Лучше бы люди стремились стать людьми

Голова болела, веки казались свинцовыми и отказывались подниматься. Из уголка рта на подбородок вытекла слюна и неприятно холодила кожу, однако непроизвольная попытка стереть ее провалилась - это заставило мужчину встрепенуться и дернуться всем телом. Боль расцвела в затылке пышным цветом, глаза самопроизвольно увлажнились, вены на висках раздулись от участившейся пульсации. Руки слушались, но были скованы - привязаны в районе головы, пальцы слегка онемели. Рид все еще не открывал глаз и скорее почувствовал движение рядом с собой, чем заметил. По телу прокатилось ощущение озноба, заставив встать дыбом волоски на холке. - Очнулась, спящая красавица? - голос был незнакомым, притворяться смысла не было. Рид приоткрыл глаза, чтобы осмотреться и оценить обстановку. - Что, блять? - изображение трещало по швам, свет выжигал слизистую, заставляя глаза безудержно слезиться, а Гэвина пытаться стереть влагу о плечи. И все равно увиденное его шокировало. - Ты узнал меня? Как лестно... Хотя скорее всего, как все, перепутал с братом. Только Ричард всегда нас различает. Молодой светловолосый мужчина ходил туда-сюда вдоль спинки кровати, к которой был привязан Рид, его интонации прыгали от восторженного шепота до истерично-звонкого шипения. Голубые глаза были опасно прищурены, а челюсть стиснута, заостряя и без того выделяющуюся линию скул. - Дэн? - хрипло спросил Рид. В горле пересохло, язык еле ворочался во рту и Гэвин запрокинул голову, натужно пытаясь сглотнуть. Спустя несколько мгновений полицейский ощутил тяжесть чужого тела и скрип пружин матраса, его подбородок стиснули жесткие пальцы, а в рот уперлись чужие губы. Рид от неожиданности вздохнул и чуть не захлебнулся от пары глотков воды, прокатившихся по языку прямо в горло. Его подбородок продолжали держать, пока он кашлял. - Еще? Мне не нужно, чтобы ты умер, пока мы разговариваем, - парень расположился на бедрах полицейского с таким удобством, словно в этом не было ничего противоестественного. Не дождавшись ответа, он закрутил крышку на бутылке воды, отбросил ее в сторону и склонился ниже к лицу своего пленника. - И что он только в тебе нашел? - Дэн... - Меня зовут Даниэль. - Даниэль, - послушно повторил Гэвин, зная, что, находясь в положении жертвы, лучше подыгрывать маньяку. А впечатление этот блондин производил именно такое. - Что я здесь делаю? - О, не прикидывайся дурачком, детектив. Ты прекрасно знаешь, почему ты здесь! - парень, до этого очерчивавший скулы и надбровные дуги мужчины, резко схватил его за волосы и прошипел с безумной улыбкой. - Я не отдам тебе Ричарда. Рид окончательно потерял нить. Ричард был его напарником и той еще занозой в заднице - Гэвин бы сам с удовольствием отдал бы его кому-нибудь на пару недель, потому что этот весь из себя правильный мудак постоянно заставлял Рида пахать сверхурочно и "вовремя сдавать документацию". Нашелся же на его голову такой пиздец - не пьет, не курит, так еще и с бабами не тра... Погодите-ка. - Ты что парень Рича? - Он рассказывал обо мне? Рид молчал. Было опасно говорить этому поехавшему о том, что Гэвин просил напарника оставить при себе всю эту голубятню и прочие радужные настроения. Благо Ричард был не из болтливых и чаще слушал байки Гэвина, от которых в участке всех уже тошнило. - А мне он о тебе часто говорит... - сквозь зубы процедил Даниэль, вынимая из кармана куртки небольшой нож. Лезвие выскользнуло с тихим щелчком и Даниэль плотнее сжал бедрами тело мужчины под собой, не давая ему шевелиться. Он натянул футболку, разрезая ткань прямо посередине, обнажая широкую грудную клетку с темным пушком волос, плавно переходящим в дорожку на животе. Белые полосы, неестественно гладкие, и красные всплески, кляксы с провалами в центре - множество шрамов. Блондин отвлекся и закусил губу. - Ты плохой полицейский или очень хороший? Ричард считает, что хороший. Ричард никогда не ошибается... - Раз уж ты сам заговорил об этом, хочу напомнить, что применение насилия в отношении представителя власти карается очень долгим тюремным сроком. Даниэль, отпусти меня. Это плохо кончится. - Насилие? Мы же просто разговариваем, детектив. И все кончится очень хорошо, если вы будете со мной честны. Вы с Ричардом уже трахались? Рид знал, что с такими припадочными надо быть максимально тактичным, потому что никто, даже они сами, не знает, как они могут отреагировать на грубость. Но Рид был Ридом: - Ты еблан что ли? Я не из этих! Даниэль растянул губы в улыбке, свернул нож и убрал его в карман куртки, от которой тут же избавился, оставшись в одной футболке. Светлый трикотаж плотно обтягивал поджарое тело, что не вызывало в Гэвине никаких эмоций, хотя объективно парень был смазлив и, наверно, считался в своей среде красавчиком. Он улыбнулся достаточно плотоядно, чтобы заставить Гэвина предпринять попытку скинуть его с себя, но веревки держали крепко. - Значит, еще нет... Это хорошо. Представляю, как он будет зол, если я сорву эту розочку раньше него. - Что? - Тебе не понравится. Сначала... Вот теперь Рид реально забеспокоился. Судя по обстановке, они находились в придорожном мотеле, коих вокруг Детройта было как собак нерезаных. У Гэвина не было никого, кто мог бы озаботиться его отсутствием, несмотря на то, что до дома он, видимо, так и не доехал. Машину его тоже вряд ли будут искать, если этот Даниэль вообще не на ней их сюда привез. Пиздец. Ему пиздец. Если псих этот его не убьет, то трахнет точно, и неизвестно, что хуже... По комнате разлился противный дребезжащий звук вибрации телефона. Даниэль повернулся в его сторону, и только. Его черты исказились в ядовитом злорадстве, но действия шли в разрез с выражением лица - он гибко потерся телом о голую грудь Рида и жарко прошептал в его ухо: - Это Ричард. Но вы ведь часто игнорируете его звонки. Так удачно, неправда ли? - Гэвин бы с удовольствием ударил бы этого Даниэля головой, но она и без того раскалывалась на части, а развязать веревки он вряд ли сможет. Парень перескакивал с "ты" на "вы", он был нестабилен, хотя не пах алкоголем, а на бледных руках не было никаких следов. Может, его еще можно уговорить отказаться от всего этого? - Даниэль, слушай, отпусти меня... Ты явно ошибаешься. Посмотри на меня и на себя. Как Ричард мог мной заинтересоваться? Ты симпатичный, стройный, глаза вон какие голубые, а у меня шрам на пол ебала... отпусти меня, пожалуйста. Гэвин пиздел как мог. Получалось так себе. - Еще пара минут и ты сам никуда не захочешь уходить, поверь мне... - Даниэль улыбнулся и поднялся с постели. Парень порылся в сумке, кинул на покрывало тюбик смазки, какую-то коробку и снял кроссовки, наступая на задники. - Приятно, что ты считаешь меня симпатичным. Своего первого запоминаешь на всю жизнь... Рид не понимал, что происходит, но восприятие явно начало привирать - головная боль, ломота в связанных руках и ногах, царапина на животе, случайно оставленная лезвием, стали распространять по телу волны жара. - Чем ты меня напоил..? - А не все ли равно? Или ты хочешь еще? Тебе понравится. Может, даже влюбишься в меня. А Ричард останется с носом. Кажется, снова зазвонил телефон, Гэвин больше не был уверен - может, это кровь шумит в голове. Стало нестерпимо жарко, кровь будто кипела, а каждое банальное действие заставляло подрагивать кончики занемевших пальцев. Дыхание стало более поверхностным, от прикосновения прохладных ладоней хотелось выгнуться всем телом, следуя за приятным ощущением. Крупный член налился и прижался к животу, так что Рид простонал, когда Даниэль расстегнул ремень на его джинсах и стянул их до колен. - Надо было связать по-другому... - задумчиво пробормотал блондин, его взгляд метался от распятого на постели копа к телефону, где теперь горело два пропущенных звонка от Ричарда. Даниэлю от этого было физически тяжело, но он уже приступил к запланированной мести бывшему любовнику и не желал отвлекаться на разговоры с ним же. Он сжал между пальцами сосок мужчины, наслаждаясь сдавленным хриплым стоном, и кивнул сам себе. - Я редко бываю сверху, но ради вас буду очень стараться, детектив. Даниэль умело огладил вставший член Рида под тканью белья, потер головку, скользя по влажному пятну большим пальцем, внимательно следя за бурной реакцией полицейского. Ему все нравилось. О, Даниэль растворил в небольшой бутылке воды столько афродизиака, что Рид был бы в экстазе, даже если бы его расчленяли. Сейчас коп даже выглядел довольно привлекательно: раскрасневшийся, с натянутыми жилами на шее, с потрескавшимися губами, которые то и дело увлажняет подвижный яркий кончик языка. Ничего общего с угрюмым хамоватым типом, который крутился около Ричарда. Ох, Ричард. Даниэль искренне ненавидел его за его вежливость и галантность. Все эти "причина во мне" и прочая чушь. Даниэль знал, в чем причина. Точнее в ком. Прозрачный гель таял на горячей коже, заставляя Гэвина дрожать от того, как он стекает между ягодиц. Блондин ловил его пальцами, разминая напряженные мышцы входа, массируя и аккуратно проникая внутрь, понемногу продвигаясь глубже. Даниэль двигал рукой по стволу, задевая массивную головку, и разводил пальцы внутри, растягивая девственно тугие мышцы. Детектив загнанно дышал и стонал практически без остановки. Даниэля начинало вести... Дверь распахнулась с таким грохотом, что парень невольно закрыл голову руками. Рид взвыл, скорее от такого неправильного сейчас ощущения пустоты, чем от испуга. Ричард держал их обоих на мушке и все же остановился прицелом на Даниэле. - Когда твой брат говорил мне, что у тебя проблемы с отказами, я и представить не мог, что все настолько плохо... Ты арестован за причинение вреда сотруднику полиции. - Уверен, что твой друг-натурал захочет завести подобное дело, Ричи? Или он уже не настолько натурал, чтобы беспокоиться о своей репутации, м? Сейчас, например, все, чего он желает, это чтобы ему хорошенько засадили. - Тогда у тебя проблемы с планированием - ты на такое уж точно не способен. На колени, руки за голову. В словах Даниэля было разумное звено, но его все равно следовало обездвижить, прежде чем освобождать Рида. И Ричард, возможно в первый раз в жизни, с удовольствием вырубил кого-то прикладом пистолета. Вряд ли Рид позволит завести дело, так что ни о каком превышении полномочий при задержании не будет идти речи. Рид! - Гэвин, ты меня слышишь? Его напарник выглядел плохо: пульс частил, кровь отлила от кистей рук, хотя пальцы конвульсивно сжимались от каждого прикосновения, мужчину лихорадило. Ричард наклонился, чтобы развязать ему руки, но залип в просящем влажном взгляде и хриплом шепоте: - Рич, помоги... Рич... - Ты не понимаешь, о чем просишь. Это все наркота, - больше для себя, чем для несоображающего напарника твердо произнес Ричард, распутывая узлы веревок. Их лица были слишком близко. Ричарда обдавало жаром обнаженного тела, запахом пота и возбуждения. А потом его подбородка коснулся кончик языка Рида... Губы Гэвина были гладкими впервые за долгое время, никаких корочек или трещин. Ричард целовал его грязно и влажно, вылизывая шрам над губой и смакуя момент, который потом останется только вспоминать. Щетина покалывала щеки и пальцы, Рид прикусил и оттянул его нижнюю губу, сминая одной освобожденной рукой пиджак между лопатками. Заставляя напарника прижаться к обнаженной, разгоряченной, сверхчувствительной коже. - Рич, сделай что-нибудь... Прошу... Ричард ненавидел обстоятельства, при которых это происходило... Гэвин ему действительно нравился не только как коллега и напарник. Сначала они на дух друг друга не переносили, даже подрались как-то прямо в участке. После этого Ричард стал охарактеризовывать их отношения как приятельские. А что теперь? Что будет после того, как Ричард по доброте душевной и по просьбе самого Рида подрочит ему? Вряд ли после этого они смогут стать друзьями. - Пожалуйста, Рич... Гэвин Рид произносил это слово всего пару раз за все время, что они с Ричардом были знакомы. Всегда в моменты абсолютной усталости или уязвимости. Ричард больше не мог сопротивляться ни своим, ни чужим желаниям. Он накрыл ладонью блестящий от смазки член и стал ритмично двигать рукой, Рид прижал его голову к себе и скорее дышал в его губы, нежели чем целовал. А еще смотрел прямо в серые глаза, его зрачки подрагивали, а радужка истончилась до тонкого кольца. Кончив в ладонь своего напарника, Гэвин ненадолго отключился, оставив Ричарда в одиночестве разбираться со всем этим. Даниэлем, Ридом и своими чувствами.