За гранью

Утро было прекрасным. День — невероятным. Зачёт по астрономии и алгебре, к которым Питер даже особо не готовился. Это была такая удача, что Паркер готов был надеть костюм Человека-паука прямо в школе и летать от радости по крышам. Так почему его паучье чутье неспокойно? Оно донимает Паркера с самого утра, разбудило его в четыре часа. Есть выражение: «То, что ты знаешь и чувствуешь — одно и то же». Так вот, Питер не сомневался в этом ни на секунду, ведь он — Человек-паук, и его паучье чувство безошибочно. Из-за фантомного ощущения опасности парень не мог нормально общаться с людьми и всё время был как на иголках. То был раздражён до предела, то его голос поднимался на тон выше, раздражающе звеня. Страх холодом пробрался под кожу, оставляя следы из мурашек и волн дрожи. Питер не понимал что происходит так же, как и его тело, но чувствовал каждой клеткой, что приближается нечто. Какая-то буря нависает над его головой, которую он был не в силах разглядеть. И это пугало больше всего. Нужно было как-то избавиться от этого зыбкого чувства, и Питер прекрасно знал противоядие. Зачем медлить, если знаешь выход? Прям как учил мистер Старк. Питер надевает наушники и музыка разливается по его нервам, просачивается в кожу и впитывается в кровь. Сердце сбивается с собственного ритма, чтобы застучать в унисон с музыкой. Так можно заглушить всё: звуки, чувства, реальность. Музыка — лучший наркотик. Но не стоит вслушиваться в слова, а уж тем более приводить какие-либо ассоциаций. Иначе наркотик может дать побочные эффекты и стать губительным. Питер замирает перед порогом закрытой квартиры с ключом в руке. Он прокручивает слова песни в голове ещё раз и поднимает голову, словно осенённый. «Я иссушил свои юношеские мечты. Нет, со мной всё в порядке»* Парень мигом лезет в карман за телефоном и, разблокировав его, ищет нужный контакт в журнале. «Надо написать мистеру Старку, — пронеслось в голове Питера, и парень тут же настучал на экране сообщение для кумира, — может, у него что-то случилось». Но Паркер останавливает палец на иконке отправки и поджимает губы. Что не так? Ведь он делал это уже множество раз. Но в этом-то и проблема. Ведь мистер Старк и так считает его ребёнком, который может раскрошить машину, но не более. Не усугубит ли это сообщение ситуацию? Будет глупо отвлекать собственного кумира от действительно важных дел такими глупостями, как паранойя его «стажёра». Да и зная как Старк относится к нему и его заботе, желание отправлять сообщение тут же улетучилось. Паркер свёл брови и смешно сморщил нос, словно в глаза ему попал яркий лучик света. Тяжёлый вздох сорвался с его губ и, заблокировав телефон, Питер положил его туда, откуда взял, и повернул ключ в замочной скважине. С порога ему что-то сразу не понравилось. Например, запах с кухни. Какой-то больно… не сгоревший? Нет, Питер, конечно, любил тетю Мэй, но некоторые её «фирменные» блюда брать в рот было просто невозможно, а есть сгоревшие угли приходилось ещё и с каменным лицом, чтобы она (не дай Бог!) не обиделась. Сейчас же на кухне был запах какой-то явно удавшейся выпечки, скорее всего пирога, и парень не на шутку обрадовался. А вот паучье чутьё — нет. Его стремительные изменения можно было сравнить с игрой на пианино. Если до этого оно играло Лунную сонату — нечто напрягающее, но поддающееся приручению — то сейчас просто неистово било по клавишам, и притом в совершенно случайном порядке. Парень даже поморщился и недовольно стянул с себя наушники, которые уже не заглушали подобной «музыки». Нацепив на лицо улыбку, парень выполз на кухню с довольным воплем: — Привет, Мэй! Мм, как вкусно пахнет! Но тут же остолбенел. Между ними повисла неловкая тишина. На кухне сидели Наташа Романофф, Локи Лафейсон и Тор Одинсон, что успешно опустошал содержимое холодильника и остановился лишь с приходом парня. В полнейшей тишине можно было услышать как со скрипом проворачиваются шестерёнки в бедной голове Паркера, а глаза с блюдца давали знать, что так он не охреневал уже очень давно. Этот случай по уровню внезапности может даже поспорить с приходом мистера Старка в первый раз. — Ну привет, Питер, — непринуждённо отозвалась Наташа, глядя на совершенно ничего не понимающего юношу, — я булочек напекла. Будешь? И тут из губ парня вырвался истерический смешок, который рвался наружу, как только он завидел троицу краем глаза. Ладно Наташа и Тор — их пребывание в доме Питера можно хоть как-то объяснить. Но что тут забыл Локи? Наташа шутливо хмыкнула и неоднозначно повела плечами, вернувшись к распитию кофе с Лафейсоном. Тор же вернулся к опустошению холодильника. Вообще, тут все чувствовали себя как дома. Кроме Питера. Парень оббежал диван и поглядел на происходящее безобразие под другим углом. И нет, это не галлюцинации, и он не спит. У него на кухне Чёрная Вдова и два Бога. — Можно вопрос... — начал парень говорить, заикаясь, и схватился за голову, оттянув себя за волосы, чтобы точно удостовериться, что это не сон, — что вы тут все делаете? Просто вы обычно на заданиях или… Взгляд Питера упал на Локи, что мирно сидел рядом с Наташей, и с его губ сорвалось небрежное: — …или мертвы. Паркер понял причину всех подколов от Старка, ведь только он, великий Человек-паук, умудрился, хоть и не специально, начать троллить Локи, Бога обмана, который чуть ли не поставил всё человечество на колени. Парень начал бледнеть под излучающим холод и презрение взглядом Лафейсона, от которого по коже табуном бежали мурашки, понимая, что только вошёл и уже успел накосячить. Но парень твёрдо решил — он докажет Старку, что он не ребёнок и сможет сам справиться с такой проблемой как один мститель и два Бога на кухне. Но уж слишком угрожающе выглядит Локи, и парень лишь нервно сглатывает, добавляя: — Простите, не удержался. Тор рассмеялся, и юноша удивился, что не превратился в горсть углей прямо там. Вот что с ним не так? Из кожи вон лезешь, чтобы казаться умнее, старше, благоразумнее, но настоящее «Я» показывает своё личико, и Питер опять ведёт себя как идиот. И теперь не только перед мистером Старком. Но Паркер не мог ни на секунду забыть о паучьем чутье, что набатом било его по голове. Волны холода бежали по его коже, и Питер чувствовал, как дрожат его руки. Юноша понял с самого начала, что что-то тут не так, но не мог понять что. Зачем они пришли сюда? И почему мистер Старк не предупредил его? А где тётя Мэй? Буря сгущалась над головой, и Паркер уже понимал, откуда идут тучи, но не знал, что с ними делать. Тем временем хохот Тора превратился в весьма внятную речь, но Питеру всё равно было сложно его услышать — в ушах звенело, и парень понимал, что чутьё не собирается выпускать его из своих объятий. — Не знаю, где Старк его нашёл, — кивнул Громовержец в сторону Питера, вернувшись к опустошению холодильника, — но он мне нравится. — А точнее его холодильник, — ехидно проговорил Локи, его голос отдавал его металлом и презрением. Паркер впервые видел Бога Обмана так близко и его удивляло всё: начиная от вечно спокойного лица, заканчивая холодным и отстранённым голосом. Питер начал даже думать, что его чутье разыгралось не на шутку из-за пребывания здесь Лафейсона. Но всё оказалось не так просто. — А шампуни тебе его не приглянулись? — обернулся Тор к брату, не поняв сарказма, на что Локи закатил глаза. — Гели его? Просто прелесть, жаль ты не попробовал. — Что здесь вообще происходит? — парень до сих пор не мог оправиться от шока, на что Романофф лишь посмеялась и предложила сесть. Парень на чуть ватных ногах дошёл до дивана и тяжело на него опустился, продолжив: — И где Мэй? — Её отправили в командировку. В Париж. Трудами госпожи Романофф, — тут же отчеканил Локи, отпив кофе, и поморщился. Наконец-то Питер увидел хоть ещё одну эмоцию на лице ледяного бога. Лафейсон покосился на юношу, и у того побежали мурашки по позвоночнику, словно тараканы, но Бог лишь добавил: — Дитя, как ты пьёшь эту гадость? Юноша потерянно поморгал и лицо его комично вытянулось. Нет, это какой-то абсурд. Чёрная Вдова выпекала булочки на его кухне, Тор атакует его холодильник а Локи критикует его кофе. А ещё тетю Мэй сослали в Париж. «Беги!» Питер подскочил как на пружине с дивана, ловя на себе взволнованные, настороженные взгляды. Паучье чутьё никогда не ошибается. И парень медленно пятится назад к двери. — Ситуация фантастическая, — тараторит он, подходя всё ближе и ближе к выходу. Вот только присутствующие внезапно посерьёзнели. — У меня на кухне два Бога и одна из самых опаснейших людей в мире. Я очень взволнован. Юноша видит как Локи и Наташа поднимаются с дивана и направляются к нему вместе с Тором. На лицах ни тени прошлой улыбки. Питер готов поклясться, что видит, как напрягаются мышцы на руках Тора готовясь к битве, в которой Питеру не выстоять. И внезапно он слышит сзади себя щелчок двери и замечает чуть дрогнувшие уголки губ Локи. Дверь закрыта, бежать некуда. Парень прислоняется к деревянной поверхности спиной и на лбу выступает испарина. Раз пути отступления нет, то он пробьёт путь к свободе сам. Ну хоть попробует. Но перед этим Питер кое-что спросит. Хоть он и решил, что это глупо, но с непослушного языка слетают слова: — А теперь главный вопрос. Что вы забыли у меня дома? Наташа ухмыляется и обманчиво ласково проговаривает: — Тебя. Питер собирается сделать выпад вперёд и обвить девушку паутиной, но Локи лишь щёлкает пальцами. Тело юноши ослабевает и распластывается на полу. Тьма застилает его взор, слух словно испарился и буря над головой больше не беспокоит Питера…