***
Застывшее на небосклоне солнце нещадно палило, заставляя шагающих ровных строем рыцарей буквально умирать от жары. Последний месяц погода выдалась слишком солнечная и засушливая. С неба не упало ни одной капли дождя, а находиться в железных доспехах в такой зной, было равносильно - сварить себя заживо. Но третий легион Лотрика под предводительством Альберта возвращался с границ после успешной военной компании против соседнего королевства, даже, несмотря на такие суровые условия. Стальная выучка, крепкая воля рыцарей-легионеров и помощь отряда кристальных магов помогла закончить войну в рекордные сроки. Легионеры уже мечтательно улыбались, представляя, как их будет встречать народ,, восхвалять их очередную блистательную победу. Как снова дети и взрослые будут передавать из уст в уста имя Львиного рыцаря, о котором уже даже слагают легенды. Ведь неспроста королевство Лотрик, основанное на землях, прилегавших к древнему Анор Лондо — некогда легендарному городу богов, а ныне его остаткам — смогло устоять и процветать много веков, а его рыцари еще с давних времен служили одним из Трех столпов. Но сам Альберт не был столь оптимистичен по поводу возвращения в столицу. Только слепой мог не заметить, насколько переменились окрестности вокруг неё. Некогда необъятные и плодородные поля, что занимали бескрайние равнины, почти превратились в безжизненную пустошь. Деревушки крестьян были полупустыми или окончательно заброшенными, а в тех, где еще теплилась жизнь, бродили проповедницы Храма Глубин, посвящая бедных людей в свою веру, обещая спасение отправляя тех на Путь Жертв. Роскошные и наполненные живностью леса словно застыли в мертвой тишине, словно все звери и даже насекомые оттуда все разом исчезли, будто вымерли. А еще, словно ниточка или ручеек из трупов и еще живых людей, что тянулась по этим вымершим землям в направлении к Лотрику. И кто это был? Толпа паломников поклоняющихся культу Черной Церкви из далекого Лондора, где только и мечтают об Эре Тьмы, что будет предназначена лишь для опустошенных. Сгорбленные после долгого путешествия и от взваленных на их спины жалких пожитках, они, закутавшись в свои черные одеяния, бездумно стекаются сюда, следуя за своей верой. Над самим Лотриком повисла бледная тень, словно в ожидании приближающейся бури, и чем ближе к столице, тем все меньше грело ранее беспощадное солнце… Это вселяло тревогу в сердце и разум Львиного рыцаря, а худшие догадки строились одна за другой. Рука в латной перчатке нащупала закрепленную на поясе небольшую деревянную шкатулку, в которой лежало живое напоминание о подобных предвестниках приближающего конца. Пламя затухает, но почему-то Повелители Пепла не спешат исполнить свое предназначение и это больше всего волновало Альберта. Но он не переставал надеяться, что все может обойтись. Ведь не может быть так, что младший принц бросит свой народ и откажется от клятвы… Промелькнувшая мысль о слабом телом и здоровьем принце заставила рыцаря сильнее сжать поводья и слегка прикоснуться к рукояти меча. Ничего, как только он вернется, то постарается исправить все и восстановить обряд возжигания. Таков был его долг, что он принял на себя, ведь однажды его отец уже пожертвовал собой, дабы продлить Пламя, пускай это и произошло на другом континенте, но доспехи, что были сейчас на нем, являлись живым напоминанием этой жертвы. Альберт не имеет права посрамить память своего отца пускай и знал о нем лишь из рассказов матери, которая с теплой нежностью и тихой горечью вспоминала о тех коротких моментах, что отвело им время… Избавиться от наваждения прошлого удалось лишь, когда перед глазами замаячили врата, мост и возвышающиеся за ними высокие стены Лотрика. И то, что ожидает их впереди, вряд ли ему хоть как-то понравится…***
*** Некогда величественная столица теперь утопала в огне, крови и анархии. Везде бушевал хаос и разруха, а смерть пожинала добротный урожай. Буквально только вступив в город, Альберт понял, насколько тяжелая и безвыходная картина предстала перед ним. Второй столп силы Лотрика — виверны — кружили в небе над городом, заливая своим огнем дома и людей, которых веками до этого защищали. Как, впрочем, и другой столп — рыцари, которые вдруг присягнули ангелам, что расценивалось как ересь и предательство короны — теперь сражались и убивали, заливая стены и улицы кровью бывших соратников, друзей, братьев. Казалось, что буквально все сошли с ума, и найти кого-то адекватного было почти невозможно. Люди потеряли веру в своих защитников и теперь молились в надежде на спасение. Но еще противнее среди всего этого для Альберта, оказалось увидеть очаги Бездны, что как телесный гной проявились на людях королевства. Облепленные черной массой, эти несчастные не по своей воле крушили все вокруг с невероятной яростью и силой. Надежда угасала как искры пламени что, вырываясь из костра, пылают лишь одно мгновение. И если сам Альберт мог держать себя в руках, то его легионеры, увидев ад, разверзшийся в Лотрике, не могли так же легко сдерживаться. Они с немой мольбой смотрели на своего командира, с готовностью в любой момент броситься в эту мясорубку, желая прекратить этот кошмар. Все это казалось им страшным сном, иллюзией и что на самом деле ничего такого не происходит, но осознание реальности цепкими холодными нитями гуляло в их сознании. Взглянув на своих людей, Львиный рыцарь со вздохом отдал последний приказ Третьему Легиону. Кто как не он мог знать, что живыми из этого ужаса выберутся лишь единицы и, возможно, они наоборот будут сожалеть, что не выбрали более простой выход — смерть… Но самый горький выбор еще предстоял Альберту. Он не хотел бросать здесь своих людей и с радостью бы почил в бою вместе с ними на улицах Лотрика, но его последнее сражение пройдет не здесь…***
*** Как бы он не проклинал всех тех, кто привел королевство к такому исходу, возможно судьба будет к нему благосклонна и Львиный рыцарь сможет исполнить свою месть им когда-нибудь… С этой мыслью Альберт отвязал болтающуюся на его поясе потертую, невзрачную шкатулку и открыл её. Казалось бы, в такой маленькой вещице невозможно было спрятать что-нибудь существенное, но взглянув внутрь, чудилось, что она являлась бездонной ямой, а не крошечной шкатулкой. Сосредоточившись, рука в латной рукавице потянулась внутрь, и через секунду достала оттуда обычное и непримечательное, на первый взгляд, старое птичье перо. Это последний подарок, что оставила ему мать, прежде чем растворилась в закате и её душа, как он сам, по крайней мере, надеялся, отправилась к его отцу. Окинув последний раз пылающие и залитые кровью улицы Лотрика, Альберт закрыл глаза и стиснул перо в кулаке. Через мгновение он ощутил как весь шум и какофония битвы, что разносилась вокруг, вмиг исчезли. Даже сам воздух казался каким-то затхлым и полным пыли. Открыв глаза, ему представился вид на могучие стены высокого храма. Правда, казалось, что он уже много лет забыт и заброшен, что, впрочем, было совсем не так. Посередине храма тлели угли некогда пылающего костра, а впереди виднелись пять массивных тронов, которые сейчас пустовали. Это были места для Повелителей Пепла, что должны были исполнить ритуал возжигания огня, дабы продлить Эру Огня. При таком исходе, все то, что видел Альберт - не произошло, а люди и прочие существа не отчаялись бы, потеряв разум от действия проклятия. Но сейчас троны Владык пустовали без своих владельцев. Хотя не совсем так. На одном, крайнем троне, сидел маленький, тощий на вид человек. Альберт не знал кто он, но, видимо, все же один из Владык отозвался на звон Колокола Пробуждения, дабы занять свой трон. Пробивший колокол означал, что вскоре нежить восстанет из могил, дабы исполнить свое предназначение, и в своей жажде пламени, вернет Повелителей на их законное место, чтобы в следствии вновь возжечь быстро угасающее пламя. Правда, сколько времени займет у бывших мертвецов совершить эту немыслимую задачу? Может быть месяц, год, десяток лет или несколько веков? Сколько будут тлеть угли в ожидании того самого Избранного, что все же сможет исполнить возложенные на него обязательства? У Альберта не было столько времени в ожидании такой авантюры, и выход был только один: предложить собственную душу для обряда возжигания. Дитя Изумрудного Вестника, рожденное от Избранного Немертвого и зачатое, перед тем как он отправился к Трону Желания, как раз имело достаточно сил, чтобы предложить себя в жертву, как когда-то поступил его собственный отец, и стать заменой Пятерке Повелителей… — Ты ведь знаешь, почему я явился? — обернулся Альберт, дабы наконец-то увидеть ту, что так пристально и с неподдельным интересом рассматривала его. Прекрасная дева в черных одеяниях и с серебряной диадемой, скрывающей ее глаза, чувствовала что-то очень необычное в неожиданно возникшем из ниоткуда рыцаре, но никак не могла понять что именно. Даже Лудлет, сидящий на своем троне, с интересом поглядывал в их сторону. Когда-то он был ученым, изучавшим искусство транспозиции душ, так что хорошо разбирался в подобных темах, но чувство необычайной уникальности и невероятной силы души стоящего внизу никак не покидало его, а ведь Лудлет не за просто так стал одним из Повелителей. Сама же Хранительница Огня для себя никак не могла решить, как ей стоит поступить с этим столь странным незнакомцем, но все же выбрала помочь ему в его просьбе. Все-таки ,видимо, он знал, на что идет и готов к предстоящему впереди. — Я буду молиться за твой успех, рыцарь, — напоследок сказала Хранительница, окутав Альберта скопом искр из затухающего костра в Храме. Храм Огня вновь погрузился в привычную для него тишину и спокойствие в ожидании своего очередного избранника… *** Печь Первого Пламени напоминала какую-то сумасшедшую фантазию. Окружающие пейзажи занимали сжатую и искривленную версию Лотрика. Лишь тишина и серость были ответом Альберту. Его путь предстоял к огромному древу, от которого, казалось бы, остался лишь пень, возвышающемуся посреди всего. С каждым шагом путь на вершину становился все короче и короче, предвещая последнюю битву Львиного рыцаря. Впрочем, такое прозвище он получил из-за доспехов, что достались ему от отца. Такую броню носили львиные рыцари Фороссы, что когда-то поклонялись богу войны Фарааму, а в бесчисленных легендах говорилось, что их не могла остановить даже сама смерть. Теперь эти доспехи давали такую же веру самому Альберту в его собственную силу. Достигнув вершины дерева, перед его взглядом раскинулась широкая арена, заполненная пеплом и клинками, наверное, тех, кто раньше предпринимал попытки бросить вызов Хранителю Первородного Пламени. Как раз посередине этой арены он и восседал собственной персоной возле еле горящего костерка. Почувствовав прибытие соперника, он с интересом окинул взглядом пришедшего, и, казалось, был доволен увиденным. Альберт лишь иронично улыбнулся под шлемом, блеснув напоследок разноцветными глазами, и приготовился принять нелегкий бой.***
Понять сколько времени прошло от начала битвы и до конца — было невозможно, ведь, казалось, что над этим местом не властвует время. Правда сейчас Альберт чувствовал, что находится уже не в том странном месте, а в более знакомом Храме Огня. Он лежал на ступенях и смотрел куда-то вверх, а на его губах чувствовалась кровь. Вроде бы, когда он начал выдыхаться, то его враг сразу же воспользовался этой небрежностью и пронзил Альберта, нанося смертельную рану. Наверное, впервые он жалел, что не знал целебных чудес, которые изучают клирики, тогда бы у него, возможно, был бы еще шанс спастись, но сейчас, единственное что оставалось, это медленно умирать от полученного ранения. Альберт почти перестал чувствовать что-либо, но ему казалось, что прекрасная дева в черном сейчас обнимает его и нашептывает что-то умиротворяющее. Возможно, это было лишь воспаленным воображением умирающего, но хотелось надеяться, что все так и было. Вскоре его сердце перестало биться, а взгляд разноцветных глаз остекленел. Здесь закончилась история некогда великого Львиного рыцаря из королевства Лотрик… Среди бесчисленных надгробий вокруг Храма Огня, теперь прибавилось еще одно. В свежевырытой могиле покоится тело рыцаря, что сам выбрал свою судьбу. И лишь старое птичье перо станет доказательством того, каким образом ему удалось избежать участи стать очередным пеплом на той арене, попутно украв маленький уголек пламени, спрятав его рядом со своим сердцем…