«Потерять любимого человека — это страшно, но еще страшнее так никогда его и не встретить.»
Пустота в душе поселилась с того момента, как я потеряла отца. Он просто уехал, ничего не сказав. Забрал вещи, любимую чашку с зеленым стикером и хлопнул дверью, напоследок оставив пару грязных следов на пороге. Как и в душе. Дальше нас воспитывала мать. Покупала чипсы с беконом и читала детективы, а после уходила на работу. Кэролайн ночью прибегала ко мне в комнату и, зарывшись в одеяло с носом, засыпала, ссылаясь на то, что в ее комнате холодно. Но я-то знала истинную причину. Сейчас же в душе бездна. Пустая, глубокая и бесконечная бездна. Дыра в груди, пробитая пулей горя. Тихое сумасшествие. Мы остались одни. Вдвоем. Как всегда. Всхлипываю и собираю волосы в небрежный пучок. Смотрю на свое покрасневшее лицо в зеркале и отворачиваюсь, не в силах глядеть на убитую жизнью девушку. Поправляю складки на черном платье и хватаю записку со стола. В дверь раздается стук и голова сестры проскальзывает в проход. — Ты готова? — сухо киваю и выхожу из комнаты, прикрывая за собой дверь. Крепко сжимаю в руке листочек и иду на первый этаж, накидывая куртку. Ветер дует за шиворот, заставляя поежиться от холода. Сажусь в машину, пристегиваясь. Кэролайн падает на сиденье рядом, заводя мотор. Ее влажный взгляд падает на меня, а нижняя губа начинает дрожать. — Прости меня, — шепчет она и, не справившись с рыданиями, срывается. Я отрешенно смотрю вперед, а потом сжимаю ее руку, поддерживающе прошептав: — Ты не виновата… — Я не успела! — восклицает она, ударяя ладонью по рулю. Вздрагиваю. Хватаю ее за плечо и, прижав к себе, хрипло выдыхаю. — Мы справимся, — слеза стекает по щеке, падая на подол платья, ведь мы должны. Ради мамы. — Поехали, — киваю на дорогу и отстраняюсь от блондинки. Она сокрушенно опускает голову, но все же давит на газ. Деревья быстро проносятся мимо нас, оставляя после себя лишь силуэты вдалеке. Как и мама. Лишь силуэт и болезненные воспоминания.***
— Шериф Форбс была дорога всем нам. Потеря такого сильного человека стала ударом. Лиз — хорошая женщина с прекрасными дочерьми, которых воспитала по всем параметрам… — мэр Кэрол Локвуд продолжает искренне и с глубоким сожалением рассказывать о моей матери. Сжимаю руки в кулаки и растираю пылающие щеки. Кэролайн прижимается ко мне, держа в руках платок. Смотрю на потолок и громко выдыхаю. Это невыносимо. Столько людей пришло, чтобы попрощаться с Лиз… Их просто немеренное количество. Она была знакома со всеми ними? Я так не думаю. Моя мама была слишком скрытным и зажатым человеком, чтобы знать стольких. Возможно, они пришли от нечего делать. — Кто-нибудь хочет сказать что-то о нашем шерифе? — голос мэра пробуждает меня от бесполезных мыслей. Поднимаюсь, отдергивая платье. Замечаю уверенный взгляд сестры и двигаюсь вперед. Кэрол послушно отступает в сторону, давая мне место. Прокашливаюсь и раскрываю листок. Неуверенно щурюсь, а после, сглотнув, смотрю на собравшихся людей. — Меня зовут Лидия Форбс и я младшая дочь шерифа. Поднимаю глаза выше. Кэр хило улыбается, утвердительно качая головой. Прочищаю горло и решительно вздергиваю подбородок. — Мама занимала самое важное место в моем сердце. Она всегда была и будет самой первой в моих глазах. Смелая женщина, воспитавшая таких неугомонных детей, как мы с Кэр. Идеал во всем, кроме готовки, — усмехаюсь, шмыгая носом. — После ухода отца, она не отчаялась, а стала только с большим усердием заниматься нашим воспитанием. Это великий человек, достойный такой награды, как упокоение. Помню тот день, когда Кэр впервые села на велосипед. Я тогда качалась на качелях и решила проверить каковы они на прочность. Встала и настолько сильно раскачалась, что не удержала равновесие и свалилась, получив множество ссадин и ран. Мама, похоже, заметила это, и рванула ко мне с другой стороны улицы, несмотря на движение машин. Она была супергероем в моих глазах. Та, кто всегда придет на помощь. Пару горьких слез скатились с щеки, упав на листочек, но я продолжила: — Я ни разу не видела, чтобы она плакала. Только слезы счастья. А еще я помню ее ласковые руки. Нежный взгляд. — Теплое дыхание. Пережаренный омлет. Глубоко вздыхаю, вытирая пот со лба. — Я люблю тебя, мама… Поднимаю глаза и замечаю Кола. Он стоит, опершись о дверь, и смотрит на меня, взглядом указывая на проход. Ощущая ласковые руки миссис Локвуд. — Мы очень сочувствуем вашей утрате, Лидия. Ты можешь присесть. Пробегаюсь взглядом по рядам, натыкаясь на недоуменную Кэролайн. Она показывает пальцем на вампира, хмуря идеальные брови. Иду к парню и выхожу из зала, громко хлопая дверью. — Лидия… — Зачем ты пришел? — резко оборачиваюсь, складывая дрожащие руки на груди. — Поехали со мной, — твердо произносит Кол, подходя ближе., отчего я беззвучно распахиваю рот и отступаю на два шага. — Что? Нет! — вскидываю руки к небу, отчаянно крутя головой. — Почему? — Древний сжимает кулаки, а его лицо становится все злее. — Почему ты просто не можешь уехать со мной?! Уехать? Он сошел с ума? — Вчера умерла моя мама, Кол! Как ты не понимаешь? Я не могу, — стараюсь отвечать как можно спокойнее, однако это выходит с трудом. — Да плевать! Давай просто уедем. Забудем это все, — Майклсон пытается подойти ко мне, но я не даю. — Я могу внушить тебе забыть об этом! Что? Шокировано выдыхаю и прикрываю рот ладонью. Забыть? Внушить? Я сцепляю зубы и морщусь от отвращения. — А ты еще бесчувственней, чем я думала. — Что? — выдыхает Первородный, безвольно опуская руки. — Здесь прошла вся моя жизнь. Здесь умерла моя мама. Здесь мои воспоминания. И ты хочешь отобрать и их? — разочарованно поджимаю губы и опускаю голову. — Проваливай. — Лидия… — угрожающе тянет вампир, приближаясь ко мне. Предупреждающе вскидываю руки. — Уходи. Мы никто друг другу. Сделай так, чтобы я тебя больше не увидела. Смотрю ему прямо в карие глаза и гулко выдыхаю. Трогаю карман на куртке и достаю его подарок. Кидаю в руки и напрягаю скулы. — Прощай, Кол Майклсон… — отворачиваюсь и иду к двери, напоследок услышав: — Да пошла ты. Захлопываю дверь и прислоняюсь спиной к дубу. Оглядываюсь и иду к сестре. Сажусь рядом и скрываю подступающие слезы. Теплая рука сестры ложится на плечо. — Ты правильно сделала, — шепчет она. — С Майклсонами связываться опасно. — Ты права, — киваю, сжимая ее руку в ответ. Свои же слова эхом раздаются в голове. Тишина. Тихое сумасшествие. Ты права. Ты как всегда права, сестра.***
Две недели спустя. Тихо шепчу заклинание и, улыбнувшись, поворачиваюсь к удивленной сестре. — У тебя получилось! — восклицает она, разводя руками в сторону. Маленькие бумажные листочки взлетают выше, почти касаясь потолка. Ее восторженное лицо смешит меня, поэтому я упираюсь взглядом в зеркало, чтобы не засмеяться в голос. Прошло две недели с похорон. Временную опеку над нами взяла миссис Локвуд. До совершеннолетия сестры осталось всего ничего, поэтому пока мы находимся под присмотром. Убираю бумажки и кидаю их в мусорное ведро. Бонни обучила меня некоторым азам магии, и сейчас я совершенно спокойно могу поднять вещи в воздух. Кэр хватает меня за руку и заставляет чуть наклониться. — Что ты хочешь на свое день рождение? Широко распахиваю глаза, стукнув себя по лбу. Я совсем забыла. Смотрю на календарь. Завтра у меня праздник. Исполняется семнадцать. — Неужели ты забыла? — спрашивает сестра, хихикая. Неловко улыбаюсь в ответ. — Типа того. Со всеми этими бедами и не такое забудешь! — вскидываю палец вверх и мы выходим из комнаты, спускаясь вниз. Кстати, от Майклсонов нет вестей уже вторую неделю. Это и хорошо. Кидаю мимолетный взгляд на дверь, тут же одергивая себя. Забудь о нем, Лидия. Вместе с сестрой залетаем на кухню, тут же пихая друг друга в бок. Смеюсь и падаю на стул, блаженно откинув голову на стол. Я устала. И мне, определенно, нужен отдых. Как минимум три столетия. Кэролайн кидает на стол замороженную рыбу и я дергаюсь, в ужасе отодвинувшись. Сестра достает из навесного шкафчика пару соусов и кидает их в меня. На лету ловлю их и ставлю возле себя. — Так что насчет подарка? — переспрашивает блондинка, и я замираю, глядя в окно, но девушка толкает меня в плечо и фыркает. — Ты слышишь меня? — А? Цветы. Я хочу цветы. Ты же подаришь мне цветы? — вампирша скептично смотрит на меня несколько секунд, а после запоздало кивает. — Хорошо. Будут тебе цветы. А где будем праздновать? Я незамедлительно отвечаю: — Дома. Можно позвать Бонни и Елену, — поспешно отвечаю я, замечая хмурый взгляд сестры. Она светлеет и кивает. — Я позвоню им, — она убегает наверх. Еще раз взглянув на окно, иду к двери. Открываю, впуская морозный воздух. Ежусь от холода и осматриваюсь. Никого. Но я клянусь, что видела тень. Хлоп. Хлоп. Оборачиваюсь на лестницу и судорожно сглатываю. Опять. — Кэролайн! — мне страшно. Слышу топот сверху и отклик сестры: — Что случилось?! — дергаю головой и закрываю дверь, ведь это всего лишь галлюцинации. — Ничего, — сажусь обратно за стол. Я видела тень. Сбивчиво ощущаю чье-то дыхание над ухом и разворачиваюсь. Никого. Я ощущала это. Вспоминаю устрашающую надпись на могильной плите и отдергиваю рукава футболки. Страх пронизывает насквозь. Соус падает на пол и я вскакиваю, запрыгнув с ногами на стул. — Кэролайн! — истерично кричу, обнимая себя руками, но сестра не отзывается. — Лидия… — шипят откуда-то справа и я закрываю глаза. Я слышала это. — Что ты делаешь? — облегченно отнимаю руки от лица и испуганно смотрю на сестру. — Оно преследует меня, Кэр… — вампирша обнимает за плечи, и я утыкаюсь в ее грудь, громко всхлипнув. Я без защиты. Я одна.***
Надуваю последний шарик и бросаю его на пол, растянувшись на диване. В комнату заходит Кэролайн. — Почему ты ничего не делаешь? Как будто мне это надо, — бурчит девушка, расставляя четыре тарелки на столе. Возмущенно поднимаю руку, но тут же обессиленно опускаю ее. — Я надувала шарики, — мой аргумент звучит слишком глупо, поэтому Кэр прыскает. — Ладно. Ты ведь так устала, не буду тебя напрягать, — иронично смотрит на меня, уходя на кухню. Мимолетно улыбаюсь и раскидываю руки по сторонам. Смотрю на потолок, потом в окно, а после снова на потолок. Не знаю куда деть взгляд. Касаюсь им рамок, стоящих на камине. Приподнимаюсь и подхожу, запинаясь о зеленый шарик. Молодая мама, у которой на руках сижу я, а рядом стоит счастливая Кэролайн. Все радостные, спокойные. Не такие, как сейчас. Убираю руку и отворачиваюсь, сдерживая хлынувшие слезы. Выпиваю стакан воды и плетусь в ванную, чтобы умыться. На ходу поправляю подол голубого платья. Кэролайн принудила меня его одеть, сказав, что хотя бы на день рождение я должна выглядеть красивой. Я было возмутилась, как она пихнула мне платье и упорхнула, избежав гнева. Приподнимаю уголки губ и включаю свет, прикрывая за собой дверь. Осторожно перевожу взгляд на зеркало и плескаю холодную воду в лицо. Сегодня не должно что-то произойти. Мое семнадцатилетие должно пройти спокойно, без всяких шуток и привидений. Удовлетворенно вздыхаю, когда не обнаруживаю крови. Выхожу из ванны и иду в комнату, чтобы захватить маленький браслет. Слышу, как открывается входная дверь. Бегом залетаю в комнату, подхватываю украшение и несусь вниз. Елена и Бонни, немного потоптавшись, входят в дом и мило улыбаются. Сестра встречает подруг и оборачивается ко мне, кивнув головой. — Ты прекрасно выглядишь, — лепечет Елена и я приветливо улыбаюсь. — Спасибо. Девушки вручают подарки. Елена подарила мне книгу Рэя Брэдбери. Благодарно улыбаюсь. Бонни, заговорчески притянув меня к себе, тоже впихивает книгу. Нахмуренно смотрю на потертую обложку. — Это книга заклинаний, — поясняет мулатка, вызывая радостную ухмылку на лице. Киваю головой, прижимая подарки к груди. Мы вчетвером садимся за стол, принимаясь за приготовленную Кэролайн еду. — Мм, вкусно, — шепчу я, блаженно прикрывая глаза. Сестра гордо поднимает голову. — Конечно! Готовила ведь я. А ты в это время надувала шарики, — укоризненно надув губы, Кэр качает головой, взмахивая своими шикарными блондинистыми волосами. — Я хоть делом занималась, — бурчу, скрывая покрасневшее лицо. Мы смеемся. В такой вот теплой обстановке прошел мой день рождения. Мы попрощались, а Бонни пообещала, что зайдет ко мне завтра, чтобы научить более сложным заклинаниям. Я поспешно закивала, устало зевая. День выдался нелегким. Кэролайн толкнула меня в плечо и показала на стоящую на столе вазу. Аквилегия колумбийская. — Откуда ты взяла эти цветы?! — восклицаю, подбегая к столу. — Они же стоят очень дорого! Действительно, эти красивые цветы стоят очень дорого. — Ну, я же все-таки вампир, — блондинка пожимает плечами и притягивает меня в свои объятия. — Спасибо, — она поглаживает меня по голове и улыбается, кивая на комнату. — Иди отдохни. — А как же? — я перевожу взгляд на гору посуды, на что сестра толкает меня в плечо. — Уберемся завтра. Я тоже хочу спать. Мы расходимся по комнатам. Скидываю платье и падаю спиной на кровать, тут же вскрикивая. Что-то большое упирается мне в спину. Поворачиваюсь и лицезрею белую подарочную коробку. Поджимаю губы и тянусь к бантику. Что-то выпадет и летит на пол. Наклоняюсь и достаю из-под кровати маленькую бумажку. Кусаю губы, напряженно смотря на листочек. Решительно открываю его, вчитываясь в написанное слишком красивым почерком. «С днем рождения тебя, Лидия. Я не привык говорить подобное, а писать точно, но прости меня. Я действительно не должен был говорить такое. Еще раз прости. Моя задетая самовлюбленность просто бесится, поэтому много строчить не буду. Я хоть и бесчувственный, как ты сказала, однако что-то внутри меня колотится. Сердце? Не думаю. Я Первородный вампир и не могу что-то чувствовать по природе, но… Прости меня. Всегда и навеки твой, Кол. P.S Надеюсь ты примешь мой подарок.» Сглатываю и убираю бумажку, до конца открывая коробку. Букет светло розовых бегоний тут же впивается в ноздри. Осторожно кладу его на кровать, доставая маленькую бархатную коробочку. Пару минут тупо смотрю на нее, а потом открываю, тут же приоткрывая рот. Красивая серебряная подвеска с изображением луны и маленькая заметка: «она защищает от внушения». Подхожу к зеркалу и прицепляю подвеску к шее, ощущая непривычный холод металла. Вздрагиваю и поджимаю нижнюю дрожащую губу. — Спасибо… Спасибо, Кол Майклсон.