Точка зрения

POV Гриффина

Мы примем на себя английский огонь, Мы примем на себя… Bush — English Fire

Я не знаю, что делать. Я думал, что Джастин будет хоть немного счастлив, когда я получу работу в Киннетике. Однако этого не произошло. Он так сильно изменился с тех пор, как стал отцом. Я знаю, что для любого человека это нормально, в конце концов, я тоже изменился. Но то, как мы изменились, выходит на совершенно другой уровень. В первую очередь, его желание заботится о Лейтоне становится слишком сильным. Я тоже его отец и люблю его не меньше Джастина, я готов сделать для него что угодно, но мой муж в защите нашего сына заходит слишком далеко. Он не позволяет мне вывести Лейтона на прогулку, если это только я и сын. Когда он был совсем маленьким, я понимал это желание, но Лейтону уже полгода, и я никогда не проводил с ним наедине ни одного дня. Джастин настаивает на том, чтобы пойти со мной, когда я предлагаю ему отдохнуть, а самому провести выходные с сыном. Я знаю, что это происходит не потому, что он сомневается в моих родительских навыках, это что-то совсем иное. Когда же мы проводим время вместе, мне всегда кажется, что он где-то ещё. Он говорит со мной, улыбается, но я не могу избавиться от ощущения, что между нами стоит стена. Я стараюсь делать всё возможное, чтобы он был счастлив. Я покупаю ему маленькие подарки, когда могу себе это позволить. Я пишу ему любовные записки, если рано ухожу на работу или отправляюсь по делам. Я постоянно хвалю его за то, какой он замечательный отец. Тем не менее, ничего из этого не делает нас ближе. Иногда мне кажется, что его не волнует ничего, кроме Лейтона. Я начинаю думать, что каким-то образом я не являюсь частью его мира. Он словно отторгает меня. Он крайне редко рисует. Я пытался предложить ему устроиться на работу, имея в виду, что Лейтон достаточно взрослый сейчас, чтобы пойти в детский сад, но после этого разговора, который состоялся на прошлой неделе, Джастин не разговаривал со мной три дня. Мне просто хочется, чтобы он занялся хоть чем-то, кроме нашего ребенка. Это не обязательно должна быть работа. Теперь, когда я работаю в Киннетик и получаю довольно приличную зарплату, у нас всё в порядке с финансами. Но мне хотелось, чтобы он снова начал творить. Искусство — это часть Джастина! Я видел несколько редких набросков, где были изображены Брайан и Лейтон, когда Брайан заходил к ним на обед. Но теперь мы с Брайаном проводим наши обеденные перерывы вместе, большинство из них, во всяком случае. Я неоднократно спрашивал Джастина, не хочет ли он, чтобы я присмотрел за Лейтоном, пока он рисует, но он всегда отказывается. Он сказал мне, что хочет побыть с нашим сыном и мной. Он говорит, что не хочет быть один, но я думаю, что он лжет. Не знаю почему. Но у меня такое чувство, что Джастин говорит только то, что, как он думает, я хочу услышать от него. Он слишком любезен, слишком пассивен, слишком вовлечен в воспитание ребенка. Тем не менее, сегодня, в годовщину нашего брака, он, конечно, не был пассивным. Он был более чем агрессивен, заявляя, чего хочет. И это не я! У Лейтона есть своя детская кроватка, но Джастин настаивает на том, чтобы он спал в колыбельке рядом с нами. Он укладывает его в детскую, чтобы подремать днем, но ночью он хочет, чтобы сын был тут, в нашей комнате. Некоторое время я думал, что это из-за того, что он кормит Лейтона по ночам, и это облегчает ему устанавливать близость с нашим сыном. Сегодня вечером, когда наш сын крепко спал, я попытался прикоснуться к Джастину, надеясь на секс, но он испугался и сказал мне, что мы не можем сделать это с Лейтоном в одной комнате. Тогда я предложил ему пойти со мной в гостиную. Знаю, может раскладной диван не так и удобен, но я понял, что он не хотел переносить Лейтона в детскую, потому что тот легко просыпается, и если мы разгорячимся, мы можем разбудить его. Джастин придумывал отговорку за отговоркой, почему он не мог оставить Лейтона в комнате одного. Он отклонял все мои попытки заверить его, что наш сын будет в порядке в течение получаса. Я даже подключил монитор для младенцев, но тогда он обвинил меня в том, что я не проявляю осторожности, объясняя мне, что должен быть там, когда проснется Лейтон, и даже если это произойдет через три часа, ему тоже необходимо как можно больше спать, чтобы он мог встать ночью. Я сказал ему, что этой ночью о нашем сыне буду заботится сам, чтобы Джастин мог выспаться. Брайан разрешил мне взять выходной, чтобы провести с семьей столько времени, сколько необходимо. Я знаю, как разогреть молоко, которое Джастин держит в морозилке. Но он отказывается его использовать, объясняя, что оно для чрезвычайных ситуаций. После этого я перестал пытаться установить контакт. Если бы я был другим человеком, я возможно мог бы приревновать своего собственного сына к тому, сколь много внимания он получает от моего мужа. Понимаю, что это странное поведение Джастина связано не только с Лейтоном, но и со мной. Не думаю, что он любит меня. Не уверен, что он когда-либо любил.