Точка зрения

POV Джастина

Я дотрагиваюсь до твоего рта — мой член и есть еда. Зависимый от любви, я зависим и от дураков — вот дерьмо! Убив тебя однажды, я убью тебя снова. Мы оголодали и огрубели — добро пожаловать, друзья, познакомьтесь с… Этими мелочами, что убивают, * Что снова цепляются за мой мозг О, эти мелочи, что убивают, Что снова цепляются за мой мозг, О, эти мелкие, мелкие, мелкие… Мелкие, мелкие, мелкие, Мелкие, мелкие, мелкие… А вот и эти мелочи, А вот и эти мелкие… bush — Little Things,

— Я уже сказал тебе, — рычание Брайан раздается прямо в моем ухе, потому что он снова прижимается ко мне всем своим телом, — ты никуда не пойдешь! — Пойду! — кричу я в бессилии и отталкиваю его от себя что есть мочи. — Я не могу остаться здесь, Брайан! Поверь, я знаю, ты не хочешь, чтобы я был здесь. Только не могу понять, зачем ты борешься со мной? Я не настолько туп, как ты думаешь, Брайан. Я знаю, ты хотел бы, чтобы это я умер, а не Гриффин. Я чувствую это каждый раз, когда ты смотришь на меня и понимаешь, что перед тобой я, а не он, и ты ненавидишь меня за это. Я вижу это в твоих глазах. Почему ты не можешь просто отпустить меня и не мучить? — истерично кричу на него и мой голос звенит и резонирует в кухне, пока я отбиваюсь от него. Я не знаю, когда он снова схватил меня за руки, в своей боли я упустил этот момент. — Я не могу еще больше влюбиться в Одри и Эвелин, чем я уже это сделал. Каждый день, когда я с ней, я должен напоминать себе, что она не моя. Но ты даже не пытаешься вести себя так, будто она заботит тебя. Чем дольше я пробуду здесь, тем больше я захочу, чтобы она была нашей, и тем больше ты будешь думать, что она только моя. Я не могу вернуть Гриффина, но я клянусь тебе, что любил его. Я любил. Я хочу его вернуть, потому что… — я уже рыдаю навзрыд и закрываю глаза, чтобы не видеть его лицо. Я чувствую, как его хватка на моей талии ослабевает, а затем его пальцы успокаивающе гладят мою спину, вдоль шеи, прижимая мою голову к его дрожащему плечу. Думаю, он тоже сейчас плачет. — После всего, что было, — шепчу я, — несмотря ни на что, я всё ещё так сильно тебя люблю, — смотрю вверх и вижу, как его глаза застилают слёзы, — ничего страшного, если ты хочешь, чтобы я умер, Брайан. Но именно поэтому я должен уйти. Он кричит в ответ на одном дыхании, едва я замолкаю: — Ты ничего не знаешь! — Конечно, я знаю, — предпринимаю новую попытку выбраться из его объятий, но его пальцы вновь впиваются в мою спину. — Я бы хотел, чтобы это был я! Потом вдруг его рот впивается в мой, и я стараюсь изо всех сил, чтобы вытолкнуть его из этого поцелуя, но одна из его рук запутывается в моих волосах, таким до боли родным жестом удерживая меня от разрыва. У его рта вкус вина и сигарет, запретные вкусы, которые всё ещё доводят меня до обморока. Чувствую, как его пальцы надавливают на кожу головы, и я невольно кричу от боли, но мой крик только впускает его язык в мой рот. Я сражаюсь с ним, кусаю его язык зубами, когда его хватка только ещё больше сжимает меня. — Остановись! — кричит он, тряся меня как тряпичную куклу. — Ты делаешь мне больно! — пытаюсь пошевелиться в его хватке, но тщетно, это только лишь привлекает его рот к моей шее. — Прекрати… бороться со мной. Ты всегда… борешься со мной… Джастин. Почему… ты дерешься со мной? — он рычит между ощутимыми укусами моей шеи. — Я не хочу тебя, — шепчу я. Но ебать меня… Черт побери! Я ХОЧУ! Мой член, твердый как камень, доказывает, что мои слова — ложь. Я упираюсь в стол, надеясь найти какой-то рычаг, чтобы оттолкнуть его, но мои руки не могут найти ничего, что послужило бы этому. Его горячие губы возвращаются к моей челюсти, а затем он снова атакует мой рот. Брайан стонет, смотрит прямо мне в глаза и вдруг разворачивает нас вокруг, усаживая меня на стол. Его зеленые глаза пылают страстью, он трется своим твердым членом о мой, и я обхватываю его ногами вокруг талии и также ожесточенно трусь об его член. Всё это время наши рты слиты вместе, языки и губы обмениваются силой страсти и доминирования. Брайан разрывает поцелуй, со всей силы толкает меня на спину. Бутылки с салатным соусом наклоняются и падают на пол. Он смотрит на меня всего секунду, затем тянется вперед, дергая застёжку на липучке моих брюк. И уже через мгновение мои трусы со штанами перелетают через его плечо. Мой возбужденный член отскакивает к животу, оставляя прозрачные капли на моей футболке. О нет. Этого не может быть! Это неправильно! — мой мозг вдруг начинает бешено работать. Я пытаюсь сесть, но он останавливает мои попытки одной рукой, в то время как другой расстегивает свои штаны. — Брайан! — мой голос наконец-то начинает сотрудничать с моей головой, чтобы протестовать, но затем я чувствую его голые бедра и всё моё сопротивление разлетается на осколки. Его тело нависает над моим, и в тот короткий миг наши глаза встречаются. Я безмолвно умоляю его избавить меня от страданий и остановиться. Но его глаза говорят мне, что у него другое представление о том, как это сделать. Кончик его языка выглядывает, увлажняя яркие губы, а затем прикасается к моим, мягко уговаривая их открыться. В отличии от этих нежных прикосновений, его палец врывается в меня, вызывая стон боли. Он вынимает палец из моей дырки, всё ещё нежно целует и тяжело дышит мне в шею. Его рука поднимается к моей головы, и я почему-то думаю, что он снова собирается зарыться пальцами в мои волосы, как он всегда любил делать, но он этого не делает. Его длинные пальцы окунаются в разлитое возле моей головы оливковое масло. Но когда я вновь стараюсь отделить свой рот от его губ, он становится более агрессивным и требовательным. Его язык толкается обратно в мой рот, и у меня нет другого выбора, кроме как позволить ему это сделать. Я никогда не мог отказаться от поцелуев с Брайаном. Все мои нервы, кажется, находятся в состоянии повышенной готовности, испуская искры с каждой лаской его языка, и на этот раз, когда его палец входит в меня, я могу лишь стонать в его рот. И я больше не в силах сдерживать себя. Мои пальцы скребут по его спине, задирая вверх рубашку и стягивая её через голову. Он рычит, когда наш поцелуй распадается, затем выдёргивает из меня свои пальцы, чтобы сорвать мою рубашку, грубо поднимая моё тело и бросая обратно, но внезапно его ладонь придерживает мою голову, защищая от удара. Мы снова замираем, как только его член пристраивается к моему входу. Я больше не могу контролировать себя, обвиваю его ногами и захлёбываюсь стонами как шлюха, чувствуя его горячую, влажную головку, надавливающую там, где я уже и не мечтал. — Впусти меня, — умоляет он, и я расслабляю мышцы насколько могу, чтобы выполнить его просьбу. — Охххх! — задыхаюсь от боли, но он не останавливается, скользя внутрь меня. Его руки нежно гладят меня, мои плечи и грудь с животом, затем оглаживают вдоль бедер к ногам, поднимают их на его плечи. Эта забытая боль от растяжения, но затем удовольствие простреливает сквозь мой позвоночник, когда он вторгается внутрь меня раз за разом, безошибочно касаясь моей простаты. Меня больше нет. Он сгибает меня пополам так, что колени почти касаются ушей, а наши рты сливаются в голодном поцелуе. Хватаю его волосы, пока он трахает меня, глубоко, жёстко, быстро, так мощно, что я клянусь, он разрывает меня изнутри, но черт побери, это чувствуется так потрясающе хорошо, что я даже не думаю ни о чем, кроме удовольствия, которое он доставляет мне. Я закрываю глаза от интенсивности наших страстей, пытаясь сдержать мой оргазм так долго, как только смогу, забывая дышать, и ловя его дыхание ртом, когда мы застреваем в одном длинном мокром поцелуе. Не знаю, когда я потерял полный контроль, но он внезапно оказался там и это было уже не остановить. Я кончаю и кончаю, и чувствую, как он опускает мои ноги вниз с плеч, когда я достигаю кульминации. Его оргазм настигает следом, он стонет громко и эмоционально мне в ухо, но у меня нет времени думать о том, что только что произошло, потому что он подхватывает меня со стола на котором я лежал. Мои ноги обвиваются вокруг его талии, я прячу свое лицо в его шею и начинаю кусать тонкую кожу, пока он несет меня, спотыкаясь по лестнице, в мою комнату. На секунду наша связь распадается, когда его член выскальзывает из меня, всё ещё достаточно твердый. Бросая меня на кровать, он возвращается в меня, шепча вещи, которые мой запутанный мозг никогда не вспомнит утром, целуя и слизывая слёзы с моих щёк.