II
18 сентября 2018 г. в 16:11
— То есть, если бы не Вы, то Шарлотта была бы жива? — ошарашенно заключила Изабель, нервно барабаня костяшками пальцев по столу.
— Боюсь признать, что это так, — слова ударным эхом отразились в голове.
— Я не могу в это поверить! Бедная, бедная Шарлотта. У нас было столько совместных планов на будущее, да она мне стала как родная, — Томпсон закрыла лицо обеими руками. — Я не знаю, что и сказать…
— Можете выместить злость и обиду на мне.
Изабель подняла на меня и без того тяжелый взгляд, что заставило сердце сжаться, и махнула на меня рукой.
— Неужели Вы думаете, что мне будет легче обвинить Вас в её смерти, — разочарованно посмотрела на меня Изабель, еле сдерживая слёзы.
Я опустил взгляд и положил руку ей на плечо, но девушка убрала её со своего плеча и заключила дрожащие пальцы в замок.
Съежившись, я оставил в покое девушку и понял, что моя идеология явно пришлась ей не по нраву. Я сильно расстроил её, но почему-то не чувствовал перед ней ответственности, хотя должен был. Так хладнокровно поставил её перед душераздирающим фактом, но правильным решением сейчас будет дать ей время на размышления и принятие решения.
Погода продолжала бушевать за окном теплого пригородного кафе, выполненного в стиле девяностых, и я тяжело вздохнул. «Слезами горю не поможешь» — подумал я, выудив наконец пачку салфеток из кармана куртки. Вместе с ними выпала и сигарета, в которой я спасения не находил, но с нервами справлялся только так.
Звук заклинившего механизма зажигалки привлёк внимание Томпсон, которая пребывала в полной прострации всё то время, что мы сидели. Однако, она протянула мне свою зажигалку и приняла салфетки.
Я молча кивнул и прикурил в шумном зале, где находили укрытие от дождя весьма приятные на лицо люди с разными судьбами. Сделал затяжку, и клуб дыма поднялся в воздух. Недолго продлилась моя парламентная феерия, ведь спустя минуту ко мне подошла возмущенная официантка.
— Извините, но у нас здесь не курят, — прямо над ухом прозвучал противный резкий голос женщины средних лет.
— Теперь курят, — безмятежно пожал плечами я.
— Что вы себе позво-
— Извините, я поговорю с молодым человеком и постараюсь убедить его соблюдать нормы приличия, — вмешалась в нашу идиллию Изабель, вежливо попросив удалиться официантку.
— Спасибо.
Женщина наградила меня презрительным взглядом и вскоре отвлеклась на клиентуру, полностью игнорируя наш столик.
— Похвальное подхалимство, — не смог не сострить я.
— Банальная вежливость, — та поправила меня, затушив сигарету.
Посидев ещё с минуту, Изабель отложила в сторону чашку кофе и собралась с силами, чтобы продолжить разговор.
— Но что Вы хотите от меня на данный момент?
— Было бы неплохо снять стресс на самом-то деле, в номере какого-нибудь отеля, — хватает наглости пошло шутить.
— Обратитесь к своему водителю с этой просьбой, — Томпсон, намекнув на Райли, сидящую поодаль отсюда, отзеркалила мою нахальную улыбку, но вмиг обрела серьёзность. — Я с вами не шутки приехала шутить.
— Ладно. Если серьёзно, я собираю абсолютно все сведения о деятельности Шарлотты за последние 10 лет. Проверяю досконально каждую незначительную деталь, каждое незначительное знакомство, чтобы найти хотя бы одну малейшую зацепку о том, кто бы мог пойти на похищение трупа из канавы среди ее знакомых.
— Верно. У вас на лице ещё в машине было написано, что Вы следователь, — какая проницательная девушка. — Правда, неопытный. Вы мыслите очень узко для своей профессии. Томас, Вы же не хотите сказать, что твёрдо уверены в том, что именно знакомый Шарлотты мог похитить её после смерти, — Изабель подняла одну бровь в знак недоверия к моим действиям.
— Вы глубоко заблуждаетесь, раз допускаете себе такую мысль, — отрицательно покачал головой я. — Для полного расследования нужна полная картина жизни жертвы. Я не такой узколобый, каким кажусь.
— Ну хорошо. Вы разговаривали с её девушкой? Хлоя Роуз, если мне не изменяет память. Бедную девушку несправедливо отправили за решетку.
— У нас назначена встреча с ней завтра, — кивнул я. — Кстати говоря, мы-то с вами знакомы заочно. Потому что я был учеником того нашумевшего профессора, заставившего содрогать всю общественность от истории с Шарлоттой и Хлоей.
— Вы были учеником этого психопата?! — её глаза округлились от удивления и на минуту показалось, что они буквально опустели. — Господи, я думала я когда-нибудь за буду эту историю…
— Он не был психопатом, честно говоря. У него были свои взгляды на жизнь. Он считал себя непризнанным гением и старался доказать социуму, что в женском теле гораздо больше тайн, чем кажется на первый взгляд. Но добровольцев увы не было и ему пришлось прибегнуть к насильному принуждению.
— Не могу понять, защищаете Вы его или нет, но должна заявить, что его деяния были аморальны! Не буду вдаваться в подробности, но в том, в чём мне посчастливилось принять непосредственное участие, уму непостижимо. Тем более, то, что в голове у всяких псевдогениев, — просто следствие психического отклонения.
«А ведь она права. Был бы я более сообразительным в свои семнадцать лет и не был бы ослеплён юношеским максимализмом, смог бы оградить Шарлотту от ужасного опыта с профессором» — подумал я. — Я его не защищаю, а анализирую поведение. Он не посвящал меня в подробности его опытов, но я был единственным, кто знал, чем он занимается, и принимал его таким, какой он есть.
— У меня на самом деле отпало желание с Вами общаться. Мало того, что Вы причастны к невообразимому «бреду сумасшедшего», так ещё и… — Томпсон осеклась. Видимо всё-таки вертелось на языке, что я — причина всех бед. — Ладно. Держите меня только в курсе событий по ходу расследования, пожалуйста.
«Я знаю, что виноват во многом, но я не могу уже ничего исправить. Два года моральной реабилитации взяли своё, и я стараюсь больше не закапываться в себе после такого» — Подождите, — окликнул я Изабель, — Спасибо за информацию и разговор, но извините за всё.
Томпсон молча покинула кафе и раскрыла багровый зонтик, который прекрасно сочетался с её элегантым плащом, перечеркивающим все мои надежды на дальнейшее сотрудничество. Мне действительно жаль, Изабель Томпсон.
Внезапно пришло сообщение на мобильный.
— Третий столик у окна — Р.
Робертсон, ехидно улыбаясь, указала взглядом на стол, где томился двойной латте с воздушной пенкой, который она всегда мне заказывала в тяжелые дни.
Почувствовав приятное тепло в груди, я улыбнулся и сел рядом с Райли, чтобы отблагодарить её за терпение, на минуту позабыв о прошедшем разговоре.
Мы уже достаточно долго дружим, чтобы приносить немного счастья в наши жизни. Наше знакомство произошло довольно своеобразно. Я приходил каждый день в парк, где всегда чувствовал, казалось бы, присутствие Шарлотты, но это был незнакомый мне аромат красных спелых яблок и приятной липкой карамели, которые очаровали меня, и я приковал внимание к объекту, источающему сей аромат. Я нашел в ней родную душу, и, на удивление, мы очень быстро стали друзьями, что не характерно для меня. Ведь целых 20 лет у меня не было ни одного человека, которого я бы мог смело назвать другом.
— Это было жутко, — пошутил я, намекнув на короткое сообщение с весьма эксцентричным содержанием.
— Видел бы ты свое лицо при разговоре с ней. Вот, что действительно жутко.
— Интересный факт: когда общаешься наедине с какой-нибудь медийной личностью, напрочь забываешь о его социальном статусе и видишь исключительно личностные качества, — на моём лице играла улыбка от иронии Райли, но сам я погрузился в мысли.
— Поздравляю, ты познал ещё одну реалию, — усмехнулась та, поправив мою причёску. — И как она тебе?
— Приятная девушка на самом деле, жаль, что питает неприязнь ко мне.
— Может быть не стоило все карты раскрывать сегодня? Нужно было постепенно проливать свет на всё, а то ты вызвал у неё своими заявлениями внезапное эмоциональное потрясение и её реакция мне более чем понятна.
— Где ты раньше была со своими советами?
— Делала оригами из салфеток за соседним столиком. Ты сам мне сказал, что найдёшь к ней подход и тебе не нужна моя помощь сегодня, — мягко улыбнулась девушка. — Ты всё правильно сделал, теперь дай ей время.
Райли заключила меня в объятия, и мы просидели в кафе до закрытия, молча уставившись в ночное небо, в котором спряталась луна за густыми облаками, создавая приятный полумрак.