Непреодолимое желание (Tug-O-Want)

В первый раз, когда Гарри это почувствовал, он в состоянии полудремы сидел на «Истории магии». Что-то произошло в его животе, внутри зародилось странное скручивающее и сдавливающее внутренности ощущение, которое вынудило его резко выпрямиться, привлекая внимание Гермионы, что оторвала голову от своих бесконечных записей. Она едва заметно приподняла бровь, и Гарри прочитал ее немой вопрос так же легко, как если бы она озвучила его вслух. Гарри покачал головой, безмолвно отвечая подруге, что он в полном порядке. И он даже склонился над своим пергаментом, чтобы доказать это Гермионе на деле, но странный трепет в животе, который уже спустился ниже пупка, думал явно иначе. Сперва Гарри решил, что это просто расстройство желудка, но это смутное предположение быстро развеялось. Ощущения были такими, словно кто-то схватил его за внутренние органы и заявил на них права. И этот кто-то определенно жаждал заполучить их немедленно. «Что на этот раз?» — мысленно вспыхнул от нахлынувшего раздражения Гарри. Он уже только было понадеялся, что все эти странности, которые преследовали его с рождения, закончились вместе с гибелью Волдеморта. Гарри выполнил свой героический долг. Хогвартс восстановлен, и они все, — ну, практически все, — вернулись в школу, чтобы сдать Ж.А.Б.А. Или окончить «восьмой курс», как все вокруг это называли, хотя для большинства из них по факту он являлся седьмым. Конечно же, так считала Гермиона. Гарри ощутил сильный и настойчивый рывок, и провел рукой по животу. А что если у него… опухоль? Так сказать — прощальный подарок от хоркрукса. Или что-то новое… какое-нибудь изощренное проклятье от недоброжелателей. У Гарри все еще оставалось множество врагов — потребуются годы, чтобы поймать всех бывших сторонников Волдеморта. Звон колокола, провозглашавший об окончании урока, прервал мрачные мысли Гарри. — Завтра мы с вами изучим биографию известного герболога — Бомонта Марджорибанкса, — профессор Бинс продолжил что-то бубнить, не обращая внимания на безумную толкучку, которую образовали в дверях спешившие покинуть класс студенты. Гарри с трудом заставил себя подняться с места, всем телом ощущая на себе пристальный взгляд Гермионы. К счастью, у нее следующей была Нумерология, а у Гарри с Роном Уход за магическими существами. Ее острый как у гиппогрифа взгляд пронзал его насквозь, и Гарри попытался напустить на себя вид крайней занятости, пока собирал листы с записанной корявыми каракулями лекцией. К счастью, его напускная небрежность, похоже, вышла вполне убедительной. — Я пойду, — наконец сказала она. — Увидимся после занятий, мальчики. — Увидимся, — отстраненно пожал плечами Рон. — Давай, Гарри, до Хагрида чертовски долго добираться. — Иду. — Гарри не стал упоминать о странных ощущениях, сковавших его. Однако с каждым сделанным шагом давление в животе ослабевало, словно то направление, в котором они двигались с Роном, полностью соответствовало тому, куда невидимая рука дергала его внутренности, направляя. Боль уменьшилась, хоть и не исчезла окончательно, нежно подталкивая, подталкивая и подталкивая по необходимому маршруту. Они с Роном вышли из замка и направились к хижине Хагрида. Когда они поравнялись с тропинкой, что сворачивала к квиддичному полю, давление внутри живота резко усилилось. Гарри остановился и обернулся. Поле для квиддича? — Что с тобой? — обеспокоенно спросил Рон. — Я не знаю, но мне нужно срочно на поле. — Что? Зачем? — Я не знаю, — честно ответил Гарри. — Мерлин, только не будь снова таким загадочным, — вздохнув, покачал головой Рон. — Ладно, неважно. Пошли на твое поле. — Нет! — как-то слишком резко отреагировал Гарри. — Нет, иди на урок, если будет что-то важное — сделай для меня заметки по существам. Я справлюсь сам, там ничего сложного. — Ничего сложного. Набью это на твоем надгробии, приятель. — Да иди уже, — Гарри добродушно подтолкнул друга. Рон в ответ показал ему непристойный жест, но послушно ушел. Гарри же быстрым шагом направился к квиддичному полю, пока не перешел на бег. Ему казалось, что под кожей бьется огромная птица, которая вот-вот выберется на волю. Гарри свернул на резком повороте и остановился, столкнувшись с таким же человеком, как он, — со сбитым дыханием и капельками пота на лбу, но спешащего в противоположном направлении. Однако на этом их сходство заканчивалось. — Малфой, — Гарри постарался, чтобы его голос звучал ровно. — Поттер, — Малфой выглядел каким-то растерянным, и ему удалось лишь исказить лицо в неопределенной ухмылке. Гарри резко кивнул и сделал шаг в сторону, обходя Малфоя на почтительно большом расстоянии, словно боялся даже случайно прикоснуться к нему. Малфой сделал то же самое и широкими шагами поспешил уйти. Гарри успел сделать всего четыре шага, прежде чем тянущее ощущение заставило его остановиться. Он, раскрыв рот, обернулся в сторону Малфоя. Малфой тоже остановился и посмотрел на него через плечо. Он выглядел так, словно его поразило молнией: глаза были в ужасе распахнуты, как тогда в Выручай комнате, во время несчастного случая с Адским пламенем. — Что? — словно придя в себя, огрызнулся Малфой. — Какого черта?! Гарри сделал неуверенный шаг в его сторону. Толчки внутри стали еще более нетерпеливыми и резкими, смешиваясь с болезненными ощущениями в желудке. Гарри не мог вымолвить ни слова, пока аккуратно сокращал разделявшее их расстояние. — Послушай, Малфой… — начал Гарри, аккуратно вытянув перед собой руку, словно он собирался укротить дикого зверя. Лицо Малфоя исказилось в неподдельной панике, уничтожая все предположения о том, что тот был как-то причастен к случившемуся. — Что это? — требовательно спросил Малфой, указывая жестом на свой живот. — Что это? Гарри содрогнулся, и это не ускользнуло от внимания Малфоя. — Я и сам не знаю, у меня это началось меньше часа назад! — Если это какое-то твое ебанутое экспериментальное заклинание, Поттер… — Я ни при чем! — Гарри аж подскочил на месте от такого обвинения. И тут же в животе все скрутило с двойной силой, словно там зашевелился целый клубок ядовитых змей, которые подталкивали его к Малфою. — Будто бы я тебе так взял и поверил… — Малфой оборонительно выставил перед собой руки, стоило только Гарри приблизиться к нему еще на пару шагов. Движимый странным рефлексом, Гарри вытянул руку и поймал чужое запястье, словно снитч. И в эту же секунду, как его пальцы сомкнулись вокруг чужой прохладной кожи, все прекратилось. Волна боли и тошноты отступила так же резко, как и пришла. Гарри вздохнул полной грудью, словно с него только что сняли тяжелые кандалы, и встретился взглядом с Малфоем. — Что… что ты сделал? — Малфой громко сглотнул, а его взгляд стал еще более напуганным. Они стояли так близко друг к другу, что Гарри впервые разглядел ресницы Малфоя — не белые, как его локоны, а цвета золотистой пшеницы. Они придавали его серым глазам живительной яркости. — Я ничего не делал, — уверенно ответил Гарри. Он с опаской прислушивался к своему организму, настороженно ожидая новой волны неприятных ощущений. Ведь он же совершенно точно ничего не делал, кроме несчастного прикосновения к Малфою! Внезапно он остро ощутил под своими пальцами тепло чужой кожи — кисть Малфоя казалась довольно костлявой и невероятно хрупкой в его крепком захвате. — Я сейчас отпущу тебя, — предупредил Гарри, поскольку Малфой даже и не делал попыток вырваться. Тот утвердительно кивнул. Гарри резко разжал кулак и сделал широкий шаг назад. Они уставились друг на друга, а в воздухе повисло напряженное ожидание. — Ты чувствуешь что-нибудь… странное? — с опаской спросил Гарри. — А должен? — Не знаю! — Какой бы дебильный план ты ни задумал, Поттер, я надеюсь, что на этом ты закончил. Гарри напрягся и, сжав руки в кулак, хотел было сказать что-нибудь особо обидное Малфою, но тот резко развернулся и направился в сторону замка прежде, чем Гарри успел придумать достойный ответ. — Это было слишком странно даже для меня, — вместо этого пробормотал себе под нос Гарри. * * * Гарри постарался как можно дальше спрятать воспоминания о том странном дне с Малфоем и начисто забыть о нем, и у него это действительно превосходно получалось в течение трех дней. Но вот на четвертое утро, когда он только вышел из душа, его накрыла легкая волна уже знакомых трепещущих ощущений. К тому времени, когда он натянул на себя одежду и, пробежав через общую гостиную, коротко кинул Рону: «Я жутко голоден!», мелкие бабочки в животе превратились в больно жалящих ос. Он поднимался по лестнице, преодолевая по две ступеньки за один шаг, полностью проигнорировав окрик Гермионы: — Гарри, подожди нас! Гарри не мог определиться — надеялся ли или боялся он встретить Малфоя на конце той магической веревки, что с силой тянула его вперед. Какая там была старая пословица? Лучше тот дьявол, которого ты знаешь? Гарри встретил Малфоя на третьем этаже. Его волосы были непривычно взъерошены, и он тяжело дышал — словно всю дорогу от подземелий преодолел бегом. Прежде чем Малфой успел раскрыть свой рот, Гарри снова схватил его за запястье. Однако ничего не изменилось, из-за чего Гарри нахмурился, поскольку это, — чем бы оно ни было, — определенно выбрало именно Малфоя своей конечной целью. Малфой резко зарычал и накрыл кисть Гарри, что держала его за запястье, своей ладонью. И в тот же миг все прекратилось. Мир даже стал тише — и Гарри понял, что от тянущего ощущения у него звенело в ушах. И как только все закончилось, их сбившееся дыхание стало единственным звуком, что разрушал царящую вокруг тишину. До тех пор, пока за спиной резко не раздался чей-то сдавленный смешок и шепот. Он отпустил чужую руку и с пылающим от смущения лицом отпрянул от Малфоя. Гарри молча стоял, когда мимо прошли две девчонки в синей форме Рейвенкло — видел он их явно впервые, и выглядели они на курс третий или четвертый. Когда Гарри обернулся, Малфой уже исчез. * * * Той же ночью Гарри проснулся весь в поту и с криком, сорвавшимся с губ. Он задыхался. Кончики пальцев левой руки болезненно горели. Боль постепенно утихла, а сердце бешено забилось, когда он вгляделся в темноту дверного проема в спальне. Сперва Гарри подумал, что это все еще сон, но чувство, теплой патокой растекающееся по его телу, было слишком реальным. Уже знакомое присутствие бабочек в животе подняло его с кровати. Он на автомате натянул на себя халат, а затем и мантию-невидимку. Его пальцы пульсировали от остатков боли, пока он спускался по лестнице в подземелья. И уже у входа в слизеринскую гостиную он больно столкнулся лбом с Малфоем. Гарри едва успел удержать равновесие, чтобы не упасть. — Поттер? — прошипел Малфой. — Что случилось? Почему у меня пальцы в ожогах? — Гарри резко стянул с себя капюшон, чтобы Малфой мог увидеть хотя бы его лицо. — Ожоги? У тебя они появились? — искренне удивился Малфой, тут же меняясь в лице. — Да, — Гарри вытащил руку из мантии и протянул ее Малфою, но не смог удержаться и прежде, чем успел передумать, легким движением коснулся чужой щеки — просто чтобы унять раздражающее ощущение в животе. Малфой резко отстранился, сделав два шага назад. — Прекрати это делать. Мы играли, и Блейз выбрал для меня действие, чтобы я капнул себе на пальцы расплавленный воск. Гарри удивленно моргнул, уставившись на Малфоя. — И ты решил, что это хорошая затея? — Как будто ты никогда не выбирал действие в этой игре, — усмехнулся Малфой. — Хотя, думаю, что это действительно так. — Конечно же выбирал. И что тогда ты здесь делаешь? Малфой как-то запуганно обернулся через плечо и посмотрел на вход в гостиную Слизерина, словно там мог кто-то подслушивать. — Я… почувствовал, что ты запаниковал, как придурок, и решил, что ты прибежишь сюда. И, как видишь, оказался прав. Гарри даже не знал, что беспокоило его больше — что он сам ощущал то же, что чувствовал Малфой, или наоборот. — Ладно, это уже переходит все рамки разумного. Нам нужно во всем разобраться, и как можно скорее, поскольку все становится только хуже. — Согласен, — кивнул Малфой. — Встретимся завтра в библиотеке после завтрака. — В библиотеке? — Да, Поттер. Это такое место, где хранятся книги, если ты забыл. — Я знаю, что это! — огрызнулся Поттер. Как он мог забыть, что находился в подземельях и разговаривал с полным придурком? — Прекрасно. Библиотека. Завтра. Спокойной ночи. Он натянул капюшон мантии-невидимки на голову и ушел.