Месяц над нашею крышею светит, Вечер стоит у двора. Маленьким птичкам и маленьким детям Спать наступила пора.
От такой картины Рейгар снова задумался о том, насколько сильно он любит свою жену. И если бы не трагическая смерть клана Узумаки, он бы никогда и не встретил её. Пусть так и неправильно было думать и несправедливо по отношению к его женщине, но он немного, совсем капельку, рад тому, что именно так все и произошло. Глава ассасинов, что решил не вмешиваться, наблюдал, оперевшись на дубовую дверь.Завтра проснешься — и ясное солнце Снова взойдет над тобой. Спи, мой воробышек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек родной.
Малыш, после того как его официально представили Лорду и остальным, полюбился всем. В тот день, Рейгар точно помнит до сих пор, Раджеку подарили очень много подарков, некоторые из которых были так сказать "на вырост". Помнит, как Лорд едва заметно всплакнул, что-то прошептав, смахивающее на "Кушина, твоя дочь теперь тоже стала матерью". Помнит, как дочь Лорда заинтересовано рассматривала его сына. Самым лучшим моментом в тот день стало его окончание, когда гости разошлись, оставляя родителей наслаждаться минутами счастья, он впервые услышал эту колыбельную, которую Риэль также пела их сыну и покачивая кроватку.Спи, моя крошка, мой птенчик пригожий, - Баюшки-баю-баю, Пусть никакая печаль не тревожит Детскую душу твою.
Мари было страшно. Оглядываясь назад, в прошлое, молодая мама вспоминала моменты детства. Спокойное, счастливое и беззаботное время. Она хотела стать хорошей матерью для Раджека, такой же как и её собственная мать. Надеется, что у неё это получится сделать.Ты не увидишь ни горя, ни муки, Доли не встретишь лихой. Спи, мой воробышек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек родной!
Раджек медленно закрывал свои глазки, с каждой строчкой все больше погружаясь в царство Морфея.Спи, мой малыш, вырастай на просторе, Быстро умчатся года. Смелым орленком на ясные зори Ты улетишь из гнезда.
Ясное небо, высокое солнце Будут всегда над тобой. Спи, мой воробышек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек родной!
Десять. Юный наследник клана Кертье рос послушным, добрым и слегка хулиганистым мальчишкой. Иногда, когда удавалось сбежать из под надзора воспитателей, он слегка шутил, но при этом чтобы никто не пострадал. Конечно, несколько раз ему не удавалось уйти незамеченным, за что он получал от матери по тому самому месту, что ниже спины. Но, если не обращать внимание на ругань, на лице любимой мамы он изредка замечал улыбку. Отца он видел редко, тот вечно пропадал на каких-то собраниях и заданиях. И те моменты, когда отец катал его на спине или же помогал разобраться с домашним заданием, он сохранит глубоко в своей душе. Утром, когда солнце только только начало восходить, его будили воспитатели, они же няньки по словам самого мальчика, заставляли умываться, а после идти завтракать, что в такое раннее утро делать совершенно не хотелось. Нет, конечно, проблема была не в том, что он будет есть утром, а в том что это происходит в одиночестве. Отец с Матерью являлись главами кланов, проживающих в одном особняке, и у обоих было достаточно много дел на несколько лет вперед, но все же…Раджек очень скучал по тем дням, когда и отец,и мать, находясь в специальном отпуске, могли проводить больше времени с ним, а не с делами. Поэтому было бы странно если бы мальчик не удивился, увидев в большой столовой обоих родителей, что мирно поглощали свой завтрак. - Мама? Отец? Названные повернули головы на тихий голос сына и улыбнулись, жестом приглашая присоединиться к трапезе. Мгновенная радость заполнила все сознание мальчика, и тот поспешил сесть на стул между Рейгаром и Мариэль. Еще большее счастье настигло его тогда, когда отец сообщил ему о внеплановом выходном для всей семьи. Раджек только понадеялся, что такие выходные будут наступать чаще. В этот день Рейгар с Мари старались извиниться перед сыном за все то время, что их не было рядом. Хорошо, что у них был такой заботливый Лорд, поставивший их мозги на место, и по такому случаю расщедрился на две недели отпуска. Можно было вздохнуть спокойно. Пятьдесят. - Тебе лучше уклониться, иначе довольно серьезно пострадаешь. Едва Раджеку исполнилось пятьдесят, за его тренировки взялся отец, а иногда присоединялась и матушка. От того десятилетнего милого мальчика, за прошедшие сорок лет, мало что осталось и много было приобретено. Ушла детская непосредственность уступив место без эмоциональному состоянию. Мари сына за это не ругала, прекрасно понимая что тот начинает соответствовать статусу наследника, но всего лишь попросила чтобы он не закрывался хотя бы от семьи. Отец с Матушкой, с того внепланового дня, и правда стали проводить с сыном гораздо больше времени. Каждый вечер, кем бы чем не занимался, они приходили в малую гостиную. Рейгар с Раджеком присаживались на диван, отец на тот момент обучал сына игре в шахматы, пока сама женщина медленно раскачивалась в кресле-качалке, то заплетая, то снова распуская волосы, рассказывала небольшие, но крайне интересные истории из своего детства. Изредка, несколько раз в год, к таким вечерам присоединялись Франкенштейн с Раскреей. По отдельности, конечно же. И вот, очередная тренировка. После слов отца, что собирался атаковать с близкого расстояния, он едва успел сделать движение в сторону, когда атака прошла в нескольких миллиметрах от его правого уха. Посмотрев на отца, юноша с восхищением, с маленькой толикой зависти, заметил, что на нем не было ни одной царапины, когда на самом наследнике их можно было насчитать сотни. Рейгар примерно понял о чем задумался сын и поспешил немного успокоить. - Не волнуйся о том, что никак не можешь победить меня. У меня за плечами много прожитых веков, а у тебя все еще впереди, сын мой. Да выйди ты уже оттуда, Мари!- крикнул Рейгар куда-то в сторону густого леса. Узумаки и правда вышла из тени одного из ближайших деревьев, держа в руках небольшое клетчатое одеяло и средних размеров корзинку. - Мама, а ты что тут? - Раджек медленно опустил тонкое лезвие меча и выдохнул небольшое облачко пара. На улице явно господствовала осень, почти зима. - Как что? - Женщина возмутилась заданным вопросом. - Вас, дуралеев, пришла кормить. Ведь знала же, что твой отец забудет о такой важной вещи, как еда. И, судя по слегка виноватому лицу отца, тот и правда забыл. Двести. Этот день Раджек запомнит навсегда, и не только потому что это было его день рождением, а совсем по другой причине. Молодого наследника целый день поздравляли все кому не лень, даже Лорд вызвал его к себе, чтобы лично вручить подарок в виде небольшого ножичка с красивыми узорами на рукоятке. Вот только ему было как-то не по себе. А все из-за того, что Раджек заметил как изменилась его матушка. Обычно весёлая, жизнерадостная женщина превратилась в раздраженную, через чур требовательную особу. Отец то ли делал вид что не замечает изменения, довольно заметные надо сказать, в собственной жене, или же он просто знает причины такого ее состояния. Он наблюдал за мамой в течение следующих двух месяцев, по прошествии которых он просто пошел за объяснениями. - Раджек? Мари обернулась в сторону зашедшего в комнату сына и взволновано посмотрела на него. Женщина сидела в комнате перед туалетным столиком, выбирая серьги. - Да, мам, что случилось? - И Раджек ей поведал об ее странном поведении. Узумаки внимательно выслушала сына, после чего произошла небольшая вспышка гнева…или же волнения? - А я говорила твоему отцу, что надо сразу сказать! Так нет же, надо чтобы тот все сам да сам, надоел! Или он хотел, чтобы ты все на девятом месяце узнал, а еще лучше так вообще после рождения брата?! От переполняющего ее негодования, пока она ходила из одного конца комнату в другой, не заметила как проговорилась. Осознав случившееся Риэль повернулась к сыну, что все также стоял возле двери, а удивленное лицо говорило о то, что он даже и не думал о таком варианте. - У меня будет…брат?! - Да, ты не рад?- Женщина внимательно следила за изменениями на лице Раджека. - Я рад, еще как,- он подошел к ней, обнял так сильно, насколько мог позволить себе, зная о ее положении.- Спасибо, а можно мы назовем его Раель? Счастливое выражение напомнило ей то, что где-то в глубине души Раджека до сих пор живет тот милый мальчишка лет десяти. Она весело рассмеялась, отвечая на крепкие объятия.