Богиня Любви

- " Чего стоит одно прикосновение к любимому человеку? - Всего!!!...если прикоснуться не возможно..." POV Тим Иногда полезно все потерять, чтобы понять, чего тебе действительно не хватает. Я поняла это, когда стала богиней. Теперь у меня была божественная магия, бессмертная жизнь. Но мне не нужно было этого. Наварила я себе тот проклятый кубок. Была батрачка, стала герцогиней. Была слабой, стала драконом. Была человеком, стала богиней. Вот только того, кто пригубил со мной этот кубок, нет рядом и не будет никогда. День за днем проходил, Шарр"риоран меня успокаивала, вернула мне дракона, учила, как быть богиней, но с каждым мигом я остывала внутри. Я мерзла все время. Сижу на солнце, а руки ледяные. И внутри холодно. Живые не должны завидовать мертвым. Я завидовала. Мертвые не чувствуют той боли, какую я чувствовала. Моя боль и боль моего любимого. Почему наша связь не оборвалась, не знала даже Мать. Я не думала, что мне будет настолько сложно пережить наше расставание. Я думала, я сильней. Но каждый день меня уничтожали воспоминания о нем, и кажется, нет ничего тяжелее, чем думать, думать и не спать. Когда освятили мой храм, я пыталась отвлекаться на людей. Я видела в окна королевский дворец. Он там. Сломленный, потерянный, но живой. Мой дракон. Когда пришла Астер, я не знала, как помочь любимому. Но она не привела его. Он не смог прийти. Его не пускала боль потери. Однажды я задумчиво слушала просьбы и услышала женщину. Она сидела на первой скамье, с таким лицом боли и потери, что я спустилась пониже. Она молила спасти ее мужа. - " Святая, спаси его, как спасла своего любимого. Он пропал две недели назад, в Северном море. Но я чувствую, он жив. Помоги ему! " - молила она. И тут я увидела перед глазами мужчину, лежащего на пустынном берегу, на забытого богами острове. Вдалеке проплывал Имперский корабль, но человека спасти они не могли, не видели. Я осмотрела остров. На берегу валялось много сухого плавника. Взмахом руки собрала в большую кучу, молнией запалила. Подняла ветер. Главное теперь корабль не утопить. Мужчина стал приходить в себя. Встал, увидел корабль, замахал руками. Его заметили и спустили за ним шлюпку. Спасен. Я проморгалась. Перед глазами были прихожане и храм. И тут до меня дошло - я помогла! Магией, своей силой, я спасла человека. Теперь я стала прислушиваться к каждой просьбе. Невозможного я сделать не могла. Оживлять мертвых, заставить разлюбить соперниц и вернуться в семью. Но если любящее сердце молило спасти любимого, я видела картины перед глазами. За день я спасла трех утопающих, несколько потерявшихся лесорубов, послав им выводящих зверей. Помогла одуматься от пьянства трех мужиков, послав им чудовищ, которые пообещали их сожрать, если они выпьют еще каплю. Вообщем, веселилась как могла и не заметила, что наступил вечер. Я выдохнула, можно и домой. - Шарр"риоран, я искупаюсь? - закричала я в сторону дома, только появляясь в долине. - Конечно, милая. - возникла рядом с озером женщина с красными волосами. - Как день прошел? - спросила она меня, пока я раздевалась. - Я сегодня разобралась, как помогать людям. Только не знаю, что в моей власти, а что нет. Может век этого человека подошел к концу, а тут я со своими инициативами. - рассказывала я, плавая в ночных водах. Потом вышла, высушила себя магией, одела свою тогу. - Вот скажи, кто придумал это одеяние? - спросила я Мать, путаясь в этой троллевой одежде. Мать пожала плечами, вздернула в воздух за локоть и потащила есть, ругаясь. - Прилетай на обед, прошу. - возмущалась она, ставя на стол еду. Я поняла, что очень проголодалась. - Завтра попрошу Ларишу, чтобы показала ауру человека, у которого судьба подошла к концу. - сказала Мать, когда я наелась. - Хорошо, я спать. - прошептала я, встала и ушла в свою комнату. Села в кресло около окна, и снова задумалась. Привычные слезы покатились из глаз. Холодно. Очень холодно. Как согреться без любви. Помогаю другим, а сама умираю без нее. Так пронеслось две недели, после первого случая помощи. Когда проявилось то, что находились и спасались люди, в таких местах, что и представить невозможно, то народ лавиной повалил в мой храм. Пришлось даже Астер объяснять о моей помощи, что я помогаю возлюбленным сердцам. И снова императрица пришла поздно вечером, прося помочь Шону. - Как? - закричала я в бешенстве. Но она не услышала меня. Тогда я запалила свечи, левитацией подняла в воздух, сложила в слова. Астер прочитав, задумалась, потом сказала: - Я не знаю, как уговорить его. Но он на грани! Он умирает! Если тебе все равно, то тогда я пойду. Богам не важны песчинки под ногами. - встала она со скамьи, отвернулась от меня. Я в бессилии смотрела ей вслед. - " За что она со мной так! Я уничтожаюсь без него, мне не все равно. Как доказать ей?" - в раздумье свечи разом вспыхнули во всем храме. Астер остановилась, обернулась. Я вложив всю силу магии в силу голоса, просто закричала: - Приведи, я заморожу его чувства! - и она меня услышала. Стояла, словно захотела составить компанию моей статуи, только моргала. Потом кивнула и ушла порталом. А я обессиленная вернулась в долину. И всю ночь рыдала так, что задыхалась от боли. Но если так будет лучше, то я лишу его сердце любви. Только пусть живет. На другой день я была разбита, как ненужная чашка. Казалось, мои осколки разлетелись по всей Империи. Я была рассеяна, почти не слушала прихожан. Я нашла удобное окно, почти под потолком. С огромным барельефом, на котором удобно было сидеть, не призывая магию. Из окна была видна река, был конец сентября и осень окрашивала природу в свои краски. И тут в моей душе колыхнулось что-то, в храм вошел дорогой мне человек. Я посмотрела на вход. Около дверей стоял высокий красивый молодой человек с длинными черными волосами и глазами темного цвета. В ухе блеснула синяя серьга, на пальцах - печатка и кольца с синим камнем. Аскани. Я буквально свалилась вниз от желания его обнять. Я подлетела ближе, схватила за руку, но не смогла. По мыслям я поняла, что он ощутил ветерок. - " Значит, я для вас всего лишь ветер." - подумала я в обуявшей меня тоске. Он был одет в темное. Черная рубашка, сюртук темного, почти черного цвета. Волосы он стал заплетать в сложные косы, открывая лицо. Весь образ, движения парня говорили о том, что он в тоске, в трауре. Он прошел по проходу, сел на первую скамью, посмотрел на мою статую. Его щиты теперь не представляли для меня сложности, я слышала все его мысли. - " Тими, зачем? Почему ты ушла? Знаю, мы могли погибнуть. Но я теперь один, один на всем этом свете!!!" - он почти кричал в мыслях. Я присела рядом, накрыла его ладони своими, но он чувствовал только мой холод. - " Я видел Шона, он ходячий труп. Ты не спасла его. И меня не спасла. Знаю, я обещал тебе стать счастливым, но не могу. Герцогство процветает, это я обещание исполнил. Вот только без тебя жизнь стала невыносимой. Да, я отпустил тебя. Но ты хотя бы была счастлива с ним, а теперь вы оба несчастны. Ох, Тими, я так скучаю." - из его глаз покатилась слеза. Я наклонилась, ладонью стирая влагу. И тут он меня почувствовал. Он дернулся и прикрыл глаза, судорожно вздыхая. - Ты здесь... - прошептал он, опуская руки на скамью и стискивая до побеления костяшек, краешек. Я уже не могла выносить эту боль, разрыдалась. И с удивлением обнаружила, что мои слезы скатываясь с щек, опадают лепестками шиповника. Розовые лепестки сыпались на подол моего платья, на колени изумленного Аскани. Он смял в пальцах несколько штук. Они оказались влажными. - Ты плачешь? Тими, не плачь, звездочка моя далекая. Я попробую стать счастливым, только не плачь. Я тебя очень люблю, родная моя. Я возьму лепестки? - спросил он, у места где я сидела. Я подняла свечу и на полу воском накапала слово " Да" и слово " Люблю". Он увидя это, слегка кивнул, сгреб с лавочки лепестки в созданный им стеклянный сосуд и встал. - Я поставлю в Сайгирн статую, будешь и ко мне приходить. - сказал он и вышел из храма. Ночь я провела в какой-то прострации, не понимая сплю я или нет. Просыпаясь в слезах, дышала как астматик, забывая, что я богиня. Мать только головой качала на мое состояние, а потом подошла обняла и прошептала: - Мири, прости нас. Мы не думали, что ты их так любишь. Нужно было найти другое решение этой битвы. Мы думали, что дарим тебе новую жизнь, а получилось, наказали еще больше. Мы не хотели. Боги пантеона просят у тебя прощения, что не могут дать тебе милость разговаривать с любимыми. Нет у них таких сил. Может потом, когда пройдет время и ты станешь сильней, они увидят и услышат тебя. Вон, даже с Астер у тебя получилось. Я слушала ее, уткнувшись в ее живот носом и вздыхала. - А что за лепестки вместо слез? - вспомнила я, собираясь уходить в храм. Шарр"риоран пожала плечами и неохотно ответила: - А кто его знает, какие в нас скрыты секреты. Я чуть улыбнулась ей, послала воздушный поцелуй и переместилась в храм. Его уже открыли и новые прихожане несли свежие цветы, новые проблемы. День прошел быстро, я пыталась найти пропавших людей. Лариша на днях забегала, показала ауру людей, у которых закончился жизненный цикл. Мне было больно, что я не могла помочь матерям, женам, невестам, которые больше никогда не увидят своих любимых. А они надеялись, молили. Тогда я применяла заклинания забвения, леча их сердца. То, которым я обещала Астер заморозить сердце Шона. Женщины хотя бы смогут дальше жить, не умирая, как я в тоске. Себе это заклинания не могла сделать, мне нужно знать, почему я стала богиней. Мне нужно любить. Самое интересное, ко мне подкатывал Дианур. Я долго смотрела на него, потом опустила глаза и, наконец, выдавила из себя: - Я дракон! Надеюсь, ты помнишь это. Я не раз тебе говорила! Он раздраженно прервал меня, подняв руку. - Ты богиня. Твоя жизнь теперь тут. - И что. Риса жива, она во мне. Я дракон! - взорвалась я, выпроваживая его из своего храма. Раскомандовался тут! Богиней вы меня делали, а я драконом родилась им и останусь. Как-то сегодня было мало прихожан, а под вечер исчезли и последние. Я полетала по храму, распыляя на атомы увядшие цветы и пыль. Потом поглазела в окно. Нравилось мне ауры рассматривать и угадывать, о чем думает человек. Темнота окутала город. Магические фонари зажигались на главных улицах, люди спешили по домам ужинать и отдыхать. Накрапывал осенний дождик. Запах дождя я перестала любить вот как несколько месяцев. Хоть в долине озера дождь был нечастым гостем, его запах сводил меня с ума. И теперь, я в расстроенных чувствах собиралась переместиться, как увидела открывающийся портал. Из него вышла Астер, и за руку она тащила мужчину в черной мантии. Он упирался, тихо возмущался и протестовал. Астер тащила его силком по проходу. Их ментальные блоки для моей силы богини, были как бумага. Поэтому их разговор я слышала отчетливо. - " Бель, я отказываюсь! Что я тут забыл? Я знаю, как выглядит Тими, я ее каждую ночь во сне вижу. Зачем ты меня уговорила?" - " Шон, она поможет. Она снимет боль. Она стольким помогла." - " Она умерла! Ее нет! Мне не нужна помощь богов, которые отняли ее у меня!" Они пререкаясь ментально, дошли до второй в ряду скамьи и остановились. Бель с умоляющим взглядом смотрела на тер Дейла. Он потер кончик носа, взлохматил и так стоящую дыбом прическу, обреченно кивнул. Бель улыбнулась, чмокнула его в щеку и тем же самым порталом убежала из храма. Мужчина развернулся к статуе, вздохнул, сел на скамью. Локти положил на спинку стоящей перед ним скамьи, на руки опустил подбородок, и стал разглядывать мое изваяние. Я забыв как дышать, подлетела поближе. Изможденное лицо, морщинки под глазами, веснушки и те, казалось, выцвели. Да он лучше выглядел после рейда по Гномьим горам. А потом, я закусив костяшки пальцев, чтобы не закричать, увидела его седую прядь. - " Любимый, что я с тобой сделала!" - я забыла, что меня никто не слышит, не видит. Я кусала губы, пальцы, чтобы не кричать от боли, которая волнами расходилась от любимого дракона. А он смотрел на статую и молчал. А потом, словно каясь, зашептал: - Дракошка, прости, что не уберег. Что бросил тогда, ушел. Если бы я все время был рядом, ты бы не смогла скрыть задуманное. Прости, что долго думал, что не люблю. Прости. - он прикрыл глаза. Я подлетев и сев перед ним, смотрела на него. Его аура была рваной, почти погасшая жизнь уже не сопротивлялась. Я положила ладони на его руки. Он почувствовал прохладу, открыл глаза. Повертел головой. Вздохнул. Я вливая магию в свои ладони, приподняла его руку и переместила его ладонь к своей щеке. Горячая. Тепло окутало мою щеку. Я почти не дышала. Шон смотрел во все глаза на свою повисшую ладонь в воздухе и ясно ощущал холод. Я поцеловала ладонь, снова прижала к своей щеке. Потом хотела убрать и услышала его - " Оставь." Я смотрела в его карие выпуклые глаза, из в которых стали дорожками стекать слезы. Другой ладонью я их вытирала и шептала: - Не плачь, любимый. Я рядом. Мир мой, не рви мне душу. Я не могу лишить тебя любви. Не могу. А он чувствуя на своих щеках прохладный ветерок, ощущая холод моей щеки и моих поцелуев, тихо говорил: - Любимая, ты рядом. Ты здесь. Дракошка, моя родная. Как я скучаю... Я не выдержала, все таки разрыдалась, зная, что сейчас огорошу его своими лепестками. Они сыпались дождем ему на мантию, засыпали пол вокруг скамьи, украшая розовым покрывалом все вокруг. А я не могла остановиться. До Шона дошло, что это. - Милая, Тими, не плачь. Я не могу видеть твои страданья. Знаю, слышать и видеть я не смогу тебя, но позволь побыть рядом. Прикоснись ко мне своим ветром, только будь рядом. Я успокоилась, а Шон стал рассказывать мне о том, как рьяно выполняла свое обещание Бель. Потом я заметила, он стал зевать. Путать слова. Его усталость вырубала, даже сидя на жесткой скамье. Я вспомнила, что он не спит. Ему мешают кошмары. Значит будет спать здесь. Призвав силу источника, превратила скамью в черный диван, только пошире. Шон сквозь полудрему, наблюдал - как появился диван, как с него исчезла мантия, оставив бриджи и тунику. Он встал, ушел в уборную, которая была за углом. Вернулся, блестя капельками воды на ладонях и лице, высушил все магией, снял сапоги. Я смотрела на него, прикусив губу. На худом теле веревками вились мускулы. Он был тощий, усталый, но такой теплый, такой родной. Я осмотрела диван. Чего-то не хватает - подушки. Не стала заморачиваться создавать, выдернула свою из кровати в долине и одеяло. Все это кулем свалилось на колени мужчине. Он хмыкнул, вздохнул, потом лег. Укрылся одеялом и произнес: - Вот интересно, спал везде, где только можно, но в храмах не доводилось. Я улыбнулась. Кажется в него возвращается жизнь. Он зевнул, поерзал и прошептал: - Дракошка, ложись. Я чувствую, ты мерзнешь. Иди, я согрею. Я переместилась в долину, быстро искупалась в озере, и на лету одеваясь в бриджи и тунику, вернулась в храм. Шон, словно почувствовал, что я уходила, и опять здесь, откинул одеяло, приглашая к нему. Я нырнула, боясь его заморозить. Обнять он меня не мог, не видел. Но я прижалась к его боку, уткнула нос в родной запах и уплыла в сон. Шон ощущая прохладу рядом, улыбнулся во сне. А за окном висели в воздухе Астер и Арден и наблюдали, как их друг улыбается во сне, как превращался диван и падали одеяло с подушкой. Как пол так и остался засыпан лепестками шиповника. - Ар, а это не сведет его окончательно с ума? - спросила Бель с тревогой мужа. - Ему гораздо лучше. Он спит, а завтра сам пойдет в лабораторию. Бель, я думаю, Лариша не просто так просила привести его в храм. Они там кое-что знают. И впереди будет что-то очень интересное. Поверь мне. - ответил ей Арден, обнимая за талию жену и уводя в портал.