Дело без тела. Часть II

       -Нет!!!       Анна испуганно подпрыгнула на кровати. Резкий окрик, прозвучавший над самым ухом, выдернул ее из сна.       Девушка огляделась по сторонам и заметила, что в спальне, тонущей в предрассветных сумерках, все оставалось тихо и спокойно: ни живых посторонних, ни мертвых рядом не наблюдалось. Только любимый Яков крепко спал подле. Одеяло, лежавшее на его груди, поднималось и опускалось в такт ровному дыханию.       -Приснилось, - решила она и бочком прижалась к Якову, закрыла глаза. Но Штольман вдруг отстранился от нее.       -Глафира, мы с вами ни о чём не договаривались, - четко прозвучал голос мужа. — И потом, я живой человек и к духам никакого отношения не имею! Нет, и ничто не заставит меня поменять своего решения.       Приподнявшись, Анна посмотрела на Якова. Он спал, и его мучили кошмары. Это было видно по глазам супруга (они интенсивно двигались под закрытыми веками), бровям, сведенным к переносице, губам, зло поджатым, и скулам, игравшими желваками. Такое хмурое выражение лица девушка наблюдала у Штольмана раньше, далеко до свадьбы, когда только заговаривала с ним о духах, пытаясь убедить, что именно они ей помогают вычислить убийцу. Сейчас супруг стал другим и прислушивался к их подсказкам через ее посредничество.       Дабы смягчить воздействие дурного сна, Анна ласково погладила супруга по щеке и моментально добилась своего. Лицо его просветлело, расправилось, словно из-за тучки выглянуло солнце и лучами разогнало хмурь. Яков заулыбался, а из-под опущенных ресниц блеснули глаза.       -И давно ты не спишь? - хмыкнула девушка и, склонившись над мужем, поцеловала в губы, думая, что Яков проснулся. Штольман промолчал, но ответил на поцелуй, да так, что у Анны закружилась голова и сладко заныло сердце.       -Ох, Яков, - млея, пробормотала она, отстраняясь от него. — Ты…, - и тут девушка поняла: муж спит. Легкое сопение разнеслось по спальне. — Интересно, а кого он целовал? – нехорошая мысль пронзила Анну. — Меня или Глафиру? Во сне-то, супруг разговаривал именно с ней? И не совладав со своей ревностью, затрясла Якова.       -А, что?! Аня, что случилось?       Сев, Штольман закрутил головой в поисках потенциальной опасности. Но в спальне, кроме них двоих, никого не наблюдалось.       -Ты кричал, - произнесла Анна, вдруг испугавшись: муж сочтёт её истеричной особой, задай она ему вопрос, с кем он только что целовался во сне.       -Да? – и Яков, потерев ладонями лицо, откинулся на подушку. -Ты призывал Глафиру.       Девушка все же не смогла совсем промолчать и поэтому, назвав имя женщины, надеялась что-нибудь разузнать.       -Тебе показалось, - улыбнулся Штольман. — Я её не звал, а скорей выражал свое неудовольствие беспардонным поведением. Она опять вытащила меня к себе. На этот раз мы встретились в каком-то старом доме с почерневшими от времени, покосившимися стенами. Комната, где мы находились, освещалась солнечными лучами, проникающими через кривые, разбитые окна. И в их свете хорошо просматривались паутина, пыль и крысиный помет. Писк и возня так и слышалась из-под подпола.       Едва сдерживая чих, я подошел к Глафире, сидевшей за столом спиной, окруженной свечами. Узнать ее было нетрудно. Мало женщин, известных мне, носят короткую стрижку, странную одежду и украшения с черепами. Она делала вид, будто не замечает меня. Но я видел по ее напряженной спине: Глафира знает, что я в комнате и ждет, когда с ней заговорю.       -А кстати, ты явился к ней полностью одетым или на тебе опять чего-то недоставало?- скрывая владевшие ею чувства за широкой улыбкой, спросила Анна и положила голову мужу на грудь.       -Весело тебе, да, весело? - Яков легонько щёлкнул жену по носу. — Посмотрел бы я на тебя, - хмыкнул он, оттого что Анна, фыркнула, как котенок, и поморщилась. — Если бы на улице ты осталась без шляпки и перчаток. Но спешу успокоить: моя одежда находилась в безупречном порядке. И вновь поднёс пальцы к ее носику.       -Ну, Яков, - накрыла Анна его руку ладонью.       -Она участвует в новом проекте «Помощь полиции». Проводится конкурс, и в рамках этого соревнования должны раскрыть загадочное убийство, сочтенное органами безнадежным. Глухарь, кажется, так Глафира его обозвала. В общем, она опять решила въехать в рай на чужом горбу. Представляешь?! Словно у меня своих дел мало? – вздохнул он, преувеличивая настоящее положение.       После последнего ареста в городе затишье. Вот уже месяц, как ни одной криминальной истории, лишь только бытовая рутина. И, положа руку на сердце, это утомляло. Однако и так, по щелчку, работать тоже не хотелось.       -А что за дело? Она рассказала тебе или ты не успел ее выслушать, я разбудила? Анна напряглась, ведь именно перед этим они целовались.       -Дело, - хитро улыбнулся Штольман. — Знаешь, мне кажется, на этот раз Глафира ошиблась с персоной вызова. Туда, - ткнул он пальцев вверх, — нужно приглашать тебя, так как я не умею арестовывать духов.       -Так я же тоже не умею? – крайне удивилась Анна.       -Зато ты способна с ними общаться. Они слушают тебя, и ты могла бы уговорить призрака сдаться властям.       -Яков, я серьезно.       -И я серьезней некуда. По версии Глафиры этот дух является убийцей молодого парня, охотившегося за каким-то старинным кладом. Его нашли задушенным в овраге, как раз рядом с тем местом, где в последнее время стал появляться старик в одном исподнем с головой подмышкой. Он возникает в лесу ближе к ночи и просит запоздалых путников прикрепить ее на место.       -Не пойму, а ты-то тут при чём? Лучше в следующий раз посоветуй Глафире, - Анна на секунду прикусила нижнюю губу. Не очень-то ей хотелось, чтоб супруг продолжал общение с этой девицей. Хотя поняла, что Яков бессилен перед её зовом, как духи не способны сопротивляться ей. — Пусть Глафира спросит у парня, кто лишил его жизни или поговорила с самим стариком. Напрямую или намеками, те дадут ответы.       -В том-то все и дело, они с Глафирой не хотят общаться. Духи игнорируют ее. Посему девица призвала меня, чтоб я нашел улики и привязал их к фактам. И уговорил старика предстать перед судейской комиссией конкурса с признанием вины, а парня - выступить в роли потерпевшего. Так Глафира сможет стать победительницей наверняка.       На секунду девушка замерла, осознавая услышанное, и откинувшись на спину, засмеялась. — Это невероятно. Ни один медиум еще до такого не додумался.       Яков, улыбаясь, глядел на свою потешавшуюся жену. Ему невероятно нравилось, как она смехом, похожим на звонкий, заливистый колокольчик, разрывает предрассветную тишину. И при этом вздымается и колышется ее грудь, чуть прикрытая кружевом ночной сорочки.       -Ну, что, смешливая моя? - Больше не выдержав искушения, Штольман навис над женой. -Как мы будем избавляться от назойливости Глафиры Московской? Мне не хочется участвовать в ее сомнительных проектах.       И, глядя в глаза Анны, стал медленно сгибать руки в локтях, дабы поцеловать ее улыбающиеся губы.       -Барин, - с той стороны тихо поскреблись, - за Вами экипаж прислали. Убийство, говорят, - доложил слуга.       Хмурый, оттого что его оторвали от супруги, Яков Платонович ехал в полицейской коляске, поглядывая по сторонам. Улицы пустовали. Горожане еще спали. И лишь птицы, разбуженные первыми лучами, начинали распевать рулады. По городу было видно: весна сдавала свои права, уступая место лету. Отцветали яблони, белые облака которых раньше виднелись за заборами домов, сейчас сплошь покрылись зеленью листвы, скрывая в себе яблочную завязь. Одуванчики, мелькавшие в зеленой траве, меняли свои желтые убранства на воздушно пушистые. А дороги, размытые весенними ливнями, изрядно просохли, и по ним можно спокойно ехать, не опасаясь застрять на полпути.       -Тпру, - дернул поводья возничий, серая лошадь вошла в тенистую рощу, предвестницу густого леса, расположенную возле железнодорожного полотна. — Прибыли, Яков Платонович.       Штольман взял в руки саквояж с тростью, сошёл на землю.       -Коробейников, докладывайте, что тут.       Антон Андреевич, услышав свою фамилию, быстро отделился от толпы городовых, прибывших вместе с ним на место преступления, и приблизился к начальству. -Яков Платонович, да вот бабы пошли в лес за сморчками. В это время их видимо-невидимо, можно целое лукошко насобирать. Месяц выдался урожайный.       -Антон Андреевич, по существу.       -Яков Платонович, тут …       Коробейников, не знал, как объясниться.       Не став дожидаться, пока помощник разродится, Штольман прошёл через группу расступившихся людей и увидел аккуратно разложенную одежду. Суконные мужские штаны и пропитанная кровью красная косоворотка с ровно срезанным воротником лежали внутри круга, очерченного на земле острым предметом. Его границы хорошо просматривались среди кустиков травы.       Перешагнув предел рисунка, сыщик принялся обследовать местность. Круг был относительно ровный, нигде не прерывался и только в одном месте имелся нахлест. Линия заходила на линию.       Штольман присел. Его внимание привлекли бурые пятна, залившие травинки, листики подорожника и лопуха, и мелкие брызги того же цвета, разлетевшиеся по сторонам за грань круга. Они расходились веером от оставленных вещей.       Выпрямившись, Яков пошел по следам капель и остановился примерно в нескольких шагах, затем вернулся. Осторожно, чтобы не портить целостность картины преступления, приподнял суконные штаны и обнаружил под ними следы сапог. Они хорошо просматривались на земле, стоптанные вовнутрь и почти с отсутствующими каблуками. Яков, поднявшись, обернулся: прямо за его спиной на расстоянии двух локтей также имелись следы. Они были ни чем не примечательны, кроме размера. Навскидку не меньше тринадцати дюймов.       -Однако исполин, - пробормотал Штольман, приблизившись, и нагнулся над следами.       -Яков Платонович, Яков Платонович, - из-за берез раздался взволнованный голос, а через минуту к нему побежал Евграшин. — Смотрите. Нашли, - и всунул в его руку желтый кругляш.       Сыщик зажал его в пальцах и поднес к глазам. Это оказалась золотая монета, на аверсе которой красовался Екатерининский лик.       -Там еще две такие: одна в траве, а вторая на тропинке, - указал он рукой в сторону, откуда разнесся паровозный гудок и перестук вагонов.       -Антон Андреевич, Вы здесь все засняли? – осведомился сыщик, убирая монету в карман.       -Да, сразу же по прибытию.       -Тогда следуйте за Евграшиным, отснимите там все и изымите улики. А я займусь свидетелями, пока доктор отсутствует.       -Доктор уже присутствует. Доброе утро, господа, - поздоровался Милц, появляясь на поляне. — Что у нас здесь?       -Дело без тела, - скаламбурил Коробейников, но, уловив недобрый взгляд начальника, быстро подхватил треногу и убежал за городовым.       -Доброе утро, Александр Францевич. Вот, взгляните, - и Штольман кивнул на разложенные вещи.       -Но, позвольте, чем я тут могу помочь? – увидев одежду и никаких признаков человеческого тела, воскликнул доктор.       -Все, как всегда, при первичном осмотре.       -Яков Платонович, Вы много хотите. Я не волшебник, а обычный доктор и патологоанатом. Мне нужно тело!       -Александр Францевич, постарайтесь. На поляне полно засохшей крови и прочих следов. Я думаю, при желании можно восстановить картину.       -Кажется, господин Штольман, Вы и без меня все ведаете, - ворчливо бросил доктор, заходя в круг.       -С Вашим подтверждением надежней, Александр Францевич. Теперь с вами, - и Штольман приблизился к крестьянкам. — Во-первых, представьтесь. А во-вторых, расскажите, как вы здесь оказались и обнаружили вещи?       Женщины испуганно переглянулись и молча уставились на мужчину. Им еще не приходилось иметь дело с высокими полицейскими чинами. И по этой причине у обеих товарок отнялись языки.       -Чем быстрей вы ответите на мои вопросы, тем скорей уйдете восвояси, - видя ступор женщин, произнес сыщик. — Я не намерен вас долго задерживать.       -Барин, - блеющим голосом начала одна из свидетельниц. Посул, что их отпустят, вернул ей дар речи. — Фимой меня звать, а ее Наталкой кличут, - ткнула она в свою подружку в синем сарафане. — При Флорове мы состоим. Я в кухарках хожу, а она в горничных. Еще вчера утром сговорились по грибы идти. Вот и пришли сюды, поляна-то давно примечена. А энто вона тут разложено. При сумерках показалось, что человек. Мы в крик, так с путей Ваши прибёгли и во всем разобрались. Слава богу, - перекрестилась она. -Кого-нибудь видели рядом?       -Нет.       -Спасибо. Обе свободны.       Подхватив лукошки, женщины устремились вон из рощи.       -Антон Андреевич, как у Вас дела? - Штольман заметил, что больше не видит отблесков фотовспышек и котелок помощника перестал мелькать среди зеленых ветвей. Увлекающаяся натура Коробейникова могла увести его в сторону.       -Яков Платонович, мы обнаружили следы от колес пролетки почти у самой насыпи, - звонко прокричал Антон Андреевич. — Я отослал Евграшина прогуляться по ним. А сам, - и Коробейников появился из-за деревьев, — определил, откуда вышли на поляну пассажиры.       -Доктор, а у Вас вердикт еще не готов? – поинтересовался Штольман.       -Могу обозначить, господа, - кашлянул Милц. — Здесь кто-то кому-то отсек голову чем-то очень острым. Предположительно, саблей или подобным оружием. За это говорит отсутствие костных и прочих останков на земле. Один замах твердой руки - и дело сделано. Удар жертве был нанесен сзади. Кровь выплеснулась из артерии и пропитала верхнюю часть рубахи. В основном, грудь, верхнюю часть спины и плечи. Позже обезглавленное тело упало, мелкие брызги в отдалении указывают на данное. И пролежало оно некое количество время в горизонтальном положении. Земля под рубахой насыщена кровью. Потом, видимо, труп зачем-то раздели и унесли, чтобы спрятать.       -Господа, - вклинился Коробейников. — Это все смахивает на жертвоприношение. Поскольку куда как проще застрелить человека из пистолета или зарезать ножом. А тут загадочный круг, отсутствующее тело с отсеченной головой и одежда, оставленная будто напоказ.       -Антон Андреевич, - поморщился Штольман. Небывальщины в его жизни хватало больше, чем достаточно. И ему хотелось простого криминального дела, без жертвоприношения и тому подобных вывертов. — Вы забываете главный элемент. Золото. Вследствие этого я склонен к версии: убийца и жертва не поделили добычу. И само убийство произошло спонтанно.       -С саблей-то? Никто же специально не таскает ее за собой. Если, конечно ,он не военный. Но и те не носят ее без мундира, - не хотел сдавать свои позиции Коробейников. Всё это напоминало ему сюжет из романа, которым он сейчас зачитывался.       - Антон Андреевич, оружие может являться частью украденного. При всем этом, оно бывает разное: есть обычное, а есть наградное со всевозможными вставками. На них заказчики не жалеют ни золота, ни драгоценных каменьев. И стоит оно баснословные суммы.       -Вы полагаете, Яков Платонович, началом убийства послужило ограбление? – спросил Милц.       -Именно, доктор. А все остальное приделалось, дабы ввести следствие в заблуждение. И теперь наша задача, Антон Андреевич, собрать улики, - сыщик в упор посмотрел на помощника. — И навести справки об ограблениях в соседних городах и губерниях. Если бы это произошло в Затонске, то мы знали о случившемся уже через полчаса. А вы, господа городовые, обыщите рощу, - обернулся Яков к служивым, стоявшим в стороне все время следствия, — на предмет свежевскопанной земли или самого тела и головы. И я также осмотрюсь здесь, вдруг чего пропустили.