Дитя греха

- Лейтенант, вы женаты? - Увы, нет. Это не для меня. - Отчего же? Не нашлось хорошенькой девицы? Или Вы по мальчикам? - Коммандер! - Что? Я всякого повидал и точно знаю, что у хейпанцев это не редкость. Да и пресвятой мудак, думается мне, одобряет. Женщин этот Дьявол ненавидит куда сильнее мужчин! - Дэмерон… за одни такие слова Вас… - На костер? На исповедь? В баньку к командованию Изольдера? Уж лучше сразу убейте. - … Эх, гхым, хм… По, возможно кто-то из хейпанцев знает, где она. - И? Неужто кто-то хочет ей помочь? - Им. -… Им… ИМ?.. Она?.. - Да.

из допроса коммандера сил Сопротивления По Дэмерона.

Это был самый обычный день на военно-воздушной базе «Дантуин». На КПП принимали и проверяли грузовые машины с продовольствием, летчики и механики чистили винты и копались с орудиями самолетов, солдаты-хейпанцы и добровольно перешедшие под знамена Изольдера республиканцы тренировались под открытым небом. Карканье ворон, звон металла, зычные голоса военных, гул разогреваемых двигателей боевых машин – все это смешивалось в причудливую какофонию, искрилось в морозном воздухе, разрезаемом косыми солнечными лучами. Офицеры собрались в командном центре и разбирали переданные по радиосвязи приказы. - Зачэм нам бомбит дэрэвни Салласта? – выразил свое недовольство капитан эскадрильи. – Они жэ нас кормйат. Рикс Диллан недовольно поерзал на стуле, еще раз перечитывая список целей предстоящей бомбежки и думая о том, что ему нужно будет оставить Дэлайлу у себя на все два дня, но как-то умудриться не раскрыть ей планов хейпанцев. Малышка, конечно, не производила впечатление той, что была против оккупации, но все же… Риксу следует быть внимательным, уж больно он привязался к этой светловолосой республиканке. Рикс тряхнул головой, отгоняя возникшую перед глазами картинку: крепкий домик у речки, Дэлайла с сильно округлившимся животом и маленький мальчик выгуливают пощипывающих травку овечек. Блять! Вряд ли она согласится. Хотя… выбора-то у нее особого все равно нет. И почему-то Рикс решил, что в следующий раз вынимать из нее член он не станет. Да, пусть девка понесет от него крепкого пацана. Он же не обязан для этого на ней жениться, да и в местной церкви все священники не особенно жалуют новую власть и приказы пресвятого отца Сноука. Подчиняются, конечно, но их всех – от настоятеля до скромного служки – подозревают в шпионаже. Перечитав еще раз список целей для разрушения, Диллан отметил, что старая церквушка в этом списке есть, а на другом листе был список имен для устранения, в верхней части которого значился старик-настоятель местного храма. Диллану это было не особенно по нраву, но ведь пресвятой отец Сноук обещал им прощение всех грехов этой священной войны. Так ведь? Конечно так! Совещание было окончено только к полудню, а остаток дня Рикс провел в хлопотах и совершенно не заметил нервно облизывающего губы новобранца, что торопливо переносил ящики с оружием с одного склада на другой. *** Кайдел нарезала хлеб, думая о том, что Диллан слишком ей доверяет, оставляя с ножом в руках, когда сам он отбросил ремень с пистолетом на письменный стол. Она слышала его тяжелую поступь и знала, что он не особенно заинтересуется расставленной на столе едой, куда больше его взволнует ее упругая задница, сокрытая под тяжелой тканью шерстяной юбки. - Ты ж мойа ягодка! Конникс прикрыла глаза, чтобы не видеть в отражении треснувшего зеркала на противоположной стене, как Рикс нетерпеливо задирает ткань, мнет ее ягодицы своими огромными ручищами, да возится с застежкой на брюках. Кайдел охнула, чуть не потеряв от резкой боли равновесие. Сегодня Диллан был совершенно яростным, входя в нее нисколько не готовую и сразу же начиная долбиться, что есть силы. Поток грязной ругани так и сыпался из его рта, пока он рвал ее плоть, хватал за волосы и постоянно приговаривал «мойа сука, мойа сука! Толко мойа!». Ненавижу… ненавижу … ненавижу! - думала Кайдел в такт каждому толчку. Одно хорошо, закончилось все также быстро, как и началось. Но было и кое-что новенькое: он кончил глубоко внутри нее, даже не предприняв попытки отстраниться. Конникс взмолилась, чтобы его семя не прижилось, а Диллан тем временем обвил вокруг нее свои руки и рвано выдохнул. - Хошшу тебйа всэгда, ягодка. Мойа навсэгда. Ныкому нэ отдам. Кайдел вдруг с ужасом осознала, что произнесены были эти слова с обжигающей искренностью и тягучей тоской. Господи, она и правда ему дорога. Пусть в каком-то извращенном, надломленном смысле, так, как сама она никогда не сможет понять и принять, но… Блять! Господи Боже, за что? Рикс отстранился и, даже не натянув обратно штанов, развернул девушку к себе лицом и притянул для поцелуя. Нежного, не гадкого. Так он не целовал ее никогда раньше, был мягок, не засасывал ее губы и не врывался в рот языком. Легкое, почти невесомое прикосновение. Признание. Ненавижу… себя. Глаза метнулись к циферблату старинных часов, и Конникс грустно улыбнулась. Вот и все, первая партия сыграна. Настало время решающего этапа операции «Дантуин». БАМ! БУХ! ПФффффф! Стекла в оконных рамах треснули, к счастью не разлетаясь осколками, а мощные взрывы ближайшего к КПП склада с оружием базы сотрясли морозный вечерний воздух. Ввысь взметнулись языки пламени и клубы черного едкого дыма. Завыла сирена, громкие голоса, произносившие слова с акцентом и без, смешались в жутковатую музыку, разбавляемую чередой выстрелов, за ревом моторов грузовиков. - Какого ху… БАМ! Дверь с грохотом ударилась о стену, а взметнувшийся в его сторону пистолет заставил Рикса вздрогнуть всем телом. Дэмерон влетел в комнату, направляя дуло оружия прям в грудь хейпанцу. - Нэт! - Диллан вместо того, чтобы схватить лежавший на столе нож, пригнуться или попытаться хотя бы натянуть спущенные до колен штаны, неуклюже шагнул вперед, закрывая собой Кайдел. Конникс ожидала чего угодно, но не этого, Дэмерон, похоже, удивлен был не меньше, с омерзением оглядывая полуодетого хейпанца, подмечая и искривленное от недавней боли лицо Кайдел, и все еще мокрый от спермы член мужика. - Дэвчонку нэ трогай! – заорал Рикс, выставляя вперед руки с открытыми ладонями. Сердце Кайдел ухнуло куда-то вниз, потонуло в океане десятка эмоций, ярче которых на языке чувствовалась горечь ненависти, сладкое торжество возмездия и тлен от чего-то, напоминающего чувство вины. Она протянула руку к ножу, крепко сжала рукоять, вдохнула, выдохнула и в несколько быстрых шагов оказалась рядом с По. Глаза Рикса округлились, в их глубине забрезжило понимание, а отсветы разгорающегося пожара через треснувшие стекла окон окрасили помещение в кроваво-красные тона. - Дэлайла… - прошептал хейпанец. - Кайдел, нам нужны ключи от его грузовика, оружие и все бумаги, какие тут есть. У нас мало времени. – Дэмерон, которого трясло мелкой дрожью, не глядя на нее, сунул в руки девушке сумку. Конникс, стараясь не смотреть в искаженное неверием и разочарованием лицо Рикса, прошептавшего одними губами ее настоящее имя, бросилась бегом в соседнюю комнату и принялась выгребать из письменного стола Диллана все без разбора. Схватила его ремень с оружием и быстро повязала себе на пояс, зажала в кулаке ключи от военного грузовика, стоявшего во дворе. Пальба снаружи усиливалась, Кайдел различила знакомый гул заводившихся двигателей самолетов и поняла, что счет идет на минуты. Она вдруг сообразила, что в их плане произошли изменения, ведь за ней должен был прийти Калуан, а Дэмерону сейчас полагалось выводить украденную эскадрилью на взлетно-посадочную полосу. Почему По решил что-то поменять? Почему пришел спасать меня сам? И тут ее слуха коснулось: -…хал твойу Кайдел так, как тэбэ и нэ снилос! Йа я ее по самое горло залил, она мнэ понэсет, а ты уебок… - Рот свой блядский закрой! Такой обжигающей ярости в голосе По Кайдел еще не слышала ни разу. Конечно, он знал, что Рикс не поил тут Конникс чаем с сушками, понимал, как Кайдел удается войти в доверие к хейпанцу, но ей казалось, что Дэмерона это не особенно расстраивает, ведь шла война, а По отличался умением выделять главное и сам охотно шел на жертвы, ожидая от своего отряда той же самоотверженности. За громогласным взрывом она не услышала, что еще сказал Риксу Дэмерон, зато отлично различила ответ хейпанца. - Йа ее пэрвый ебал. Выкусы, сука, блйат! Она всэгда мэня помнит будэт, а нэ… Раздался выстрел, а затем крик неимоверной боли. Рикс выл и орал так, что кровь стыла в жилах. У Конникс так сильно тряслись руки, что она просто выбросила нож в приоткрытое окно, боясь пораниться сама. Девушка лихорадочно окинула комнату взглядом, думая, что еще им может пригодиться, затем схватила теплое пальто Рикса и накинула его вместо своей порванной в нескольких местах телогрейки. Выбегая обратно к По, Кайдел увидела, как Диллан корчится в луже крови, хлещущей у него между ног. Дэмерон своим выстрелом отстрелил мужику член. Рикс зажимал ладонями кровавое месиво еще пять минут назад бывшее его гениталиями. Конникс тупо смотрела на него несколько минут. Да, Рикс Диллан был врагом, ее мучителем долгие недели, трахал ее, как подзаборную шлюху, заботясь только о насыщении своего удовольствия, и… кормил ее, согревал, не давал в обиду другим хейпанцам. - Кайдел… Кайдел! – завыл вдруг мужчина, и ее настоящее имя на его языке звучало так горько, словно Конникс ножом скребли по самому сердцу. Из его глаз текли слезы, а в голосе не было ненависти, только боль и разочарование. - Хочешь сама его пристрелить? Конникс вздрогнула от этого вопроса и обернулась к По. Дэмерон с отвращением смотрел на хейпанца, но сам пускать мужику пулю в лоб не торопился. - За то, что он с тобой… - По нервно сглотнул. – Сука, гореть ублюдку в Аду. Нам всем там гореть… - вдруг подумала девушка. - Идем. – выдавила из себя она, отворачиваясь от корчившегося на полу Рикса. Дэмерон, однако, с места не сдвинулся. - Кайд, его нельзя оставлять в живых. Он нас видел. Он нас знает. Тебя знает. Голос По был тверд, и Кайдел понимала, что он прав. Так странно, она много недель мечтала своими руками оторвать Диллану голову, но, когда представилась реальная возможность оборвать его жизнь, она растерялась и не знала, хватит ли ей сил на этот последний выстрел. - Он и без нас сдохнет. – прошептала Конникс. Совсем рядом прогремел взрыв и послышалась голоса хейпанских солдат, времени терять больше было нельзя. - Кайдел! – позвал ее Рикс. – Прошу… Девушка обернулась и увидела мольбу в красных, воспаленных глазах. Боясь, что еще секунда, и духу ей точно уже не хватит, Кайдел выхватила пистолет из кобуры (табельное оружие самого Рикса) и, вскинув руку, нажала на курок. Промахнулась, пуля пробила деревянный пол рядом с плечом хейпанца. Сделав шаг вперед, она выстрелила снова, а потом еще раз, и еще. Две последние пули из карабина терзали уже мертвое тело, а надрывный плач почему-то все еще оглашал стены комнаты. - Ну все, все… все кончено, милая. Солнышко, все. Клянусь, больше он тебя не тронет, никто и никогда не тронет. Я тебе клянусь, обещаю. Все! Кайдел, милая, любимая…. Кайдел. Кайдел… Милая… любимая… Кайдел! … солнышко… Кайдел! … любимая… Кайдел! – эхом отдавалось в ее голове. Она рыдала, уткнувшись в плечо По, еле переставляя ноги, нока он выводил их из дома Рикса, сажал девушку в грузовик и заводил мотор. Вокруг творился какой-то кошмар, и Конникс на секунду подумала, что ее душа полетела в самую Преисподнюю следом за Дилланом. Все было окрашено в красный и черный, запах гари и паленой плоти да жженых волос неприятно щекотал ноздри, а грохот от выстрелов и взрывов вызывал желание заткнуть уши. Дэмерон что есть мочи жал на газ, петляя какими-то подворотнями и огородами, огибая с запада полыхающую огнем базу. Наконец, Кайдел сумела взять себя в руки. - Куда ты нас везешь? – ей приходилось кричать, она и свой-то голос различала с трудом. - На планах Диллана… отмечено, где пленники… отряд послал… а потом … западный ангар… истребитель … и полоса есть… улетим… Звучало безумно и почти нереально, но Конникс знала, что Дэмерон способен выбираться из самых страшных передряг, и готова была доверить ему свою жизнь, не задумываясь. Она любила По, верила ему и верила в него. - Прости меня, я… - начала было она, вдруг решив, что их вполне могут убить сегодня, и другого шанса признаться ему в своих чувствах у нее может и не быть. - Не вздумай! – закричал Дэмерон. – Выберемся и поговорим… Милая, я на коленях перед тобой… БАМ! Густая, горячая и липкая тьма затопила ее с головой. Последнее, что ей привиделось, усыпанное звездами, но затянутое дымом, ночное небо и нависшие над ней страшные черные фигуры в железных масках. *** От резкого удара по щеке Дэмерон пришел в себя. Его усадили на хлипкий стул, но руки и ноги связывать не стали, даже пояс с оружием не сняли. Впрочем, хвататься за пистолет По не спешил, быстро поняв, в какой компании он оказался. Одно неверное движение, да что там – одна неосторожная мысль – и он труп. - Где Кайдел? Господи, только бы они ее не убили… Две нависшие над Дэмероном фигуры переглянулись. - Не волнуйтесь, Ваша подруга не пострадала. - Не трогайте ее. Со мной, что хотите делайте, но, прошу, отпустите… - Оставьте нас. Кудрявый пилот крупно вздрогнул. Даже измененный фильтром маски этот голос звучал знакомо. Рыцари Рен послушно склонили перед своим магистром головы и спешно удалились, где-то за спиной По хлопнула дверь, и он сообразил, что они находятся в какой-то избе, а снаружи все еще слышна была песнь огня и железа. Значит, это рыцари устроили аварию, вытащили По и Кайдел, укрылись вместе с ними в чьем-то доме, и теперь… что теперь? Сколько минут он был в отключке? Судя по всему, совсем недолго. Не нужны были никакие путы, транквилизаторы или прославленный к виску пистолет. Дэмерон и так не смел пошевелиться, округлившимися глазами наблюдая за высокой фигурой одетого во все черное мужчины, который обошел сидящего посреди комнаты По и остановился в двух метрах от него рядом с покосившейся оконной рамой. Похоже неуловимого магистра рыцарей Рен, о котором слагали страшилки, мало волновало, что мимо окон свистят пули, а где-то недалеко гремят взрывы. - У вас будет коридор в семь минут, не более. – проскрипел из-под маски голос, которого По не слышал много лет. – План со спасением заключенных не выгорит. Забирай столько своих людей, сколько сможешь, и уходи сейчас. Иного шанса у вас не будет. - Но тогда мы потеряем... - Вы потеряете все, если ты продолжишь спорить. Через три улицы отсюда за сараями припрятан мотоцикл. Более маневренный вид транспорта, чем неповоротливый грузовик. На запасном аэродроме, в трех километрах от западных ворот базы есть самолет, старая рухлядь, но в воздух поднимется. И рации ваши будут работать достаточно долго, чтобы ты успел передать приказ. Демерон, к которому, кажется, возвращались способности владеть собой, поднялся на ноги. - Но там мои люди. - И мои тоже. По дернулся, когда магистр Кайло Рен поднял вверх руки и, на что-то нажав, снял свою маску. - Блять… - вырвалось у По, а в сердце будто вогнали раскаленный добела прут. – Я не хотел верить… - И я не хотел. Бен изменился, возмужал. Россыпь родинок на бледном лице была все той же, темные волосы сильно отросли, а из карих глаз будто вытравили все обитавшее там когда-то тепло, оставив лишь боль и холод. - Почему? – потребовал Дэмерон, уверенный в том, что, хотя бы один ответ на этот вопрос он заслужил получить. - Так было нужно. – тяжело выдохнул Бен. – Я выбрал жизнь. - И продал душу. - Лучше отдать две души, чтобы в итоге… Где-то совсем рядом со свистом разорвался снаряд, выбивая из оконных рам последние остатки стекол. Магистр Рен зашипел, вытаскивая из левого предплечья впившийся в плоть крупный осколок. - Вам пора! – гаркнул он, снова собираясь спрятать лицо за маской. - Как он? – Дэмерон понимал, что счет идет на секунды, медлить нельзя, но не мог не спросить. Сердце разрывалось на части, обливалось кровью и изнывало от тоски по утраченному. Ничто и никогда уже как прежде не будет. Бен застыл, и на краткий миг в глубине его темных глаз вспыхнуло что-то, о чем горевал Дэмерон. - Плохо. – Бен поморщился. – Но могло быть гораздо хуже. Пилот Сопротивления кивнул, глядя уже в сокрытое за железом и пластиком лицо. На пороге, По обернулся и произнес: - Прощай, Бен! Дэмерон уже бежал огородами, пригнувшись и прижимая к груди все еще лишенную сознания Кайдел, когда в темноте и тишине разрушенного войной дома из-под маски Кайло Рена вырвался обреченный, горестный шепот: - Увидимся, По. *** Давненько ему не удавалось так хорошо выспаться. Это же просто чудо какое-то, целых шесть часов сна! И плевать, что матрас набит соломой, холодно, а рваное одеяло пахнет козами, это лучшее утро за последние лет… сколько? Война шла уже без малого пять лет, и прекращаться не собиралась. Но от активных боевых действий обе стороны перешли к вялотекущим столкновениям на линии фронта. У одних уже годами никак не получалось продвинуться дальше центральных регионов Республики, другие крепко держали южные тылы и даже кое-где умудрялись отбивать небольшие города и деревни. Заканчивалась весна, по донесениям шпионов за зиму Хейпс перевооружил часть войск и готовится к наступлению. Республика готовила ответные меры, а Сопротивление активно восстанавливало силы, укрывшись в глуши Ди-Куарских лесов. Условия на старой военной базе, кое-как приведенной прошлым летом в порядок, были все же много лучше, чем жизнь на оккупированных территориях. По крайней мере, свободным воздухам дышалось легче и верилось в солнечное утро завтрашнего дня. Хотя бы изредка. Дэмерон потянулся, задирая над головой руки, запустил пальцы в кудри и широченно зевнул. Лежавшая рядом с ним светловолосая Кайдел что-то недовольно пробурчала. По разлепил сначала один глаз, затем второй, сдвинул одеяло, окинул взглядом фигурку любимой женщины и не удержался от того, чтобы не провести ладонью по изгибу бедра. Он гладил ее, наверное, целую минуту, прежде чем его мозолистая смуглая ладонь скользнула вниз по нежной коже, и нетерпеливые пальцы стали отодвигать ткань простого хлопкового белья. - Я еще сплю. – пробурчала лейтенант Конникс, однако коммандер Дэмерон уловил в ее голосе улыбку. - Не спишь. – По двинулся пальцами дальше туда, где было тепло, мягко и уже влажно. – Ооо, точно не спишь, моя красавица. Кайдел прогнулась в спине и застонала, когда он аккуратно стал растягивать ее сначала одним, а затем и двумя пальцами. Она чуть приподнялась, подвинулась и потерлась задницей о выпирающий бугорок на штанах молодого пилота. На долгие ласки терпения Дэмерона не хватило, и уже через пару минут он нетерпеливо задирал ее рубашку и стягивал свои штаны. Ох, она была мягкая, мокрая и тугая. Принимала его с легкими стонами, срывающимися с ее губ в такт с движениями его бедер, сначала короткими и не резкими, затем все более сильными, размашистыми. Пилот подхватил Кайдел под коленки, закидывая ее ножки себе на плечи, а сам сел на жестком матрасе на колени. Его руки поглаживали стройные ноги любовницы, кудри лезли на глаза, а с губ срывался нечленораздельный поток каких-то ласковых слов, Кайдел не могла разобрать и половины, да и сама периодически выстывала «еще», «глубже» и «о, Господи». Темп увеличивался, они оба изрядно вспотели, хоть раннее утро и было прохладным. Конникс тряслась мелкой дрожью и закусывала ребро ладони, когда Дэмерон резко из нее вышел, легко перевернул девушку, ставя ее на колени, и снова погрузился в ее ноющую горячую плоть. Протяжный стон двух достигших пика любовников заполнил старый сарай всего через пару сильных, жестких толчков. - Ох… как же ты хороша! Дэмерон еще разок толкнулся, а затем мягко отстранился, звонко шлепнув Кайдел по заднице и наслаждаясь ее смешком. В углу выделенного им сарая стояло с ночи ведро холодной воды, ею они и умылись, смочили тряпицу и обтерли разгоряченные тела. Каким бы хорошим ни выдалось это утро, за покосившейся дверью их ожидала служба, новые боевые задачи и непомерные трудности партизанской жизни. Согласно последним донесениям в излучину реки в ста километрах к западу стали заглядывать солдаты с ближайшего хейпского аванпоста, а это было прямая угроза их базе в этой Богом забытой деревушке посреди Ди-Куарских лесов. Нежелание признавать слабости и отрицание очевидного стоили Сенату Республики разгромленных военных баз в северных регионах, огромных потерь как среди солдат, так и среди мирного населения еще в самые первые месяцы войны, да и дальше тоже, а восстанавливались такие ресурсы весьма небыстро, хотя перевод всей промышленности на военные рельсы, наконец-то начал приносить положительные результаты. Большая часть территорий Республики все еще была плотно занята врагом, пресвятой отец Сноук, заседающей с принцем Изольдером в Деноне, вещал по радиоканалам свои проповеди, призывая оставшееся верным идеалам Республики население одуматься, помолиться, исповедоваться и встать на колени перед избранным Церковью правителем, чья святая миссия на этой бренной земле – объединить два могущественных государства в единое целое. Не сказать, что несогласных не было, но и сопротивляющихся оказалось не мало. В числе тех, за чью голову была назначена цена, давно уж значился По Дэмерон, отважный пилот, народный герой, партизан и правая рука лидера Сопротивления генерала Леи Органы. Как раз-таки недавно вернувшийся из очередной диверсионной миссии в центральных районах, По сообщил Лее хорошие новости: в рядах обычных солдат-хейпанцев, да штурмовиков Первого Ордена зреет недовольство. Люди устали от войны и насилия, временного жилья на военных базах, постоянной опасности и безрадостных перспектив службы до неаккуратного взрыва или шальной пули. Те, кто пошел в бой за своим принцем, уже мечтали вернуться домой, в родной Хейпс, поговаривали, что королева-мать недовольна действиями сына и уже готова начать с Республикой переговоры. Правда, так же говорили, что старая королева хочет просто перечертить границы двух государств, оставив завоёванные земли себе, что совершенно не устраивало Сенат Республики и жителей оккупированных территорий. Кайдел и По как раз пересекали главную площадь базы, когда один из офицеров громко их окликнул. - Лея хочет тебя видеть. Немедленно, По. Дэмерон крепко поцеловал любимую, стараясь не замечать откровенного беспокойства в глубине ее глаз (надо же! – столько лет прошло, а она каждый раз, как в первый, переживает и боится отпускать его на задания), и спешно проследовал за товарищем. Зайдя в крепко сложенную из дуба, теплую избу По не мог не поддаться порыву расправить сведенные от холода раннего утра плечи. Лея и старшие офицеры расположились за крепким столом, занятом картой и документами Сопротивления. Головы всех присутствующих обратились к вновь пришедшему. Старик Калуан подмигнул лучшему из пилотов и кивком головы указал на свободный стул, сам же он, как и остальные офицеры встал и покинул помещение, оставляя Дэмерона с генералом Органой наедине. - Коммандер. У вас новое задание. Совершенно секретное. Только для вас. С собой разрешаю взять лишь вашего пса. – Лея выглядела как всегда решительной. - И куда мы с Би-Би-восемь отправимся? – напрягся По. - В Бастион. Похоже, что преподобному Сан Текке что-то стало известно про магистра-джедая. – тяжко выдохнула Лея и несмело улыбнулась, а в глазах ее боль вдруг сменилась искоркой надежды. – По, Лор может знать, где сейчас Люк. Дэмерон шумно выдохнул и с готовностью кивнул. Он покинул базу на рассвете следующего дня, пообещав Кайдел вернуться и оставив ей на хранение обручальное кольцо своей матери. Никаких клятв или громких слов сказано не было. Кайдел еще долго стояла на окраине деревни, сжимая в руках колечко и моля Бога о скором прекращении войны.