Беги и прячься

Дебби кряхтела у плиты уже битый час. Она уже меньше обращала внимание на напряжение в мышцах, но готовка еды на большую толпу — это не то, к чему её готовила жизнь. На помощь ей в итоге пришёл Азар, и теперь оба ныли о том, как тяжко кормить всю команду. — Мне интересно, как Райнхардт справился в прошлый раз, — бухтела девушка, почёсывая глаза, слезившиеся от лука. Азар занимался делом куда проще — чистил картошку, а потом резал её на крупные куски, чтобы потом запечь её с травами и перцем. — Ты же его знаешь — человек широкого размаха: и рукой махнёт так, что мяч волейбольный на километр отлетит, и овощей для карри настрогает так, что потом неделю есть… Хотя не сказать, что я прямо уж жалуюсь — его стряпня лучше того, что я готовил всегда, хотя уверен, что я импрувнулся в Австралии! — Ты про тот суп а-ля «из говна и палок»? — Ей-богу, я тебе щас картофелиной в лоб кину! — Без насилия — я и так жертва репрессии! — Что за шум, а драки пока нет? — на кухню заглянул Маккри, улыбаясь при взгляде на шутливую баталию луковых и картофельных войск. — Дети-дети, прекращайте играться с едой — нам это потом ещё есть! — Тьфу, всё веселье испортил, — вздохнул не без улыбки Азар. — В этот раз «миротворец» — ты, а не твой пистолет? — Вообще я просто выпить пришёл. — Дебби потянула руку к графину с водой, на что Маккри не смог удержаться и фыркнул со смешком. — Милашка, я сказал «выпить», а не «попить». — Похоже, у кого-то нервы на пределе… — А вы понянчитесь с двумя япошками, у которых явно психологические проблемы! Мне как минимум виски нужен, не то до следующего лая Хандзо я просто не доживу. — Конечно, Джесси отшучивался как мог, и даже страдания его выглядели наигранно-напускными, и всё же никто не стал бы спорить — братья Шимада и правда сложны на взаимодействия не только с другими людьми, но и друг с другом. — Я тебе явно не завидую, но… — Мы путешествовали и в итоге побратались с Крысавчиком и Турбосвином, о чём мы? — чуть усмехнулась Дебби, продолжив высказывание друга. — Поверь, мы с тобой, Маккряк, можем пожать друг другу руки и пойти работать в ясли имени «Overwatch»! Азар кинул настороженный взгляд в сторону подруги. Её настроение было похоже на карусель, которую никак не могли остановить ни на секунду. — Я прям представляю старину Джека с погремушкой и упаковкой подгузников, — рассмеялся ковбой. — Хотя в этой роли чисто для себя представляю Рейеса — вот уж он точно был похож на курицу-наседку и носился то за мной, то за Гэндзи, чтобы мы херни не натворили. — Рейес который бывший друг Джека? — Он самый. Ну, вы — свои ребята в доску, да и новостью это уже не будет лет шесть как — они оба были главными ребятами в нашей команде, ну, вместе с капитаном Амари. Если Джек и Ана ловили лавры и почести, то Гейб разгребал дерьмишко руками, а я, Гэндзи и Мойра — вместе с ним. Старый-добрый «Blackwatch»… Азара при одном имени неизвестной для остальных Мойры будто током ударило. Вспомнилась та ненормальная женщина с руками, которые больше походили на звериные лапы. — Не успел налакаться виски, как уже пустился в ностальгию, м? — Ну, а что поделать? До сих пор скучаю по временам, когда моя рука ещё была на месте. Так и болтала троица, пока двое готовили ужин, а один — пил успокоения ради. Через какое-то время еда была уже готова, и все остальные достаточно быстро подтянулись. Почти все остальные. — Схожу за Фоксом, он уже задрал жрать в мастерской — пора ему социализироваться, — вздохнула Дебби. — Ты не обязана нянчиться с этим… заморышем. — Хандзо явно старался выбирать слова аккуратнее, но всё равно получил в свою сторону хмурый взгляд Дебби и бурчание от Мако. Спасибо, что за стол он садился не с крюком. — Как верный друг и одна из двух нянек, я обязана следить за тем, чтобы он не помер с голодухи. — А я с ним не нянчился, что ли?.. — С кем это тут надо нянчиться? Я похож на малолетку, что ли? — В помещение вошёл виновник торжества, на ходу разминая суставы плеч. Было видно, что он стоял у верстака до потери пульса, начиняя бомбы порохом и клепая «адские шины». В какие-то моменты он жалел, что они не могли воссоздаваться самостоятельно и по щелчку пальцев. — Крыса выбралась из норы, — усмехнулся Азар, чуть подвинув стул вправо — Фокс подтянул стул из-за соседнего столика одной рукой, на ходу разворачивая его спинкой к столу и уселся рядом между Азаром и Мако. — Не хочу отсюда улетать, привык как-то к этому вашему Гибралтару, да и мастерская тут классная, — буркнул австралиец, подцепляя кусок печёного кабачка вилкой. Делал он это забавно, орудуя левой рукой. Правую тот подложил под подбородок, чтобы голова не елозила и не скользила по спинке стула. — Если всё в Цюрихе сделают так, как было, то тебе понравится там! — заявила звонким голосом Лена. — Главный штаб был таким прекрасным, пока его не подорвали — там были классные полигоны для испытаний! — А ещё много легавых, о да, так прикольно… — Теперь их тебе бояться не стоит — раз уж ты с нами в «Overwatch», то на тебя будут просто коситься, но это нормально! — Окстон звучала ну очень жизнерадостно, но Крысавчика эта информация не слишком успокоила, и тот продолжил есть ужин. Всё время за столом прошло в разговорах о том, каким был штаб организации до того, как случился так называемый «переворот». Кто-то хорошо помнил каждую деталь того шикарнейшего комплекса, кто-то что-то подзабыл и то ли разражался спорами о том, в чём не совсем был уверен, то ли пытался вспомнить, как всё на самом деле было. Дебби и Азар слушали их рассказы и разговоры всяко лучше, чем Хандзо, которому, видимо, по барабану было на истории семилетней давности; лучше, чем Мако — по его скромному мнению, всё нынешнее всё равно не будет таким же, как старое, потому смысла ностальгировать тупо не было. Но если Азар при этом активно жевал то кусок мяса с электрогриля, то картошку с острым соусом из-под мяса (на самом деле Азар едва успевал снимать мясо с электрогриля — Маккри был обладателем «быстрой руки» не только в плане стрельбы), то Дебора лениво ковырялась в тарелке, совсем редко что-то закидывая в рот. Через какое-то время она встала из-за стола с тарелкой, которая опустела едва ли на половину. — Ладно, всем спокойной ночи, ребят, — попрощалась с друзьями девушка и спешно направилась в сторону апартаментов. На несколько мгновений повисла тишина в столовой. — Мне не нравятся эти её перемены, — честно высказала Мэй, поправляя очки на носу. — Она как вернулась, сама не своя ходит. — Иного ожидать и нельзя — мало одного факта, что семью потеряла, а потом сидела в опале добрый месяц, так она эти тела видела собственными глазами, а обвинения были ложными, — сказал Гэндзи. Звучал его голос спокойно, если не монотонно. — Не думал, что в «Overwatch» набирают детей — разве вам не нужны солдаты, воины, способные сражаться? — фыркнул Хандзо. — Хандзо, приятель, ты чего-то не на шутку разошёлся, хотя я с тобой согласен, — попытался сгладить углы Маккри, но его перебил Хандзо. — Грубо, но правдиво, — отрезал японец, уже одним голосом давая понять, что не признает другую позицию. «Зато этот «ребёнок», как ты назвал её, обладает яйцами куда побольше, чем некоторые взрослые узкоглазые мужики, которые шесть лет кряду сомневались в том, стоит ли тратить своё драгоценное время на помощь другим», — подумал про себя Азар, но и только. Он засомневался на секунду, стоит ли вступать в спор со старшим из братьев Шимада. Это могло спровоцировать скандал, и только этого не хватало. — Даже говорить такое не смей, молодой человек! — гаркнул Рейнхардт. — «Overwatch» — это нечто большее, чем кучка солдат, и Дебора — не ребёнок, а такой же член команды, как и все остальные. У нас у каждого свои тёмные истории, но если мы уже давно с ними примирились, то она даже опомниться не успела! — Половине из нас давно за тридцатник, и опыта у нас поболе будет, — вставил своё слово в защиту девушки Мако. — Мы уже пережили страшное, а она только с этим столкнулась. Вы чего от девчонки хотите-то? — Нам надо думать не о том, ребёнок она или нет, а о том, как бы с нашим другом не случилось чего плохого — если она продолжит в таком духе и дальше, то лекарства не просто помогать перестанут… — Лекарства? — Лена явно удивилась. — Да, она принимает лекарства, чтобы не было так больно двигаться, — всё же заговорил Азар, прикрыв глаза. — Вот уж не думал, что у меня будет подруга, подсевшая на таблетки. И снова все умолкли. — Бля, такой спор из нихуя сделали, пойду-ка я, — протянул недовольный испорченным за ужином настроением Джеймисон. Тарелку закинул в мойку, стул пнул протезом в сторону стола, за которым тот стоял изначально, а сам потом заковылял на выход. Что уже дальше обсуждали остальные, он не слышал. Таблетки? Лекарства? Только это нихуя не поможет, если она будет закрываться, в этом Ангела была права. Фокс редко признавал врачей правыми, — это же врачи! — но Циглер была явным исключением, необычным доктором, и Фокс доверял ей больше, чем остальным докторишкам, хоть и с натяжкой. Спать не хотелось ну вот никак — хоть репу чеши! На такой случай у Крысавчика всегда был запасной план: если глаза не слипаются, то пора идти к верстаку! До верстака, конечно, дойти бы для начала, но с этим он как-нибудь уж справится. Ночь прохладная выдалась, но вечера в Австралии похолоднее будут, впрочем, вполне вероятно, что Крысавчик не отказался бы даже от футболки прямо сейчас. Взглядом молодой мужчина прошёлся по небу — ясно и безоблачно. Будет чуть холоднее, но да и фиг с холодом — в мастерской-то всегда тепло… Всё же Крысавчик забывает, что через несколько дней он уже будет находиться в Цюрихе. Откуда-то сверху и сбоку слышится постукивание, едва слышимое, но ритмичное. Кто-то отбивал какую-то мелодию и мычал её про себя, причём женским голосом. Источник постукивания и не совсем пения находился на крыше какого-то железного короба. Благо к нему крепилась лестница — теперь Крысавчик мог утолить своё любопытство. На крыше сидела Дебби, поджав под себя ноги. По железу постукивало два пальца правой руки, которой девушка опиралась о холодную металлическую крышу. Мелодия незатейливая, будто всего из нескольких нот состояла. Голова повёрнута к горизонту. Море на удивление спокойно, полный штиль. Вдалеке, на самой границе между небом и водой блестели огни не то кораблей, не то прибрежных фонарей. Словно светлячки плавали над ладью озера на лесной опушке. Пахнет солью и свежим прохладным ветром. — Что-то случилось? — Дебора прервала мычание и чуть повернула голову в сторону Джеймисона. Не то клацанье культи с протезом да скрежет сапога о металл привлекло её внимание, не то чутьё, не то паранойя заставила невольно на всякий случай задать вопрос вслух. В любом случае это был всего лишь он. — Да не, всё огонь, — беззаботно отозвался Фокс. — Хорошо, — вздохнула девушка, после чего вернулась уже к молчаливому любованию горизонтом. Крысавчик вздохнул и, вместо того, чтобы свалить по-тихому (в меру того, что речь идёт о Крысавчике и ни о ком другом), он подошёл поближе и уселся рядом. «Яйца в кулак, Джейми, старина! Из вас двоих мужик всё же ты, а с этой хернёй пора уже начинать что-то делать!» — пытался настроиться Фокс, но над навыками убеждения ему точно ещё предстояло должным образом поработать. — Сто процентов там срались все, да? — Задала вопрос Дебби уже спустя примерно десять минут, пока Фокс пытался уговорить себя начать диалог, но при этом молчал. — С чего это ты взяла? — Это слишком очевидно. По рожам видно, что не по себе им, когда я рядом. — А ты ещё дольше походи с траурной миной, будто у тебя кто-то уме… Договорить он попросту не смог — слова напрочь из и так полупустой головы вылетели, когда он глянул на выражение лица Деборы. Крысавчик немного проебался, на что был готов в действительности хлопнуть себя по лбу. Удержался. — А ещё я слышала, до момента, пока Маккри не заговорил, только потом ушла, — вздохнула Дебора. Голос звучал несколько хрипло, словно она кричала на кого-то до этого. Не на кого, разве только не на себя поорать. — Хандзо прав, на самом деле. Я ещё ребёнок, я не готова к такой фигне… — Бляха-муха, тебе не холодно? Мне холодно! Я не хочу смотреть на то, как ты сопливишься, пошли! — Крысавчик весьма бестактно перебил начало самокопаний Дебби, но едва ли это можно было назвать чем-то неправильным в данном случае. Он резко встал и, схватив Дебору за запястье, потянул её наверх, и той вольно-невольно пришлось встать на две ноги, едва державшие её в вертикальном положении. — Что ты делаешь? Я никуда не пойду! — начала возмущаться она, даже попыталась снова усесться на крышу, но Фокс оказался ещё более упрямым: Джеймисон фыркнул и, чуть нагнувшись, схватил Дебби за ноги и перекинул её через плечо спиной кверху, перехватывая левой рукой поудобнее, держась за талию. Раз уж шину свою как-то таскал с бомбами да минами, то одну только девушку в лёгкой одежде уж точно поднимет и даже пронесёт! — Пусти-и-и-и! Фокс, блять! — Ага, ща! Одну оставлять тебя нельзя, а морозить жопу на железе я не намерен! Крысавчик сначала хотел спуститься по лестнице, но если с протезом на ноге тот едва смог залезть, то с живым «грузом» точно не сможет как-то уцепиться за прутья, если только не рискнёт её здоровой шеей. В итоге он прыгнул с крыши и приземлился на полторы живые ноги, а потом без лишних промедлений быстрым шагом пошёл в сторону мастерских. Идти оказалось недалеко, но даже за короткий промежуток времени Дебби перестала барахтаться и вырываться из хватки левой руки. — Можешь хотя бы руку с задницы убрать? Мне некомфортно, — буркнула Дебби, обречённо поникнув. Теперь она напоминала безвольный мешок картошки — так нести проще хотя бы, но руку с поясницы Фокс и правда от греха подальше отодвинул с завидной быстротой, чтобы Дебби не дотянулась и не стукнула по затылку. В мастерской было темно, но вместо того, чтобы подрубать свет по всему помещению и, впрочем, по всему ангару, Крысавчик просто зажёг две керосиновые лампы, когда усадил кряхтевшую Дебби на раскладной стул. Он вообще тут забавным образом оказался, стульчик-то: это был один из тех вечеров, когда Фокс напрочь отказывался идти есть с остальными и чуть ли не запирался здесь, пропуская приём пищи, а Дебби это так взбесило, что, попутно с подносом вкусной еды, принесла этот стул, который стоял в углу столовой как «запаска». В итоге она так и сидела на стуле и следила, чтобы тот съел всё до пустых тарелок да плошек. «Тьфу, как курица-наседка! — фырчал тогда Джеймисон, но всё равно ел. Стул так и остался, но сам он начал потихоньку, изредка появляться за ужином. — Мне некогда носиться по базе, чтобы пожрать да посрать, но если это поможет мне не злить тебя лишний раз, чтобы не схлопотать удар левой по прогоревшим почкам — я согласен…» — Зачем ты меня сюда притащил? Джеймисон встал спиной к верстаку, чуть ли не усевшись на столешницу — он мог сделать это даже сгорбившись. Янтарный взгляд прицепился к лицу Деборы. Она явно не понимала, чего он ждёт. — Давай, плачь. — Чего, бля?.. — Слушай, я не хочу всю ночь смотреть на твою кислую мину — у меня есть мины, которые раскрашены повеселее! Но тебе бы прекратить пиздеть всем и вся, в том числе и себе. Так что давай, начинай хныкать, полегчает! Воцарилось молчание, и тишину разрывало потрескивание ламп да шум прибоя где-то там, далеко. — Зачем ты вообще в это лезешь? «Хотелось бы самому знать», — чуть не выдал вслух Джеймисон, но промолчал. Удивительно, что иногда он мог держать язык за зубами, но ответ Деборе был ясен и без лишних слов — достаточно глянуть на то, как он задумался и чуть наклонил голову. В глаза было тяжело смотреть из-за нахмуренных бровей, кустистых и забавно вздёрнутых сами по себе. — Тебе вовсе не нужно в это лезть, да и жалость мне не нужна… — Пытаешься сказать, что это не моё дело? О, ещё как моё, и мне уже плевать, кто из этой кучи придурков назовёт тебя малолетней соплячкой! — фыркнул Крысавчик, сложив руки на груди. — Наслушалась их — а теперь накручиваешь себя, как цепной пуск на моей «адской шине»! И вообще — кто сказал, что я тебя жалею? Жалость для слабаков! Сначала это можно было посчитать за чистой воды оскорбление, но это было в манере Крысавчика, говорить простые вещи так, что звучат они не то насмешливо, не то грубо. — Ты не рассказывал про свою семью, — наконец заговорила Дебби. — Ну, а что говорить? Я их даже почти не помню — я сопляком был. Случился Великий Бум — и вот, ни семьи, ни дома, ни-ху-я, одни головёшки. — Мне бы так просто об этом говорить… — вздохнула девушка. — А кто мешает? Я просто принял это как факт, и тебе советую. Не сказать, что тебя семья беспокоила тогда, в этой ёбанной стране Оз. Просто тебе отрезало дорожку к тому, чтобы вернуться к жизни изнеженной прикинутой! — А тебе, вижу, прикинутые не нравятся, м? — спросила, скривив рот, Дебби. Хотелось закурить, но место для этого не самое безопасное — порох тут и там. — До дрожи в правой пятке, которой у меня нет! — рассмеялся Крысавчик, но через несколько секунд остановился. — Я тебе вот что, детка, скажу: ты сильная и сообразительная, котелок варит, и в группе прижилась, так что брось глупые мысли нахер! А вот жалеть тебя я не буду, никто не будет, так что прекращай себя жалеть, а если хочешь поплакать — старина Крысавчик всегда готов ради дружбана взять в лапы упаковку салфеток и посидеть рядом, поняла? Только в меня не сморкаться, слышь, э! Слышать это было до одури забавно и непривычно, но усмешка и предложение выплакаться казались странно гревшими сердце. Медленно встав с раскладного стульчика, Дебби на негнущихся ногах подошла к Джеймисону, который даже слез со столешницы верстака. Разница в росте дала о себе знать, и со стороны смотреть на то, как Дебора вплотную встала у Крысавчика, уткнувшись лбом тому в грудь и пробормотав скромное, но уверенное «спасибо». — Ты просто, блять, самый невероятный и уникальный кадр, ты знаешь об этом? — зашептала девушка, почувствовав на спине широкие ладони и длинные пальцы. — Ну, а ты думала — Джеймисон Фокс уникален и невероятен, и тебе несказанно повезло, что мы с тобой не враги, а всё же дружбаны… Эй, я же сказал — не сопливься об меня! Если бы Дебора подняла голову, то Джеймисон увидел бы, что это были вовсе не сопли, но ему было достаточно и тонких пальцев, что чуть ли не вцепились в его предплечья. «Ну, уже неплохое начало… Надеюсь, этот придурок знает, о чём говорил», — подумал про себя Джеймисон, чуть крепче обняв подругу.