Искусство теневой игры

После того, как я более-менее пришёл в себя, очень быстро сменил мнение о своей ненаглядной сестрёнке. Если сначала она показалась мне безобидной и милейшей особой, которую надо всячески оберегать, то теперь я понял, что на самом деле нужно защищать окружающий мир от этого исчадия ада. Это очаровательное создание хотело вытрясти из меня душу, не иначе. Меня заставляли учиться с раннего утра до самой поздней ночи. Я понимал: всё это мне на пользу и необходимо для жизни и выживания. Школьные знания всегда давались мне с трудом, потому что я считал многие из них довольно бесполезными в реальной жизни, хотя не мог не признать, что они дают действительно обширную картину мира. Однако от осознания того, что сейчас я наконец-то учу то, что мне реально пригодится, легче не становилось. Как шутил один комик, решил он заняться самообразованием и начал с учебника по истории пятого класса. Древний мир, все дела. Друзья сначала слушали с интересом, но когда их товарищ взял новый уровень — перешёл на учебник седьмого класса, те решили, что он слишком много умничает. Так-то многие у нас и учатся… Не сказать, что это хорошо. Но со знаниями, нужными непосредственно для выживания, так не поиграешься. Это у нас на ОБЖ рассказывают всего пару тем, а тут почти всё связано с твоей «безопасностью жизнедеятельности». Не на садовника же учусь, в конце концов! Сначала меня завалили огромным количеством свитков и тетрадок, которые мне надо было прочитать и выучить наизусть. Всего лишь начальный курс Академии шиноби, что она изучила ещё в семь лет*, ага. И если некоторые знания мне были знакомы из школьной программы, то больше всего проблем возникло с физикой и математикой, которые требовали не только знания материала, но и очень быстрого расчёта необходимых формул с последующим применением полученных значений на практике. Пришлось припомнить с сожалением всё то время, когда я пинал балду на этих предметах вместо учёбы. Также абсолютно новыми для меня были такие темы как «Маскировка», «Размещение и нейтрализация ловушек», «Основные яды и противоядия», некая пародия на «Окружающий мир» в силу, собственно, смены этого самого мира. Историю мира шиноби я примерно знал из аниме, но всё равно открыл для себя много нового, ведь здесь её центром была Деревня Скрытого Камня, а не Лист. Когда голова начинала конкретно пухнуть от вколачиваемых в неё в сжатые сроки знаний, я пытался медитировать и ощутить в себе движение чакры или выполнял физические упражнения в рамках ограниченного пространства (выходить из квартирки сестра мне категорически запрещала). На стену комнаты был повешен диск для метания сюрикенов, а чтобы не пугать соседей звоном железа в предположительно пустующей квартире, мы стелили снизу и за самим диском по матрацу. Плюсом ко всему шло то, что к концу дня без устали разминаемые печатями пальцы болели невыносимо. Чем-то напоминало мои мучения при обучении игре на гитаре в прошлой жизни, когда для различных аккордов требовалось своё положение пальцев на грифе, а для полноценной игры приходилось и быстро их менять. В общем, ускоренный курс «становление шиноби» шёл полным ходом. Когда же я немного оправился от клинической смерти с последующими приключениями и окреп, понял, что до этого она меня, оказывается, жалела! Количество физических нагрузок моей доброй заботливой сестрой было увеличено вдвое. Каждый вечер, возвращаясь после миссий и тренировок, Дара устраивала мне экзамен по пройденному материалу, объясняла непонятные моменты и показывала новые упражнения. Ещё ни один день не заканчивался без лекции о её детстве, знакомых и о деревне в целом. Также за чаем она кратко пересказывала события каждого дня. Почувствовать свою чакру я смог уже через пару дней тренировок. Это подтверждало нашу теорию о том, что раньше «я» уже тренировался в этом направлении. А несколько дней потребовалось из-за того, что я «забыл», что это такое и как этим пользоваться! Ещё через неделю начало получаться нормальное хенгэ но дзюцу* — базовая техника превращения, которую, правда, я мог поддерживать лишь на протяжении ограниченного времени. Сил и энергии при этом уходило немерено, контроль был никаким. Так или иначе, это был прогресс, причём большой. Но также это означало, что какие-то базовые навыки шиноби у меня «были» ранее, иначе так быстро освоить техники с нуля я бы не смог. Будь я хоть трижды гением. Благодаря постоянным тренировкам моя физическая выносливость, объём и навык контроля чакры возрастали с каждым днём, и ещё через две недели я мог продержать хенгэ около получаса. Частичное превращение у меня получалось держать намного дольше. Полное превращение требовало большего количества чакры, а у меня её пока что было немного. Таких же успехов добился и в стандартном клонировании — буншин но дзюцу и в технике замещения тела — каварими но дзюцу*. Все три техники считались самыми элементарными и изучались в Академии шиноби, но это не делало их менее полезными в дальнейшем: они просто применялись комбинированно вместе с другими. Правда, до стихийных техник мне ещё предстояло добраться. Поверхностные знания из теоретического курса изучены, но в деталях я ещё сильно путался, и они требовали дальнейшей зубрёжки и осмысления. Получалось, что благодаря небольшому бонусу от предыдущей личности в практике я преуспел больше, чем в теории, которую пришлось штудировать самостоятельно. В общем, подводя итог, скажу, что за месяц нахождения в этом мире я кое-как сдал экзамен на генина в возрасте практически четырнадцати лет. Это, несомненно, радостное событие, сестра решила отпраздновать.

***

— Нээ-сан, ты сильно изменилась за последнее время. Я внутренне поморщился от такого обращения, но пришлось промолчать. Пока не время что-то доказывать. В идеале она сама должна прийти к нужной мысли. — А как тут не изменишься, ммм? Когда Дара сказала: "Это событие нужно отметить", я наивно предположил, что это означает если не праздничный стол со вкусными блюдами, то хотя бы чай с десертом в нашем узком семейном кругу. Верхом везения мог считаться поход в магазинчик неподалёку, из которого Дара пару раз приносила мне данго и обещала, что скоро я смогу ходить туда сам. Под хенгэ, конечно. Но я никак не мог предположить, что произойдёт ЭТО. Нет, сладости имелись — здесь придраться не к чему, чай тоже был без подвоха. А вот с узким кругом я погорячился. — Ты о том решении одзи-сама? — голос Куроцучи заставил меня дать себе внутреннего пинка за потерю внимательности и концентрации. Не хватало ещё потерять контроль над частичным хенгэ, что я держал на себе, изображая Дару. Или случайно заговорить настоящим голосом. Я просто неопределённо кивнул. — Он заботится о тебе. После того случая на миссии ты… — она резко замолчала и отвела взгляд, словно извиняясь за случайно затронутую больную тему, — Ведь он даже думал взять тебя к себе в ученики. — Нужна мне такая забота от этого старого пенька! Я стану сильнее. И зачем ты приволокла… этого? Акацучи, грузный высокий парень лет пятнадцати, сидел в углу кухни и молчал всё время нашего чаепития, что ему не мешало, а, скорее, даже помогало с дикой скоростью уничтожать все сладости на столе. — Меня никто и не звал. Я пришёл сам! Он тупой или только прикидывается? Аррр. Как же бесит! Когда за этими двоими наконец закрылась дверь, я готов был пустить на мелкие ленточки одну умную блондинистую особу, решившую совместить приятное с полезным! Хотел вкусняшек и чаю — получай, но в комплекте с новой тренировкой. Отдых? Не, не слышали. В гробу отдохнёшь. Ага, как бы не так! Неожиданно вспомнилась старая жизнь, тогда я думал, что родители меня слишком сильно гоняют с учёбой и дополнительными занятиями, не давая отдыхать и заниматься любимыми хобби… Ага, конечно! Как я сильно ошибался… После того как я с горем пополам «сдал» экзамен на генина, по нашему плану мы должны были начать постепенную замену личности Дейдары для окружающих. Последний месяц Дара корректировала своё поведение, чтобы оно больше соответствовало моему — это включало не только другую манеру общения, но и ход поверхностных мыслей, движения, мелкую моторику. Пускай характер у нас отличался не так сильно, как мне показалось на первый взгляд, и вообще мог быть отыгран любой, куда большей проблемой оказались именно половые различия. Начать мою «практику» решили с беседы с Куроцучи, причём по той простой причине, что облажайся я перед ней — это бы повлекло не так много последствий, как при общении с остальными. И пусть Дара не горела желанием рассказывать кому-либо о нашем с ней секрете, Куроцучи была её хорошей подругой и в случае чего не выдала бы тайны. С другой стороны, именно это накладывало определённые требования на отыгрыш — без права на ошибку. Потому что кто, как не друзья, знают нас лучше всего? Так или иначе, все изменения, что заметила Куроцучи, она сама списала на выкрутасы своего вредного старика.

***

Солнце только-только успело показаться из-за горных вершин, и в долине, где находилась скрытая военная деревня страны Земли, преобладали полумрак и царство теней. Под лучи света попадала лишь западная гряда горных пиков, но вскоре свет должен был перекинуться на первые строения в западной части, а потом и распространиться по всему поселению. В горах светало позднее, чем на равнине, но очень быстро. Темнело, в общем-то, аналогично, только в другой последовательности. Подвешенные к внешним стенам зданий, на разной высоте горели редкие фонари, создавая множество освещённых пятен тут и там по всей деревне. Благодаря похожему освещению, дорожки внизу между строениями вырисовывались отчётливее. Однако верёвочные мосты, по которым мне приходилось сейчас бежать, соединяющие многие постройки над землёй, терялись во мраке или имели только слабые серые очертания, напоминая собой тонкие нити паутины. Двадцать минут назад, когда солнце лишь окрашивало небо на востоке в пастельные оттенки голубого и не обронило ни одного лучика внутрь долины, мы с Дарой порознь вышли из общежития. Направляясь разными дорогами, мы должны были прибыть на тренировочный полигон номер «16» примерно через полчаса с момента старта с максимальной разницей в десять минут. Это была моя четвёртая вылазка за пределы квартиры и наша третья на полигон для занятий и тренировок. Сестра сдержала слово, и вскоре после того чаепития с Куроцучи у меня была полноценная «миссия» под хенгэ с разведкой и захватом. Захватом продуктов и вкусностей в магазине, ммм. Подготовка и инструктаж заняли целый день, а сам поход составил от силы минут сорок. Но важно было то, что мой актёрский дебют и «выход в свет» состоялись удачно. Полигон номер «16» отличался тем, что находился высоко на одном из горных пиков и, несмотря на близкое расположение к постройкам деревни, именно из-за высоты его местоположения не был популярен среди ниндзя Скрытого Камня. Они предпочитали использовать для тренировок полигоны, расположенные непосредственно в самой долине, либо же площадки на южном склоне, где горы ниже и могли порадовать более пологими дорогами. Мы же решили, что бег с препятствиями и по наклонным поверхностям сам по себе отличная разминка перед тренировкой. Наконец я выскочил на необходимую площадку и медленно продолжил движение к её центру, успокаивая сердцебиение. За спиной почувствовалось лёгкое колебание воздуха и прежде, чем я успел достать оружие, к моему горлу приставили холодное лезвие. Пришлось уйти при помощи замены на какой-то булыжник в пятнадцати шагах. — Слишком медленный, — прокомментировала Дара то ли мой бег, то ли реакцию и, не давая времени перевести дух, сократила дистанцию. Я отбил первый выпад выхваченным кунаем и контратаковал. Как и предполагалось, лезвие рассекло воздух — сестра уклонилась так непосредственно, будто находилась в танце, а не в битве… Мне до такого ещё расти и расти. Не время задумываться о всяком! Блок. Ещё один блок. Я поднырнул ей под руку и ударил сзади. Снова промах. Зато пока я возвращал своему телу равновесие, получил нехилый удар локтём в живот. Поборов инстинктивное стремление согнуться пополам, выполнил несколько прыжков назад и уже тогда закашлялся. Но прийти в себя полностью не дало летящее в меня метательное железо — пришлось отбить парочку сюрикенов и пропустить мимо себя остальные. Дальше бой перешёл с близкой дистанции на среднюю с летающими сюрикенами, кунаями и даже парой-другой ловушек, ожидавших меня любимого, видимо, ещё задолго до начала спарринга. Если бы не замены, очень скоро стал бы ёжиком-металлистом. Колючий и весь в железе. — Хорошо, — сестра подняла правую руку вверх, останавливая наш тренировочный бой, — Для разминки хватит. — Фух… — Я устало прислонился к выступу скалы, за что тут же чуть не поплатился, успев в последний момент отскочить от летящего в меня булыжника. — Не расслабляться. Теперь будем тренировать техники. До самого вечера мы тренировали техники земли. У Дары наконец выдался целый выходной, и мы хотели использовать это время максимально полезно, потому что абсолютно не ясно, когда появится такая возможность в будущем. За последние две недели заточения и редких вылазок сюда, на тренировочную площадку, у меня получилось освоить управление небольшим количеством скалистой породы, преобразуя её в различные фигуры. Иногда даже выходило нечто похожее на статуэтки, и мне это нравилось. Когда мы чувствовали, что чакра начинает заканчиваться, делали перерыв на перекус или садились медитировать. В конечном итоге, пришли к выводу, что для преобразования и получения объектов больших объёмов мне требуется лучший контроль и практика, практика и ещё раз практика. В дальнейшем это позволило бы мне прятаться в земле, создавать щиты из скалистой породы, земляных клонов или просто усиливать себя при помощи крепкого скалистого покрова на отдельном участке тела. Также мы оба тренировались в ощущении чакры молнии и её применении, но пока с этим было так же глухо, как в мелкой деревеньке на севере России-матушки. — Чёрт, ничего не выходит! А завтра уже пятое мая! — устав от сотни безрезультатных попыток и вымотавшись к концу дня, я со всем своим негодованием ударил кулаком скалу, около которой сидел. И чуть не оглох от последовавшего за этим грохота. Пришлось ретироваться подальше, потому что скала оказалась расколота на мелкие и не очень кусочки, понятное дело, устремившиеся вниз. Один из крупных осколков как раз полетел в сторону нас с Дарой и я, повторяя свой предыдущий подвиг, ударил по нему кулаком. Во все стороны, как от взорвавшегося фейерверка, посыпались мелкие камушки и пыль. — Настоящее искусство, — завороженно протянула Дара. — Искусство — это взрыв! — Растягивая губы в довольной ухмылке, авторитетно заявил я. И мне это понравилось.