Непреодолимое желание (Tug-O-Want)

Несмотря на то, что Малфой позвал Гарри с собой в библиотеку, действовать он хотел явно порознь. Малфой одарил Гарри уничижительным взглядом, стоило тому показаться на пороге, и аккуратно, чтобы никто из посторонних не заметил, указал ему кивком головы на самый дальний стол. Сам же Малфой сидел в центре читального зала с Паркинсон и еще какой-то девушкой из Слизерина, имени которой Гарри не знал. Невысокая стопка книг покоилась на том столе, на который указал ему Малфой. Гарри грузно плюхнулся на стул и притянул к себе первую попавшуюся книгу, совершенно не зная, что ему делать и как действовать дальше, если Малфой планировал его игнорировать. Гарри было ужасно сложно отвязаться от Рона и Гермионы, даже несмотря на то, что они уже отчаянно хотели «уединиться». Малфой резко встал со своего места и прошел мимо Гарри, послав ему одну из своих презрительных ухмылок. Клочок сложенной бумаги прилетел на стол, и Гарри быстро накрыл его ладонью, спрятав от посторонних глаз. — Интересный выбор книг для чтения, Поттер, — язвительно протянул Малфой, исчезая за широким стеллажом. Гарри резко захлопнул книгу, которую не глядя вытащил из стопки, и уставился на обложку. «Магия при менструации: влияет ли ваш цикл на заклинания?» Гарри в ужасе оттолкнул ее от себя. Скептически оглядев оставшуюся перед собой стопку, Гарри отодвинул ее как можно дальше, после чего дрожащими пальцами развернул записку от Малфоя. «Биографии великих магов, отдел М.» — вот и все, что там было написано. Гарри нахмурился и попытался вспомнить отдел, где хранились эти самые биографии. Может быть, где-то рядом с иностранными языками и мировой историей? Чтобы не вызвать подозрения, он пошел другим путем. Гарри не покидало ощущение, что он совершал что-то постыдное и почти порочное, как будто направлялся на тайное свидание с парнем. Или с подругой, — быстро поправил он себя. Мерлин, откуда у него вообще взялась эта мысль? Как ни странно, Гарри нашел Малфоя почти сразу, даже не заблудившись среди лабиринта секций. Тот стоял, облокотившись об угол богато украшенного стеллажа, и нетерпеливо постукивал палочкой по ладони. — Ты ужасно медленный, Поттер. Гарри неопределенно пожал плечами, не спеша отвечать. — Но раз уж ты соизволил наконец появиться, нам нужно найти как можно больше книг, связанных с магическими связующими проклятиями. Я составил примерный список из того, что может нам пригодиться, — Малфой порвал пополам пергамент и протянул один кусочек Гарри. — А ты уверен, что это проклятие? — А разве тебе это все доставляет удовольствие? — как-то слишком язвительно поинтересовался Малфой. — Ну, нет, но… — Это точно проклятие. Сперва нам нужно выяснить, какое именно, а потом вычислить мерзавца, который сделал с нами это, и выпотрошить его внутренние органы каким-нибудь мощным проклятьем. Гарри хотел было сказать, что это будет не совсем приемлемо и наверняка приведет к их исключению, но вместо этого он протянул руку и накрыл пальцами тыльную сторону ладони Малфоя. Жажда мщения на его лице тут же сменилась уже знакомым испугом. — Что ты творишь? — Я не знаю. Может, если мы будем чаще… э-э-э… касаться друг друга — это поможет предотвратить… ну, тянущие ощущения. — Или ты просто хочешь лишний раз меня полапать, — как-то странно ухмыльнулся Малфой. Гарри как-то позорно покраснел и тут же одернул руку, надеясь, что Малфой не заметил его смущения. — Прикосновения к твоей руке вряд ли можно охарактеризовать, как «облапать», Малфой. — Не истери, Поттер, это я просто теоретизирую вслух. Мерлин, да ты весь покраснел. Разговоры о ласках так сильно оскорбляют твои чопорные гриффиндорские чувства, или тебе втайне любопытно попробовать? — Малфой сделал шаг ближе, и Гарри так резко отскочил, что уперся спиной в книжные полки. Малфой же продолжал наступать на него, словно хищник за загнанной в угол добычей. И с каждым его шагом сердце Гарри билось все быстрее, грозя вот-вот пробить грудную клетку. — Ты же думал об этом, да, Поттер? Трудно не фантазировать, когда живешь в одной спальне с горячими подтянутыми парнями, — хотя, должен признать, что на Гриффиндоре их ничтожно мало. Но наверняка раз или два у тебя мелькали подобные мысли, верно? Ты фантазировал о том, чтобы прикоснуться к другому парню? Коснуться чужого члена? Ты когда-нибудь мечтал заняться сексом с парнем? Мечтал о том, чтобы он отсосал тебе? Ты целовался с парнем, Поттер? Гарри было ужасно душно от того, как близко стоял к нему Малфой. Он едва мог думать и дышать, едва мог выдержать это ужасное сердцебиение — такое громкое, что наверняка слышал весь Хогвартс. Взгляд Малфоя был одновременно насмешливым и каким-то напряженным. Глаза Гарри непроизвольно опустились на чужие приоткрытые губы напротив, но тут же снова вернулись к внимательным глазам, испугавшись, что такой взгляд может быть истолкован Малфоем как… приглашение. Видимо, так оно и было. Ресницы Малфоя затрепетали, наконец скрывая за веками его слишком пристальный взгляд, и чужое разгоряченное дыхание коснулось лица Гарри. Он искренне хотел убежать, но почему-то не мог даже пошевелиться. Казалось, что все вокруг замерло, даже само время, пока Малфой до болезненного медленно наклонялся к нему, преодолевая последние несколько сантиметров, разделявшие их лица. Горячие губы Малфоя соприкоснулись с губами Гарри, и это прикосновение было легким, как перышко, и дразнящим. Происходящее повергло Гарри в шок, поскольку все, во что он верил касательно самого себя и своих убеждений, в короткий миг рухнуло, рассыпаясь на тысячу кусочков, и полностью перерождаясь во что-то новое в промежутках между одним ударом сердца до следующего. Малфой чуть отстранился, словно ожидая, что же предпримет Гарри. Гарри рвано выдохнул, собрал всю свою хваленую храбрость в кулак (если не разум), и отбросил осторожность на ветер. На этот раз поцелуй вышел более интимным и чувственным, и инициатором был сам Гарри. И это было безумно странно, словно он сорвался с края в пугающую пропасть. А еще в глубине души он ожидал, что Малфой вот-вот оттолкнет его и, злорадно рассмеявшись, убежит рассказывать всем о том, каким извращенцем оказался Поттер. Но толчка в грудь так и не последовало. Поцелуй был какой-то слишком сухой, но при этом теплый и мягкий, одновременно похожий и не похожий на те, что были у Гарри раньше. Губы, как оказалось, все еще оставались теми же губами, а поцелуи — поцелуями, варьировались только полученные от происходящего эмоции, которые зависели от того, с кем происходил поцелуй, и… Влажный язык Малфоя коснулся его губ, прерывая критический анализ происходящего, что выстроил у себя в голове Гарри, и его накрыла всепоглощающая волна жгучего удовольствия, что патокой растекалось в груди. Гарри приоткрыл губы, и кончик его языка столкнулся с языком Малфоя. Он задрожал от нервного напряжения, охватившего его, — Гарри уже находился на пределе. Это была абсолютно новая, неизведанная территория: он словно плыл в кромешной темноте. Чей-то грубый и настойчивый кашель заставил его буквально отпрыгнуть от Малфоя, из-за чего Гарри болезненно приложился затылком о книжную полку. Гарри лихорадочно начал озираться по сторонам в поисках источника звука; краем глаза он заметил, как Малфой отступил в сторону, словно тень. «Бля, блядь, блядь, кто-то только что видел, как я целуюсь с Драко Малфоем», — пронеслась мысль на грани с истерикой в голове Гарри. И паника накрыла с тройной силой, когда Гарри понял, что застукала их никто иная, как сама Панси Паркинсон, которая стояла всего в паре метров от них, недовольно скрестив руки на груди. Гарри бросился прочь. Стараясь не смотреть на Малфоя, чтобы тем самым не вызвать шквал насмешек в дополнение к этому фарсу, он проскочил мимо Паркинсон, направляясь к выходу из библиотеки. Но причина, по которой он явился сюда, была слишком веской, и, возможно, после произошедшего стала еще более серьезной и важной. Поэтому Гарри заставил себя остановиться и, нырнув в ближайшее кресло, он сел и прижал вспотевшие ладони к бедрам. «Ха, — подумал он, когда наконец сердце перестало угрожать ему удушьем, и наконец вернулось обратно в грудную клетку из глотки. — Это было интересно». И эта смутная мысль определенно была преуменьшением года. Гарри сконцентрировался на клочке бумаги, который все еще держал в руке; тот немного скомкался. Когда Паркинсон и Малфой вернулись на свои места, Гарри бросил на них быстрый взгляд. Паркинсон вытянула шею и посмотрела в упор на Гарри в ответ. А вот Малфой выглядел совершенно спокойным, и всячески игнорировал существование Гарри. Гарри слегка покачал головой и вновь погрузился в список, пытаясь сосредоточиться. «Сборник распространенных проклятий и способы противодействия им». «Проклятия и контрпроклятия». «Заклятия для заклятых». Борясь с диким желанием вновь взглянуть на слизеринцев, Гарри встал с кресла и отправился на поиски книг. Он с трудом нашел первые две в списке и задумался о целесообразности поиска последней, чтобы как можно дольше не появляться в читальном зале и не встречаться с Малфоем и Паркинсон. Однако шансы на то, что он не успеет изучить и половины из уже найденных двух книг, были уж слишком велики, поэтому Гарри вернулся к своему столу. Слизеринцев в зале, к облегчению, уже не оказалось. Откинув книгу о менструации как можно дальше, Гарри швырнул на стол найденные книги и предпринял доблестную попытку отыскать на их страницах какую-либо информацию о Связующих чарах. Но сосредоточиться на тексте, когда его мысли все время упорно возвращались к воспоминаниям о Малфое и их поцелуе, оказалось практически невозможно. Мог ли Малфой рассказывать кому-нибудь эту историю прямо сейчас? Или он уже строчил в «Пророк» горячую новость о том, что Гарри Поттеру нравятся парни? Гарри громко застонал и упал головой на раскрытую книгу, после чего для профилактики пару раз приложился об нее лбом. — Мистер Поттер, прошу вас, прекратите стучать! — громко прошептала мадам Пинс, и ее голос привлек гораздо больше любопытных взглядов, чем тихое разочарование Гарри, которое он вымещал на книге. Он молча кивнул и вернулся к перелистыванию страниц. Но серьезно… Как бы он отреагировал, если бы такая статья действительно появилась завтра в газете? Не то чтобы он в первый раз подвергся насмешкам… Да и в мире волшебников никто не относился к нетрадиционным парам негативно, поэтому слово «педик» здесь не было пропитано тем ядовитом смыслом, что в мире маглов. Однако эта новость разрушила бы все возложенные на него ожидания от семейства Уизли: они надеялись, что он женится на Джинни, и они нарожают кучу детишек. Самые серьезные последствия от подобного известия определенно будут исходить от Уизли. Гарри сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и поднялся на ноги. С этим ничего нельзя поделать. Он должен все рассказать Рону и Гермионе. * * * — Что ты сделал? — повторил Рон. — Я поцеловал Малфоя, но это не самое важное из того, что я только что рассказал, Рон. Сосредоточься, пожалуйста. — Я… я не могу сосредоточиться на том, что мой лучший друг поцеловал самого мерзкого человека, который только находился в стенах Хогвартса! Ну, не считая Сами-Знаете-Кого. И, возможно, Снейпа. И Малфоя-старшего. И Барти Крауча… Но не в этом суть! Дело в Малфое! Почему именно Малфой? — Он же сказал тебе, Рон, что это все из-за заклинания. Это проклятие, не он сам, понимаешь? Оно подавляет его волю и заставляет совершать опрометчивые поступки, — Гермиона обреченно покачала головой и с тревогой взглянула на Гарри. — Почему ты не рассказал мне сразу? — Я не знал, что все так серьезно. Я думал, оно само пройдет… — Эти гейские штучки? — спросил Рон. — Нет, не гейские штучки! Заклинание! — Гарри бросил на Рона полный раздражения взгляд. — Верно, заклинание. Конечно. Меня утешает, что только из-за него ты поцеловался с Малфоем. Эй, и почему ты так уверен, что это не Малфой его наложил? Гарри отрицательно покачал головой. Он прекрасно знал, что верить Малфою нельзя ни в чем и никогда, но почему-то в этот раз он даже не сомневался, что тот сказал правду. — Он не делал этого. По правде говоря, Гарри даже почувствовал себя немного виноватым за то, что его рассказ звучал так, будто заклинание было единственной причиной, почему он поцеловал Малфоя. Было бы неплохо и самому поверить в это, но он чувствовал, что проклятие здесь ни при чем. Иначе бы он не думал об этом весь день напролет, прокручивая их поцелуй в голове снова и снова. Желание прикоснуться своим языком к языку Малфоя было его собственным, и он не мог продолжать лгать себе о том, что это не так, и что он не мечтал повторить это вновь. Проклятие заставляло их коснуться друг друга, но вот вспоминать и фантазировать — нет. — Почему ты так уверен? — насупился Рон. — Просто чувствую. — Гарри уже сомневался, стоит ли поднимать эту тему. — Хорошо, попробуем временно исключить Малфоя из списка подозреваемых, — сказала Гермиона, задумчиво накручивая прядь волос на палец. — У кого еще мог быть мотив для такого поступка? К счастью, хотя бы Гермиона хотела сосредоточиться на самой проблеме, и Гарри одарил ее за это благодарной улыбкой. — Понятия не имею. Как и ожидалось, подруга тяжело вздохнула и вытащила из сумки перо и пергамент. * * * Посреди ночи Гарри резко проснулся и сел на своей кровати, — вокруг было темно, а его рука на автомате сжимала палочку. Он тяжело дышал, борясь с остатками приснившегося кошмара, что щупальцами цеплялся за его сознание. Странно, но в этот раз ему приснился Невилл, сжимающий в руках меч Гриффиндора. Его глаза горели красным, а в следующее мгновение на его груди появилась кровавая рана, обнажая шипящую Нагайну — она завораживающе сверкала своими ядовитыми клыками, пока Невилл вонзал меч в живот Гарри. Однако боль, которая пронзила тело Гарри во сне, оказалась вполне себе реальной — она нарастала по мере того, как отступал ужас от приснившегося кошмара. Гарри прижал руку к животу, думая, что ему и впрямь могло стать плохо. Однако это было все то же знакомое ему тянущее ощущение. Гарри спустил ноги с кровати и просунул босые ступни в кроссовки. Он даже не потрудился зашнуровать их, быстро схватив мантию-невидимку и выбежав из спальни. Гарри встретил Малфоя на лестнице четвертого этажа. Видимо, тот тоже спешил покинуть спальню — он стоял в шелковом черном халате и зеленых девчачьих тапочках с мехом, которые вряд ли посмел кому-либо когда-нибудь продемонстрировать за пределами слизеринской гостиной. Его волосы оказались нехарактерно растрепаны, а в руке он сжимал волшебную палочку. Прежде чем Гарри успел раскрыть рот и сообщить о своем присутствии, Малфой безошибочно схватил его за плечо и грубо толкнул спиной к стене. Словно он видел Гарри насквозь, несмотря на мантию-невидимку. На мгновение Гарри даже засомневался, а действительно ли это был Малфой. — Сними, — рявкнул Малфой. Гарри сдернул капюшон обеими руками, и в эту же секунду губы Малфоя грубо прижались к его собственным. У Гарри была всего одна секунда, чтобы в последний раз насладиться болезненным ощущением в животе, прежде чем оно бесследно исчезло, зато на смену пришло что-то другое, ужасно теплое и уютное, растекающееся по венам странной радостью и возбуждением. Этот поцелуй отличался от того, в библиотеке. Теперь он был более требовательный: язык Малфоя нетерпеливо толкнулся в рот Гарри, и он позволил ему проникнуть внутрь, черт возьми, послушно приоткрыв губы. Он ужасно хотел спросить, почему Малфой так яростно накинулся на него, но для этого бы пришлось прервать поцелуй, а Гарри не хотел портить момент своим вопросом. Вместо этого он обхватил руками бедра Малфоя и притянул его ближе. Малфой прижался к нему всем телом, и они соединились, как две половинки паззла, словно изгибы тела Малфоя были созданы для его собственных. Эта мысль, смутно осознаваемая сквозь бурю эмоций, захлестнувших Гарри с головой, наверняка была вызвана проклятием или чем-то еще, но у него не получилось полностью от нее отмахнуться. Тонкие и прохладные пальцы Малфоя зарылись в растрепанные волосы Гарри, приятно поглаживая и подергивая непослушные пряди. Эта незначительная ласка прошибла тело не хуже разряда током. Гарри от удовольствия потерял счет времени: он не знал, прошло ли двадцать минут или два часа, но оторваться было выше его сил. Стоило Малфою отвлечься на какой-нибудь шорох или попытаться отстраниться, как Гарри вновь нетерпеливо прижимал его к себе и продолжал поцелуй, а один раз и вовсе издал совершенно бесстыдный и жалобный стон. В конце концов Гарри пришлось остановиться. Его губы болезненно опухли и, кажется, превратились в сплошной синяк, а дыхание было тяжелое и сбившееся. Словно получив какой-то безмолвный сигнал, они оба оторвались друг от друга. Однако вместо того, чтобы отстраниться, Малфой подался вперед и прижался своей щекой к щеке Гарри, и чужое дыхание, — такое же рваное и прерывистое, как и его собственное, — опалило ухо. Малфой навалился на Гарри всем телом, словно был слишком слаб, чтобы стоять самостоятельно. — Это какой-то пиздец, — голос Малфоя был соблазнительно хриплым и нежным одновременно. Гарри неопределенно хмыкнул в ответ, не соглашаясь и не отрицая, и прижал к себе Малфоя еще крепче, обнимая его за талию. Пульс не желал успокаиваться, а мысли уже давно спутались в один большой комок и разбираться с ними совершенно не хотелось. Не сейчас. Все, что он осознавал в это мгновение — это что Малфой просто потрясающе целовался. Поцелуй с ним был самым великолепным событием в жизни Гарри, и он совершенно не хотел отпускать Малфоя. Но ему все же пришлось расцепить руки. Как-никак они стояли прямо на открытой лестнице посреди ночи, и это великое чудо, что их не застукал ни Филч, ни шатающийся по коридорам ученик, ни староста, ни призрак, или, что хуже всего, Пивз. Мысль о том, как противный полтергейст издевался бы потом над парнями, сочиняя про них обидные частушки, привела Гарри в чувство. — Мы должны вернуться в постель. — Вместе? — голос у Малфоя был одновременно хриплый, удивленный, и, что самое странное, поддразнивающий. К тому же это было до нелепого эротично, и член Гарри, который и без того был твердым на протяжении всего поцелуя, заинтересованно дернулся, болезненно упираясь в резинку пижамных штанов. Гарри совершенно не был готов признать, что это означало. Поцелуи — это одно, а вот секс — совсем другой уровень. Гарри в ответ прикусил тонкую кожу на чужой шее, не желая пока нырять в этот омут с головой; он намекал на возможное согласие, поскольку не хотел обидеть Малфоя отказом. Малфой протестующе застонал, и Гарри импульсивно провел пальцами по выпирающим позвонкам Малфоя. Тот как-то странно задрожал в ответ, и Гарри мысленно пообещал себе запомнить эту реакцию на будущее, хотя сама мысль об этом «будущем» была пугающей. — Нам нужно выспаться, — привел он единственный рациональный довод, который смог. — Увидимся завтра. Сегодня. Когда угодно. Малфой утвердительно хмыкнул в ответ, и отступил, сделав шаг назад. Впервые за вечер их взгляды встретились. В царившем полумраке выражение лица Малфоя казалось непроницаемым, но вдруг его губы изогнулись в улыбке, и Гарри безудержно, до покалывания в пальцах, захотелось его притянуть к себе для новой порции поцелуев. — До завтра-сегодня-когда угодно, Поттер. * * * Гарри определенно должен был устать и не выспаться, но на следующее утро он проснулся заряженным и переполненным энергией; он бодро оделся и спустился по лестнице в общую гостиную, пока его соседи по комнате еще сладко спали. Сперва Гарри даже показалось, что встреча с Малфоем ему просто приснилась, но губы все еще были слишком чувствительными и приятно покалывали, стоило их только коснуться. Да и сама челюсть ныла каждый раз, когда он открывал рот. Джинни и Невилл тоже уже бодрствовали: они сидели перед камином, а рядом с ними лежал раскрытый фолиант и несколько свитков. — Доброе утро, Гарри. Ты что-то рано сегодня, — зевнув, поприветствовал его Невилл. — Привет, Гарри. Ты куда-то спешишь? Я не видела тебя уже несколько дней, — Гарри определенно не почудился осуждающий тон в голосе Джинни. Его накрыло чувство вины от осознания, что после войны они так и не восстановили свои прерванные отношения. Джинни не давила на него и не навязывалась, но Гарри чувствовал, что она ждет его, ждет, что их отношения возобновятся с той точки, на которой остановились, и они станут той идеальной парой, которую в них ожидала увидеть общественность. И Гарри тоже не сомневался, что все непременно так и сложится, хоть и не спешил восстанавливать их отношения. Он обосновывал свое промедление тем, что ему просто нужно еще немного времени и свободы, чтобы восстановиться после травмы, нанесенной войной. И он был железно в этом убежден, по крайней мере до тех пор, пока в его жизнь не ворвался Малфой. Внезапно его осенило, что он ни разу не подумал о Джинни, пока целовался с Малфоем. И теперь, когда Гарри было с чем сравнить, его интересовало только одно: почему он никогда не чувствовал такого трепета, такой острой и всепоглощающей зависимости от поцелуев с Джинни, какие испытывал с Малфоем? Действительно ли это было действием заклинания, в конце концов? — Эм… привет, — неуверенно прервал Гарри затянувшуюся паузу, проведя ладонями по растрепаным волосам. Этот обыденный жест вновь заставил Гарри погрузиться в воспоминания о Малфое и его волосах — таких шелковистых и мягких. Гарри решительно отогнал эти мысли, присаживаясь рядом с Джинни. — Чем занимаетесь, ребята? — Невилл помогает мне с домашней работой по Гербологии. Гарри, ты такой бледный… Ты заболел? Гарри рефлекторно приложил руку к животу. Тянущее чувство только-только начинало просыпаться, пока еще не принося дискомфорта; промежутки между пробуждением этого ощущения определенно становились с каждым разом все короче и короче. У него уже покалывало кончики пальцев от желания прикоснуться к Малфою. Однако он заставил себя кивнуть. — Я в порядке, просто немного проголодался. Думаю, спущусь сразу в Большой зал, может, эльфы уже накрыли на стол. — Отличная идея, — Джинни аж подскочила с места, — я тоже пойду. В желудке Гарри скрутило от тревоги. Невилл нахмурился. — А как же?.. . — Я уже составила семнадцать способов использования крапивы, думаю, что этого будет достаточно. Спасибо за помощь, Невилл. Джинни быстро свернула свиток, коснувшись его волшебной палочкой, и спрятала в свою набедренную сумку. Гарри так и не смог придумать достойной причины, чтобы пойти одному, а поэтому просто принял неизбежное, собрал все свое мужество и, попрощавшись с Невиллом, первым покинул гостиную. — Итак, Гарри, чем ты был так занят? Я тебя практически не видела. — Эм… Знаешь, просто был занят учебой. Пытаюсь наверстать упущенное за целый год отсутствия, — Гарри быстро спускался по ступенькам, стараясь хотя бы сделать вид, что он никуда не спешит. Легкий трепет в животе нарастал, давая понять, что скоро перерастет в полноценное чувство болезненной потребности. Гарри нужно как можно скорее прикоснуться к Малфою. Мысль о том, что ему придется прикоснуться к Малфою после тех поцелуев, что у них были ночью, вызвала у него головокружение. Он оступился, пропустив ступеньку, и определенно бы повалился кубарем вниз, если бы Джинни не схватила его за локоть и не потянула на себя. — Мерлин, Гарри! Будь осторожнее, куда ты так спешишь? Гарри выпрямился и как-то слишком резко высвободился из ее объятий. Джинни нахмурилась, и он заставил себя улыбнуться. — Извини, просто… жутко хочу бекон. Джинни как-то странно посмотрела на него, но промолчала, и они продолжили свой путь в уже чуть более спокойном темпе. Они уже почти спустились на первый этаж, когда Джинни резко схватила Гарри за рукав мантии, останавливая. — Гарри. Гарри остановился и с тоской взглянул в сторону входа в Слизеринские подземелья, что виднелся сразу за перилами. — Гарри, я надеялась, что мы… к этому времени сможем снова быть вместе. Знаешь, официально, как было до того, как ты ушел. Я понимаю, что тебе тяжело, и понимаю, почему ты захотел взять паузу… Вся эта война и Фред, я знала, что тебе нужно было время побыть одному, и я дала его тебе. Но теперь… — она резко замолчала, неуверенно потупив взгляд. Гарри на мгновение встретился с ее серьезным взглядом, полным надежды, после чего отвернулся, — на него нахлынул прилив раскаяния. Если бы она сказала это всего неделю назад или даже несколько дней назад, все было бы по-другому. Гарри действительно планировал восстановить их отношения, и он, не задумываясь, сделал бы ей предложение. Но сначала его накрыли горе и гнев, а затем долгое время он не чувствовал ничего, кроме глубочайшего изнеможения, с которым не способно было справиться даже бессчётное количество сна. Он медленно восстанавливал свою энергию хотя бы для того, чтобы просто вернуться в Хогвартс и хоть как-то задуматься о своем будущем. И Гарри правда верил, что она смогла бы исцелить его. Но теперь появилась эта история с Малфоем. — Честно говоря… мне очень неловко, — единственное, что смог произнести он. — Неловко? Гарри неопределенно кивнул, совершенно не зная, как объяснить свои чувства, если он и сам не разобрался в них настолько, чтобы сформулировать их. Прости, но мне, кажется, нравятся парни, или, возможно, конкретно Малфой, — что звучало абсурдным даже в мысленной форме. И в этот самый момент из подземелий показался Малфой с Паркинсон — они медленно шли через вестибюль. Целая волна эмоций нахлынула на Гарри. Его сердце радостно затрепетало при виде Малфоя, в то время как монстр, о существовании которого Гарри и не подозревал, угрожающе зашевелил в груди своими щупальцами, стремясь прорваться на волю через горло (почему Малфой всегда таскается с этой Паркинсон?). Трепет в животе перерос в физическое притяжение, которое буквально подталкивало Гарри спуститься вниз по лестнице и наброситься на Малфоя. Гарри крепко схватился за перила, чтобы не дай Мерлин не воплотить эту глупость в жизнь. Малфой сделал два уверенных шага в сторону Гарри, прежде чем Паркисон остановила его, положив руку ему на плечо. Их взгляды встретились, и Гарри чуть не задохнулся — Малфой явно был в ярости. — Гарри, что происходит? — Джинни сощурилась и с подозрением посмотрела на слизеринцев. — Малфой что-то сделал? Гарри подавил в себе зарождающийся истерический смех. «Да, — хотелось ему закричать, — он наверняка собирается что-то сделать», — и Гарри тоже безумно желал большего. Ему невероятно сильно хотелось наброситься на Малфоя, повалив его на пол, прикоснуться к нему, поцеловать… — Нет, — заставил себя прохрипеть Гарри вместо этого, когда Малфой бросил на него свой ледяной взгляд и отвернулся. — Ничего. Ничего, кроме бешено колотящегося сердца и холодного пота, что липкими капельками проступил уже по всему телу. Ничего, кроме вопящей потребности, нужды, которая наконец подтолкнула Гарри, и заставила броситься вниз, преодолевая ступеньки. — Малфой! — в отчаянии окрикнул его Гарри. Малфой остановился прямо перед дверями, ведущими в Большой зал. Гарри сорвался со ступенек и затормозил в последний момент перед Малфоем, видимо, слишком близко, судя по пристальному взгляду Паркинсон; она в удивлении приподняла бровь, но Гарри было плевать. Он нащупал руку Малфоя и с силой сжал ее, — Гарри неловко продолжил стоять на месте, когда мир вокруг наконец выровнялся. Он молча посмотрел на Малфоя, не находя нужных слов, и с удовольствием отметил, что лед в серых глазах оттаял. — Поттер, — тихо произнес он через мгновение. — Тебе так хотелось подержать меня за руку? Паркинсон противно засмеялась, отрезвляя Гарри, и он сразу же отпустил чужую руку и сделал несколько шагов назад. — О, да, он совсем плох, — продолжала смеяться Паркинсон. — Ты уверен, что он не под приворотом? — Поговорим позже, Поттер, — взгляд Малфоя нежно мазнул по губам Гарри, а затем вернулся обратно к глазам, и на его собственных губах появилась легкая улыбка, совершенно не похожая на надменную усмешку. Гарри очень надеялся, что ему не показалось промелькнувшее в серых глазах обещание. Малфой и Паркинсон продолжили свой путь в Большой зал, и Джинни резко налетела на Гарри, болезненно врезая ему локтем между ребер. — Что это, гриндилоу возьми, было? — Думаю, нам нужно кое-что обсудить, — тяжело вздохнул Гарри, понимая, что назад пути нет.