Быть Ноем непросто

— Срочно соедините меня с Комуи! И кто-нибудь, свяжитесь с Занзасом! — я перехватил телефон у одного из искателей, который должен был соединить меня с Черным орденом. — Смотритель! — Мана, что такое? — Причина, по которой появляются акума, — это человеческие эмоции, верно? Но недавно они начали усиленно появляться и у нас, и в Италии. — Ты обнаружил причину, верно? — я даже слышал, как в кабинете что-то упало, вероятно, стопки документации, а сам Комуи явно побежал в свою лабораторию. — Да. Причиной стала сама мафия. Я подозреваю, что появление молодого наследника на трон Вонголы вызвало немало возмущений со стороны более старшего поколения. И некоторые выразили свою злость… не самым адекватным способом. — Смерть близкого человека всегда влечет за собой трагедию, а трагедия влечет акума… Но откуда взяться трагедии в Намимори? — …Тошики! Я уверен, причина в нем. Реборн, — я повернулся к аркобалено. — Он ТОЧНО делал домашнюю дома, а не уходил куда-нибудь? — Не уверен, — голос киллера отдал резкой хрипотцой. Он явно чувствует вину за то, что не уследил. — Тошики известный хулиган в городе. Я все проверю сам. Комуи, мне нужно, чтобы ты направил в Намимори Лави. Без его знаний здесь не обойтись. — Господин Мана, мы связались с Варией! — Все! Мне пора! *** Реборн шокированно смотрел на то, как Кроули-младший бегает от искателя к искателю и отвечает на вызовы. Он мог поклясться, что парню помогает знаменитая гиперинтуиция, но это было бы слишком просто. Скорее всего, просто большой опыт… Киллеру было стыдно, что он оказался так непредусмотрителен на счет Савады. Быть не может, чтобы этот размазня убил человека, но по проверенным данным у него раньше была своя маленькая группировка. «Акума — это продукт трагедии»… Савада легко мог устроить трагедию, и не одну. Емицу совсем избаловал сынка вседозволенностью. Из него никогда не выйдет того босса, которого ищет Вонгола. Он просто будет делать то же, что и все боссы после Рикардо — топить семью в крови. *** — Хибари-сан! — я несмотря на риск и возможность оказаться на больничной койке влетел в кабинет ГДК. — Чего тебе, травоядное? — тот спокойно отложил отчеты и смерил меня суровым взглядом. — Скажите, много народу отправилось из-за Тошики Савады в больницу? — Из-за этого придурка? Немало. За последние месяцы чуть больше пятидесяти. Все жертвы просто проходили мимо, а он ни с того ни с сего на них нападал… — Спасибо, Хибари-сан! — но я уже его не слышал, а летел на всех парах в Кокуе. — Это война? — Да, Неа. Скорее всего да. — Джасдеби! — Сиелло! — меня успели подхватить в четыре руки иллюзии Джасдеро и Дебитто. — Что с тобой? На тебе лица нет, — сам Джасдеби присел передо мной на корточки. — Дай мне пять минут отдышаться… и я все объясню… *** — Я вас понял, можете на меня рассчитывать! — Лави повесил трубку и поспешил к станции, подхватив чемодан. Ему предстояло встретиться в поезде с Мармоном и Бельфегором, которых отправил в Намимори Занзас. — Как же много гемора от этого Савады… *** — Мана, я требую объяснений! — Реборн поймал меня на выходе из Кокуе, схватив за руку. — Что происходит? — Война, — я вырвал руку из его захвата. — Тошики, сам того не осознавая, создал армию акума. — Но как? — Акума по своей сути продукт трагедии. Когда у одного человека умирает близкий друг-брат-родитель, скорбь от его утраты безмерна. Раньше на зов этой скорби приходил Тысячелетний Граф и якобы возвращал умершего. Но вернувшаяся душа становилась пешкой в руках Графа. Акума были способны эволюционировать и принимать человеческий облик. — Что-то изменилось с тех пор? — Изменилось многое. В нынешнее время близкие умерших сами превращаются в акума, снедаемые жаждой мести и бессильной злобой. Появившиеся акума не способны к эволюции. Все, что они могут, это убивать и сеять хаос. — Смогу ли я чем-то тебе помочь? — Нет, — я развернулся на носках кроссовок и приподнялся на уровень лица аркобалено. — Единственное, что ты можешь для меня сделать, это остаться в доме Тошики… и ждать меня. Я помню, как впервые увидел его фотографию три года назад. Тогда у меня перехватило дыхание, так прекрасен был мужчина. Кажется, Дик говорил, что от идеала до влюбленности нужен всего один переломный момент. — Я знаю, что у тебя шрам чуть выше правого бедра, — прошептал я на ухо аркобалено. — Откуда? — у итальянца перехватило дыхание. И в этот момент Джасдеби снял блок с его памяти… *** Воспоминания Реборна. Это случилось три года назад. Тогда я получил приказ на устранение группы наркодилеров, которые незаконно транспортировали свой товар на территории Вонголы. Выследить их местоположение было совсем несложно… Проблемы начались при устранении. Они заложили под своими складами тонны взрывчатки, чтобы мгновенно зачистить следы после себя. Я этого не учел и поплатился. Ударной волной в меня прилетел кусок металлического листа. Я думал, что умру там. Но меня спасли. — Дайме, он еще жив!.. — Я смогу его излечить, но останется шрам… — Ты слишком мягок, Сиелло. Спасаешь киллера, ку-фу-фу… — Он не должен пока вспомнить наши лица. Поставь на этом участке памяти блокировку… *** — Это были вы, — Реборн отодвинул меня за плечи. Его глаза… я даже не могу распознать, что сияло в них так ярко: гнев, удивление или радость. — Ты, Дик и Джасдеби… — Да, — я прикрыл глаза и опустил голову. Вот теперь меня точно убьют. — Сиелло… тебе не удалось меня обмануть, — объятия оказались совершенно внезапными для меня. — Я знал, что забыл что-то важное… — Р-Реборн… — Я буду ждать тебя. На нашей скале… Вы себе и представить не можете, как это — целоваться с лучшим киллером этого века. Когда из-под ног, в буквальном смысле, уходит земля, а весь мир утопает в молочно-белой пелене. Когда остаются только крепкие руки, прижимающие вас к своему хозяину, горячий язык, скользнувший между зубов, и запах его охренительно дорогущего одеколона. — Я знаю. Когда все закончится, я обязательно на нее поднимусь. END POV *** Считается, что у сильнейших нет ни одной слабости. Они ни о чем не сожалеют, никого не прощают и не умеют любить. У репетитора-киллера Реборна слабость имела имя, лицо и пол. В его личную слабость превратился один из сильнейших экзорцистов современности. Мана Кроули смог перевернуть жизнь итальянца, всего за какие-то несколько дней и недель привязав его к себе адамантовыми цепями. Его глаза, волосы, пропорции тела… губы: весь парень стал личной собственностью Солнечного киллера. Или все было наоборот? Реборну без разницы. Их вряд ли когда-нибудь увидят вместе в кино, сидящих на соседних креслах, или в кафешке за одним столиком. У них обоих свое представление о романтике. Они не будут ссориться из-за подарков на праздники или цвета штор. Они будут ссорится из-за того, что один хочет на вершину пирамиды Хеопса, а другой в джунгли Амазонии, кататься на крокодилах. Но до всего этого еще нужно дожить. Ведь у Реборна полным ходом идет дрессировка Савады под правильного босса. Ведь у Маны в самом разгаре идет война за спасение человечества. Они в одном городе, но даже встретиться не могут… По ночам Реборн не спит, а слушает взрывы за жилой частью города. Целыми днями Мана не восполняет свои силы, а тайком наблюдает за киллером. И обоим до одури хочется целоваться… Переломный момент наступает через шесть месяцев, когда акума внезапно идут приступом на Черный орден. Тогда они целуются второй раз… и последний. Так как через три дня Реборну позвонит Занзас и попросит быть сильным… Черный орден оказался разрушен до основания. Тела так и не нашли. ***