Часть 11
18 августа 2018 г. в 20:01
Яркие солнечные лучи ощущались даже сквозь закрытые веки. Они проникали в сон и легко разбивали его оковы, прорывая мглу. Ощущая их жар, Филипп нехотя открыл глаза и тут же сильно сощурился, ослепленный светом. Просыпаться не хотелось: его телу было слишком хорошо лежать на широкой кровати и обнимать мягкую подушку. Солнечные лучи согревали его спину гораздо лучше, чем одеяло. Однако не только яркий свет, бьющий по глазам, пробудил Филиппа. Помимо этого было что-то ещё. Неощутимое, но такое же обжигающее и леденящее одновременно.
— Неплохо тебе спалось, я смотрю, — произнёс знакомый голос, и Филиппу всё же пришлось как следует открыть глаза и даже приподнять голову, чтобы рассмотреть человека, сидящего в кресле. В тёмных длинных волосах и властном взгляде месье тут же узнал собственного брата.
— Луи… — хрипло выдохнул он, снова опуская голову на подушку и прикрывая веки. — Что-то случилось? Не помню, чтобы ты когда-либо приходил желать мне доброго утра.
— Я думал, это ты мне расскажешь, что случилось, — строго произнёс старший брат, сверля младшего недовольным взглядом. — Кто он? — нетерпеливо спросил Луи, ощущая, что правду из Филиппа придётся тащить клещами.
— Что? — продолжая щуриться от яркого света, месье снова приподнял голову.
— Кто этот человек, ради которого ты пропустил приём, на который я тебя пригласил? — в том же духе продолжил Луи, не снимая своего контроля.
— Приём… — Филипп наконец-то вспомнил то важное, о чем забыл с утра. — С чего ты взял, что здесь кто-то был? — переворачиваясь на спину, заторможено спросил он.
— Ты проснулся голым на развороченной постели. Это может значить что-то другое? — старший брат развёл руками, а младший поджал губы, осматриваясь вокруг. Следов Лоррена в этой комнате не было, как и его самого.
— Приём… — месье ухватился за мысль, ощущая неясное волнение, — уже закончился?
— Десять часов назад, Филипп, — раздраженно ответил Луи. — Ты хотя бы мог предупредить и не выставлять меня дураком. Я вообще не знал, что ты в особняке.
— И ты… нормально себя чувствуешь? — на всякий случай спросил детектив, подбирая с пола рубашку и накидывая её на плечи.
— Ты бы волновался о себе. Ты кого-то привёл в дом? Или это кто-то из гостей или слуг? — продолжал допрос Луи, вызывая у Филиппа раздраженную усмешку.
— С каких это пор тебя начало волновать это? — он подобрал и брюки, быстро натягивая их на себя.
— С тех пор, когда я понял, что больше не хочу видеть твоих слёз, — ответил тот, а Филипп застыл посреди комнаты, отчего-то ощущая чувство вины. Поднявшись на ноги, старший брат подошёл к нему и заботливо убрал с лица спутанные пряди. — Я не хочу, чтобы ты снова страдал. Люди по природе своей алчны и порочны, и если ты не пользуешься ими, то они используют тебя.
— Я не могу использовать людей как ты, Луи, — покачал головой месье, — и я верю, что не все таковы, каковыми ты видишь их.
— Все, кроме тебя, — усмехнулся тот и, глубоко вздохнув, направился к выходу.
— Больше не будет никаких страданий, брат, — бросил ему напоследок Филипп. — Я обещаю тебе.
— Надеюсь на это, — перед уходом ответил Луи. Его младший брат тоже не оставался долго в своей комнате — быстро приняв душ и переодевшись, он покинул спальню, на ходу застёгивая ремень на своих брюках и поправляя пиджак. Холл до сих пор был украшен цветами, а слуги под руководством Бонтана убирали банкетные столы. Здесь же Филипп заметил Фабьена и тут же направился прямо к нему.
— Месье, — тот чуть склонил голову, приветствуя взволнованного детектива.
— Похоже, Лоррен снова сбежал, — торопливо прошептал Филипп, стараясь, чтобы их никто не услышал.
— На приёме его не было, я лично осматривал всех присутствующих, — вкрадчиво ответил тот. — Хотите, чтобы я проверил камеры наблюдения?
— Да, проверим вместе, — кивнул головой тот, и двое мужчин отправились на пост охраны. Это не заняло много времени: где-то около трёх часов ночи, когда приём уже закончился, они заметили светловолосого молодого человека, который выскользнул из спальни Филиппа. Мужчины проследили за ним, используя записи с разных камер и выяснили, как он смог покинуть особняк.
— Похоже, он воспользовался вашим автомобилем, — бросая косой взгляд на месье, отметил Фабьен, на что Филипп лишь усмехнулся.
— Это в его природе — присваивать себе всё моё. Я должен найти его и как можно скорее. Поможешь мне? — он с надеждой взглянул в суровое лицо. Маршаль молчаливо кивнул, и через несколько минут они оба покинули особняк. Автомобиль Филиппа был найден на дороге, недалеко от города. В целости и сохранности, что весьма удивило месье. Правда, тщательно осмотрев его, он заметил, что несколько купюр, которые лежали в бардачке, исчезли. Впрочем, это была мелочь.
— Странно, почему он бросил его, если хотел сбежать? — пробормотал Маршаль, изучая окрестности и пытаясь понять, куда он отправился дальше.
— Может проснулась совесть? Или хотя бы часть её, — пожал плечами Филипп. — Думаю, стоит проверить его квартиру. Ведь все документы и вещи остались там.
— Согласен, — начальник охраны снова кивнул головой, и где-то через полчаса они уже осматривали квартиру Жака Этьенна. Документов и денег в ней не было, одежда и вещи валялись на полу, будто второпях кто-то что-то искал.
— Есть варианты, где он может быть? — спросил Маршаль, проверив ванную и кухонные шкафы. — В квартире никаких зацепок.
— Нет, но думаю, что он снова пытается покинуть город. Я могу сделать запрос в аэропорты, вокзалы и автостанции, чтобы узнать, покупал ли Жак Этьенн билеты. Но на это уйдёт слишком много времени, — Филипп удрученно покачал головой. — Он ведь скрывается и бежит не только от меня.
— Этот человек… — многозначительно протянул Фабьен.
— Преступник, лжец, мошенник, невыносимый и несносный хитрец и прохвост, и да, он нужен мне, — внезапно улыбнулся месье.
— Ну и вкусы у вас, — покачал головой глава безопасности. — Это попахивает большой проблемой.
— Я практически решил её, — Филипп снова нахмурился. — Не понимаю, почему он опять ушёл, ведь мы же… — детектив внезапно прервался и сорвался с места, словно вспомнив о чем-то важном. — Помнишь я говорил, что он представляет опасность для моего брата? — на ходу рассказывал Филипп своему напарнику. — В тюрьме, из которой сбежал Лоррен, есть кто-то, кто очень ненавидит моего брата и пытается достать его всеми силами. А врагов у Луи много, ты и сам это знаешь. Он стоит за всем этим и дергает за ниточки, угрожая Лоррену жестокой расправой. Тот должен был убить Луи на вчерашнем приёме, а затем, вероятно, передать информацию заказчику, тому, кто шантажировал его все это время. Но я уверен, что Лоррен не явился на встречу, тем самым скомпрометировав себя. А поскольку он не справился с заданием, значит, его необходимо устранить. Я думаю… — Филипп остановился прямо посреди дороги и с опаской посмотрел на Маршаля, — он не успел сбежать.
— Если его поджидали, значит, он где-то недалеко от дома. Давайте разделимся. Я проверю восточную часть, а вы — западную.
— Да, хорошо, — выдохнул Филипп и торопливо свернул налево, в то время как его помощник продолжил путь прямо. К несчастью, их теория не подтвердилась: они осмотрели каждый метр близлежащих территорий, но так и не смогли найти ни следа Лоррена. Площадь их поисков всё расширялась, усталость накапливалась, внимание снижалось, а день подходил к концу, как вдруг Фабьен каким-то чудом смог разглядеть следы крови на асфальте. Конечно, кровь могла быть чья угодно — ведь преступления в этом городе случались часто, но отчего-то Филипп чувствовал, что они напали на верный след.
— Здесь больше всего, — с волнением отметил детектив, осматривая стену глухого здания. — Вероятно, жертве нанесли ножевое ранение.
— Но тела нет, — Фабьен припал к земле, видя на ней тянущийся след, — он пытался уйти.
— Кровь ещё свежая, — месье коснулся следов кончиками пальцев. — Вероятно, прошло меньше часа после нападения. Нужно поспешить… — едва выпрямившись, он буквально побежал по этой цепочке из кровавых капель. Она долго петляла среди мрачных безлюдных и грязных переулков, но в итоге прервалась. Потому что в одном из них они нашли тело.
— Неужели!.. — ахнул Филипп, первым подбегая к нему и замечая знакомую светлую шевелюру. Немыслимые эмоции охватили его в момент, когда он увидел нестерпимо бледное лицо и такие знакомые посиневшие губы. Рухнув на колени, месье протянул дрожащую руку и коснулся щеки, совершенно не ощущая тепла его кожи.
— Я опоздал?.. — одними губами спросил он, ошалевшими глазами смотря на несколько глубоких ножевых ранений в области груди и живота. Кровь продолжала сочиться из них, придавая всей одежде багровый оттенок. Фабьен, присев рядом с телом, коснулся пальцами его шеи, а другой рукой стиснул запястье, пытаясь нащупать пульс.
— Он ещё жив, — поднимая взгляд на перепуганное лицо Филиппа, прошептал начальник охраны.
— Невозможно… — месье тоже прижал ладонь к его горлу. — С такими ранами…
— Я вызову скорую, а вы, — Фабьен до боли стиснул его плечо, пытаясь вывести детектива из потрясенного состояния. — Подавите панику. И окажите ему первую помощь. Вы же можете это сделать! — он повысил голос, и Филипп, инстинктивно вздрогнув, кивнул головой.
— Да, да… — зашептал он, с осторожностью переворачивая тело на спину и немного сгибая его ноги в коленях. Сняв с себя пиджак, детектив свернул его и положил пострадавшему под голову. Чтобы хоть как-то остановить кровотечение, пришлось оторвать куски от рубашки — рукава и края. Кусочки ткани он заталкивал в раны, чтобы те оказались полностью забитыми. Это могло помочь, но ненадолго. К счастью, судьба, похоже, сегодня была на его стороне, ибо скорая помощь приехала так быстро, как смогла. Филипп, отпустив Маршаля, отправился вместе с раненым, понимая, что сейчас не сможет думать ни о чем, кроме него. Лоррена мгновенно отправили в операционную, а вот детективу, мало того, что предстояло мучиться ожиданиями, так ещё было необходимо заполнить некоторые бумаги. Настоящее имя пострадавшего он указать не мог, причину ранений — тоже, поэтому пришлось принять эту ложь самому и воспользоваться ею. Поэтому он указал, что пострадавший — его напарник, Жак Этьенн, был ранен во время задания и находится полностью на попечении полиции и самого детектива лично. Впрочем, совесть его мучила не так сильно, как бесконечное ожидание возле операционной. Оно длилось не меньше четырёх часов, и за это время Филиппа посещали самые страшные, неприятные и противоречивые мысли. Он чувствовал дурноту и тошноту, но не смог сдвинуться с места, чтобы выйти и подышать свежим воздухом. Весь его мир сейчас состоял только из этого пустого коридора, пары кресел, дверей и красной лампы над операционной.
За последние несколько дней он познал самые разнообразные чувства, которых не испытывал за всю свою жизнь: удивительное счастье, невероятное удовольствие, сокрушительное разочарование, боль, предательство, тревогу, страх и пустоту. И вот сейчас, все эти эмоции, смешавшись в один большой комок, разрастались внутри него, заставляя задыхаться и ощущать болезненные удары собственного сердца.
— Месье, — Филипп вскочил на ноги, когда наконец-то из операционной вышли врачи и медсестры. Один из докторов, подойдя к детективу, закивал головой.
— Операция прошла успешно. Однако он потерял много крови, поэтому в ближайшее время в себя не сможет прийти. Удивительный случай, — отметил доктор, — с такими ранами обычно погибают за несколько минут от потери крови, а он продержался почти час. Будто что-то его не отпускало. Всего хорошего, — напоследок добавил он, удаляясь.
— Да, благодарю вас, — проронил Филипп, не помня себя от счастья. Ноги перестали его держать, и молодой человек рухнул прямо на сиденья у стены. Ему снова предстоит ждать, но, по крайней мере, теперь это ожидание не будет столь мучительно. Ведь самое страшное он уже пережил.
Лоррена были готовы переводить в палату через три дня. Однако Филипп настоял на том, чтобы его перевезли в их фамильный особняк, заверив, что там ему будет оказан должный уход, не хуже, чем в больнице. Он был готов потратить любые деньги на транспортировку и обустройство комнаты, лишь бы держать его рядом с собой и не спускать с него глаз.
Глаз Филипп действительно не спускал, проводя дни и ночи рядом с ним. Лоррен ещё не приходил в себя, но явно быстро поправлялся. Месье лично ухаживал за ним, следил за капельницами, менял повязки и протирал его тело. Почему-то эта забота приносила невероятное удовольствие, сравнимое с занятием любовью и имеющего другой полюс. Филипп с нетерпением ждал его пробуждения и одновременно хотел продолжить ухаживать за ним.
В один из дней, по обыкновению сидя возле его кровати и читая книгу, месье заметил, что Лоррен шевельнулся. Разволновавшись до предела, детектив отбросил издание и припал к кровати, склоняясь над бывшим заключенным. Тот действительно пришёл в себя: его глаза были открыты, грудь заметно поднималась и опускалась, а дыхание стало не таким тихим, как обычно. Поначалу взгляд был опустошен, словно молодой человек не понимал, что происходит. Но, увидев над собой тревожное лицо Филиппа, слабо улыбнулся, узнавая знакомые черты. Подняв руку, он едва ощутимо коснулся его щеки, словно не веря, что тот действительно здесь.
— Значит, я попал в рай, раз вижу тебя? — его голос был слабым, но таким нежным и любящим, что Филиппа практически затрясло от радости. Он схватил его кисть и прижал к губам, горячо и отчаянно целуя.
— Нет, ты ещё здесь, на земле. И я никуда тебя не отпущу, — прошептал месье, смотря на него изумительно трепетным взглядом. — Как ты себя чувствуешь? — спустя несколько секунд, спросил он.
— Словно грузовик переехал, — невесело ответил тот и поморщился, пытаясь шевельнуться.
— Шшш, лежи и не двигайся, — проговорил Филипп, однако Лоррен вопреки его словам поступил иначе и смог приподнять спину. Детектив поправил подушку, чтобы тот опирался на неё, и присел на край кровати.
— Почему ты всегда всё делаешь наоборот? — посетовал Филипп, говоря уже более строго и серьёзно. — Зачем ты снова сбежал от меня?
— А зачем ты снова спас меня? — вопросом на вопрос ответил Лоррен.
— Потому что понял, что не хочу больше терять тебя, — признался месье, слегка потупив взгляд. — Несмотря на то, что ты сделал со мной, я всё равно не могу поступить по-другому.
— И я тоже не мог поступить по-другому, — проронил Лоррен, смотря прямо на него. — У меня не было вариантов. Только один путь. Он всегда был один — и когда я сбежал из тюрьмы, и когда встретил тебя. Когда признался тебе во всём и снова сбежал. Просто никогда не было выбора, — усмехнулся он. — Единственное, что я мог делать — это бежать. Хотел я этого или нет.
— Ты испугался гиен, а ко льву полез в самую пасть, — покачал головой Филипп. — И теперь бежишь от него, хотя он может растерзать всех твоих врагов. Почему ты не рассказал мне обо всём с самого начала? — жалостливо спросил детектив, омывая беглеца своим чистым взглядом. — Ведь я бы мог защитить тебя. У меня есть сила, а у моего брата — колоссальная власть. Одно моё слово — и все те, кто превратил твою жизнь в ад, замолчат навсегда. Почему же ты выбрал самый сложный путь и снова покинул меня?
— Потому что… — Лоррен на мгновение замолчал, глядя куда-то в пустоту, а потом на его лице появилась грустная улыбка.
— Живые люди разочаровывают гораздо больше, чем мертвые, — повторил он слова, сказанные детективом в их самую первую встречу. — А я не хотел больше разочаровывать тебя.
— Разочаровывать меня? — сердце Филиппа болезненно сжалось, когда он услышал собственные речи со стороны. — Нет, нет… — он яростно замотал головой, цепляясь пальцами в постель. — Всё не так. С тобой всё иначе! Что бы ты ни делал, в прошлом и будущем, твоя смерть принесёт мне гораздо больше боли, чем я испытал или испытаю, — он с отчаянием посмотрел на любовника, а глаза заиграли бликами света, будто солнечные лучи попали на прозрачную воду. Не удержавшись, Лоррен поднял руку и коснулся его лица, испытывая невероятную нежность к этому человеку, чьи чувства были так сильны и так чисты.
— И разве я знал, что люди, подобные тебе, до сих пор существуют в этом мире? — проронил Лоррен, видя, как Филипп мягко нежится о его ладонь, как соскучившийся после долгой разлуки домашний породистый кот. — Настолько всепрощающие и искренние… — он опустил руку и отвёл глаза в сторону, словно устыдившись чего-то. — Ты заслуживаешь гораздо лучшего, — удрученно признался он. — А не преступника и подлеца, вроде меня.
— А ты? — теперь Филипп касался его, заставляя смотреть на себя. Его глаза наполнились искрой игривости, как будто маленькие рыбки плескались в знакомом прохладном ручье. — Заслуживаешь кого-то лучше, чем я? — с толикой самодовольства спросил он. Лоррен, улыбнувшись, перехватил его ладони и прижал к губам, с удовольствием целуя.
— Без вариантов. Ты — лучший. И если дашь мне шанс, то я сделаю всё, чтобы быть достойным тебя, — с чувством ответил Лоррен и, притянув месье к себе, осторожно коснулся его губ. Едва он начал ощущать этот сладкий вкус поцелуя, как Филипп отстранился. Облизнул свои губы, словно распробовал новый вкус и, неожиданно поднявшись на ноги, отошёл к окну. Сердце Лоррена испуганно затрепетало в груди: месье выглядел очень задумчивым и даже немного хмурым.
— Что случилось? — растерянно спросил он, опасаясь, что сделал что-то не то. Филипп начал ходить из угла в угол, сложив руки за спиной, словно размышлял над каким-то делом.
— Кажется… — месье остановился посреди комнаты и бросил сомнительный взгляд на оробевшего Лоррена, который не знал, что и думать от такой перемены настроения. — Я влюбился, — в итоге выдал Филипп, заставляя любовника буквально цепенеть. — Такое неприятное чувство, правда? — снова приближаясь к кровати, напряженно спросил он. Лоррен, ощущая, что бояться ему абсолютно нечего, подыграл своему любовнику и лукаво улыбнулся.
— Да, ужасно мерзопакостное, — сморщился он, словно съел целый лимон. — Сердце постоянно трепещет, желудок сжимается. Не хочется ни есть, ни пить.
— Дышать тяжело и сон пропадает, — упираясь коленом в кровать, Филипп стал медленно забираться на неё, не сводя взгляда с бывшего сержанта и преступника.
— Да, — согласился Лоррен, садясь удобнее и опираясь спиной на подушку. — Постоянно бросает то в жар, то в холод, но хуже всего…
Филипп залез прямо на него и приблизился настолько, что их лица оказались друг напротив друга, всего в паре сантиметрах.
— Зависимость… — выдохнул месье, продолжая его мысль. — Когда не можешь прожить ни минуты, чтобы не видеть его, — глядя на Лоррена в упор своими светлыми глазами, шептал Филипп. — И хочется лишь смотреть и смотреть.
— Не только смотреть, — Лоррен снова коснулся его лица, убирая тёмные пряди за ухо и поглаживая щеки. — Но и чувствовать, касаться… — он чуть подался вперед и практически коснулся его губ, но замер прямо на пороге поцелуя. — Целая куча проблем и только одно решение, — весело добавил молодой человек, кончиком языка игриво поддевая его губы и тоже заставляя улыбаться.
— Такая несправедливость… — проворковал Филипп, и их губы наконец-то соединились друг с другом. На этот раз не так осторожно, но невероятно чувственно и пылко. Они целовались так, будто впервые познали всю прелесть этой ласки и не могли оторваться друг от друга несколько долгих минут. Пока Филипп не вспомнил, что объект его обожания только-только очнулся и для пылающих страстей сейчас не самое подходящее время.
— Тогда будем решать эти проблемы постепенно, — месье мягко прикоснулся губами к его лбу и усмехнулся обделенному выражению на лице любовника. — В твоих же интересах быстрее поправиться, — он поднялся на ноги и, развернувшись, оценивающе взглянул на Лоррена сверху вниз. — У тебя должно быть отменное здоровье, когда я познакомлю тебя со своим братом.
— Твоим братом?! — голос от страха у мужчины подскочил на несколько тонов.
— Да. Ты ведь в его доме, — делая вид, что не замечает его ошалевших глаз, ответил Филипп. — К тому же, он очень волнуется за меня. И больше не хочет видеть слёз на моих глазах. Ты ведь не допустишь этого?
— Как будто у меня есть варианты, — ухмыльнулся Лоррен, невольно съежившись от его повелительного взгляда. Потянувшись вправо, он осторожно стиснул ладонь любовника и поднёс её к губам, целуя и одновременно покорно смотря на него снизу вверх. — Конечно же нет, любовь моя, — проронил он, ощущая в эти мгновения неподдельный трепет и упоительное счастье. Ещё никогда он не был настолько порабощен этими чувствами и никогда так не хотел поддаться им. Впервые за всё время Лоррен понял, что его жизнь, его судьба не может принадлежать ему одному. Так же, как и жизнь Филиппа, которую тот доверил ему. Всё, что он может — это заботиться о том, что держит сейчас в руках. И не терять ни при каких обстоятельствах. Надеясь и веря, что его жизнью будут дорожить так же сильно. И не отпускать никогда.