Inside of monster

— Доктор, что с ним?.. — дрожащий голос женщины выражал сильное волнение. Она то сжимала в руках носовой платок, то нервно теребила его. Врач оглядел ее и, склонив на мгновение голову, вздохнул. — Воспаление легких, — негромко произнес он. — Ему придется остаться в больнице на какое-то время, так будет безопаснее для него. Понимаете? Это тяжелое заболевание, которое в домашних условиях редко возможно вылечить должным образом. Матсумото-сан прикрыла рот рукой. Губы ее задрожали, словно она вот-вот расплачется. Пару дней назад Таканори попал под проливной дождь. Первый осенний дождь, удивительно сильный и холодный. Давно Токио не видел такой погоды. Таканори шел домой пешком, ибо по дороге планировал завернуть в пару магазинов. У парня даже мысли не возникло, что какой-то там дождь может достать его буквально до костей, и настолько выстудить организм, что так легко схватилось воспаление легких. Чуткая мать сразу увидела, что Таканори недомогает. Сын только отнекивался, говоря, что поспит и утром будет как новенький. Но вышло совсем наоборот, и когда температура подскочила выше, чем 39°, Матсумото-сан незамедлительно повезла Таку в больницу, приговаривая, что все будет хорошо. Хотя у самой сердце буквально выпрыгивало из груди. И вот, неутешительный диагноз. Не смертельный, но довольно тяжелый. Морально и финансово. И хотя женщина недолго думая взяла всю нужную сумму за пребывание в больнице из отложенных денег, сердце ее болело. Ее сын снова страдал. Ему снова приходилось сталкиваться с чем-то тяжелым, снова терпеть и поднимать из глубины души силы не отчаиваться и улыбаться маме, будто ничего не произошло. Врач сообщил, что случай стандартный, и ставил сроки выписки, после которой Матсумото должен был еще пару недель пробыть дома в качестве профилактики и отдыха. Организм не только сильно просквозило, но также и сказался долговременный стресс. Он уже не смог бороться и дал слабину, с легкостью подхватив инфекцию. Таканори просто слег, словно эта была его единственная возможность отдохнуть. *** Две недели. Уже две недели он не появлялся в школе. Дома тоже вечно никого не было. Акира находился в странном для себя состоянии. Он не мог его понять. Что это? Неужели страх? Чего именно? Того, что он исчез? Исчез навсегда? Куда? Что с ним? Почему никто из преподавателей ничего не сказал? Голова парня буквально разрывалась от мыслей. Он не мог поверить. Не мог поверить, что Таканори больше нет. Он больше никогда не появится в этой школе, и вряд ли Акира самостоятельно сможет найти его сейчас. Дом по вечерам пустует, свет в окнах не горит. Они спешно переехали? И все из-за него? Сузуки казалось, что он не в себе. Даже кто-то из учителей впервые спросил его, нормально ли он себя чувствует. Он просто не мог поверить. Ему казалось, что это было невозможно. Даже если бы Таканори и удалось перевестись в другую школу сейчас, они ведь не могли просто взять и переехать. Оказалось, что смогли. Тихо и незаметно. Так, чтобы он ничего не узнал. Так, чтобы прежняя жизнь, дерьмовая жизнь, отравляемая им, осталась позади. Парень резко почувствовал себя брошенным. Он проводил множество метафор, чувствовал себя псом, брошенным хозяином. Ребенком, брошенным матерью. Человеком, которого бросил тот, без кого он не представлял ни одного своего дня. Акира не мог понять своих же чувств. Таканори — это какая-то жизненная необходимость. Кислород, которым он дышал. Тот, ради кого он ходил в эту чертову школу. Если он видел его — в теле сначала возникало чувство приятного волнения, возбуждения, даже не сексуального. Жизненного. Пульс, до этого будто не бившийся, начинал ощущаться. Он будто хотел жить рядом с ним. Но Таканори не хотел. Таканори не проявлял к нему интереса. Не здоровался. Не спрашивал, как у него дела. Не искал в нем друга, и уже тем более, чего-то иного. Почему? Чем Акира это заслужил? Он же всего лишь хотел с ним поговорить, хотел сблизиться, это обычное человеческое желание. А Таканори не хотел. За что ему и приходилось терпеть все эти унижения. За то, что он не хотел признавать свою значимость, за то, что не хотел быть чужим воздухом, чужой жизненной силой. Сузуки даже в голову не приходило, что это можно было бы назвать первой любовью. Он ведь встречался с мальчиками до этого, и ни к кому подобных странных чувств не возникало. Он чувствовал себя зависимым. И если тот, кто был ему так необходим, не хотел присутствовать в его жизни, не хотел и знать кто такой Акира, то оставалось только одно. Добывать его, брать его силой. И это не было спланировано и изощрено. Сузуки просто делал, как считал нужным. Картина мира, испорченная еще в детстве, преподносила ему буквальное понимание того, что для достижения цели любые средства хороши. Его мир был другим. Поэтому ему было сложно понять, что что-то может происходить эффективно, если идти другими путями. Он осознавал, что делал больно человеку, который был ему нужен. Что зашел слишком далеко, уже давно. Но скала не была покорена. И парень чувствовал едва ли не боль в сердце. От того, что у него ничего не получается. И ему не приходило в голову, что он делает что-то не так. Ему казалось, что он несчастен. Он не нужен. Он не нужен тому, в ком нуждался сам. И всегда находил способ выместить свою боль. Свою обиду. Но теперь Таканори исчез. Бесследно. Сузуки было не понятно. Что делать? Он уже столько не видел его, и душу буквально сводило от тоски. Это слово впервые промелькнуло в его голове. *** — Мам, я в порядке, правда. Давай хотя бы через неделю в школу вернусь? Наконец-то больничная палата осталась позади, а Таканори с радостью возвращался в свою комнату. Парень сильно переживал из-за пропущенных в школе дней, огромного количества уроков. И хоть мама и писала специальное заявление в школу, а ему присылали домашнее задание, на сердце не было спокойно. Возможно, он постоянно чувствовал волнение и из-за того, что слишком долго он не чувствовал необходимость быть настороже. Он вечно был готов к присутствию Акиры в своей жизни, а сейчас больница оказалась той крепостью, через которую ему не пробраться. И это было так странно… ощущать его отсутствие. — Послушай, пожалуйста. Врач сказал, что у тебя очень ослаб иммунитет, поэтому тебе нужно поберечься. К тому же, еще отдохнешь, выспишься наконец. Таканори вздохнул. Конечно, мама не отпустит его в школу раньше, чем назначил врач. И ведь она права. Когда парень в следующий раз сможет хотя бы поспать в свое удовольствие? Болезнь отступила, и теперь он мог нормально спать по ночам, не мучаясь от кашля и боли в груди. Он несколько раз ловил себя на мысли, что вспоминал невольно о Сузуки. Было интересно, что же он думает о его длительном отсутствии. Через телефон или соцсети Акира с ним не связывался никогда. Да и самому Таканори за время пребывания в больнице было не до интернета.