Опьяненные силой/Power snuffed

Пузырек же пробралась обратно в другой грузовой поезд и поехала прямо в Таунсвилль. Прибыв туда, она оставалась под прикрытием, пока не дошла до полицейского отделения, где сняла свою вязаную шапочку и шарф и сдала себя. Пузырек села в холодную тюремную камеру ожидая прослушивания в суде. Перед судьей, горожанами Таунсвилля и новым Мэром, Пузырек рассказала всю историю от начала и до конца; о новых силах, о смерти Моджо Джоджо, о Профессоре Утониуме, Пушке Лампкине и так далее, а также о психопатическом поведении Цветика. Она рассказала о том, как Пестик помогала Цветику из чувства вины, о постоянных спорах, и от том, как они пришли к решению, что им было необходимо избавиться от своих суперсил. Затем Пузырек объяснила, что она сама никому не причиняла вреда и даже не прикасалась к телам жертв. Она сказала, что была абсолютно уверена в том, что Туз и Змея, а также Хулиганы смогли спастись и были до сих пор живы. Пузырек также призналась, что случайно поранила белку, когда ее смертоносная сила появилась, но помимо этого не сделала ничего жестокого. Последнее о чем рассказала Пузырек было убийство ею Цветика. Она объяснила, что знала - Цветик никогда уже не будет прежней, и что она разрушила жизнь ее и Пестика, как и многих других. Пузырьку надоело то, что Цветик манипулировала Пестиком, и она не хотела, чтобы та продолжила сеять хаос или причинила боль кому-нибудь еще. Когда ее спросили о местоположении Пестика, она честно ответила, что не знала об этом ничего, потому что не знала, куда привез их поезд. После все этого признания, Пузырек совсем перестала говорить. Похоже, после того, как девочка выложила все, что ее столько времени беспокоило сторонним слушателям, ее сознание наконец-то надломилось, и она стала немой. Судья проникся к ней сочувствием, а большинство присутствующих в суде присяжных начали плакать, слушая ее историю. Из-за огромного уровня травмы, которую пережила Пузырек и ее неспособности говорить, она была признана невиновной по причине сумасшествия, даже несмотря на то, что она была в своем уме. Она не протестовала. Поэтому Пузырька отправили в детскую больницу, где ее поселили в палату для детей с сильными психическими расстройствами. Она все еще не говорила и даже не улыбалась. На самом деле, последний раз, когда она совершала последнее действие, был перед смертью Моджо Джоджо. С того самого момента, когда начался тот кошмар, ее лицо никогда не озаряла улыбка. Когда Пузырек чуть подросла, суд решил отправить ее в школу-интернат, но ему пришлось объяснить всю ситуацию с ней работникам заведения, упомянув тот факт, что она не могла говорить. Светлые волосы Пузырька выросли, покрывая половину ее спины, и обычно свисали шторкой с ее плеча. Она была ужасно тощая из-за плохого аппетита, но хорошо училась, несмотря на свою боль. Другие дети в интернате обычно избегали девочки-блондинки, которая никогда не разговаривала и не улыбалась, и Пузырек проводила большую часть времени, сидя на стуле в своей комнате лицом к окну, но она не смотрела на город, вместо этого она опускала голову, уставившись в пол. Работники были очень дружелюбны с ней, пытаясь не спровоцировать какую-нибудь паническую атаку, но этого никогда не происходило; Пузырек оставалась невыразительной, тихой и делал все, что ей говорили. Однако, на ее шее висела маленькая белая доска, а в руке был маркер с ластиком, с помощью которых она могла общаться в случае необходимости. Когда Пузырек не училась и не хандрила, она рисовала. Качество ее рисунков за годы совсем не изменилось – они оставались все той же детской мазней. Не смотря ни на что, однако, на этих неуклюжих набросках всегда были изображены ее сестры, Профессор и все ее друзья и враги, которые умерли. На бумаге они всегда улыбались. В возрасте пятнадцати лет Пузырек наконец достаточно собралась с силами, чтобы покидать школу-интернат в свободное время, когда ей просто хотелось побродить по округе. Разумеется, все в городе до сих пор узнавали бывшую Суперкрошку, но из чувства неловкой жалости никто не выражал ей признательность. Она смотрела под ноги, путешествуя по улицам и гладя каждую бродячую собаку или кошку, которые попадались ей на пути. «Пузырек?», - сказал кто-то знакомым голосом, и она подняла взгляд. Она смотрела в лицо лидера Банды Зеленых, Туза. Он уже не носил солнечные очки, и его одежда была намного менее потрёпанной, чем тогда, в его семнадцать лет. Волосы стали чуть короче. Без предупреждения, Туз заключил Пузырька в такие крепкие объятия, что она даже кашлянула. «Боже, классно снова увидеть тебя», - сказал он, в его голосе было сильное облегчение. Пузырек отошла и быстро начала писать на доске. «Где Змея?», - гласила надпись. «Он в порядке», - ответил Туз, нахмурив бровь при виде доски: «Зачем тебе эта штука?». Она стерла предыдущую надпись и начеркала новую. «Я не могу говорить». Она выглядел шокированным, а его глаза начали блестеть. Он нежно схватил ее крошечную ручку. «Пойдем, поздороваешься со Змеей», - поторопил он. Пузырек кивнула и последовала за ним через весь город. «Он теперь, однако, называется своим настоящим именем…. Он очень огорчается, если называть его Змеей. Он перестал использовать это прозвище после того дня, как…», - он запнулся и не закончил мысль. К удивлению, два оставшихся в живых члена Банды Зеленых все еще жили в своей старой хижине, которая была слегка отремонтирована и стала похожей на очень маленький и потрёпанный деревянный домик. Перед тем, как зайти внутрь, Туз повел Пузырька к его задней стене и указал на три каменные надгробья, расположенные в ряд, на каждом было вырезано имя. На одной «Красава Артуро», на второй «Граббер», на третьей «Большой Билли». «Когда я и Змея вернулись примерно через неделю после того дня, мы собрали все, что осталось от них и зарыли», - грустно объяснил Туз: «Мы хотели устроить им достойные похороны». Губы Пузырька задрожали, пока она смотрела на могилы. «Зайдем в дом, посидим. Змея будет рад увидеть тебя». Когда они вошли в хижину, Змея, который стал еще более тощим, чем когда он был подростком, встал из-за стола, в шоке смотря на маленькую девушку. На нем больше не было шляпы, а его одежда состояла из джинсов и обычной футболки с длинными рукавами. «Это Пузырек?!», - воскликнул он, его голос остался таким же шипящим, как у змеи. Туз жестом попросил ее присесть. Она сняла доску с шеи и положила ее на стол. Змея в ошеломлении смотрел на нее. «Сэн», - сказал Туз, укоротив имя «Сэнфорд»: «Пузырек не может говорить». «Оу…», - сказал Змея. Он выглядел пораженным. Пузырек снова начала писать на доске. «Что с вами произошло?», - спросила она. «Ну, я уверен, что ты теперь понимаешь, что спасла наши чертовы жизни», - сказал Туз с грустным смешком: «Поэтому мы поняли, что в произошедшем не было твоей вины, что ты не приложила ни к чему руку. Мы так тебе благодарны». «Мы перессссстали сссссовершать пресссступления поссле этого», - сказал Змея: «Посссле такого ужассссающего опыта мы больше не хотели быть часстью пресссссступного мира». «Мы вдвоем спрятались в далеком от нашей хижины переулке», – продолжал Туз: «Мы построили из коробок небольшой форт, чтобы спрятаться в нем на тот случай, если Цветик и Пестик решат полететь за нами. Они искали нас?». «Нет», - «ответила» Пузырек. «Что это были за….. штуки у них на руках?», - тихо спросил Змея. Пузырек вздохнула. «Это длинная история», - написала она, затем стерла надпись и продолжила: «Прямо после того, как закончилось нападение, со мной это тоже случилось». Потом она написала: «Но я не использовала свое оружие». «Я знал, что ты его не используешь», - мрачно улыбнулся Туз: «Вообще, до нас примерно неделю не доходили новости о том, что мы трое исчезли, и что ты вернулась несколько дней спустя. Мы прятались, и у нас не было доступа к газетам, пока одну из них не закинули в мусорную корзину в переулке. На первой же странице было подробно расписано все, что случилось, и это изменило наши взгляды на жизнь. Змея и я…». «НЕ ЗОВИ МЕНЯ ТАК!!!!», - внезапно заорал Змея, и Пузырек подпрыгнула в ужасе. «Прости, прости….», - быстро пробормотал Туз: «Сэн и я на самом деле не «перевернули свои жизни полностью», у нас на это не хватило мужества. Но, как он и сказал, мы отошли от всей этой муры с преступлениями и просто пытаемся выживать каждый день. Сэн и я не годимся для работы, поэтому мы никуда не устроились. Но мы… живы». «Благодаря тебе», - мягко произнес Змея. Пузырек снова схватилась за свою доску. «Цветик мертва. Я столкнула ее со скалы», - написала она, и парни замолкли. Она решила продолжить: «Даже после того, как мы избавились от своих сил, я знала, что это не прекратится». «Я могу тебя понять», - грустно сказал Туз. «Где Песссстик?», - спросил Змея. «Я не знаю. Я оставила ее позади». «Пузырек, мы тебе обязаны своими жизнями», - в отчаянии сказал Туз: «Мы даже не знаем, что нам сделать, чтобы отблагодарить тебя….». «Вам не нужно благодарить меня, мне просто жаль, что я не смогла помочь остальным», - ответила Пузырек. «Я уверен, они бы тоже были благодарны», - сказал Змея, и Пузырек грустно кивнула: «Но знаешь. Я могу представить боль, которую ты сейчас чувствуешь. Ты была вынуждена через все это пройти». В горле у Пузырька болезненно сжалось, и ее взгляд уперся в стол. «Ты сделала все правильно», - убеждал ее Туз: «Я знаю, чувствуется, что ты могла бы помочь еще кому-нибудь, но ты больше ничего не могла сделать. Все, чтобы было в твоих силах, тебе удалось». «Вы, случаем, не знаете, где Хулиганы?», - спросила Пузырек, и Туз моргнул. «Эм, нет», - ответил он: «Я без понятия, где они могут быть. А что, с ними тоже что-то случилось?». Пузырек кивнула и написала снова. «Они живы». Это не было вопросом. «Я уверен, ты найдешь их», - сказал Змея. «Так и сделаю», - сказала Пузырек, и парни уныло кивнули. «Было приятно повидатьссссся сссс тобой», - искренне сказал Змея, и они встали. Туз приобнял ее. «Оставайся сильной, хорошо?», - сказал Туз. Пузырек снова кивнула и медленно покинула хижину. Перед тем, как уйти, она вернулась к трем могилам и опустилась перед ними на колени. Ей было жаль, что у нее не было цветов, чтобы положить на них, поэтому она взяла маркер и нарисовала на каждой могиле по сердечку. Пузырек знала, что со временем дождь сотрет их, но этого было бы достаточно, пока она не сможет принести цветы. После этого, Пузырек пошла по тому же пути, которым пришла, возвращаясь в главную часть города. Это заняло немало времени, но Пузырек наконец смогла узнать местоположение Хулиганов. Они жили на островке, удаленном на несколько миль от берега океана в маленьком домике на травянистой скале. Ей пришлось плыть на пароме, чтобы попасть туда, и когда девочка прибыла, она нервно приблизилась к двери и легонько постучала. Дверь открыл Бумер, и Пузырёк увидела, что на щеке у него был огромный шрам. Она в смятении смотрел на нее несколько секунд, а потом громко охнул. «Пузырек?», - воскликнул он в недоверии, и Пузырек кивнула. Она указала на белую доску, висящую у не на шее, на которой уже было написано: «Я не могу говорить». Из-за этого Бумер заметно погрустнел. Он быстро поманил ее в дом. Гостиная была маленькая и в приличном беспорядке, и это было неудивительно, ведь они были не самыми организованными мальчиками. Бутч лежал на диване и смотрел телевизор, сердце Пузырька разбилось, когда она увидела, что у него до сих пор не было одной ноги. Парень быстро сел, когда увидел девочку-блондинку. «Это же не…!», - сказал он, и Бумер кивнул. «Кирпич! Тащи свою задницу сюда!», - позвал он, тот протопал по коридору и вошел в комнату, но застыл, когда увидел Пузырька. «Святое дерьмо однако», - прохрипел он, похоже было, что его голосовые связки пострадали. Пузырек вспомнила как Кирпича полоснули лезвием по груди и быстро написала на доске. «Ты в порядке?», - спросила она, и Кирпич нахмурил бровь. «Эм, да… А ты? Зачем тебе эта доска?». «Она не может говорить», - ответил Бумер, и оба его брата прониклись к ней болезненным сочувствием. Пузырёк в отчаянии потрясла доской, требуя ответа от рыжеволосого парня. Кирпич задрал рубашку, демонстрируя огромный шрам и повернулся, чтобы показать еще один, похожий, на своей спине. «Я остался жив благодаря нашим силам», - объяснил он: «Но я был очень, черт возьми, близок к смерти. Иногда мне становится трудно дышать, и если темп моего сердцебиения слишком повышается, у меня начинает болеть грудь. И мой голос очевидно загублен». «Мою ногу было уже не спасти», - добавил Бутч: «Но это не ахти, какая потеря, поскольку мы можем летать». «У вас все еще есть силы?», - спросила Пузырек. «Да», - ответил Бумер: «А у тебя разве нет?». «Мы избавились от своих сил при помощи антидота икс, чтобы остановить тот хаос», - сказала Пузырек. «А что это вообще было?», - спросил Бутч. Пузырек помедлила. Она не рассказала всю историю Тузу и Змее, но ей казалось, что парни заслуживали обо всем узнать. «Если вы дадите мне ручку и бумагу, я объясню все, что смогу», - написала она. Кирпич так и сделал, подав Пузырьку блокнот с листами из желтой разлинованной бумаги. Она попыталась написать так быстро, как только смогла, описав всю историю при помощи как можно меньшего количества слов. Когда она закончила, порядком несколько страниц было исписано, и Бумер вслух зачитал все своим братьям. Те были абсолютно сбиты с толку. «Я не понимаю», - сказал Кирпич, его голос звучал почти отчаянно: «Почему вам достались плохие силы?». Пузырек моргнула и нарисовала огромный знак вопроса на своей доске. «Смотри», - сказал Бумер и вытащил небольшой раскладной ножик из своего кармана. Пузырек беззвучно вскрикнула в ужасе, когда он полоснул им по собственной кисти. Но, положив ножик на стол, он зажал рану другой рукой, постоял так несколько секунд (вокруг его ладони образовалось небольшое свечение), а затем поднял ее. Рана исчезла, от нее остался лишь шрам. «Эта способность появилась просто из ниоткуда, когда я рассматривал ранение Кирпича и пытался понять, что можно с ним сделать. Я положил руки ему на грудь, и они засветились, а кровотечение начало останавливаться. Я был поражен, но продолжил зажимать рану. Прошло примерно тридцать минут, и я был истощен, когда закончил, но мне удалось удалить большую часть нанесенного урона. Конечно, он был таким большим, что мне не удалось полностью все исправить». «Мы посчитали случившееся несколько жутким», - сказал Бутч: «Но нам было все равно, какого ада это случилось, потому что Крипич был жив. Покалечен, но жив». «Смотрите-ка, кто заговорил, кляча хромая», - рявкнул Кирпич, и Бутч показал ему язык: «Тем не менее, несколько дней спустя, моя сила также проявилась. Мы летали по городу, чтобы найти себе место проживания и к счастью обнаружили это маленькое, потрепанное местечко и решили проверить его. Мы надеялись, что вы не найдете нас здесь, но Бумер упомянул, что ты сказала ему бежать. Пока мы обсуждали это, я вошел в жуткий транс и смог настроиться на волну твоих эмоций». Глаза Пузырька расширились, когда она это услышала. «Я понял, что мог чувствовать эмоции каждого, если сосредотачивался на них. Эмоции Цветика были… довольно пугающими….. Но я осознал, что ты не принимала в тех событиях участие. Блин, после того, как мы все это почувствовали…. Мы больше никогда не хотели ввязываться в драку». «Ну а ты?», - быстро спросила Пузырек Бутча. «Моя сила появилась через день после того, как Кирпич получил свою», - ответил он: «Я сидел на краю скалы, смотря на океан и массируя свою культю. Она все еще болела даже после того, как Бумер залечил кожу. Затем мои руки начали светиться прямо как его, и боль исчезла. Я залетел в дом и разбудил братьев, потому что они спали…». «Она ударил меня по затылку», - злобно перебил Бумер. «Да, но затем я убрал боль», - настоял Бутч: «Выяснилось, что я получил какую-то обезболивающую силу, потому что боль в моей обрубленной ноге вернулась спустя несколько часов, но я успокаивал ее, пока она не ушла сама по себе. Я могу помогать Кирпичу с его болями в груди, когда они появляются». Пузырек чувствовала себя слегка ошеломленной. «Почему вам достались полезные силы???», - написала она. «Я на самом деле долго размышлял над этим», - ответил Кирпич: «Твоя версия истории явно подтверждает мою теорию. Я думаю, что у вещества икс был какой-то побочный эффект, что долгое время не проявлял себя. Вы, Суперкрошки, были хорошими маленькими девочками, поэтому побочный эффект противодействовал сахару, специям и милым штучкам, и вы заполучили орудия убийств. Я думаю, что Цветик не могла умственно вынести того, что сотворила еще в самом начале и поэтому сошла с ума». «А еще подробнее», - продолжил Бумер: «Мы были плохими маленькими мальчиками, поэтому мы заполучили безобидные силы, которые приносили пользу вместо вреда. Мне интересно, что произошло бы с Моджо, если бы он достаточно долго прожил, чтобы на него это подействовало». «И поэтому мы получили такие силы, какие получили, я думаю, что побочный эффект проявлялся, когда ему было удобно, а не нам», - сказал Бутч: «Цветик сражалась с Моджо Джоджо, так что ее сила появилась внезапно, чтобы специально заставить ее совершить убийство. То же самое с Пестиком. Она пыталась помочь Профессору Утониуму, но вместо этого ее лезвия появились и помешали ей совершить хороший поступок. Ну а что насчёт тебя, то тебе повезло, что белка была лишь ранена. Твоя сила появилась, когда ты находилась в умиротворении со своим другом-зверьком». «Лечащие силы Бумера появились, когда он отчаянно пытался спасти меня, а спасение кого-либо – это хорошее дело», - сказал Кирпич: «Я волновался о тебе после того, как Бумер сказал, что ты предупреждала его об опасности, и я никогда не думал, что буду волноваться о маленькой неженке, особенно о Суперкрошке, поэтому я начал чувствовать твои эмоции. Бутч получил свои силы, желая убрать боль, а мы любили причинять боль, а не заставлять ее исчезнуть». «Нам было тошно думать о том, чтобы сделать еще что-нибудь жестокое, потому что все, что мы могли представить, были Цветик и Пестик с теми ужасными лезвиями и Бутч с Кирпичом, истекающие кровью до смерти», - сказал Бумер: «Так что… мы начали нормальную жизнь, не смотря на то, что у нас все еще есть суперсилы. Однако, мы не хотим от них избавляться, да и, похоже, нам и не нужно этого делать». Пузырек боролась с желанием заплакать и трясущейся рукой написала на доске: «Это нечестно». «Я согласен», - грустно ответил Кирпич: «То есть, мы бы тоже не хотели никого убивать, но мы хотя бы попытались держать себя в руках, пока пытались бы все исправить. Но вы были такими непорочными…». «Я хочу домой», - сказала Пузырек, и парни кивнули, Бумер взял ее за руку. «Я понесу тебя», - предложил они, но Пузырек выглядела испуганной. «Я теперь боюсь летать», - написала она, но он одобряюще улыбнулся. «Все будет в порядке», - убеждал он мягким, добрым голосом: «Ты в надежных руках.. хех… Если бы ты ребенком сообщила мне, что я кажу это десять лет спустя, я бы сказал, что ты с ума сошла….». Кирпич и Бутч тоже засмеялись, но в их смехе, как и в смехе Бумера, не было счастья. Парень аккуратно потянул Пузырька за руку. «Давай, что скажешь? Я постараюсь доставить тебя быстро». Она немного помедлила, но все же очень медленно кивнула. «Океюшки, я скоро вернусь, парни». «Только не целуйтесь», - пошутил Кирпич, и Бумер покраснел, закрыв глаза и зарычав. Он повел Пузырька наружу, и она запрыгнула на спину парню, держась руками за его шею. Он крепко поддерживал ее руками за ноги. «Господи, какая ты легкая», - сказал он, взлетая. Неспособная выдержать нахождение на такой высоте спустя столько лет, Пузырек прижалась головой к спине Бумера, зажмурив глаза. Она даже не осознала, что наконец начала плакать. Как только они добрались до Таунсвилля, Пузырёк показала ему путь до школы-интерната. Он приземлился перед двойными дверьми и очень грустно ей улыбнулся. «Все будет в порядке», - прошептал он, и губы Пузырька задрожали: «Ты ведь знаешь, маленькая неженка, что я и мои братаны будем рядом каждый раз, когда тебе понадобимся. Черт, ты можешь даже покинуть эту дурацкую школу и поселиться с нами. Я знаю, что пребывание рядом с тремя парнями-отморозками подействует тебе на нервы, но, по крайней мере, у тебя будут друзья, на которых ты сможешь положиться». Пузырёк не ответила, и Бумер погрустнел. «Что бы ты ни выбрала, пожалуйста, улыбнись для меня, хотя бы раз. Не обязательно даже делать это в ближайшее время, я просто хочу, чтобы ты хоть когда-нибудь улыбнулась мне». «Кажется, я забыла, как улыбаться», - написала Пузырек. Это разбило сердце Бумера, и он вздохнул. «Будем поддерживать связь, хорошо?», - спросил он, и Пузырек кивнула. Он обнял девушку и взъерошил ей волосы перед тем, как снова взмыть в небо. Пузырек медленно вошла в здание и вернулась в свою комнату, села на стул и снова начала тихо плакать. После всего, что ей рассказали парни, ее теперь волновало кое-что еще….. Что случилось с Пулей? На следующей неделе, Пузырек снова выла на улицу и буквально понеслась в сторону леса за которым, как ей было известно, присматривала Пуля. Она не знала, как ей теперь общаться с животными, и решила использовать рисунки. Пузырек медленно перешла на равномерный шаг, когда вошла в лес, ища любого животного, которое могло бы знать Пулю. Она приметила енота и поспешила к нему; она все еще была достаточно хороша с животными, чтобы не испугать их своим приближением. Пузырек быстро опустилась на колени и нарисовала на доске белку. Енот указал на незнакомую белку, которая сидела на ветке. Это была не Пуля. Девушка закусила губу и нарисовала линии, которые изображали полет, но енот раздраженно застрекотал, выражая замешательство. Быстро сообразив, Пузырек стерла белку и нарисовала стреляющий пулемет, а затем стрелу, указывающую на пулю. Енот выглядел слегка напуганным, и это удивило Пузырька. Он стрекотнул, обращаясь к белке на дереве, и она спустилась вниз, чтобы присоединиться к их «беседе». Быстро стрекоча, енот рассказал белке, кого искала Пузырек, и та начала вести себя напряжено. Она посмотрела на Пузырька и коротко пискнула, побежав в лес. Девушка поняла, что это означало, и последовала за ней. Они прибыли на опушку, где играли множество маленьких зверьков, в основном кролики, белки и мышки. Белка, за которой следовала Пузырек, начала объяснять ситуацию. На опушке воцарилась тишина, как будто кто-то разом выключил звук во всем лесу. К Пузырьку подошла мышка и начала пищать, рассказывая историю; к счастью, Пузырек все еще понимала животных. Как оказалось, Пуля сражалась с барсуком, который атаковал семью полевок, и внезапно полностью прорезалась сквозь своего врага. Шокированная и сбитая с толку, Пуля поняла, что была покрыта красной жидкостью, а из ее кистей и лодыжек выходили зазубренные бритвы. Все существа, обитающие в лесу, были в ужасе и не знали, что делать. Пуля запаниковала и повела себя намного страннее, чем вела себя обычно. Множество животных приближались к ней, чтобы сказать, что все будет в порядке. Однако Пуля расчленяла каждого, кто приближался к ней, даже букашек. Ее глаза были широкими и пустыми, она тряслась и дергалась. Большие животные начали пытаться справиться с нею, поскольку теперь он стала очень опасной. Но белка была слишком быстрой и сильной. Один тяжеловесный медведь, наконец, смог поймать ее, поскольку по какой-то причине, она забыла, как летать. Медведь получил много ранений и потерял глаз, но мог запихнуть бедную сумасшедшую белку в огромную корзину для пикника. Конечно, корзина была сделана из пластика и даже когда Пуля начала резать ее изнутри, животные понимали, что она скоро вылетит наружу. Они не хотели этого делать, но знали, что им придется умертвить белку, ибо ей уже было не помочь. Пока Пуля не прорвалась сквозь пластик полностью, намного более крупный барсук занял боевую позицию. По сигналу медведя, корзину открыли, и барсук бросился в нее, используя свои зубы и клыки, чтобы разорвать Пулю на куски. Он сам пострадал, получил множество ран, так как больная белка резала его, пытаясь защищаться, но он выиграл схватку. Пуля была мертва. Грустя и оплакивая Пулю, звери ее похоронили. К их ужасу, насколько дней спустя ее вырыли, наверное, это был голодный волк. Жизнь животного королевства текла своим чередом. Когда история подошла к концу, Пузырек снова плакала. Конечно же, у Пули тоже наблюдался плохой побочный эффект, в конце концов, она была добродетельной белкой. Она также как и Цветик, скоро потеряла рассудок, но случилось это намного быстрее. Пузырек решила, что так случилось потому, что мозг белки намного меньше человеческого, даже если этот человек является ребенком. Она поблагодарила животных, кивнув им, и вышла обратно в город. Но вместо того, чтобы тут же вернуться в школу, Пузырек решила прогуляться до своего родного дома, на двери которого была огромная табличка с надписью «ОБЫСКИВАЕТСЯ». Игнорируя ее, девушка вошла внутрь. В доме было темно, пыльно, пахло плесенью и ржавчиной. Везде беспорядочно бегали крысы и тараканы, поедая все, что осталось от еды и лежало и гнило все десять лет. Пузырек поднялась по лестнице и вошла в спальню. Солнечные лучи выжгли яркие краски из их трехцветного одеяла, и теперь оно было бледным, почти серым. Пузырек села на край кровати, на которой все еще было огромное пятно крови, и посмотрела на телефон Горячей Линии, почти ожидая, что он вот-вот зазвенит. Его клоунское лицо выглядело слегка меланхоличным, и она решила, что это была просто игра света. Взглянув на прикроватную тумбочку, девушка увидела фото в рамке, на котором были запечатлены она, Профессор и сестры все вместе на пляже, с торжественно-веселыми улыбками на лицах. Чувствуя себя более одинокой, чем когда-либо, Пузырёк закрыла лицо руками и заплакала. Бумер сказал, что хотел увидеть ее улыбку, но она всерьез понимала, что ей никогда уже не удастся выполнить это простое действие. Впереди была целая жизнь, пустая жизнь, ничтожное существование в состоянии пустой скорлупы. Итак, тот день в убежище Моджо не был спасен, и ни один день за прошедшие десять лет не был спасен. Ни один день больше никогда не будет спасен благодаря Суперкрошкам.