***
В сумраке кабинета за спиной заснувшего на кресле Наруто скривился спиралью воздух, впуская Саске в покои хокаге. Только вчера на этом самом столе он полностью растворялся в похоти с этим спящим солнцем, но сейчас так боялся прикоснуться к нему. Голову то и дело пронзали мысли о том, что все это было ошибкой. Саске задавался вопросом, когда же он перестанет рушить все из-за своей эгоистичной слабости? После всего произошедшего в жизни казалось, что все уже позади. Но как же его угораздило все так испортить? Любовь к Наруто была скорее наказанием за все проступки, с которой он должен был бороться до конца жизни. Устроившись в углу у окна, Учиха уснул, стоило закрыть глаза. Он так и не осмелился провести рукой по любимым блондинистым волосам. Тем временем Наруто совсем не спал. Последние дни он совершенно не высыпался от событий, происходящих в его беспокойной жизни. Открыв утомленные глаза, Узумаки пожелал спокойной ночи.***
Под щебет птиц мирный сон покинул Саске. Немного погодя в кабинет вошел Шикамару с горой бумаги, что требовала рассмотрения. Не придав большого значения драгоценному сну хокаге, он начал в спешке будить его и громко требовать внимательного изучения всех важных документов. Пронзительный голос Шикамару раскатывался головной болью, а усталость настолько придавливала измученного Наруто к столу, что как-то реагировать на это все не было сил. — Шикамару, можешь оставить это на меня. Думаю, у тебя есть еще немаловажные дела, кроме как соскребать хокаге со стола, — произнес Саске. — Ты как обычно прав. Тогда вынужден оставить этого лентяя на тебя, — успокоился Нара, но, снова повысив голос, обратился к Наруто. — И чтобы все было готово к моему приходу! Избавившись от Шикамару, Учиха подошел к Наруто. — То, что ты видел вчера между мной и Сакурой. Я лишь следовал твоему совету. Ответа не последовало, ведь Узумаки все прекрасно понимал и давиться обидой по отношению к Саске было глупо. — Я люблю только тебя, — добавил Учиха и облегченно выдохнул, когда почувствовал руку Наруто в своей.***
— У-а-а! Снег пошел! — восхищенно воскликнула Химавари, когда выглянула в окно и поторопилась известить весь дом. Пробегая по коридору к комнате брата и зовя его по имени, девушка учуяла приятный запах готовящегося завтрака, который еще сильнее взбудоражил все внутри. Радость напала на нее с самого утра, и взрывная энергия переполняла тело. От возгласов Химавари Боруто проснулся сразу. Гиперактивная сестренка влетела в комнату и одним резким движением руки раскрыла шторы, давая утреннему свету поглотить унылую серую коробку брата. Глаза неприятно ужалило, и Боруто зарылся в одеяло, словно в кокон. — Ох, братец! Неужели ты любишь подобные журналы?! — изобразила шок Хима, не желая мириться с упрямством сони. — Положи на место! — в ту же секунду среагировал Боруто, выскакивая из теплой кровати. Ловко нарезая свежий салат на кухне, Хината улыбалась ласкающим душу оживленным голосам детей наверху. — Химавари, умывайся и помоги маме, — протянула Хьюга тоненьким голосом. — Да-а-а! Боруто открыл окно, вдыхая бодрящий свежий аромат наступающей холодной осени. Хлопья снега лениво падали на землю. Вдали виднелась резиденция хокаге. Было ли виновато такое светлое утро, но от чего-то царило спокойствие впервые за долгое время. Вкусно позавтракав, Узумаки поторопился на улицу. Ему хотелось поскорее повидаться с отцом. Он не думал о том, как смотреть тому в глаза после случившегося, не думал, что же будет дальше. Простые желания — увидеть лицо, услышать голос и побыть немного рядом — рвались наружу. Боруто чуть ли не летел по тонкой снежной скатерти.***
Разрывающийся от раздражающей мелодии телефон потревожил сладкий сон Сарады. Лениво ворочаясь и кое-как нащупав возле подушки крикливое устройство, одним движением пальца она сбросила чей-то звонок. Но благодатная тишина длилась недолго, и на этот раз юная Учиха подняла трубку. — Сарада! — обрушился на неё возбужденный голос Чоучоу. — Выгляни на улицу! Снег идет! В начале осени! Промычав что-то невнятное в ответ, Учиха покорно встала с кровати и прошла к окну. Под скользящим с неба волшебным снегом девушка увидела бегущего куда-то Боруто. Ее лицо покрылось румянцем, когда она неотрывно провожала его взглядом. — Чоучоу… — Да? — Кажется, я сошла с ума...***
По дороге Боруто остановился у автомата с напитками. Учитывая холодное утро, он взял на этот раз теплый кофе. Просидев под дверьми родительской спальни почти всю ночь, юный Узумаки многое обдумал. «Отец, знаю, моя любовь такая неправильная и такая безнадежная. Но ты не отвергаешь, не отворачиваешься от меня. Знаешь, я долгое время тренировался, становился сильным, хотел быть достойным тебя. Столько лет я не понимал и не хотел принимать твои ценности, твой долг хокаге. Но сейчас, кажется, я понимаю. Я хочу помогать тебе защищать всех жителей этой деревни и маму с Химавари. Быть для тебя опорой, на которую ты можешь положиться в любой момент, что бы ни случилось. То, что произошло между нами ночью… Пожалуйста, не забывай об этом. И я никогда не забуду. Я люблю тебя и готов любить тебя, просто находясь рядом с тобой. Я ведь твой сын. Ты можешь верить мне, отец!» — О! Боруто! — шел навстречу Шикамару, который как раз покидал здание. Встречный холодный ветер обдувал лицо и уши Боруто, от чего те немного пощипывали. Он был готов начать все с начала, с чистой, как этот первый снег, страницы их совместной жизни. Ноги несли его бегом по коридорам и лестницам резиденции. Саске склонил колено перед хокаге и нежно поцеловал его в руку. Но, желая большего, он резко потянулся к Наруто и прижался к его губам, настойчиво проникая внутрь языком. Узумаки охотно отвечал на ласки теперь уже любовника. Оба растворялись в жажде друг друга, но от сладкого порыва их заставил очнуться глухой звон. Банка кофе катилась по полу вдаль коридора, словно убегая. И только Боруто не мог шевельнуть и пальцем, стоя у двери кабинета хокаге.