Ричард, Коннор и Кевин

Громкое «Выходи!» вытаскивает Ричарда из сна. Он с неохотой открывает опухшие глаза и встречается взглядом с раздраженными глазами Кевина. — Какая-то мразь орет под окнами уже минут десять, — жалуется тот. — Да, — сонно доносится с верхней кровати. — Я хочу спать и мне рано вставать. Пусть он уже замолчит. Кевин громко хмыкает и пинает ногой матрас. — Боишься опоздать на пару к своему деду? Из-под одеяла сперва высовываются две руки со средними пальцами, а потом и недовольное лицо Коннора. — Я сейчас встану и врежу тебе. — Я так боюсь тебя, Коннор! Ричард устало трет переносицу и недовольно смотрит на них. Сейчас он остро ощущает себя слишком старшим братом. Хотя они рождены в один год, в один день и вообще, блядь, близнецы. — Если ты сейчас же не выйдешь, то я поднимусь и уебу тебя, мудак! — вновь раздается с улицы. — Вот же блядь, — Кевин картинно накрывается подушкой. Коннор следует его примеру. Ричард встает с постели и свешивается из окна, вглядываясь в темноту на дорожку перед общежитием. — Ну и кто это? Может спустимся и сами уебем его? — Кевин буравит спину Ричарда. Ричард даже не сомневается, что они вдвоем ждали, пока он проснется и посмотрит. — Я знаю, где можно спрятать тело, — подает голос Коннор. Кевин переглядывается с Коннором, и Ричард недовольно шипит на них, когда отходит от окна: — Никаких убийств. Кажется, это мое. — Блядь, — роняет Кевин. Действительно блядь, — думает Ричард. Он накидывает на плечи пиджак прямо поверх домашних штанов и футболки и чуть не забывает подхватить с тумбочки очки, потому что возиться с линзами сейчас совсем нет времени, а без них вероятность заблудиться где-нибудь на втором этаже возрастает в два раза. Спускаться по лестнице оказывается мучительно долго. Ричард почти впервые жалеет, что в их общаге нет лифта. Внизу еще что-то орут, когда он наконец-то оказывается на улице. — Какого черта, Рид?! Ричард злится. Завтра утренняя тренировка. Последняя перед важным матчем, а он стоит тут и смотрит на спину их пьяного в хлам вратаря. Гэвин Рид оборачивается, вглядывается в лицо и недовольно скалится, но вот, спустя несколько секунд, в глазах проскальзывает тень узнавания, и он тут же смягчается. — Нам нужно поговорить! — решительно и шатко подходит. Ричард едва успевает уцепить его за одежду, потому что Гэвин чуть не впечатывается в один из высоких кустов. — Ну и зачем ты напился? — Ричард старается ничем не выдать свое недовольство. — Пусти, — Гэвин презрительно щурится, но не пытается вырваться. А Ричард и не собирается его отпускать. — Что случилось, Гэвин? — Я должен сказать, что, блядь, ненавижу тебя! — выпаливает Гэвин и тут же беспомощно захлопывает рот. Ричард закатывает глаза. Заебись. — Серьезно? В четыре утра под окнами моей общаги? — Да, — уже менее решительно и более тихо. Вдох-выдох. Он честно старается не заржать. Явился через половину студенческого городка только для того, чтобы сказать ему о ненависти. Ага. Очень интересно. Что там дальше, Гэвин? Ричард снимает с себя пиджак и накидывает на его дрожащие плечи, потому что, вот так сюрприз, этот придурок прибежал к нему в тонкой майке. В середине осени. — Сколько ты выпил? — Немного, — отзывается придурок. Ричард и не думает ему верить. — Всего пара бутылок! — Пара бутылок чего? — Виски? Водки? Я, блядь не помню, уебок. — Черт, Гэвин. Ричард вздыхает. Он тянется к нему, цепляет за свой же пиджак, обхватывает за спину и шею и мягко обнимает. — Ты идиот, — утыкается подбородком в плечо, зарывается носом в короткие темные волосы. — Но я тоже тебя «ненавижу». Гэвин толкает его локтем. — Выеби его уже, заебали, — Ричард даже не сомневается, что это Кевин. С нижнего этажа кто-то одобрительно хмыкает. Наверняка теперь половина общаги пялится на них из своих окон. Когда Гэвин целует его, Ричард чувствует терпкий вкус алкоголя на своем языке, его руки на своих и как что-то очень точно и больно ударяется ему в плечо, а затем пикирует прямиком в кусты. — Презервативы не забудьте, бляди. Интересно, каковы шансы не сесть в тюрьму за убийство собственного брата, если ты учишься на юридическом?