Чонгук-хён

— Чонгук-хён. Привет. Чонгук не знает, зачем припёрся на тренировку баскетбольной команды. Может, из чистого и совершенно невинного любопытства, как так получилось, что суровый и требовательный мистер Кан, тренер и учитель физкультуры, взял несуразное нло в мужскую команду. Типа он такой же слепой, как Чонгук, или у него есть более веские оправдания? Потому что очевидно же, девчонке в мальчишеской группе априори не может быть безопасно. Парни грубые, высокие и играют жёстко — Чонгука однажды Хосок затащил на какую-то межшкольную игру. И это нло… Она же всем по плечу ростом и в очках, и ручки у неё словно веточки. Ну как так-то? Чонгук ловит себя на мысли, что пришёл сюда далеко не из простого любопытства. Он… типа… волнуется? Ну нет, уму непостижимо. Какое ему дело до глупой девчонки, возомнившей себя настолько крутой, чтобы играть наравне с парнями? Юци замечает его и Юнги, скучающего на лавочке выше в соцсетях, лениво водя пальцем по экрану смартфона. Она лыбится счастливо и машет рукой, подходя к трибуне, на которой от силы человек пять. Из девчонок, которые в прошлый раз обнимали Сон, сидит только Е Шухуа, такая же, как Юци, китаянка. Это Чонгук узнаёт от Тэхёна, вездесущего болтуна. А ещё Е Шухуа двоюродная сестра Юци, вот почему в их школе целых две не разлей вода китаянки. — Я тебе не хён, — как можно безразличнее кидает Чонгук. — Ты тупенькая? Хёном зовут парень парня. — Я почти что парень, — хохочет в рукав нло и поправляет сколотые очки. — Только яиц нет. — Ты не парень, — чуть более нервно поправляет Чон, — ты нло. Слушай, может ты трансгендер? Не, я спокойно к лгбт отношусь, меня не парит… — Я не он, хён, — закусывает губу Юци и жмурится от яркого света, отражаемого зеркалом в руках Шухуа. Сон поворачивается на источник солнечных зайчиков и кивает головой, мол, что? Шухуа что-то быстро и очень громко, демонстративно, говорит Юци на китайском, но Чонгук в китайском ни бум-бум, так что для него это просто набор необычных звуков. Юци хмурится, смотрит на Чонгука то ли жалостливо, как щеночек золотистого ретривера, то ли обиженно, только непонятно, чем он успел не угодить бравой маленькой защитнице этого нло, и возвращается к команде. Чонгук смотрит на Шухуа: та расправляет плечи, откидывая длинные шелковистые волосы, с вызовом отвечает на его приподнявшуюся бровь высунутым языком, разворачивается и, стуча каблучками своих высоких ботинок, исчезает из спортивного зала. Юнги провожает её меланхолично и смотрит на Чонгука. — Что это было? — Я крупно ошибался, — почёсывает Чонгук затылок, — некоторые из девчонок меня всё-таки недолюбливают. Лесбиянки, наверное. Он смотрит на Юци, которая отбивает своей тонюсенькой рукой мяч и тем самым с большого расстояния забрасывает его в кольцо, а так же с неудовольствием отмечает, как хвалит и похлопывает по плечу её команда один за другим, и уходит вслед за поднявшимся Юнги. Ему вообще похер, у него репетиции. — Хён, — сталкиваются они ровно через неделю. Семь мучительных дней, из которых один выходной. Чонгук опаздывает на математику, проспав, потому что по воскресеньям они с группой репетируют до глубокой ночи в гараже Тэхёнова брата, Тэмина. Тэмин отличный чувак, оставляет Тэхёну ключи и уходит тусить к своей девушке, а ещё он тоже занимается танцами и иногда помогает Хосоку с движениями. Чонгук выруливает у женского туалета, когда нло с мокрыми руками выходит из него и врезается в его широкую грудь. У нло другой прикид — первое, что замечает Чонгук. Нло выпрямила волосы, и они у неё, оказывается, примерно до лопаток, и убрала в высокий хвост, сменила очки, причём теперь эти очки ей действительно идут с круглой толстой чёрной оправой. У нло вместо широких штанов чёрные зауженные джинсы и белые кроссовки, и женская блузка, подчёркивающая талию. Нло не узнать. Не предел мечтаний, но преображение прекрасное, и Чонгуку очень хочется узнать, кто её надоумил. — Ты опаздываешь. — О, спасибо, кэп, — бросает Чонгук, но у него это получается ненамеренно мягко, потому что блин, он теперь всем своим существом чувствует, что перед ним девчонка, да ещё такая, которая к нему с щенячьим привычным взглядом и дурацким «хён», несмотря на то, что это неправильно. — Блин, нло, что это с тобой? Ты и впрямь девочка? В девчачьем прикиде. — Что, тебе нравится, хён? Я впервые пришла так в школу. Все пялятся. — Держу пари, половина считала тебя парнем, как и я. — Мне было так удобно. А сейчас я чувствую себя не в своей тарелке. Чонгук прыскает. Нло непонимающе смотрит на него. Ну да, шутка дошла явно только до него. На математику теперь тащиться вообще не хочется, и Чонгук медлит, жадно разглядывая новый имидж своего нло. Юци смущается и трясёт руками, чтобы поскорее высохли, и Чонгук всё же нехотя обступает её и говорит, что уроки никто не отменял. Его неприступный образ школьного принца трещит по швам — он это чувствует нутром, потому что не может заставить себя разойтись с девчонкой. А та смотрит затравленно, и Чонгуку кажется, что она похожа на Золушку — завтра волшебство растворится и она станет прежней. — Где ты была всю неделю? Юци замирает. Он заметил её отсутствие! — Болела. Лежала дома с температурой. Чонгук понимающе кивает. Он примерно этого ответа и ожидал, потому что… ну не из-за него же и страданий по нему девчонка перестала ходить в школу? Хотя ему так думать хотелось. Это тешило его самолюбие. Но он понимал, что глубоко внутри он немного переживал, почему она не ходит и он её не видит. Было уже привычно встречать её по крайней мере раз в день и слышать «хён», от которого сначала волосы становились дыбом и Чонгуку хотелось треснуть по маленькой миленькой вьющейся головке за то, что неправильно обращается к нему, а потом он забивал на это, потому что Юци иностранка и иностранцам трудно объяснить, в чём проблема. Вместо этого он просто смирялся ненадолго, обещая как-нибудь обязательно провести мини-лекцию о корейских обращениях. Ему должно было быть пофиг, но это нереально раздражало… даже в группе никто не звал его хёном. Он практически никогда этого не слышал и не хотел слышать, потому что не считал себя хёном кому-либо. Это подразумевало некоторые близкие отношения и заботу о младшем, донсэне, а Чонгук не хотел этого делать. И привязываться тоже хотелось по минимуму. — Увидимся… в столовке, — наконец, выдавливает из себя Чонгук, скупо, но явно радуя нло своей сговорчивостью. — И прекрати звать меня «хён»! Девочки парня зовут «оппа», но я вообще против всяких обращений. Он, не дожидаясь ответа, уносится вверх по лестнице на свою математику, а Юци смотрит ему вслед и думает, что нихрена она не перестанет звать его «хён», ведь это Чонгука начинает бесить. А ей надо, чтобы его бесило. Соён ещё на прошлой неделе объяснила ей, что Юци зовёт Чонгука неправильно, но Юци не перестала. Ей нравится. Нравится, как Чонгук смотрит на неё при каждом её «хён».