Беги и прячься

— Пятак. Пята-а-а-ак. Турбосвин, бля! Вставай, ёбанный шашлык! Солнце светит, птички поют уже, а ты всё никак жопу свою поднять с кровати не можешь! Свин! И плевать, что сейчас раннее утро, и никакого солнца в помине не было — небо на улице заволокли тучи, вот-вот пойдёт дождь, наверное, даже ливень. По квартирке ходил сквозняк — в дрёме своей девушка лишь сильнее укуталась в плед. Её даже не разбудил стук в дверь или запах пиццы с морепродуктами. Пару кусков на перекус ей, правда, всё же оставили, но Джеймисон иногда пускал грустные взгляды в сторону коробок с едой. Мако, впрочем, успевал бить напарника по рукам. «Иначе она нам не заплатит», — пробурчал он в один из разов, когда смог словить Крысавчика, прежде чем тот запустил пальцы в коробку из-под пиццы. Тем не менее, рано или поздно Дебби пришлось бы проснуться — это она и сделала, когда на часах значился полдень. Продрав глаза, она увидела Крысавчика, который что-то делал со своим гранатомётом (или бомбомётом — до сих пор не ясно для неё, как стоит обзывать это оружие). — О, наконец-то! Как рука, мелочь? — спросил Фокс. — Лучше быть не может, хотя предпочла бы обойтись без ранений. Надо будет сказать спасибо Азару за то, что вытащим меня и перебинтовал… — О чём ты? Вытащил тебя, если на то пошло, а Свин обмотал тебя, так что все лавры нам, хе-хе, — хихикал Крысавчик. Дебби вопросительно взглянула на него. — Чего? — С ним всё в порядке? — С кем? — Не строй из себя дурачка, Фокс. С Азаром всё в порядке? Мне казалось, что он хотя бы попробует разбудить меня… — А, ты об этом… — На секунду Дебора удивилась, увидев перемену в выражении лица молодого мужчины — ей эта перемена не понравилась, навязывая не самые позитивные мысли. — Ну, как бы тебе это сказать… И то ли он слишком экспрессивно выражает эмоции из-за свойственной ему театральности и наигранности, то ли он сам по себе такой эмоциональный, и никакая театральность ему не нравится — тот сделал вид явно задумавшегося человека. Сел сгорбившись, сжал свой подбородок между большим и указательным пальцами протеза, нахмурился и умолк. И в этот момент в квартирку, отперев дверь, протиснулся кое-как Турбосвин. В большой лапище у него был бумажный пакет, от которого конкретно пахло больницей. — Турбосвин, где Азар? — Его нет. — Сказал Мако это очень чётко, через несколько мгновений после заданного вопроса. — Так уж вышло, что один из булыжников прилетел ему в голову и… — Дебора перевела ошарашенный взгляд с Мако на Джеймисона, и тот сразу же заткнулся. Такое выражение лица у Дебби он ещё не видел. Конечно, не то что бы его беспокоило душевное равновесие девушки, но от её дальнейшей реакции зависело то, получат они со Свином деньги или останутся с дырой кармане. Глаза широко распахнуты. До этого она всегда легко прищуривалась, словно подслеповатый старик, которого вытащили на залитую светом солнца улицу. Смуглая кожа до этого казалась живой — сейчас вся кровь отлила от лица. Рот приоткрылся — девушка пыталась дышать, но получалось это у неё едва ли каждый раз. — Ты расстроена? — тише обычного спросил Крысавчик. Хорошо, сейчас ему точно стало не по себе, и если до этого он пытался смотреть на ситуацию со стороны, то после мельком проскользнувшей мысли, что они вчетвером прошли через кучу стычек и боёв вместе, плечом к плечу… — Кто-нибудь из вас курит? Мне нужна сигарета. — Мако искоса, насколько позволяла маска, посмотрел на сначала на Дебби, затем перевёл взгляд на Джеймисона. — Блять. Ладно, обойдёмся без курева. «Видимо, расстроена». — Такой вывод был сделан двумя головами в один момент — они даже переглянулись между собой. — Пацана жалко, конечно, но у нас есть деловые вопросы, которые надо решить! Не очень хочется торчать на другом конце земного шара без бюджета, — распалился Фокс, снова включая свою наглость и бессердечность. Мако, конечно, был согласен с Крысавчиком — у них нет иного резона торчать тут и подставлять свои шкуры под открытый огонь, кроме как заработать, но лучше бы этот дебил не поднимал вопрос о деньгах прямо аккурат после новости о смерти парнишки. Глядя же на Дебби, становилось не по себе. Она даже слезу не пустила, максимум — уткнулась лицом в ладони, но по шумному дыханию и мерно вздымающимся плечам было ясно, что она не плакала. — Идиот, позже надо было… — Всё нормально, Свин, я в порядке. И не с таким приходилось сталкиваться на работе, а когда ты работаешь в полиции в такое неспокойное время, то приходится привыкать к смерти. — Дебби сглотнула подступивший к горлу твёрдый комок и пристально посмотрела на Мако. Через маску было невозможно увидеть ни выражения лица, ни хотя бы взгляда здоровяка — это только Фокс читался как форзац библиотечной книжки. По её же лицу было неясно, что она чувствует, и это сбивало с толку максимально. — Впрочем, я пока ещё не могу отдать вам деньги — работа ещё не окончена… — Как мы поняли, то твою драгоценную херню всё же спиздили! — Да нихуя, — вздохнула Дебби, отрывая лицо от ладоней. Всё такая же бледная. — Не знаю, поймёте ли, но я смогла сделать копию баз, остановила её обновление и сделала откат данных на несколько лет назад. Они получили неактуальную, старую информацию, которая сейчас им никак не пригодится, поэтому они продолжат охотиться за мной. Если хотите избежать проблем — можете хоть сейчас сваливать, но без денег. — Тогда вся наша работа будет бессмысленной, — буркнул Турбосвин. Ему определённо не нравилась перспектива носиться за просто так по всему миру. — Мне сейчас и так стыдно, что выжила, а Азар — нет. Он ничего не сделал, чтобы помереть от булыжника в затылок… Бля, его вообще не надо было вплетать во всё это… — И снова вздыхает, но без слёз. В глазах видна появившаяся в результате собранность и даже какая-то решимость. «У неё стальные яйца, раз не захлёбывается слезами и соплями, уткнувшись в подушку». — Именно это было ясно при взгляде на лицо Деборы. — Окей, даже если и так — что дальше? Ты всё время импровизировала, малышня, — задал вполне себе резонный вопрос Джеймисон. — Хотя мы вполне можем пойти и добомбить этих ребят, и тогда нас будут преследовать меньше… — Не вариант. Тайм аут, Фокс, ты забыл кое-что — «Коготь» нанимали для этой работы, хоть и формально. Если не они — так этот мудак Алваро будет за мной носиться, и бомбёжка «Когтя» ничего не сделает. Кроме того, ты думаешь, что это действительно была их база? Наверняка одна из многих, да и главных там не было — какой резон? — Похоже, возвращаться в старую-добрую Австралию — не вариант? Жаль, не при таких обстоятельствах я хотел повторить мировое турне, что думаешь, Пятак? — Мако проворчал что-то едва ли понятно, но Джейми, видимо, его понял и так. — Да ладно тебе, Свин! Тебе будто не понравились те автоматы в… как его там… Херомуре, во! Если снова туда заскочим, то своруем ещё один, ну чего ты! Мако, даже будучи взрослым мужиком, который прожил половину жизни, а за это время убил сотни людей и омников, участвовал в ёбанной революции, ограбил несколько крупных банков на пару с Крысавчиком и имел послужной список с другими прегрешениями и уникальными поступками, всё равно балдел с плюшевых лучков-осьминожек. А ещё Дебби теперь была пассивно осведомлена, что та большая махина в ангаре Мако, которая была укрыта куском брезента, и была спизженым игровым автоматом с пачимари. — Если вы собираетесь снова грабить банки, то я тогда точно сваливаю… — Э, а деньги? — гаркнул Джеймисон. И тут стало ясно, что Фоксу не удастся сесть на два стула одной задницей — время снова принимать какое-то решение, и не факт, что именно это дастся так же легко, как и предыдущие. Жевать холодную пиццу — не самый приятный способ утолить голод, но иной еды тут не было. Начинаю скучать по томатному супу из банок, если честно. Не самый лучший аналог, но меньшее из двух зол… — Дай руку гляну, — гаркнул Крысавчик. Я не стала сопротивляться и просто протянула свою повреждённую конечность. Она всё ещё неприятно пульсировала, мышцы стягивало. Мне даже кажется, что кожа ниже бинтов немного посинела. — Турбосвин, ты, конечно, молодец, но если она продолжит ходить с такими бинтами, то будет как я! — Тебе будто заняться нечем, кроме как возиться со мной, — фыркнула я, когда он начал разматывать бинты… попытался. Проблема появилась сразу — он не мог развязать узел, и в итоге поднёс мою руку ко рту и зубами порвал бинт. Сдавливать мышцы прекратило моментально, кожу опалило даже — бинты будто сами спали с руки. Мда, эта дырка мне не очень нравится, но благо небольшая. Если бы я ещё обратилась в больницу, то вообще беспокоиться не пришлось бы… И тут Мако, который до этого смотрел телевизор, сделал звук погромче. Я повернулась в сторону экрана. Господи, старая техника, но хотя бы звук не барахлит. Впрочем, я не сразу поняла, зачем он включил звук так громко — по каналу шли новости. Приглядевшись, я увидела репортаж с воздуха на трансляции — там были чёртовы руины какого-то здания. Даже не просто «какого-то» — это было то место, куда нас привезли. Во всяком случае, теперь я знаю масштабы бедствий. То, что говорили в репортаже, никто из нас не понял — итальянский из нас никто не знал, к сожалению. Ну, или к радости — нам не пришлось переваривать то, что показали в конце сюжета. Показали наши портреты. Мой портрет был сделан ещё во времена поступления на службу, когда у меня волосы были длиннее и лицо не такое осунувшееся. Я сейчас будто на другого человека смотрю на экране, и это выглядело как-то совсем сюрреалистично. — А когда ты успела фотку свою легавым оставить? — усмехнулся Фокс. Я и забыла, что он перебинтовывал мне руку. Кровь остановилась, но надо было убрать засохшую на целой коже кровь, обеззаразить область вокруг раны и перебинтовать начисто. Одна рука его жгла онемевшую кожу холодом поцарапанного, ржавого металла, другая — теплом грубой кожи. И оба чувства были неприятны для повреждённой руки. Как же мне нравится быть беспомощной! — Так я же работала там. Меня-то за что к вам приплели? Просто пиздец, — только и выдохнула я, и снова слышу в ответ усмешку Крысавчика. Постоянно-то он ржёт — как Свин его вообще терпит? Неужто ради денег готов стерпеть его компанию? — Ну, на ней ты хотя бы выглядела не как малолетний пацан, а как настоящая девчонка. А вообще, Свин, что думаешь — нам пора обновить фотки? — Мужчина говорил об этом, глядя на свои портреты. Я пару раз видела их в прошлом- как раньше казались мерзковатыми, так и сейчас, но, во всяком случае, теперь я лучше знала этих ребят. Но если Крысавчик и правда хочет «переделать фотографии», то пусть на следующей хотя бы слюни не пускает, что ли… — Эх, какие воспоминания, какой фурор мы тогда произвели! Кажется, это было после Дорадо — или же это был Пусан? Я не помню, но как же это было прекрасно! Всё горит, всё взрывается — всё как я люблю! Конечно, я прослужила в полиции достаточное количество времени, чтобы наглядеться на преступников, сделать кучу пометок для себя о том, как они себя ведут и чем мотивированы, но эти экземпляры — просто, блять, уникальны. Понять намерения этих ребят было едва ли возможно — точнее, я всё никак не могла понять Фокса. Сколько месяцев уже бок о бок ходим, но я до сих пор не могу его понять. Видимо, осознание таких сложных вещей приходит только с опытом, который у меня хоть и был, но не в таком количестве, в каком это было бы очевидно. Теперь только могу задуматься, хорошо ли то, что я постоянно сидела в офисе с бумажками-мониторами? Мир и события вокруг меня оказались шире всего этого, и теперь без жизненного опыта мне придётся вслепую продолжать носиться, вероятно, таща за собой двух преступников. Вдобавок к этому — мучиться от угрызений совести из-за Азара. Я даже не знаю, смогу ли передать весточку его родителям, что их сын погиб — меня теперь тоже разыскивают, правда, непонятно за что. — Во, готово! — Я переключила внимание с экрана телевизора на руку. Странно, но перевязана рука аккуратно. Я даже не сразу поняла, что это сделал именно Джеймисон. — Хм, спасибо, сейчас даже лучше, намного лучше. — Фокс самодовольно заулыбался, но сейчас хотя бы без лишней нотки язвы. Сейчас он просто походил на радостного ребёнка, которому дали пачку конфет на халяву, хотя любой человек будет рад халяве — от ребёнка до взрослого мужика. Блин, ему бы взять под контроль любовь к огню и бомбёжкам, ну, и язвить поменьше — и хоть в мир, хоть в пир. — Нам бы уже уходить отсюда. — Турбосвин приглушил телевизор, когда репортаж про нас закончился. — Ты сможешь стрелять? — Куда денусь? Вариантов не так много, но всё равно — куда? У нас нет денег и места, где можно затаиться. Блин, Азар бы быстро сообразил, что делать дальше — он умный был… Мако устало заворчал, но что он сказал — знал только Крысавчик, а тот только снова усмехнулся. — Афина, прокрути запись ещё раз, — устало попросил Уинстон. Он снял очки, помассировал переносицу, снова надвинул стёкла и вновь вперил взгляд в голографический монитор. Взрыв должен был быть мощный, если один — а вполне могло оказаться, что их было много. Менее масштабные, чем это извратило телевидение, но не менее опасные. Отрезки видео и портреты преступников, почерк которых был заметен и без микроскопа, мерцали на экранах, освещая помещение сборного пункта. Когда организация ещё была легальной, а эта база находилась в постоянном пользовании в виду удобства географической позиции, то именно здесь обычно проводились инструктажи. — Уинстон, ты уже полчаса сидишь и смотришь этот репортаж, всё в порядке? — аккуратненько поинтересовалась Мэй. Девушка обеспокоенно посмотрела на старого друга. — Просто думаю, что те, кто в открытую решил выступить против «Когтя» — очень храбрые ребята, — выдохнула горилла. — Ты же не думаешь начать искать их? Нет, я понимаю, что они могли бы стать частью «Overwatch», но если это и правда… эти, то тогда они подорвут нас раньше, чем мы успеем постучаться к ним в дверь. Кроме того, они, как я поняла, подорвали одну из баз, но пострадавших не оказалось… — Я знаю, Мэй, я знаю. Меня самого эта перспектива не радует. Не надо было говорить несколько раз о том, что идея безрассудна. Любой сложит два и два в голове, сопоставив внезапный репортаж о взрывах и сообщение о розыске двух террористов и человека, который похитил секретные данные и сбежал из страны (однако, возникает вопрос — откуда они взяли ещё одного человека для своего уже не дуэта, а трио?) Тем не менее, даже Мэй должна была понять, чего именно боялся Уинстон. После появления Жнеца на базе Гибралтар и так стало неспокойно, но мир подорвала ещё одна новость — омники вновь начали проявлять агрессию. И со всем этим в итоге должно было справиться, если считать на данный момент, не больше десяти человек, и неизвестно, как долго будет держаться это число — оно либо увеличится, либо станет ещё меньше. Если придётся взять в качестве помощи преступников — они это сделают. Впрочем, все члены «Overwatch» считаются преступниками. И эти «преступники» уж точно должны что-то сделать. Время уже давно за полночь, и Мэй тоже отправилась спать, но сам Уинстон никак не может заснуть. Ему и не нужно какое-то особенное спальное место — его могло вырубить и в кресле-шине за компьютерами и камерами. Однако, сейчас сна ни в одном глазу. Хотя они и правда устали, глаза-то. Инсомния — штука опасная, но у Ангелы ограниченное количество медикаментов, и тратить их на здоровую гориллу с бессонницей нельзя. Издержки тайного сбора. Порой Уинстон жалеет, что он сейчас занимает место Моррисона — тот бы лучше с этим справился. — Уинстон, тебе нужно идти спать — ты не спал уже два дня, десять часов, двадцать шесть минут и три секунды, — мерным и спокойным голосом проговорила Афина. — А ты всё никак не перестанешь следить за моим здоровьем, да? — начал ворчать Уинстон. Конечно, он не злился — это же Афина, с которой он работает, с которой знаком большую часть своей жизни. — Я так запрограммирована, Уинстон. Ты не поможешь «Overwatch» восстановиться, если не будешь спать. И снова она права. Афина всегда бьёт по больному месту — по фактам, которые никак не подвергнуть сомнениям, но винить её здесь не стоит, потому что всегда надо опираться не только на возможности, наивные мысли, но и на чёткие данные. — Я сейчас лягу спать, только подумаю ещё немного… — Ты всё ещё думаешь, стоит ли звать троих преступников? — Мы не справимся с омниками и «Когтем» всемером, Афина. Какой процент у вероятности, что мы всё же сможем всё сделать сами? — Десять целых и три десятых. — Примерно так он и думал, хотя какой-то шанс у них всё же был, но крайне низкий. — Ты прав, Уинстон. — Тогда мы точно должны собирать всех, кого ещё можно найти и собрать. … даже если это предполагает обращение за помощью к преступникам. Эх, это будет сложно.