***
Вновь на балкончике в особняке Сакамаки: — Я прожила в мире демонов сотню лет, а пятьдесят лет назад вернулась сюда, привыкать жить среди людей, — окончила рассказ Киоко. Девушка покрутила на большом пальце серебряный перстень с янтарем. — Но. — робко спросила Юи, — если ты вернулась 50 лет назад, почему только сейчас пришла домой? — О, нет. Я возвращалась сюда периодически… Но каждый раз я понимала, что еще не способна держать силу под контролем… Ты же должна знать, Юи Комори, некоторые братья ненавидят друг друга, а гнев — одна из самых поглощающих эмоций. Когда я начинала слишком сильно ощущать их ненависть, я уходила из дома в людские города и оставалась там продолжительное время. Но я больше не хочу покидать их, — она посмотрела на Юи, — я их старшая сестра, а старшие всегда защищают младших! Я хочу уберечь их… — Но... отчего? — не понимала девушка. Киоко подняла взгляд на высившуюся в небе луну. Комори задумалась над рассказанным девушкой и только сейчас заметила, что уже стемнело. — Ах, время позднее, — опомнилась она, — пора идти. Спасибо за рассказ, Киоко-сан! — девушка поклонилась блондинке и направилась к выходу. — Юи… — окликнула ее голубоглазая, — Напоследок… Если все же захочешь сблизиться с кем-то из них… Не прикасайся к Шу, — девушка приложила указательный палец к нижней губе, — назовем это сестринской ревностью. Хорошо? Невеста улыбнулась уголками губ и вышла, прикрыв за собой дверь. — Хорошую девушку ты нашел, — сказала Киоко, бросая взгляд на поднимающуюся луну, — только вот, они косят всех своих невест уже больше 50 лет… Не думаешь, что пора бы прекратить попытки? Девушка спрыгнула на землю, пролетев этажи, и приземлившись, направилась прогуливаться к месту сгоревшей деревни.Давно ушедшее. Часть 4 (Эмпат)
18 июля 2018 г. в 19:08
Эдгар переоделся в одежду знатных детей и близнецы повели его в бальный зал поместья. Шу и Киоко тоже приоделись по такому случаю. Киоко надела темно-синее объемное роскошное платье, а Шу облачился в красно-синий фрак и желтоватого оттенка нательную рубашку. Эдгара одели в зелено-изумрудные темные бархатные цвета и Киоко прилежно уложила ему волосы в хвосте.
Компания отправилась в большой несколькоэтажный зал, габаритами на 500 персон. В помещении были огромные, высокие окна, прикрытые по бокам дорогой бежевой тканью. Сам зал был нежно-салатового цвета и внутри находилось порядка 300 человек (как думал Эдгар), все парами, дама и кавалер. Люди танцевали, кружась в прелестных костюмах, некоторые стояли у стен, ведя оживленную беседу. Среди таковых была и Беатрикс, рядом с которой стоял Рейджи. Мальчик кланялся каждому проходящему мило них субъекту, но Беатрикс даже не смотрела в сторону сына. В другом конце зала стояла Корделия, окруженная высокими красивыми молодыми мужчинами, каждый из которые целовал ей руку и пел дифирамбы о ее красоте. Недалеко от нее стоял Аято и грустно смотрел на танцующих Райто с Канато. Судя по всему, мальчику было запрещено отходить от Корделии дальше, чем на 3 шага, чтобы успеть похвастаться им, когда муж, наконец, появится.
— Идем, посмотрим, какая здесь есть еда! — воскликнул Шу, возглавляя шествие компании к праздничному столу.
Все, проходящие мимо близнецов благородные дамы и кавалеры учтиво здоровались с ними, поклоняясь. Близнецам, по наставлению матери, тоже приходилось останавливаться и либо кланяться в ответ, либо учтиво кивать головой. Этот факт задерживал ребят и раздражал близнецов, а вот Эдгар от подобного проявления внимания и уважения к ним наоборот, стеснялся и восхищался. У шведского стола стояло несколько взрослых и Субару, глаза которого разбегались от обширности выбора. И действительно, на столе стояло множество закусок с икрой, сыром и разного вида колбасами; были бананы, разного сорта виноград, абрикосы, арбузы и всякая всячена. От подобного зрелища у Эдгара потекла слюна и он стал восхищенно бегать вокруг столов, хватая всего по чуть-чуть и пробуя. Близнецов веселила подобная реакция и они тоже приступили к еде. Киоко исподтишка смотрела на мать, опасаясь её реакции на поведение Эдгара, но Беатрикс была занята разговором с Корделией.
— Что же твой сын? Я не вижу его среди гостей, — хищно пролепетала Корделия, — неужели он настолько «любит» своего отца, что даже не удосужился прийти на его юбилей? Ах, что за невоспитанный наследник…
Беатрикс стояла, спокойно глядя на танцующих гостей, а маленький парадно одетый Аято переводил взгляд с Беатрикс на мать и наоборот. Стоящий рядом с матерью Рейджи хмурился, глядя на Корделию.
— Наверняка весь в мать… — продолжала Корделия свою речь, — как вообще Карл мог взять в жены такую женщину, как ты? Абсолютно некрасивую, пустую, безэмоциональную…!
Рейджи не сводил взгляда с матери, даже не пытавшуюся защитить свою честь. Он ожидал, что Беатрикс даст отпор Корделии, но этого все не происходило. Мальчик буквально ощущал, как разочаровывается в ней.
— Я вообще не понимаю, как так вышло, что вторая жена, забеременела раньше первой! Может, — глазки её сверкнули и сощурились, — ты где-то нагуляла этих близнецов? Такая безнравственная и грязная женщина как ты, запросто могла бы это сделать, а после просто выдать детей за чадо от Карла…
Беатрикс гневно посмотрела на Корделию и собиралась что-то ответить, но в разговор вмешалась Криста.
— Кое-кто не имеет права говорить о непристойностях и разврате. Среди присутствующих, имеются те, что готовы возлечь с любым передвигающихся предметом!
Корделия перевела взгляд на мать Субару.
— Да как ты только посмела намекать на подобные выходки с моей стороны!..
— Прошу заметить, — послышался наконец голос Беатрикс, — она не называла никого конкретного, но ты сама приняла это на свой счёт. Быть может, ты просто узнала в её словах себя?..
Дальше ругань жён отца Киоко слушать не захотела, и повернулась к столу. Шу что-то рассказывал Эдгару в стороне от стола и Киоко, заметив Субару, подошла к нему ближе.
— Знойные женщины, да? — спросила она, заметив, что мальчик смотрит в сторону ругающихся матерей.
— Скорей бы он пришёл и разнял их, — ответил беловолосый мальчик. Киоко с грустью налила себе в стакан гранатового сока и сделала несколько глотков, предлагая брату попробовать тоже. Мальчик взял стеклянный стакан из толстого стекла и начал подносить ко рту, но тот вдруг лопнул и его осколки со звоном рассыпались по полу. Сок облил мальчика, портя его нарядный костюм.
— Снова это… — Субару со страхом глядел на собственные руки и его глаза начали наполняться слезами.
Разрушение стакана не осталось незамеченным и к Субару прилипли любопытные взгляды. Маленький мальчик лет 4 густо покраснел, задрожал и от неловкости помчался прочь из зала. К Киоко тут же подошли Шу и Эдгар.
— Что стряслось с Субару? — поинтересовался Шу.
— Не знаю… — растерянно глядя на осколки стакана, ответила девочка.
— Кажется, праздник в разгаре, — раздался голос Рейджи поблизости от ребят.
— Торжество без виновника — не торжество, — отозвалась Киоко.
— Это точно, — согласился мальчик в очках, — будет прискорбно, если он так и не появится на собственном дне рождения…
Рейджи заметил, что Шу шепотом рассказывает Эдгару о том, кто с ними говорит. Темноволосый мальчик обратился к близнецам.
— Где вы только отрыли такое нелепое создание? — спросил он, смотря на Эдгара, — что у тебя на губе? Синяк? — усмехнувшись, спросил он.
Эдгар сглотнул и приложил руку к гематоме у губы. Она все ещё была свежей и местами кровоточила.
— И что же забыл простолюдин на балу у высшего общества? — продолжал допрос очкарик.
— Хватит, Рейджи, это мы пригласили его на праздник, — вступился Шу за друга.
— Но… Какое ты имел на это право? Разве это твой праздник, чтобы приглашать гостей?
— Но он и не твой, что бы выгонять их отсюда, — встряла девочка.
Рейджи хладнокровно посмотрел на сестру и обратился непосредственно к Эдгару:
— Что ж, тогда можешь полюбоваться на то, какими бывают настоящие праздники. Сомневаюсь, что когда-нибудь в жизни ты ещё раз увидишь что-то подобное, ведь твои родители, должно быть, никогда даже твоего дня рождения не праздновали, а тут такое торжество. Наслаждайся!
Эдгар сжал губы и помчался мимо Рейджи из бального зала в сторону леса. Близнецы, одарив брата взглядом аля " ты за это поплатишься», двинулись за ним.
— Эдгар! Подожди! — кричали они другу, пытаясь остановить его, — Рейджи кретин, не слушай его!
Мальчик остановился у леса и обернулся на бегущих к нему ребят.
— Спасибо за все, — тихо поблагодарил он их, — одежда… — мальчик стал стягивать богатую одежку, собираясь вернуть её хозяину. Близнецы грустно посмотрели на него. Они понимали, что останавливать и просить друга вернуться сейчас было бы жестоко, тем более, если мальчик сам этого не хочет.
— А как же еда, которую ты должен был принести домой? — опомнилась Киоко. Мальчик замер, раздумывая над ситуацией.
— Я знаю, что делать! — радостно воскликнул Шу.
Компания прокралась обратно на бал и в снятую с Эдгара одежду складывали все, что можно унести. Сам Эдгар щеголял в брюках Шу и своей черной футболке, на которую до этого надел рубашку. Именно ее дети завязали в узелок и превратили в некий «рюкзак». В " торсе» лежали продукты, а «рукава» служили как лямки рюкзака, за которые его можно было держать. Шу было не жаль одежды, у него её было полно. Мальчик даже обещал другу подарить ему несколько комплектов после бала. Компания выкрала продукты и незамеченными выскользнула с праздника. Они не знали, но за друзьями крался ещё один человек, тот, по чьей вине Эдгар и покинул праздник.
Ребята шли по лесу в родную деревню Эдгара и оживлённо обсуждали «кражу». Каждый из них тащил на себе часть продуктов, сложенных в импровизированные переносные предметы. Вернувшись домой, Эдгар отдал продукты родителям, подвергая тех в неописуемый шок и восторг. Мальчик вышел из дома и с близнецами поднялся на небольшую горку в полукилометре от деревни, и стал с ними наблюдать за звездами. Тем временем уже давно стемнело и вышла луна. Она освящала детей, увлеченно рассуждавших о прошедшем бале:
— Это было прекрасно. — с толикой грусти, проговорил Эдгар, — жаль, что я не бываю на балах чаще…
— Но ты можешь приходить к нам в гости! Зачем баллы, когда есть мы? — не понимала девочка. Русоволосый мальчик рассмеялся и чуть позже ответил:
— Я не могу приходить к вам… Ваш брат был прав насчет меня и моей семьи… мы даже собственные праздники устроить не в состоянии, так что не имеем права являться на чужие…
— Что за бред! — воскликнул Шу, — это опять твоя, так называемая, «жизнь»? — мальчик поднялся и встал прямо перед Эдгаром, смотря на него сверху вниз, — Плевать я на это хотел! По законам этики и морали нам тоже нельзя приходить к тебе, но мы же здесь! Так что выбрасывай из головы подобные глупости и будь собой! Мы же стали друзьями несмотря ни на что!
Кареглазый мальчик улыбнулся, приняв слова друга. Шу довольно протянул ему руку и Эдгар поднялся с травы.
— Что это там такое? — всматриваясь в город, спросила Киоко.
Мальчишки посмотрели на деревню. Из нескольких мест в ней шел темный дым и выступало свечение. До ребят донеслись далекие женские крики ужаса.
— … Пожар! — воскликнул Эдгар, моментально побежав в сторону дома.
Близнецы переглянулись и двинулись за ним. Мальчик бежал напрямик в свой дом к родителям. Он прекрасно знал расположение домов в деревне и был по жути напугал тем фактом, что один из очагов возгорания находился рядом с его домом.
— Мама, папа! — закричал он, добежав до дома. Здание было охвачено языками пламени и быстро уничтожала дерево. Внутри дома слышались крики и громкий кашель.
— Эдгар! — схватил друга Шу, когда тот собирался войти в горящее здание, — не надо! Это опасно!
— Ты можешь погибнуть! — боязливо поддержала брата Киоко.
— Там мои родители! — крикнул мальчик, — я не могу бросить их умирать! Сами они не выберутся!
— Но ты то здесь! Если ты войдешь туда, можешь погибнуть вместе с ними! — не унимался обезумевший Шу.
— За то, я хоть что-то попытаюсь сделать! — воскликнул кареглазый мальчик, — если они погибнут от того, что я не помог им, я никогда не прощу себя!
С этими словами он вырвался из хватки Шу и, прикрывая лицо локтем, ворвался в горящий дом.
— Эд...гар — вырвалось из Киоко. Глаза девочки были широко распахнуты, а ее руки дрожали. Внутри близнецов все переворачивалось, сердце колотилось, как бешеное, а мысли о его кончине роились в голове. Им казалось, с того момента, как Эдгар вошел в горящий дом, прошло уже много времени, а он все так и не шел обратно. В этот момент из дома, медленно передвигаясь и кашляя вышли мужчина и женщина, опиравшиеся друг на друга. Они тут же упали на землю и тяжело дышали. Киоко упала на колени, смотря в одну точку на доме. Шу бросился к родителям друга, проверяя, живы ли они. Люди дышали и у мальчика отлегло на сердце. Он оттащил их подальше от пламени и глянул на горящий дом. На расстоянии 6 шагов он чувствовал жар, исходящий от дома. Из-за него волосы мальчика завивались, а ресницы подгорали. Было тяжело смотреть на пламя, но Шу встал и стал сверлить взглядом входную дверь, надеясь, что друг появится в ней на следующую секунду, а когда этого не происходило, эта радостная секунда переносилась на следующую секунду. И снова, и снова и снова… Когда отчаяние поглотило его, он опустил голову. Руки Шу нервно дрогнули от беспомощности.
— ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!— резко раздался по округе пронзительный вопль Киоко.
Ее крик был в сотни раз громче и страшнее тех, что издавали жители деревни, попавшие в огненную ловушку. Девочка схватилась за голову и будто бы вся сжалась, поджимая ноги ближе к телу. Шу подбежал к ней, зовя по имени, но девочка не успокаивалась. Она, дрожа всем телом, начала судорожно качаться вперед-назад.
Мамочка… — слышался девочке в голове крик отчаяния, — Я горю!!! — вопил какой-то мужчина, — Пожалуйста… Боже, спаси… — детские крики, разрывающие сердце проносились в ушах Киоко один за другим, каждый переполненный страхом перед смертью, адреналином и страданиями, — АААА!!! Не надо! ПОМОГИТЕ КТО-НИБУДЬ! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!
Киоко схватилась за волосы, и с силой проводила руками по голове.
— Киоко… КИОКО! — закричал мальчик, не на шутку перепугавшийся ее состоянию, — ПОЖАЛУЙСТА, КТО-НИБУДЬ, ПОМОГИТЕ!
В голове девочки в этот момент была непередаваемая суматоха. Голова гудела, девочка слышала чужие крики боли и страданий, она ощущала физическую боль, испытываемую каждым из горящих людей и тело ее сжималось. Она не могла управлять движениями и контролировать тело, лишь судорожно давила руками на лобную часть головы, надеясь прекратить эти оглушающие крики. Шум в голове заполнил все ее мысли. Киоко перестала слышать то, что происходило на улице, ее поглощали крики страданий окружавших ее людей.
В этот момент рядом с близнецами возник Карлхайнц и взглядом попросив сына отойти, поднял девочку на руки. Как только его руки коснулись тела дочери, она обмякла и потеряла сознание.
— Что с ней?! — дрожащим голосом спросил блондин. Король Вампиров ничего не ответил и лишь направился в сторону поместья. Шу всего трясло от пережитого. Он переживал за здоровье сестры и потерю друга. Напоследок, мальчик обернулся в сторону горящего дома и тот обрушился на землю. Это стало концом надежд Шу на возвращение Эдгара.
Вернувшись в особняк, Карлхайнц отправил Шу в комнату, сказав, что с Киоко все будет хорошо. Мальчик долго смотрел вслед отцу, а после безжизненно пошел в комнату.
Карл положил девочку на свою кровать и хлопнул в ладоши. В комнате моментально оказались Беатрикс, Корделия и Криста.
— Что с ней случилось? — завопила Корделия, притворяясь, что ей есть дело до дочери Беатрикс. Карлхайнц приложил ко лбу девочки ладонь и несколько минут посидел в такой позе.
— Боже… — наигранно убивалась первая жена, — это она виновата… Ее мать не уследила за ней! Ах, — она бросилась обнимать руку мужа, — я всегда думала, что она плохая мать, недостойная подарить тебе наследника!
— Что с ней? — спокойно спросила Беатрикс, подходя к дочери с другой стороны кровати.
— Некоторые вампиры наследуют особенные способности древних… — многозначно начал он, — Субару имеет невероятную, даже для вампира, мощь физической силы… — Король Вампиров довольно посмотрел на Кристу, — то, что испытывает Киоко зовется эмпатией, — пояснял он женам, — она ощущает то, что творится в душе окружающих. Думаю, эмпат пробудился в ней из-за сильного морального потрясения. Сейчас она подвержена «копированию» эмоций других. Чужие чувства берут над ней вверх и она не в состоянии подавлять их, пока не научиться управлять этой силой, конечно. Это очень опасная способность, она может убить ее!
После этих слов женщины похолодели и выжидающе посмотрели на мужа.
— Для неподготовленных вампиров эта сила — настоящее проклятье. За километры ощущать, как у кого-то болит зуб, или разрывается голова, или же чувствовать горечь чужой неразделенной любви… И все это одновременно. Неготовый к этому человек просто рехнется. Девочка будет разделять боль окружающих и понимать их, как никто иной, но чужие эмоции всегда сильнее ее собственных. Если рядом с ней будет находиться человек, жаждущий убийств, она, а не он может наброситься на человека и забрать его жизнь.
— Неужели ничем нельзя помочь? — сочувствующе посмотрев на Беатрикс, спросила Криста.
— Эта способность может стать проклятием для человека, — ответил король, — но если она была дана ей с рождения, значит, она готова к ней и сможет выдержать это. Мы можем помочь ей, ограничив воздействие эмоциональных личностей. Я отправлю ее в мир демонов, она будет проживать там, пока не научиться держать влияние чужих эмоций на нее под контролем.
— Что?! — воскликнула Корделия.
— Ты хочешь. Забрать ее с собой в мир демонов? — переспросила Беатрикс.
— Именно, — повторил Карл, — демоны куда менее эмоциональны и ей среди них будет легче начать, — он посмотрел на лицо дочери, — Первые вампиры обладали этим даром, — продолжал король, — и благодаря ему, достигали невероятных высот. Я слышал, что они могли управлять чужими способностями, испытывая чувства их носителей… Но сам такого дара не имею…