Высокомерный убийца

Одна из таверн Лугуники. Молодой парень сидел за столом, находясь в углу таверны, одновременно с этим изредка поглядывая в окно, на которое открывался хороший вид. В таверне на данный момент было довольно много народа. Многие зашли ради завтрака, иные же начинали свой день с выпивки, что уже давно не удивляло молодого японца, хотя пристраститься к выпивке в его планы не входило и не войдёт, но иногда всё же любопытство давало о себе знать, подталкивая парня к принятию не очень-то хорошего решения. Тем временем, парень начал замечать оживление на улице, но не придавал этому большого значения, больше тревожась о невероятном чувстве голода. Вскоре к нему подошла официантка, также с любопытством поглядывая в окно. — Доброе утро, что вы желаете заказать? — спросила девушка с улыбкой. На секунду официантка отвлеклась на оживление за окном. — Оживлённо же сегодня на улице, как я посмотрю. — ненавязчиво парень решил поинтересоваться у девушки об этом факте. — Неудивительно, казнь же. — произнесла девушка, а улыбка на её лице померкла — Приспешницу Архиепископа Греха будут казнить. Поговаривают, что и сам он до сих пор в городе. Видели, что на улице стало больше стражей? Ягами, на секунду принявший удивлённое выражение лица, вновь стал выглядеть беспристрастно. — Верно, но это скорее всего предосторожность. — произнёс парень, вставая — Прошу прощения, но я забыл, что у меня есть важные дела. — Ничего страшного, до свидания. — произнесла девушка, улыбнувшись. — До свидания. — буркнул Ягами, стремительно удаляясь. «Как же всё паршиво.» — промелькнула мысль в голове парня, когда он выходил из таверны. Камера Эммы (За час до казни) Эмма сидела на краю дряхлой кровати, стоявшей в углу камеры, думая о Ягами и недавних событиях, вследствие которых и ему и ей грозила большая опасность. Особенно Ягами. Девушка пыталась отвлечься от подобных мыслей, но они постоянно возвращались к парню. Эмма окончательно осознала, что всё же влюбилась в него. «Ягами, прошу тебя, напряги свой мозг и сбеги. Сбеги, если ещё не сбежал.» — мысленно обращалась Эмма к Ягами. «Не заслужил ты подобной участи. Если ты и совершал в своей жизни ужасные поступки, то ты их искупил… Даже, если не искупил, мне всё равно. Я верю в тебя и никто не сможет поколебать мою уверенность в тебе.» — подумала девушка, слабо улыбнувшись. Девушке на ум пришли воспоминания, в которых Ягами улыбается. Это происходило довольно редко, ибо парень научился скрывать свои чувства и эмоции. Эмма давно это поняла. Поняла и то, что у парня ранее на это были серьёзные причины. Не трудно было догадаться, что парень совершал ужасные поступки, или же по другим причинам находился в опасности, при которой необходимо подавлять чувства и эмоции. Неожиданно, девушка услышала шаги по коридору. Когда шаги приблизились к двери её камеры, послышался звук открываемого замка; в камеру вошёл Райнхард, два рыцаря и стража. — Госпожа Эмма, я вынужден сообщить вам, что сегодня состоится ваша казнь. Казнь прилюдно. Прошу вас не создавать лишних проблем, дабы не пришлось прибегать к жестокости. — произнёс Райнхард печальным тоном. Райнхард искренне не хотел прибегать к подобным методам, ибо не в его правилах поступать таким образом. Он был тем, кого можно назвать героем, ибо Райнхард всегда старался поступать по совести, даже при поимке жутких убийц и насильников он старался сохранять хоть дольку человечности. Об этом знали все. — Я хочу узнать только одно… — произнесла Эмма, вставая — Жив ли Ягами? Райнхард промолчал, кивнув Эмме в сторону выходу. Девушка последовала за ним, гремя цепями, что были на её ногах, но только она вышла из камеры, как увидела десяток рыцарей и стражей, которые стояли у стен коридора. Они последовали за Райнхардом и Эммой, как только они вышли. «Можешь молчать, сколько хочешь, но промолчав, ты мне ответил, причём красноречиво. Ягами жив, он сбежал… Надеюсь, что ты сбежишь из города, но не нужно подвергать себя смертельной опасности, спасая меня… Я всё пойму.» — подумала девушка, в душе надеясь на то, что он всё же придёт её спасти. Главная площадь города. На площади собралось много народа и все они с любопытством смотрели на виселицу, расположенную на деревянной платформе. Платформа была на возвышении, так что всем людям она была видна. У платформы стояло множество рыцарей, да и стражи также стояли поблизости, но акцент делался именно на рыцарей, как на более сильных и обученных воинов. Стать свидетелями казни также пожелала Круш Карстен и Присцилла, подле которых стояли их личные стражи, отталкивая от них тех, что приближались слишком близко. В этот момент к ступенькам, что вели к платформе с обратной стороны подвели Эмму; позади неё стоял Райнхард. «Как бы я не ненавидел тебя за твои прегрешения, Ягами, прошу тебя, спаси девушку… Не хочу я смотреть на это…» — подумал Райнхард, с болью в глазах смотря в спину девушки. — Иди. — кратко произнёс он, подходя к девушке, которая послушно поплелась вперёд. Когда девушка взобралась на платформу, она встала на люк, который можно было открыть при помощи рычага. Только девушка встала, как послышалось скандирование толпы, выражавшей слова одобрения. Они не знали эту девушку, но она была связана с Архиепископом Греха и им этого было вполне достаточно. На платформу также взобрался Райнхард и палач. — За преступление против королевства Лугуники и служение Культу Ведьмы Зависти, мисс Эмма приговаривается к смерти путём повешение! — прокричал Райнхард, ибо на совете произнести речь приказали ему, чтобы немного поднять репутацию в качестве человека, схватившего девушку, служащую Культу Ведьмы, а вернее Архиепископу Греха, олицетворяющего гордыню. Другая часть площади (Этот же миг) Ягами подбежал к толпе, мрачно и сосредоточенно вглядываясь на платформу, он начал проталкиваться через толпу, гневным взглядом глядя вперёд. Люди недовольно выкрикивали ругательства парню в спину, а некоторые ударяли его локтями или толкали. Парню же было всё равно. «Лишь бы успеть.» — вертелась в его голове мысль. Но он не успел… Рычаг был направлен на себя палачом и люк опустился. Парень с ужасом в глазах глядел на платформу. В этот момент парень окончательно осознал то, что уже не является тем Ягами, что улыбаясь смотрел на умирающего детектива, не тем, кто произнёс слова «Просто, я Кира», с усмешкой на лице глядя в Глаза Мисоры Наоми, до этого убив её мужа и многих неповинных агентов ФБР. — Ахахахах! Ахаххах! — парень захохотал во всё горло, откинув голову назад. Люди пятились назад, отходили от парня, а Райнхард выкрикивал приказы рыцарям, пробиравшимся через толпу, а парень всё смеялся и смеялся. Это была истерика. Давно парень не чувствовал себя настолько ничтожным, ведь с момента появления в этом мире он встречал на своём пути кучи проблем. Смех прекратился также внезапно, как и начался; парень смотрел на качающееся в петле тело девушки со сломанной шеей, а после направил взгляд на Райнхарда, ещё не успевшего спуститься с платформы. Ягами молча вытащил меч из ножен меч, найденный в барахолке Рома и вспорол себе живот также молча. Ни единого стона не вырвалось из груди парня. Лишь злость и отчаяние переполняло парня в этот момент. Очнулся парень уже не в камере, как успел подумать перед самым моментом смерти, а в барахолке Рома на старом диване в то утро, когда должна была состояться смерть Эммы. Времени у него было немного, а ещё предстояло преодолеть толпу. Но бездумно рваться туда он не собирался, ведь в голове его созрел другой план. Площадь (За минуту до казни) Круш Карстен смотрела на платформу в ожидании того, как на неё поднимется Эмма, но большей части её было всё равно на эту девушку; она ждала момента пред казнью, когда должен был объявится Ягами. Круш не знала в точности, появится ли он, или же нет, но Райнхард придерживался той позиции, что он всё же не бросит её. Девушку, чьей судьбой интересовался, будучи закованным в цепи. Он был обречён на смерть, хоть Круш и сказала ему обратное, но всё же понимала, что парень ей не верит. «Неужели Райнхард ошибся», — подумала Круш, смотря на то, как на платформу к виселице ведут девушку, в чьих глазах не было страха. «Ты же объявишься?» — спрашивала себя Круш, посматривая по сторонам. Райнхард уже произнёс приговор, а парень всё ещё не объявлялся. «Видимо, ты всё же не стоил того, чтобы эта девушка умерла за тебя.» — вынесла свой вердикт Круш, опустив глаза к земле, чтобы не видеть момент казни. Только успела Круш опустить глаза к земле, как послышались удивлённые возгласы. Палач остановился, протянув было руку к рычагу. В этот момент она почувствовала силу. Силу, что могла быть разве что у Архиепископа Греха, но сила увеличенная в разы, будто здесь был не один Архиепископ. — Атакуйте его! — выкрикнул Райнхард, указывая на парня в капюшоне, стоявшего с мечом в руках, истерически смеясь. Парень в капюшоне рванул с места, а за ним погнались рыцари и стражи, даже Райнхард сделал несколько шагов в его сторону, уже думал о том, что это не настоящий Ягами, ибо он не идиот, чтобы вести себя подобным образом, а зачинщик происшествия стоял в десяти метрах от Эммы, смешавшись с толпой; на него также был надет капюшон. Ягами воспользовался незримой дланью, порвав кандалы девушки и верёвку над её головой. После этого он махнул ей рукой и она увидела этот жест, спрыгивая вниз с платформы. Люди отшатнулись, а парень мигом подскочил к ней. Они успели пройти пол толпы, когда парень передал руку девушки другому неизвестному ей человеку, кинув вслед девушке, которую неизвестный тянул за собой: — Это часть плана. Девушка не стала противиться. В этот момент в ней кипела буря эмоций: страх, радость от того, что парень её не бросил, злость к стражам и рыцарям и волнение из-за того, что парень подвергал себя большой опасности. Ягами же встретился взглядом с Круш, которая неотрывно глядела на него, пробираясь через толпу вместе со своей охраной и Райнхардом. Парню предстоял выбор, бежать за Эммой, прикрывая её или же дать бой своим врагам, ненависть к которым бурлила в нём особенно сильно в свете последних событий. «Нужно…» — подумал парень, намереваясь принять решение.