Тайна "Ордена"

      «Десять утра?! Проклятье, Пинклей начнёт читать мне нотации за опоздание. Сам виноват, нечего было ездить за город поздним вечером», — пробуждение оказалось для Фрэнсиса сравнимо с ударом шаровой молнии, бивший нечасто, но зато с ужасной силой. Уэйнрайт второпях собрался, не успев даже позавтракать, и поехал в участок.       — Штраф за опоздание будет вычтен из вашей зарплаты, Уэйнрайт, — на удивление начальник достаточно сдержанно отреагировал на столь позднее появление Фрэнсиса, решив наказать его не чтением лекции или замечанием, а долларом. — Мне сообщили, что вы вечером выехали за пределы Берлигтона.       За окном стоял туман, поглотивший округу.       — Да, сэр. Виноват, — коротко ответил детектив.       — Виноваты, Уэйнрайт, и уже наказаны. Лучше объясните, зачем вы уехали? Некоторые считают вас безумцем. Но мне кажется, что тут всё не так просто.       — Сэр, Кирби сбежал из города, — начал выкручиваться Фрэнсис, пожелав утаить от лейтенанта правду для собственного блага.       — Его дело предали в полицию штата. Вам об этом известно. Так зачем вы выехали из Берлингтона?       — А вы помните, что нам вчера сообщили оттуда?       — Кирби не мог далеко уйти. И что?       — То, сэр, что я вчера пытался прикинуть для себя, где он мог спрятаться.       Кирби ограбил ломбард, тяжело ранив одного из посетителей, после чего им занялся Фрэнсис.       — Прикинули?       — К сожалению, нет. Поймите, сэр, он чуть не убил человека в нашем городе. И я должен был его взять.       — А вы его упустили. Личная месть? — Пинклей поверил Фрэнсису.       — Скорее, дело чести.       — Похвально, конечно. Вы бы так лучше в городе работали.       — Виноват.       — У всех бывают промашки. Даже у вас. Больше такие ночные круизы не совершайте. Или вы хотите, чтобы от вашей зарплаты ничего не осталось?       — Нет, сэр. Разрешите задать вопрос?       — Задавайте.       — Как продвигается дело Джонс?       — Суд потихоньку начинает считать, что она сумасшедшая. Слышали бы вы, какой бред она несла в зале суда!       — Представляю.       — Да, вам виднее. Её невозможно унять.       — Понял.       — За работу, Уэйнрайт. За вас её никто не сделает.       Вскоре Фрэнсис встретился в коридоре с детективом Олсеном.       — Что с барельефом? — спросил с серьёзным видом Уэйнрайт у коллеги, отойдя от прохода.       — У меня такое чувство, будто ты мог бы запросто стянуть его из участка домой, — в ответ послышалась шутка, слегка разрядившая атмосферу. — Настолько ты им заинтересовался, что я даже не знаю, что и думать.       — Просто интересно. Профессор сказал, что мне попалась революционная находка, которой место в музее. Подумал, может, мне что-нибудь перепадёт.       — Ты будешь разочарован. Недавно объявилась одна шишка, вернулся из Европы тут один мистер. Он написал заявление о пропаже того самого барельефа. Сам понимаешь, закон есть закон. Вудворт пытался бороться с ним, кричал, что твоей находке место в музее.       «Люди могли бы прикоснуться к секретам давно погибшего индейского народа, попади изваяние в музей. Узнать о нём больше, проникнуться чудовищным великолепием его изображения. А в итоге ценная находка отправляется в дом очередного толстосума, где она будет собирать пыль», — задумался о столкновении прав общества и личности Фрэнсис, который в данном случае принял сторону университетского профессора.       — И, естественно, богатей забрал барельеф обратно и посоветовал всем забыть о его существовании, — продолжил Олсен.       — Как звали богатея? — в голове у Уэйнрайта появились догадки, но прежде чем сделать выводы, он решил для начала услышать ответ коллеги.       — Не помню, честно. Спроси у профессора. Ему виднее.       «Ладно, узнаю потом. Появилась ещё одна причина навестить Вудворта», — подумал Фрэнсис.       — Ладно, не буду тебя задерживать, — сказал он, собравшись уходить.       — Подожди. Я слышал, ты вчера ночью куда-то за город мотался.       — Да, мотался. Хотел найти беглого негодяя, Кирби. Сегодня опоздал на два часа, Пинклей наказал долларом.       — Вот тебе и «дипломатия доллара»*. Я думал, им можно только поощрять.       — Как видишь, нет. Удачного дня, мне пора.       В животе у молодого полицейского заурчало: он ничего не ел со вчерашнего вечера. Поэтому по пути в Вермонтский университет детектив заскочил в одно хорошо ему знакомое кафе в центре города. Там Уэйнрайт съел бифштекс, попутно поразмыслив над вчерашним случаем. «Уже не так страшно, ночью было хуже. Не каждый из них принимает вид человека, а только особенные. Они будут вести себя как настоящие шпионы. Их станет невозможно отличить от нас», — паника внутри Фрэнсиса вскоре уступила место тревоге.       Туман продолжал окутывать городские улицы, отчего Уэйнрайту начинало казаться, будто белая стена существовала столько же, сколько стоял Берлингтон. Периодически из густой пелены выныривали люди, чьи серые фигуры вскоре пропадали из виду, словно вместо человека мимо детектива проносились привидения.       Дизайн здания университета имел элементы готического стиля, которые были видны в верхней части. Однако больше от него всё-таки веяло георгианской эпохой. Фрэнсис вошёл внутрь и занялся поисками профессора. Чтобы сделать сотрудников университета сговорчивее, Уэйнрайт предъявил им свой значок, хоть визит к Вудворту и не был служебным. Он воспользовался собственным положением, стремясь избавить себя от потока недовольства, ненужных расспросов и лишнего внимания: «Так у них вопросы сразу пропадут вместе с замечаниями. Пусть скажут мне, где его искать. Нечего за мной ходить».       После того, как путь привел Фрэнсиса к нужной аудитории, где шла лекция, он остановился, принявшись ждать конца занятий в коридоре со светлыми стенами. «Нужно потерпеть. Не каждому понравится, если к нему на работу притащится слегка нездоровый человек», — ожидание длилось долго, пусть и прошло всего пятнадцать минут, но детектив пытался не нервничать.       Затем в коридор вырвался огромный поток студентов — занятия подошли к концу. От нетерпения Уэйнрайт едва не влетел в аудиторию к Вудворту в тот момент, когда оттуда ещё не все вышли. Путь сквозь шумную до безумия толпу дался не слишком крепкому полицейскому с трудом. Ему пришлось «идти напролом» и толкать студентов в разные стороны.       — Кажется, я видел вас в полицейском участке, молодой человек, — Вудворт, чей наряд мало изменился за последнюю неделю, узнал Фрэнсиса, внимательно присматриваясь к нему.       — Да, сэр. Мы говорили о барельефе индейцев Зелёных гор и «людях неба», — напомнил Фрэнсис.       — Вспомнил.       Помещение с серыми стенами оказалось очень просторным и походило больше на актовый зал или холл королевского дворца где-нибудь в Европе.       — Чем я обязан визиту полиции?       — У меня к вам неслужебный разговор. Это моё личное дело, — объяснил Фрэнсис.       — Интересно. Вам повезло — у меня закончились занятия. Вам удобно говорить здесь? Или, может, пройдём на кафедру на втором этаже? — Вудворт был явно предрасположен к беседе.       — Мне всё равно, где говорить. Времени не так много.       — Работа, понимаю. Вам удобно говорить здесь?       — Да.       — Тогда присаживайтесь. Похоже, в полиции совсем забыли о комфорте и привыкли делать всё на ходу.       — Почти верно, — детектив сел за парту, стоявшую перед преподавательским столом.       — Вас интересовали изображения «людей неба» и существование сектантского культа, — вспомнил профессор.       — Расскажите мне о них подробнее       — Я, наверное, говорил вам, что «люди неба» — это верховные божества племени Зелёных гор. По индейской легенде стальная птица из неведомых краёв приземлилась рядом с ними. Потом ударила вспышка, и явились люди небес, вышедшее из чрева стальной птицы, — профессор по памяти процитировал отрывок из индейского писания.       «Вспышка. Прямо как у меня во сне», — задумался на секунду Фрэнсис, который отвлёкся от лекции профессора.       — Вы меня слушаете? — недовольно спросил Вудворт, возмущённый тем, что детектив засмотрелся в окно и перестал слушать его.       — Извините. Те существа были похожи на людей, но разительно отличались от нас. Некоторые могли принять наш облик.       — Да, именно так.       — Почему «люди неба» вступили в контакт именно с племенем Зелёных гор?       — Очень интересный вопрос у вас, молодой человек. Кстати, как вас зовут?       — Фрэнсис.       — Так вот, Фрэнсис, им сказали, что они самый культурный народ, который встретился «людям неба».       — А каков был уровень развития племени Зелёных гор? — с интересом спросил Уэйнрайт, воспринимая легенду индейцев как явность, когда пришельцы из далёких миров действительно контактировали с людьми.       — Скажу точно, у них существовала письменность. До нашего времени сохранились несколько деревянных дощечек, исписанных на их языке. С большим трудом их удалось прочитать и перевести.       — Вы нашли носителя языка? Племя, как вы говорили мне, было истреблено в ходе Семилетней войны.       — У вас хорошая память и внимание к мелочам.       — Поэтому я и работаю в полиции.       — Их язык был схож с языками других племён.       — То есть, перевод составлен на основе родственных языков, похожих на него?       — К сожалению, да. Умение работать с камнем у этих индейцев вы оценили, оно совершенно. Плюс, некоторые спекулянты и выдумщики распространяют слухи о том, что в племени Зелёной горы были чуть ли не телескопы. Это заблуждение.       — Что именно произошло во время Семилетней войны? Как их истребили?       — Как вы помните из школьного или университетского курса истории, многие коренные народы примкнули к англичанам или французам. Вы ведь учились в университете?       — Да, но на юриста. Историю знаю на общем уровне.       — Племя Зелёных гор ни к кому не примкнуло и всячески мешало англичанам. В один момент рота капитана Блэквуда произвела карательный поход и уничтожила индейцев.       «Блэквуд, интересно. Они случаем не родственники?» — вновь задумался Уэйнрайт. После полёта небесного корабля он уже спокойно задавался вопросами, не пытаясь с ходу всё объяснить.       — Те индейцы водили какие-нибудь сатанинские пляски при поклонении «людям неба»? — спросил он.       — Наверное, у них были специальные ритуальные танцы. Но точно вам никто не скажет. У нас очень мало информации, её приходилось собирать буквально по крупицам, словно кто-то стремился уничтожить следы существования народа Зелёных гор.       «И ведь, наверное, «Орден» хорошо тут поработал», — у детектива не оставалось сомнений в том, что некая организация действительно уничтожала следы существования вермонтского племени. — «Но им не удалось уничтожить все свидетельства».       — Я не знал, что у полиции проснулся интерес к изучению местной истории. Мне кажется, вы пришли сюда не для того, чтобы найти секту. Я думаю, вами движет любопытство.       — Верно. Мне нужна ваша помощь, — детектив подобрался к самой главной части разговора, и теперь ему стало немного страшно. — Вы не поверите моим словам.       — Давайте, я всё же попытаюсь. Не нужно бояться, наш разговор останется строго между нами.       — Ладно, — Уэйнрайт набрался духом, затем продолжил. — Аманда Джонс, как я понял, видела «людей неба». Вы скажете, что она не здорова? Но я могу поклясться, что вчера видел неведомую воздушную машину, высеченную на камне. Сходится каждая деталь, поверьте мне! Длинный корпус, крылья, повёрнутые назад. Она без шума пролетела на большой скорости! Я увидел то, что нельзя объяснить. Я не шучу, поверьте мне! Они могут быть среди нас!       От рассказа Фрэнсиса Вудворт сначала пустился на стул от удивления, затем подсел к детективу с серьёзным видом.       — Вы не врёте? — спросил историк.       — Клянусь вам, стальная птица пролетает раз в две недели по средам. Её видели ещё два человека.       — Вы совершаете одно открытие за другим. Знаете, я могу вам поверить. Не скажу, что мне доводилось видеть нечто подобное, но жизнь сводила меня с очевидцами странных явлений.       — И что они говорили?       — Я ездил в Перу и Чили, собирал информацию для своей научной работы по коренным жителям тамошних мест. В горной деревне в Перу крестьяне жаловались на то, что по ночам их терроризировала стальная птица. Там с определённой периодичностью пропадали люди и животные.       — Дейв! — случайно вырвалось из уст Фрэнсис, вспомнившего о брате.       — Что, простите?       — Десять лет назад пропал мой брат. Мы пошли в лес, я отстал. А потом ударила чёртова вспышка, как в индейской легенде! И Дейв пропал.       — Видимо, у вас было бы больше оснований поверить тем несчастным людям из Перу. Они тоже говорили о вспышках вдалеке. Хотите — верьте, хотите — нет, в Японии я столкнулся с ещё одним случаем.       — Что вы там делали?       — Ездил с женой отдыхать. Мы давно хотели съездить туда. Культурный интерес. Поведение, обычаи, культура Японии сильно отличаются от наших.       — Что же вам там встретилось?       — Я не специализируюсь на истории Азии, но как историк не мог пройти мимо местных архивов. Так вот, Фрэнсис, там мне встретилась запись, датируемая, как я потом понял, 1271 годом. Вы же знаете о том, что в Японии существует своя система летоисчисления?       — Слышал что-то.       — В один день казнь вора была отменена после того, как в небе пролетел «огромный крылатый змей». Он показался днём.       — Почему вы поверили всему этому? Вы же человек науки, — засомневался Уэйнрайт.       — Если бы не глаза тех перуанских крестьян, я бы посчитал услышанное местной выдумкой. Однако те люди испытывали неописуемый страх, перемешанный с горечью утраты близких. Я видел, как группа смелых мужчин отправилась на поиски пропавших друзей и родственников. Потом мне сказали, что они тоже исчезли. Вся деревня жила в оцепенении.       — О Боже! — от мысли о том, что неведомые существа похищали людей по всему земному шару, Фрэнсис пришёл в ужас, от которого его передёрнуло.       — Мне очень жаль, что так вышло с вашим братом. В наш век говорят, что загадок на Земле уже практически не осталось. Но Шамп периодически напоминает о себе, по словам очевидцев. Нам кажется, будто мы подчинили себе небеса, целые континенты, мировые океаны. Но потом мы сталкиваемся с непознанным. И тогда становится ясно, как мало мы ещё знаем.       — Вы своим студентам на лекциях так же всё рассказываете?       — Я пытаюсь научить их смотреть на мир шире, задумываться и критически мыслить. Давайте лучше попытаемся принять на чистую веру все страшилки, легенды и мифы, какие существуют в мире? Получится поистине удивительная картина. Представьте, корабль, тихо проплывающий в море, пока на его дне покоится гигантское чудовище. И ведь есть рассказы моряков, видевших огромных спрутов.       — Вы точно историк? — вновь начал сомневаться Фрэнсис.       — Да, но нам хорошо преподавали философию. Уберите отсюда всяких чудовищ, и на тарелке останется лишь вопрос того, как мы должны воспринимать мир. Как относиться к увиденному? Принять за правду? Или увидеть обман? Как нам нужно вообще смотреть на необычные явления? И как нам вообще смотреть на мир? Мы столько слышим, правда, тонем в потоке вранья, — профессор настолько увлёкся своим рассказом, что увёл Фрэнсиса очень далеко.       — Вы про военную пропаганду или спекуляции? — смущённо сказал Фрэнсис, пытаясь угадать правильный ответ.       — И про них тоже. Даже больше скажу вам, Фрэнсис, весь мир зациклился на войне. Мы уже ничего другого не замечаем.       — Но я-то заметил. Правда, работа оставляет мне немного времени для личного расследования.       — Ещё с древних времён люди пытались объяснить необъяснимое, простите за тавтологию. Чаще они видели в загадочных явлениях волю высших сил. Но если мы не просто возьмём на веру античные мифы, а отбросим от них лишнее, то получим очень необычные факты.       — Какие же?       — Древние греки видели просто неописуемо сказочных существ. Уже в Средние века учёные, единицы, правда, делали предположения о существовании жизни на других планетах. Французские просветители пытались показать наше общество стороны глазами пришельцев в форме художественных произведений. Впрочем, мы пока можем лишь гадать, есть ли жизнь где-то ещё, кроме Земли. Мифы, легенды, странные свидетельства можно принимать за вымысел или правду. Кто знает, как дела обстоят на самом деле?       — Никто.       — Вы видели необычный объект и стремитесь узнать правду. Возможно, человечество стоит на пороге грандиозного открытия. А, может, и нет.       Фрэнсису слабо верилось в то, что его искания могли бы стать достоянием общественности, вызвать настоящую научную и культурную революцию и просто сломать устоявшееся мировоззрение.       — Раз я видел корабль пришельцев, а в «Ордене» им поклоняются, то грандиозное открытие совершили раньше меня. Нужна проверка, — высказал свои предположения Уэйнрайт. — Я верю себе. Но появляется один непростой вопрос: почему инопланетяне контактируют только с кругом избранных? «Орден» в таком случае совсем не хочет, чтобы наши цивилизации встретились на мировом уровне.       — Но вы идёте к цели и получите ответы на свои вопросы. Являйся они выдумкой, то вам просто довелось стать героем интересной истории. Или же всё станет ещё интереснее и захватывающе. Я готов пойти вместе с вами, чтобы помочь, — предложил Вудворт.       — Не нужно, — дал отрицательный ответ, покачав головой, Фрэнсис. — Не идите за мной.       — Почему?       — Вы умеете хорошо рассказывать, зато слушать у вас получается хуже. Вора, стянувшего барельеф у сектантов, искромсали ножом так, что даже ветеранам сыска становилось противно от вида мертвеца. Возможно, он зашёл дальше меня, не знаю. Я не имею права втягивать вас в свои поиски. Это опасно для жизни.       — Вы правы, сию деталь я упустил из виду.       — Потом я вам всё расскажу. Сейчас же мне хотелось спросить вас о кое-чём ещё.       — Да, пожалуйста.       — Кто забрал барельеф? Мой друг Олсен сказал, что вы спорили с одним человеком.       — Его забрал мистер Блэквуд. Он вернулся из Европы и забрал барельеф. Ещё пригрозил нам, что если мы о ней не забудем, то нам хуже будет.       — Неспроста он угрожал, — озвучил собственные мысли Фрэнсис, в чьей голове из нескольких кусочков сложилась мозаика. — Спасибо вам.       — Вы о чём-то догадались?       — Да, но ни в коем случае не идите по моему следу. Сын Аманды Джонс говорил, что его мать была знакома с Блэквудом. Он также говорил о пропаже барельефа без уточнения цели поездки Блэквуда в Европу. Вдобавок вы говорили об английском офицере Блэквуде, чьи его бойцы уничтожили племя Зелёных гор.       — Поразительно!       — Я обо всём вам расскажу, когда история закончится. Не вмешивайтесь в неё, и ни с кем об этом не говорите. Иначе вам не удастся узнать, что произошло на самом деле. До свидания.       — До свидания. Удачи вам, — с заинтересованным видом попрощался Вудворт.       Уэйнрайт покинул университет.