Лучше бы люди стремились стать людьми

Рид был заебан. Заебан работой, заебан Девяткой, и, если последний действительно приносил полицейскому извращенное удовольствие, то квартальная отчетность просто выжимала из него все соки, оставляя лишь апатичную озлобленную оболочку. Гэвин хотел спать. Причем не перехватить пару часов сна после секса на гудящем корпусе андроида с ночником в виске, а именно спать. Долго и сладко, без всякой дополнительной физической активности. И за это он готов был заплатить отсутствием завтрака, кофе в постель и даже утреннего минета, поэтому, когда 900 по быстро выработавшейся привычке спросил: - Допустимо ли будет мне прийти к вам домой по окончании рабочего дня? Гэвин ответил: - Нет, - и не без усилий убрал руку Девятого со своего бедра. Андроид нахмурил брови, наклонил голову очень по-кошачьи, рассматривая детектива, замигал золотым, но причины вызнавать не стал. Гордость это была или очередное решение, продиктованное социологическими исследованиями британских ученых, Рид не знал. Ему в данный момент было вообще не до того - из-за его же тупого юмора у него в отчетности количество трупов получилось с цифрой за запятой и теперь "Департамент Занудства" требовал объяснений по поводу того, что такое "Найдено 75% жертвы". Больше всего копа бесило, что месяц назад, когда они с Девяткой отправляли первичные отчеты с места преступления, формулировки всех устраивали, а теперь вот из-под Рида требовали "уважительнее относиться к усопшему" и перестать называть так и не найденные голову и руки "четвертушкой". Гэвин хотел плакать от смеха и подавиться пивом одновременно, причем прямо за рабочим терминалом на глазах у Фаулера, потому что при любых других обстоятельствах его бесславной кончины капитан скажет, что "чертов Рид сделал это специально, чтобы не работать". Блять, да у него отчетов больше всех в участке как раз, потому что работает он тоже больше всех! Гэвин пообещал сам себе, что, как только разделается с этой фигней, он устроит себе праздник. Может, даже возьмет выходной за свой счет и разрешит Девятисотке купить шмотья, чтобы отыграть со своим фетишистом какой-нибудь новый ролевой сценарий. Программа социальной адаптации делала из железки отличного актера, а Рида буквально завораживало то, насколько сильно мог измениться его голос и внешний вид, благодаря всяким патчам и дополнительно скачиваемым прогам. Девятка был бесконечно разным и готовым на любые эксперименты, но при этом оставался собой - надежным напарником, на которого всегда можно, а главное не зазорно положиться. Однако, отчетность поддавалась с трудом, даже несмотря на регулярный 6-часовой сон. Рид по ощущениям за неделю сидения за столом натер себе жопу и скапливающееся раздражение выливалось на всех, кто рядом слишком громко вздохнул. Дроид не лез, только каждый вечер задавал свой идентичный до последней буквы и модуляции вопрос, получал отказ и, кажется, расстраивался. Гэвин не взялся бы судить, но ощущал какое-то фантомное чувство вины перед Девяткой и крайне жалел, что не может просто похлопать его по плечу и сказать, что угостит его выпивкой, когда разгребет все это дерьмо. 900 не был человеком. И Рид осознал это особенно ясно, когда на четвертый день пыток квартальной отчетностью он встал налить себе кофе, а очутился в обычно запертом конференс-зале со своим напарником. От его руки на запястье остались белые следы - полицейский принялся растирать кожу, едва андроид разжал пальцы. Девятый открыл было рот, чтобы, очевидно, попросить прощения, но закрыл его и сжал губы в узкую линию. Цирк с конями... - Блять, ну прости, что я такой тупой кожаный мешок и мне нужно спать больше получаса у розетки! Обещаю, когда эта херня кончится, все вернется на круги своя! Рид ненавидел чувствовать себя виноватым и не хотел смотреть на осуждающий взгляд "самой охуенно продвинутой модели Киберлайф", но, блять, на самом деле он скучал. Он уже привык видеть это идеально красивое лицо на соседней подушке, эти длинные модельные ноги в своих растянутых, но все равно коротковатых андроиду спортивках. Полицейский поднял взгляд и столкнулся с самым растерянным выражением лица, которое он у синтетика только видел. Уголки его губ подрагивали, то приподнимаясь вверх, то снова опускаясь, глаза были широко распахнуты, голосовой модуль сбоил, выдавая легкое эхо, как бывало во время секса: - Я... я неправильно оценил ситуацию... думал, что надоел вам. - Что? Почему? - Исследования говорят, что "служебные романы" редко длятся дольше пары месяцев и 80% случаев кончаются разрывом. - Фу, опять на каких-то бабских сайтах сидишь, - Рид потер лицо ладонью. Они оба идиоты. - Слушай, даже если бы ты мне когда-нибудь надоел, я бы никогда не стал бы себя так вести. Не настолько я мудак, в конце концов. Гэвин потянул андроида за пиджак вниз. Тот поддался не сразу, но все же наклонился и позволил себя поцеловать. Рид откровенно тащился от их разницы в росте, рычал в чужие губы и цеплялся, вплетал пальцы в густые волосы на затылке любовника, приподнимался на носки, оттягивал дурацкий воротник, чтобы лизнуть гладкий, обнажившийся пластик под кадыком, абсолютно бесполезным для машины, но сымитированным идеально, как и все остальное. Кстати, обо всем остальном... Гэвин потянул за незаметную молнию, расстегивая форменный пиджак андроида - о, он наверно уже умел раздевать их лучше и быстрее, чем машины на фабриках их одевали в эти жутко непродуманные и неудобные шмотки, - огладил вдоль позвоночника, сжал в ладонях упругие крепкие ягодицы. Только вот прижавшись к Девятке самым что ни на есть откровенным образом, он не почувствовал привычного давления и вскинул на андроида удивленный взгляд: - Куда ты проебал свой шикарный член? - 900 завис и Гэвин попытался перефразировать так, чтобы ему было понятно. - Я спрашиваю, у тебя что изъяли оборудование Трейси? Или как там это правильно называется? Андроид увел взгляд в сторону, скрывая от детектива еще и моргающий красным диод. Если бы RK можно было мерить человеческими категориями, Рид бы решил, что терминатор смутился. Или так оно и было? Решив не рассусоливать, полицейский просто запустил руку за пояс его брюк и почувствовал пальцами шероховатую структуру кружевного белья. Его запястье снова стиснули сильные пальцы, серые глаза были почти испуганными, а вот сам Гэвин воодушевленно продолжил "исследование", забираясь под тонкую резинку без сомнения женских трусиков. Он едва не задохнулся от ощущений, кровь отлила от мозга окончательно, устремившись к паху. - Скажи, что ты шутишь.. - хрипло усмехнулся Рид, лаская нежные влажные складки плоти. - Я подумал, - сглотнув от интенсивности потока поступающей от сенсоров информации, - что вам надоел секс в том виде, в котором я мог его... - голос Девятки съехал на полифонический шум, стоило Гэвину ввести палец глубже, всего на фалангу, но RK900 явно был к этому не готов. Теперь настал черед андроида виснуть на человеке. - Подумал он.. Тебя от конфликтов в программном обеспечении не закоротит? - поглаживая подернувшиеся горячечным румянцем скулы, спросил Рид. - Не должно, - неуверенно ответил Девятый, все еще сжимая ласкающую его руку, но уже не так сильно, скорее держась за нее, слегка впиваясь короткими ногтями. - Дотерпи до вечера... Не хочу, чтобы твой "первый раз" был на столе. Гэвин облизал губы и аккуратно потянул руку вверх, но андроид был против: - Вы издеваетесь? - Я тут пытаюсь быть джентльменом! А еще хорошим сотрудником, как ты все время нудишь, - Рид облизал влажные от сока кончики пальцев. - Просто подожди до вечера и я тебя до слез доведу. По предварительным ласкам я чемпион. - Моя конструкция не позволяет... - Гэвин накрыл губы напарника ладонью и покачал головой. - Молчи. Если бы Девятисотый сказал еще хоть слово, Рид бы не сдержался. Не смог бы. Слишком уж манила жаркая теснота меж его ног, слишком дикой и от того до безумия горячей была мысль, что никто, никто-никто в целом участке даже не подозревает, не знает, на что 900 пошел ради него. Гэвин плавился от осознания этого факта. Было немного обидно, что андроид решил, будто детектив может бросить его без объяснения причин, но за общим состоянием невыносимого возбуждения эти мысли уходили на второй план. Перед глазами аж плыло. Последний раз настолько заведенным Рид чувствовал себя, когда под его столом болтался пакет с блядской шубой, а его напарник ходил по участку в сбруе под форменным пиджаком с таким бесстрастным лицом, словно такое каждый день происходит. Но тогда, видимо, с непривычки, его мозг полностью отключился вместе с речевым аппаратом. А сейчас Рид буквально пиздел, как дышал, причем вся эта ахинея чудесным образом складывалась в обтекаемые юридические формулировки, словно в Академии Гэвин на праве не хуи пинал. Коп диву давался, как у него за полдня получилось то, что он не мог закончить предыдущие три, если при этом все, о чем он думал, было то, какого цвета кружевное белье на его напарнике. Как он его покупал? Как он его выбирал? Риду придется вспомнить все грязные приемы, которые он только знал, чтобы довести 900 до тириумных слез, потому что сам он явно не продержится долго. Детектив отключает функцию автопилота на своем авто, потому что не собирается сегодня соблюдать скоростной режим. На переднее пассажирское он даже не смотрит, изредка поглядывая в зеркало, замечает, что Девятка наоборот с него глаз не сводит. Но даже андроиду не переупрямить Гэвина Рида. Только за порогом собственной квартиры он встретился с Девятисотым взглядом и окончательно сошел с ума. Его губы, горячие, мягкие, легко поддались языку, разомкнулись, позволяя ласкать небо, посасывать язык, наплевав на то, что это вообще-то портативная лаборатория. Мужчина нетерпеливо скидывает куртку прямо на пол и стягивает с плеч напарника пиджак, плевать на его раздражающую белизну, на все плевать, он слишком долго думал только об одном. Ремень скользит в руках, он спускает брюки по гладким длинным ногам и сам опускается на колени, припадая губами к лобку, к тонкой резинке черных кружевных трусиков. - Я так и знал, - усмехается Рид, оставляя на синтетической коже влажную полоску кончиком языка. Девятка упоительно растерян, его процессор (или что там у него вместо мозга?) не предназначен для обработки информации такого рода, скин сползает с пальцев, которые он вплетает в волосы любовника, привлекая его ближе. Гэвин целует его через белье, влажно ласкает языком, раздвигая ноги, закидывая одну себе на плечо. Мужское крепкое бедро и нежная плоть под губами путают сознание, но не кажутся чем-то противоестественным - 900 просто хотел, чтобы ему понравилось, и определенно добился своего. Рид избавляется от тонкой кружевной преграды, присасывается к клитору, лаская его, раздвигает губы языком. Он так давно не был с женщиной, что удивляется собственному желанию быть нежным, даже ощущая под пальцами твердый пресс своего напарника. Девятку сбоит: белый пластик проглядывает пятнами из-под расстегнутой черной рубашки, диод ровно горит красным, а стоны отдают эхом и разнятся по частоте от глухого радио-шума до громких криков. Под сбивчивое звучание собственного имени Гэвин трахает Девятисотку языком, отстраняется, порнографично облизывая пальцы, и погружает их в жаркое сжимающееся нутро, вводит почти до самых костяшек и чувствует на своих плечах весь немалый вес андроида, склонившегося над ним, дрожащего. - Еще... Хочу больше. - Понести тебя как принцессу я не смогу, - шутка Девятку только злит. Он сам закидывает копа на плечо и роняет на кровать спустя секунды. Взведенный, покрасневший, гудящий внутренними системами, как гоночная машина мотором. Футболка расходится посередине V-образного ворота футболки, твердые пальцы сдирают джинсы, царапая кожу бедер. Андроид уже склоняется над вставшим членом Рида, зная, что от минета ему сносит крышу, и мужчине едва удается его остановить. - Если ты не хочешь, чтобы мы на этом закончили, остановись.. Завтра RK будет светиться довольством и гордостью, а сейчас раздвигает ноги еще шире, направляя член в себя, дразня упругую набухшую головку влажным жаром, и, наконец, садясь до соприкосновения бедер. Рид прикусывает себе язык, чтобы не кончить мгновенно как подросток, Девятка выгибается настолько неестественно для человека, что невольно вспоминаются сцены из старых фильмов про экзорцизм. Андроид не знает, сколько мог бы провести так, переполненный информацией, на всех уровнях, смахивая окна ошибок под закрытыми веками и обрабатывая все поступившие сигналы. Но человек решил за него, сжимая пальцами его бедра, на изгибах, в районе креплений ног к корпусу, продавливая кожу до пластика в нетерпеливом движении. Рид толкался внутрь, сбиваясь с ритма, с трудом балансируя на грани оргазма, желая только довести Девятисотку до полного отключения. Гэвин лизнул подушечку большого пальца, стал ласкать ей клитор, доводя любовника до пика вместе с собой. Это было слишком... для них обоих. Рид лежал на постели и слышал, как сердце бьется где-то в горле, не давая нормально вздохнуть, андроид походу совсем отключился - лежал рядом совсем белый, лысый и пластиковый и тихо жужжал. Что внушало надежду. Завтра Рид скажет 900 все, что думает о нем, о его методах решения проблем в коммуникации и о том, что если так продолжится дальше, детективу не поможет ни один психоаналитик. Но это будет завтра. А сейчас он просто вытянул из-под них скомканное одеяло и накрыл обоих.