Победа - это все

— У Вас есть признаки перенапряжения в ногах, — заключил доктор, собирая вещи. — У Вас завтра еще один матч? Да? — Да. — До матча никаких серьезных тренировок или долгих прогулок, старайтесь побольше сидеть. После матча неделю без тренировок и спокойный режим. — Хорошо.       Доктор вышел из комнаты. Я осталась одна.       Я тупо уставилась в стену, по-прежнему пытаясь заставить себя поверить в то, что произошло. Но и одной мысли хватало, чтобы полностью ввергнуть меня в отчаяние от этого факта. Хотелось кричать, но сил уже не даже на это. Хотелось победить, но от этого самой было смешно.       По щекам начали непроизвольно течь слезы. Я подвела их. Я пообещала, что выиграю эти Национальные ради них, чтобы доказать, что любого игрока можно победить. И что теперь? Как мне им показаться на глазах? Что они теперь подумают обо мне? Так плохо я еще не чувствовала себя с того самого дня. — Она права, — я горько усмехнулась дрожащим голосом, смахнув слезы. — Я полнейшая неудачница. — Это не так.       Я обернулась. В дверях стояли Акина и Мияко, опершись на дверной косяк. Как раз-таки их я ожидала и хотела видеть меньше всего здесь и сейчас. Неужели они видели, насколько позорным было мое поражение. — Ты сделала все, что могла, — спокойно и искренне сказала Мияко. — И ты выложилась по полной. — Простите меня, — мой голос по-прежнему дрожал. — Я сказала, что любого игрока рано или поздно можно победить, но, похоже, я перестаю верить собственным словам. Я полнейшая неудачница. — Это не так, — снова возразила на этот раз уже Акина. — Ты почти победила ее. — Почти? — от переполнивших меня эмоций я вскочила на ноги, совершенно забыв о боли в ногах. — Ты издеваешься? Ты счет видела? — Тут я соглашусь с Акиной. Тебе чуть-чуть не хватило. Ты знала, что ее соперницы больше трех геймов не выигрывали у нее еще ни разу?       Где-то в глубине души я была удивлена, но мысль о поражении слишком прочно засела в моей голове. — Мы сидели достаточно близко, чтобы видеть ее беспокойство на лице. И с тобой она сейчас играла в полную силу. — Вы вообще видели ее эйс, когда я упала? Это была чудовищная сила!       Мияко удивленно выгнула одну бровь. — Ты уверена в этом? Это была точно такая же подача, как и все предыдущие до этого. В ней не было ничего сильного и необычного. Это просто ты устала. — Кстати, что сказал врач?       Я уставилась на двоих девушек. — Просто небольшое перенапряжение в ногах. Завтра с утра без тренировки, а после матча неделю без тренировок и спокойный режим. — Такое бывает, это нормально, — Мияко положила мне руку на плечо. — Не смей раскисать. У тебя завтра еще одна игра, и я верю в твою победу. Нет, вся наша команда верит в твою победу. Вытри слезы и выйди вперед с гордо поднятой головой. Ты сможешь. — И мы все придем за тебя болеть. Ты победишь. Мы знаем это. — Поверь, еще не все потеряно. Пока есть еще один несыгранный матч, есть еще один шанс на победу. ///       На следующий день я пришла в спортзал как обычно, но остаточный эффект вчерашнего поражения все же по-прежнему присутствовал. Это не укрылось от взгляда баскетболистов, в особенности от Акаши. — Ты выглядишь печальнее обычного, — первым высказался он, когда я вошла. — Правда? Я просто не выспалась, не переживайте по этому поводу, — соврала я, попытавшись улыбнуться. Мне не хотелось, чтобы они узнали о моем поражении. — Не притворяйся, — серьезно ответил мне парень. — Мы вчера видели твою игру.       Я встала на месте как вкопанная. Непонятное депрессивное чувство вновь охватило меня. — Ты сделала все, что было в твоих силах, — ответил мне через пару секунд Эйкичи, не получив ответа. — И этого было недостаточно, — отрезала я, не хотелось начинать этот разговор снова. — Проигрыш не имеет оправданий. Но что сделано, то сделано. Мне больше не хочется об этом говорить. — У тебя сегодня еще одна игра, насколько мне известно, — сказал Широгане. — Не падай духом, у тебя еще есть шанс вырваться в Национальные. — Если я вообще смогу сегодня играть. — Как твои ноги? — поинтересовался Котаро. — Я видел, вчера доктор появился на корте, да еще и ты не могла встать. — Как свинец. Но, по крайней мере, не так плохо как могло бы показаться. — Мы хотели к тебе зайти, но нам сказали, что у тебя уже есть посетители и что к тебе нельзя. Что тебе сказали? Все настолько серьезно? — Не совсем. Всего лишь перенапряжение, но сказали, чтобы я не играла в теннис после этого матча, иначе рискую получить травму. — Да уж, — протянул Мибучи. — Ты носилась по корту как черт. Никогда бы не подумал, что теннисисты могут бегать так быстро. — Иначе нам не выиграть, — я пожала плечами. — Пора начинать тренировку. Первый матч уже завтра. — Да не парься ты так по этому поводу! — заверил меня Котаро. — Мы сегодня будем тренироваться, но в этой школе слабые игроки, мы уже играли с ними в прошлом году. Они проиграли нам с большим отрывом. — Я все равно не стала бы их недооценивать. Кто знает, что могло поменяться за год. Поверьте, у меня есть по этому опыт, но даже так я все равно уверена, что победа будет за нами. Несмотря ни на что. ///       Они были правы: пока есть еще один несыгранный матч, есть еще один стопроцентный шанс, что ты его выиграешь. И я искренне верила в это.       Но почему-то сейчас, стоя в этом темном коридоре в ожидании сигнала к выходу, я начала понимать, что не все так просто, как кажется. Если я проиграла Чихару, то настолько сильна Сакамото со второй строчки? Да еще, к тому же, эта странная боль в ногах, как будто они ноют. Так или иначе, я просто постараюсь выложиться по полной и сделать все, что смогу, даже если после всего этого я проиграю.       Поражение всегда мучительно, особенно вчерашнее, когда игрок нисколько тебя не признает и считает не более, чем мусором. В такие моменты ты самому себе кажешься ничтожеством. Теннис жесток именно в этом плане. — Арису Кагами!       Я вышла на корт и посмотрела на свою соперницу. Худая девчонка чуть повыше меня ростом с темно-карими глазами и темно-коричневыми волосами, одетая по последней моде с Ролан Гарроса.       Мы положили свои вещи по скамейкам и вышли к сетке для приветствия. — Слышала, ты вчера проиграла Накамори, — первой произнесла девушка. — Что ж, похвально, что не с таким разгромным счетом, как остальные. — Да уж, игра вчера была зрелищной, — я нервно усмехнулась, хотя мысль о поражении колола в самое сердце. — Похоже, у тебя действительно есть потенциал, раз ты смогла ей вчера составить такую конкуренцию. С тобой нельзя расслабляться. Тогда я сдерживаться не буду и сегодня, в виде исключения, поиграю в полную силу. — А ты как думала? — похоже, ко мне вернулась былая уверенность. — Надо ведь порадовать зрителей, они пришли смотреть. — Мне казалось, ты блондинка. — Это все слухи. Мои волосы каштановые, да и глаза ничем не отличаются. Я самая обычная.       Девушка улыбнулась, и мы разошлись по разные стороны корта. Разминка началась.       На самом деле, теннис — жестокий вид спорта, такой же, как и другие. Он жесток тем, что на корте ты вроде как уважаешь своего соперника и демонстрируешь это своей игрой. Но когда ты вне поле зрения трибун, проявляется твоя настоящая натура. Чаще всего это происходит между девушками-соперницами, и за пределами корта они открыто друг друга ненавидят, потому что считают ничтожествами.       Это то, что произошло со мной много лет назад. И произошло вчера. Ведь зрители так и не поняли, что на самом деле Накамори открыто считает меня мусором.       Но не она. Похоже, Сакамото видела вчерашнюю игру и хорошо знает Чихару. К тому же, для игрока со второй строчки она была слишком мила и добра, учитывая то, как открыто вчера Накамори указала мне на статус моего существования.       По корту она двигалась очень спокойно. Создавалось ощущение, будто Ран вообще не напрягается, когда отбивает удары или добегает до мяча. Все легко и точно, но это разительно отличается от вчерашней игры идеализированной игры Чихару. В любой игре должны быть изъяны и, чем быстрее я найду их, тем больше вероятность, что я выиграю. — 2 минуты!       Это мой последний шанс пробиться в Национальные. Все или ничего. Проигрыш или победа. Но как бы там ни было, сегодня мне нельзя сдерживаться, и на этом чертовом корте ради этой чертовой игры я оставлю всю себя без остатка. Потому что я должна доказать, что ее можно победить, что у любого игрока есть слабое место, за которое можно ухватиться и использовать как свое преимущество. Если я не смогу этого сделать, то кто я после этого?       Победа — это все. Проигрыш не имеет оправдания.       Даже если твои ноги тебя не слушаются, а тело до сих пор не восстановилось после вчерашней игры. Это только твои проблемы и твое решение, как ты с этим будешь справляться: наплюешь на боль или учтешь ее, снизив темп. — Время!       Сейчас или никогда. Это мой шанс.       Мы бросили жетон, который со звоном опустился на площадку. Сегодня подаваться первой буду я. — Не надейся на легкую победу, Арису Кагами. — И ты тоже, Ран Сакамото, — я не собиралась ей уступать.       Мы разошлись по углам, я захватила себе два мяча для подачи и встала на линии.       Сейчас или никогда. Все или ничего.