Even robots may wonder

      Ощутив, как дым от сигареты воздействует на его сенсоры, Коннор недовольно поморщился.       Это произошло совершенно случайно — какой-то прохожий, закуривая в спешке, пробежал мимо идущего в участок андроида, и тонкая дымка мгновенно окутала зрение полицейского.       Коннор порой не знал, благодарить ли ему учёных из Киберлайф за то, что снабдили его настраиваемым обонянием или же, наоборот, осыпать последними проклятиями. С одной стороны, он чувствовал много приятных запахов, а не просто видел красивую картинку, с другой… Наличие регулируемой системы позволяло передавать различные ароматы; спасало от вони и прочих неприятных амбре, вроде лежавшего несколько дней трупа на месте преступления.       Месяца два-три назад Коннору приходилось лишь гадать, как именно пахли сигареты. Судя по их составу, наверное, не так уж и приятно. Теперь он мог сказать, что это — чистой воды самоубийство: сплошные смолы, никотин и куча вредных примесей.       Но, тогда, почему большинство людей находило в них столь пагубную потребность?       Андроид искренне не понимал. Возможно, даже осуждал тех, кто имел откровенно нездоровые привычки успокаивать свои нервы посредством курения, топить проблемы в алкоголе или забываться при помощи наркотиков. История о «Красном Льде», произошедшая с Хэнком и его семьёй, лишь сильнее убеждала Коннора в том, что люди, в самом деле, были странными созданиями. Неужели они не понимали, что буквально добивают себя подобными методами? Почему нельзя было справляться с жизненными невзгодами по-другому, не таким губительным способом? А корпорации, делающие на этом деньги? Конечно, молодой человек понимал, что рынки по производству спиртного и табачных изделий являлись чуть ли не основными столпами в экономике почти любой страны, тем не менее…       Похоже, люди могли спокойно истреблять друг друга, не используя при этом никаких орудий убийства. Лишь попавший в лёгкие никотин или отравивший клетки мозга алкогольный яд.       С такими мрачными мыслями Коннор дошёл до места работы. Что ни говори, а жизнь девианта приносила ему не только положительные эмоции. Иногда тянуло на некую меланхолию, на рассуждения о несправедливости этого бренного мира. Андроид только-только привыкал к подобным тяжёлым чувствам, из-за чего ему порой казалось, будто они приобретали материальную форму в виде висящего на душе огромного булыжника.       Коннор уже мысленно настроил себя на то, чтобы отвлечься от гнетущего состояния. Возможно, расследование какого-нибудь сложного дела могло помочь. Вдруг он увидел около кабинета Фаулера человека, благодаря которому тот самый огромный булыжник мгновенно ухнул в пропасть и освободил сознание андроида от грызущего его негатива. — Мисс Антея! — он хотел окликнуть журналистку, но тут же понизил тон, заметив, как к девушке подходит детектив Рид. Возможно, было бы неприлично вмешиваться в их беседу, и Коннор решил подождать, пока молодая Винчи освободится. «Правда, это удивительно», — думал Коннор. Он был уверен, что Антея не покидала свой офис, в котором усердно трудилась над статьями. Однако, она всё чаще начала появляться в их участке, особенно после того дня, когда она добровольно отдала лейтенанту Андерсону некоторые улики, важные для их текущего дела по убийству андроида. Не то, чтобы Винчи проявляла заинтересованность во взаимовыгодном сотрудничестве между ней и полицией… Скорее, она устраивала своего рода проверки, наблюдая за тем, как продвигается расследование. Исключительно в личных целях, как пояснила девушка.       К сожалению, с их первой и, пока что, единственной встречи, Коннор всё никак не мог выловить Антею, чтобы побеседовать с ней: то поздно приходил, то она стремительно покидала участок, даже не успевая поздороваться с ним. Андроид как раз начал читать книгу, которую ему отдала Винчи, и уже имел несколько вопросов относительно повествования. От того Коннор заметно повеселел, как только увидел девушку — если у неё нашлось время для разговора с детективом, может, и ему бы она смогла уделить несколько минут?       Молодой человек хотел сам подойти к Винчи и Гэвину, чтобы уж наверняка не упустить журналистку, как стал невольным свидетелем их не совсем приятного диалога: — Да ладно тебе. Не ломайся, красотка. Мы бы могли куда-нибудь сходить. Как насчёт сегодня? — настойчиво твердил Рид, придвигаясь вплотную к Антее. — Вы не поняли? Я занята на работе. Вынуждена отказать, — коротко отвечала Винчи в своей привычной холодной манере речи. — Работа, работа… Сдалась она тебе? Так и будешь совсем одна, возьмёшь себе в мужья свои статейки. Кто вообще так запаривается, что просиживает зад до поздней ночи? От того, что ты так много пишешь про общество консервных банок, уважения к ним явно не прибавится, — Рид саркастично усмехнулся. Похоже, это и стало спусковым механизмом терпения Антеи. — Лучше быть одной, в окружении бумажек и текстов, чем с таким узколобым подонком, как ты, — и, оттолкнув детектива в сторону, Винчи выбежала прочь из здания. Коннор бросился догонять её, но был остановлен озлобленным тоном Гэвина: — Слышь, лопух. Даже не смей. Тоже мне, рыцарь в сияющих доспехах. Увижу тебя около неё — пришибу на месте, — не поворачиваясь лицом к детективу, шипящему угрозы за его спиной, Коннор выдохнул. — Я более не подчиняюсь ничьим приказам. Можете делать что захотите, если не боитесь последствий. Как пример, увольнение за нанесение вреда сотруднику полиции. А сейчас, прошу меня простить, — спокойно парировал андроид, прежде чем стремительно покинуть участок, опасаясь, что Антея могла уже быть далеко.       Кажется, вслед Коннор услышал, как Рид назвал его «злоебучей жестянкой».       К радости андроида, журналистка оказалась неподалёку. Стоя в паре метров от участка, она трясущимися руками пыталась зажечь сигарету. Коннор вздрогнул и нахмурил брови — и она туда же, в тот же губительный чёрный омут. Как ему надлежало вести себя в данной ситуации? Технически, он понимал, что не имеет права лезть в личную жизнь человека и осуждать его привычки, потому что его это не касается. Но…       Но…       Отчего-то, Коннору было невыносимо смотреть, как молодая Винчи убивала себя подобной дрянью. Отчего-то, именно Антея вызывала в нем желание вырвать у неё из рук сигарету и прочитать часовую лекцию о вреде курения.       Андроид осторожно подошёл к девушке, словно боялся спугнуть. Ему было непривычно видеть журналистку такой — такой беззащитной, разозлённой, пытающейся успокоить себя с помощью сигарет. Коннору казалось, что никто и ничто не может пошатнуть её нрав, но, видимо, грязный язык детектива Рида задел самые уязвимые места в жизни девушки.       Он вдруг подумал, что сам бы, выражаясь языком Гэвина, «пришиб» бы того на месте и испугался собственной жестокости.       Была ли это та самая потребность защищать кого-то близкого, о которой Коннор так много слышал? — А, это ты. Привет, — затягиваясь, неожиданно произнесла Антея растерянным голосом. Андроид, не сразу сообразивший, из-за нахлынувших мыслей, что обращались именно к нему, ответил лишь через несколько секунд: — Да, мисс Антея. Я видел, как вы выбежали из участка. И, почему это произошло… — последнее предложение Коннор протянул нехотя, словно та сцена с Ридом превратилась в противный вирус, отравляющий воспоминания одним лишь присутствием. — И как тебе представление? Я бы поставила на место этого недоумка, да боюсь, обрела бы крупные проблемы по статье о нападении на полицейского. — Детектив что-то испытывает к вам? Что ему нужно от вас? — наивно поинтересовался андроид. Винчи недоумённо посмотрела на полицейского, как бы давая понять, что он задавал крайне нелепые вопросы. — Уже всему участку известно, что он от меня хочет. — Он… Влюблён в вас? — заключил Коннор, чем вызвал лишь обречённый вздох со стороны журналистки. Андроид растерялся — он сказал что-то не так? Согласно его базе данных, одним из проявлений любви являлись настойчивые действия по отношению к противоположному полу, желание проводить с предполагаемым партнёром как можно больше времени наедине (под него вполне подходило предложение Гэвина пригласить Антею на свидание), а также агрессивное поведение, демонстрирующее потенциальным соперникам решительность намерений. Разве детектив Рид не подходил под подобное описание целиком и полностью? — То, что он делает — это не любовь, Коннор. Любви, как уже давно известно, не существует. Это лишь животный инстинкт самца, доставшийся нам от наших предков. Видимо, счёл меня привлекательной самкой и захотел, если так можно выразиться, обладать мною. — Обладать? — удивлённо переспросил молодой человек, не понимая до конца значение данного глагола. — Это метафора, Коннор. Ох… Долго объяснять. В любом случае, нет. К любви его поведение не имеет абсолютно никакого отношения. Не знаю, что точно происходит у него на уме и почему он так настойчиво вертится именно вокруг меня. Никогда бы не назвала себя такой уж красивой моделью… — Вы красивая, — без задней мысли ляпнул андроид, с надеждой, что его комплимент, сказанный честно и искренне, приподнял бы настроение Антеи. В любой другой ситуации он бы, наверное, сказал тоже самое. Разница была лишь в одном — сейчас, в эту самую минуту, Коннору хотелось, чтобы Винчи хотя бы перестала выглядеть такой расстроенной и отрешённой. Никакая диктовка прописанной заранее программы в его системе — лишь кристально-чистое, детское желание подбодрить девушку.       Антея никак не ответила на его слова, лишь выдохнула сигаретный дым и пожала плечами. Андроид решил повернуть разговор в другое русло: — И вас, как я понимаю, раздражают подобные выходки с его стороны в ваш адрес? Почему бы прямо не заявить детективу об этом? — Я-то думала, ты слышал весь разговор. Это было прямее некуда. Честно говоря, я не знаю, как ещё ему показать, что я не заинтересована в отношениях с ним. Применять силу… Могла бы, наверное. Если бы он не был полицейским из Детройта, а я — обычной журналисткой, которая, в его представлении, умеет лишь «калякать статейки о консервных банках». Ирония, — тихо усмехнулась Антея, стряхивая пепел с кончика сигареты. — Я бы мог помочь, если хотите, — Коннор вновь пошёл по прямолинейному пути, желая любыми способами помочь девушке с её проблемой в виде навязчивого поклонника. Андроид уже просчитал как минимум несколько вариантов решения данного конфликта — как и дипломатичный, так и не очень. Метод грубой силы, если можно было бы так выразиться. — Чем, Коннор? Не забивай себе голову ерундой и не беспокойся так. Занимайся лучше работой, иначе вновь получишь нагоняй от Хэнка. А я сама могу за себя постоять, в крайней ситуации, — молодому человеку очень не понравилось последнее словосочетание в сказанном девушкой. Он бы не хотел доводить этот случай до так называемой «крайней ситуации», наоборот, эти слова лишь сильнее подогрели стремления андроида бескорыстно помочь девушке. — Даже не думай. По глазам всё вижу. Вмешаешься — не буду с тобой больше разговаривать. И книгу заберу, — угрозы Антеи возымели небольшой эффект: Коннор, виновато улыбнувшись, и в самом деле попытался абстрагироваться и не думать о плохом. В конце концов, детектив Рид служил закону и порядку, а значит, никаких необдуманных действий совершать не стал бы, тем более в отношении журналистки.       Хотелось бы андроиду так утешить себя, если бы не маячащая перед его глазами почти скуренная сигарета в тонких пальцах молодой Винчи. — Зачем вы это делаете, мисс Антея? — Делаю что? — уточнила девушка, выбрасывая окурок в стоящий рядом мусорный бак. — Курите. — А, ты об этом? Успокаивает. Можно сказать, это своеобразное спасение после стычек с такими людьми, как Рид. Нервы приходят в порядок, как и сотрясённый негативом разум. — Может быть, но, вы же не представляете, какой вред себе наносите. В одной только сигарете содержится столько ядовитых веществ, способных убить большое живое существо… — и Коннор разразился той самой лекцией обо всех ужасах курения, параллельно понимая, что его попытки сдержать себя и не совать нос в жизнь девушки рассыпались вдребезги об стремление уберечь Антею от ужасных последствий её вредной привычки.       Даже если бы это и не возымело никакого результата, попытаться всё равно стоило. Зная характер Антеи, андроид был готов к любым последствиям, вплоть до пощёчины и нецензурных выражений в свой адрес. Реакция девушки, однако, шла вразрез со всеми ожиданиями молодого человека. — Кажется, тебя уже заждались в участке. И мне пора возвращаться к своей работе. Напоследок — убери из своего арсенала способность лезть в дела других. Ты же мне не родитель, верно? Я тебя предупреждала. До встречи, Коннор, — и девушка поспешно ретировалась, запрыгивая в остановившийся около обочины автобус. Андроид остался стоять, наблюдая вслед уезжающему транспорту. Так странно… Почему она не послала его, не попыталась доказать, как он не прав? Почему спустила всё на несколько вскользь брошенных слов и быстро убежала, оставляя молодого человека мучиться в сплошных догадках?       Кажется, впервые за свою жизнь Коннор не знал, как ему поступать в дальнейшем.       Спустя несколько дней Фаулер поручил молодому человеку посетить отдел, где работала Антея Винчи, чтобы провести с ней беседу относительно тех улик, которые она предоставила полиции. Андроид не мог себя обманывать — он действительно благодарил волю случая за то, что ему выпала ещё одна возможность повидаться с девушкой. С того случая они толком не контактировали, ибо журналистка перестала приходить в отдел, а Коннор не решался связаться с ней, боясь лишь сильнее разозлить своей назойливостью. Тем более, он так и не понял её поведения. Он — машина, способная предугадывать самые неожиданные человеческие реакции и подбирать под них верную линию поведения, до сих пор терялся и не мог даже просчитать, что ему надлежало говорить Антее и как ему стоило себя вести — помогать ей или позволить самой разбираться в собственных трудностях?       Неужели, быть человеком — это настолько трудно?       Поднимаясь на лифте к офису Винчи, Коннор проделывал привычные трюки с монеткой, ловко играясь с ней в руках. Раньше он это делал, чтобы настроить неполадки в системе, теперь — чтобы отвлечься от плохих мыслей. Полная сосредоточенность на выполнении фокуса, в какой-то мере, действительно помогала не думать о грядущих проблемах.       Двери лифта открылись, и андроид, спрятав монету в карман брюк, уверенно зашагал в сторону рабочего места журналистки. Его затормозил громкий мужской голос, доносящийся прямо из кабинета Антеи, из-за чего Коннор не посмел открыть входную дверь. Полицейский прислушался к разговору: — И вам хватило наглости заявиться ко мне на работу и делать подобные непристойные предложения? Убирайтесь немедленно, пока я не вызвала охрану, — андроиду показалось, что голос Антеи дрожал, почти готовый сорваться на крик. В нём слышались нотки презрения к собеседнику, настоящего отвращения, которое, если бы слова могли убивать, пронзило бы неприятеля насквозь острым лезвием. — Какая ты упрямая, Антея. Я же к тебе с самыми добрыми намерениями. А ты, сидишь тут и дуешься. Всё в своих книженциях… О людях бы подумала, — второй голос принадлежал порядком надоевшему детективу Риду. Коннор нахмурился — предчувствие вещало о приближении чего-то очень нехорошего. — Отдайте книгу, она не ваша. И вы не смеете даже прикасаться к ней, — судя по контексту, Гэвин забрал у Винчи какую-то книгу. Теперь Коннор уже сжал кулаки, пытаясь удержать внутри себя бушующее пламя негодования.       Нестабильность. Нестабильность. Он поддавался страшным эмоциям, от одной лишь мысли, что Рид позарился на самое святое в жизни девушки — на литературу.       Никакая монетка уже не смогла бы ему помочь нормализовать своё состояние. — Да-а? Ну, попробуй, отбери, — нахально засмеялся Гэвин. Услышав это, полицейский чётко проговорил у себя в голове прежде, чем зайти в кабинет: «В таком состоянии главное не натворить глупостей, как бы тебе не хотелось»       В помещении перед андроидом вырисовывалась картина, заставившая Коннора мгновенно вычистить из мыслей все предыдущие убеждения о спокойном и мирном пути решения назревающего конфликта. Рид стоял около рабочего места Винчи, тряся в руке большую книгу в чёрном переплете, а Антея, вскочив со своего кресла, глядела в сторону детектива и не решалась что-либо сделать. Когда она повернулась в сторону вошедшего полицейского, тот обомлел.       В её глазах читались страх и растерянность вкупе с осознанием, что она ничего не могла сделать своему обидчику. Искренне ненавидя его, Винчи, тем не менее, не была в состоянии постоять за себя без последствий. Скованная обстоятельствами, она могла лишь смотреть, как прикасаются к дорогой для неё вещи, издеваясь над её интересами.       Лишь из-за одного только столь выразительного взгляда голубых глаз Коннор позабыл про любые расчёты. Какое наказание его ждало за избиение сотрудника правоохранительных органов, какие последствия нёс бы Хэнк, ответственный за своего подчинённого, как бы реагировал Фаулер на такие дерзкие выходки андроида.       Слишком много подобной несправедливости увидел он за лишь год существования в этом городе. Раз он и сам, по факту, являлся полицейским, кто бы ему запретил помогать беспомощным?       Или всё дело было в том, что этой самой беспомощной являлась девушка, на которую Коннору было далеко не всё равно? — А ты сюда на хрена пришёл, банка? Уйди, тут взрослые люди говорят о взрослых делах, — своим молчанием андроид заставил Рида положить книгу на место и переключить внимание на себя. — Ты глухой или да? Вали, пока не получил. Кажется, я тебя уже предупреждал — не лезь, куда тебя не просили. Или ты словами не понимаешь? — пока Гэвин медленно двигался к Коннору, тот бросил мимолётный взгляд в сторону Антеи. Та всем своим видом словно сигналила об угрозе, исходящей от детектива и мысленно умоляла андроида убраться поскорее из офиса. Ответом ей послужила лёгкая улыбка, успокаивающая и говорящая, что всё будет хорошо. — Кажется, мисс Антее не очень удобно находиться в вашем обществе. И, так как вы вызывающе себя ведёте, это я вынужден буду попросить вас покинуть помещение, детектив Рид, — спокойно процедил полицейский, когда Гэвин подошёл к нему практически вплотную. Мужчина недовольно прищурился: — Надо же, какие мы стали смелые. Но, если ты ожидаешь, что я буду подчиняться приказам какой-то жестянки, то ты глубоко заблуждаешься. Видимо, ты и вправду не понимаешь по-хорошему. Что ж, я покажу тебе, кто тут главный, — и Рид замахнулся кулаком. Коннор успел среагировать — секундой меньше, и он бы получил неплохой удар в челюсть. Технический прогресс, однако, был на его стороне — наученный предугадывать все движения противника, андроид с лёгкостью уклонился от нескольких кривых попыток ударить его и, улучив момент, ответил мужчине крепким апперкотом в лицо, вложив в него всю свою ненависть. Хватаясь за нос и громко крича, Гэвин упал на пол и свернулся в попытке унять боль.       Возможно, их драка бы продолжилась, если бы не прибежавшая на шум охрана. Увидев, как среди присутствующих один хрипит и корчится в агонии, держась за окровавленный нос, а второй навис над ним, выставив кулак вперёд, они, само собой, не стали разбираться в причинах и следствиях, которые привели к подобной разборке. И детектива, и андроида тотчас же, скрутив за руки, увели вниз, к комнате главного охранника.       Коннор и Антея успели обменяться взглядами прежде, чем молодого человека забрала охрана на допрос. Он виновато смотрел на неё со смущённой улыбкой, в которой читалось: «Извините, пожалуйста». Она отвечала жалобным взглядом, в котором читалось: «Какой же ты идиот».       Полицейского выпустили через десять минут после задержания, сказав, что он свободен и может идти по своим делам, а с Ридом им предстояло разобраться самостоятельно. Покидая комнату, андроид догадался, что это случилось далеко не просто так. Обычно допрашивали всех виновников события, долго и с пристрастием. Тем более, что это он устроил драку, повлёкшую за собой такую шумиху. Всё складывалось в его пользу, и это было крайне подозрительно.       Ему срочно нужно было увидеть журналистку.       Коннор нашёл Винчи около автоматов с кофе на первом этаже. Возле неё сидел мужчина в форме охранника и задавал вопросы, касающиеся случившегося у неё в офисе. Кутаясь в свою шаль тёмно-серого цвета, девушка поникшим голосом отвечала почти на всё, где-то отказываясь комментировать особо острые моменты ситуации. Дождавшись, пока охранник покинет её, андроид подошёл сначала к автомату и, нажав нужную комбинацию кнопок, забрал готовый горячий напиток и поставил его на столик перед Антеей, а сам сел напротив неё. — Моккачино, как вы любите. Я подумал, он поможет вам успокоиться и согреться. — Андроиды уже научились предугадывать вкусы людей? До чего дошёл прогресс, — взяв маленький стаканчик в руки, девушка отхлебнула от него. — Нет-нет, мисс Антея. Ваши родители рассказывали о том, что вы любите. Я и запомнил, поверьте, это вовсе несложно для меня… — Верю, верю, — спокойно ответила Винчи. — Удивительно. Мало кто запоминает все мои вкусовые предпочтения, кроме мамы и папы. — Не думаю, что это настолько трудно, — задумался Коннор, не понимая, почему люди не могли запоминать столь простые вещи, тем более, если они были связаны с друзьями и коллегами. — Это вы меня освободили? — Не совсем. Я лишь позвонила Хэнку, объяснила ситуацию, а вот он уже где-то нашёл телефон нашего главного охранника и, видимо, устроил тому настоящую головомойку с угрозами до суда. Полагаю, Рида тоже отпустили, и теперь вас обоих ждёт выговор от старика Андерсона и вышестоящих лиц, вроде Фаулера. Надеюсь, что только это, а не нечто посерьёзнее. Ну, вы вроде ценные сотрудники, так что, думаю, волноваться не о чем. — Согласен с вами, — улыбнулся Коннор. Он обратил внимание, что Антея хотела сказать что-то ещё, но никак не решалась — лишь отводила взгляд и судорожно пила свой кофе. — Что-то не так? Вам не нравится? — Нет… Нет. Я просто хотела поблагодарить тебя. Не стоило этого, конечно, делать, но, спасибо, что вступился за меня, — наконец-то смогла произнести Винчи, натягивая едва заметную улыбку. Внутренне андроид ликовал — ему удалось добиться хотя бы такого минимального проявления эмоций у журналистки. — Уверен, что он усвоит урок и не будет больше вас беспокоить, мисс Антея, — довольно произнёс Коннор, гордый своим поступком. И, в общем-то, всё равно на то, что лейтенант потом будет долго-долго ворчать по поводу его драки с Ридом; об этом можно было и не думать, пока он беседовал с Винчи. — Кстати говоря, кофе тоже считается вредным, по крайней мере, для сердца. Зачем же ты мне его предложил? — поинтересовалась девушка. Не растерявшийся полицейский, усмехнувшись, выдал ответ, который, формировался в его голове все эти долго идущие дни и, в конечном итоге превратился в удовлетворяющий его довод: — Я прекрасно осведомлён об этом, мисс. Я подумал, что, наверное, всё хорошо в меру. К тому же, если вы курите лишь когда вас кто-то или что-то расстраивает, тогда, наилучшим выходом будет попросту не давать вам получать негативные эмоции от плохих людей или жизненных неудач. Я бы хотел, если вы не против, помогать вам в этом, таким образом, заботясь о вашем здоровье. Думаю, если в вашей жизни будет больше позитивных моментов, то вы навсегда позабудете о сигаретах. А кофе… Сегодня произошёл особый случай, и вам он сейчас необходим, чтобы привести своё состояние в надлежащий порядок. К тому же, он не настолько вредный, как курение. Что думаете? — андроид выжидающе смотрел на Винчи, пока та осмысляла всю сказанную им информацию. Глубоко выдохнув, журналистка тихо усмехнулась: — Какой же ты дурной, Коннор. Следить за моим здоровьем… А получится ли у тебя? — Разумеется, что получится. Я нацелен только на самый лучший результат, — уверенно ответил полицейский. Винчи, осознавая, что он не успокоится, пока не достигнет желаемого, смирилась с предложением андроида. — Только без долгих нравоучений, хорошо? Не люблю этого, — девушка начала рыться в карманах в поисках пачки сигарет и зажигалки. Почувствовав на себе недовольный взгляд молодого человека, журналистка поспешила объяснить: — Последнюю, ладно? У меня же стресс, как ни как. — Хорошо, мисс Антея. Но за сегодня это точно последняя. — Как скажешь, как скажешь.       Ощутив, как дым от сигареты воздействует на его сенсоры, Коннор довольно улыбнулся.