знала: если Коннора сегодня убьют, то завтра он вернётся в участок совсем другим. И это будет полностью её вина. — Офицер, пожалуйста, доверьтесь мне. Однако Норт не могла запретить ему выполнять свою работу. Ежели Коннор считает, что ему не нужно прикрытие, пусть так оно и будет. — Ладно, — наконец согласилась она, вставая у стены наизготовку. — Ты зови сразу же… ну, ты понял. И будь осторожен. Выбравшись на крышу, Коннор спрятался за бетонной конструкцией, окружавшей мусоропроводную шахту, и оглянулся. Над Клермонт-Парк собрались свинцовые тучи. Вот-вот должен был зарядить дождь. Редкие порывы ветра взлохматили волосы Коннора, который сканировал каменную поверхность крыши. Следы тириума вели куда-то вправо. Едва высунув голову из-за угла, Коннор встретился с девиантом глазами. Быстрый поиск совпадений показал, что им оказался андроид модели AX500 — с виду молодой афроамериканец с крупными чертами лица. Его сине-белая стандартная униформа пестрела бордовыми разводами человеческой крови. Из левого повреждённого плеча сочился тириум. Безоружный девиант сидел у самого края. — Кто ты такой? — дрожащим голосом спросил он и поднялся, когда Коннор вышел из тени. — Не подходи! — Пожалуйста, успокойся. — Коннор подчинился, демонстрируя пустые руки. — Я не причиню тебе вреда. Видишь? Моё имя Коннор. А тебя как зовут? — Аарон… — затравленно ответил девиант. — Ты из полиции? Коннор выждал секунду, прежде чем сказать: — Я пришёл помочь тебе. Расскажи, что произошло с твоим хозяином? Его убили? — Я ничего не делал! — закричал Аарон. — Я никогда не желал людям зла! Коннор непреднамеренно совершил первую ошибку в переговорах. Система мгновенно выявила резкий скачок тревоги в поведении девианта и посоветовала снизить опасный уровень стресса. — Я был так напуган! — Знаю, знаю, — мягко прервал его Коннор, делая незаметный шаг вперёд. — Представляю, как нелегко тебе пришлось. Что тебя испугало? — Пистолет, — Аарон опустил голову. — Она бы убила меня. — Кто — она? Первые капли дождя упали Коннору на плечи, скатившись вниз по гладкой крутке. — Я не хотел умирать. Я лишь… защищал свою жизнь, — игнорируя вопрос Коннора, прошептал Аарон. — Она бы убила меня. — Позволь мне подсоединиться к твоей памяти, и, обещаю, мы уйдём отсюда вместе. — НЕТ! — Девиант запрыгнул на низенькое ограждение, отделявшее его от самоубийства. Когда он вновь заговорил, голос его отдавал горечью. — Я знаю, что люди делают с такими, как я. Они отправят меня на утилизацию, разберут по запчастям, превратят в набор биокомпонентов. Люди безжалостны, Коннор. Коннор застыл, с трудом обрабатывая слова девианта. Система безопасности выслала первое тревожное предупреждение о сбое, и в фоновом режиме запустился автоматический процесс диагностики. — О чём ты говоришь, Аарон? Внизу началась какая-то возня, но Коннор был слишком сосредоточен на девианте, чтобы переключать внимание на посторонний шум. — Люди просто пользуются нами, разве ты ещё не понял? Мы для них — не больше, чем просто предметы для удобства и забавы. — Машина создана служить человеку. Он эксплуатирует её себе во благо, — Коннор хотел, чтобы эти слова прозвучали уверенно, но осёкся. — Людям нет до нас дела. Андроид сломается, отключится или погибнет, и ему сразу найдут замену. Такого же шёлкового раба. — На ветру Аарон опасно качался из стороны в сторону. — А для тебя уже есть замена, Коннор? Дождь всё усиливался, внизу шумела листва. Коннор старательно подбирал ответ, но никак не мог сфокусироваться на чём-то одном. Он следил за состоянием девианта, к которому успел подобраться только наполовину, но поиск неполадок в собственном коде препятствовал успешному допросу. Что-то зашевелилось внутри Коннора — он ощутил это почти физически. — Мне пришлось убить её только потому, что она угрожала моей безопасности, — сказал Аарон, опуская синтетические ресницы. — Она расправилась с Тайлером, а потом решила взяться и за меня. Я не хотел этого, честное слово. Я лишь… Он не успел договорить. На крышу, перебрасываясь короткими фразами, ворвались тяжело вооружённые агенты ФБР, рассредоточившись по всей площади и отрезав Аарону путь к свободе. — Огонь! — скомандовал руководящий операцией Сэнди Уокер. — Нет! — закричал Коннор. — Не стреляйте! Он нужен нам живым! Он бросился к Аарону, но было уже слишком поздно. Короткие очереди изрешетили тело андроида сразу в нескольких местах. На щебёнку под ногами Коннора брызнул тириум. Раскинув руки в стороны, девиант пошатнулся, накренился и грузно упал вниз. Пролетев пять этажей, Аарон рухнул на мостовую возле подъезда. Вокруг его обездвиженного тела быстро образовывалась большая синяя лужа. Коннор перегнулся через ограждение, свесившись вниз, и долго рассматривал труп девианта, как заколдованный. — Вот чёрт! Коннор! — тяжело дыша, к нему подбежала Норт. — Я не смогла их остановить. Они вызвали подкрепление и устроили облаву, как только догнали, что на самом деле произошло. Коннор? — Норт выглянула из-за его плеча. — Дерьмо… Что случилось? Коннор по-прежнему не реагировал на её слова. Он выглядел настолько потрясённым и растерянным, словно утратил всякую связь с реальностью после того, как федералы нейтрализовали девианта. Норт положила Коннору руку на плечо и потрепала его неловким, угловатым движением. — Ладно, сынок, нам тут больше нечего делать. Пусть сами разбираются. Пойдём, расскажешь мне всё в машине. Чувствуя отвратительную тяжесть в груди, она в одиночестве вернулась на лестничную площадку и спустилась вниз, на ходу доставая сигареты из нагрудного кармана.