Bakemonogatari

      — Эй, куда собрался?       Громадная ладонь преградила путь. Кевин цыкнул. Выудив из внутреннего кармана куртки значок, показал здоровенному вышибале с лысой башкой. Тот скривился в ухмылке.       — И что? Надеешься пройти? Очередь видиш…       — Уйди, — предупреждающе рыкнул Кевин.       Наконец-то он смог вычислить местонахождение наставника. Тратить драгоценное время на пререкания с перекаченным верзилой не собирается. Не уберётся с дороги сам, будет коротать время на нарах.       — Слышь, малой…       Кисть вышибалы вцепилась в предплечье, грубая ткань куртки впилась в шею. Кевин коленом врезал лысому в пах, и, выдернув из кобуры пистолет, рукоятью вмазал по виску, рассёк бровь. На потасовку сбежалась вся охрана клуба. Кевин сел на корточки. Схватив пострадавшего с разбитой бровью за ветровку, приблизился к уху.       — Колёса в твоей машине потянут на камеру в Ломпок.       — У меня нет…       — Будут.       Лысый скрипнул зубами. Понял правильно, стало быть, не понаслышке знает, что такое колёса, и имеют ли они отношения к автомобилям.       — Пропустите!       Кевин спрятал пистолет со значком и, перешагнув вышибалу, вошёл в клуб. Мигающий свет мешает. Трудно с первого взгляда распознать в отдыхающих незнакомцев. Внимательно всматриваясь в лица, двинулся вглубь помещения. Знакомая фигура мелькнула справа. Кевин присмотрелся. Как и предполагал, наставник сидит за стойкой. В руке тумблер, рядом пустая бутылка скотча, и насколько он может судить по состоянию и позе Джеймса, не первая. Выдохнув, Кевин сел слева. Предосторожность — удар левой он выдержит, сознание уж точно не потеряет, а если попадёт под правый — вынесут из клуба ногами вперёд.       — Текилу, — обратился Кевин к бармену и, дождавшись кивка, посмотрел на наставника.       Потерян. Раздавлен. Измучен. Джеймс не похож на того агента, бесстрашного и надёжного, что три года назад приехал за ним в тюрьму. Кевин ни на что не надеялся — ни на удачу, ни на снисходительное отношение или понимание. Он опирался на цифры. Логику. Ни больше, ни меньше. Он был готов к последствиям — провести остаток дней за решёткой, но по иронии смог обрести не только свободу, но и цель.       — Не знал, что мой подопечный пьёт такую гадость, — иронично пропел Джеймс, отодвигая тумблер.       Кевин усмехнулся. Наставник любит глумиться над, как он часто выражается, неоперившимся птенцом, которому место в офисе с кондиционером, а не в рядах федералов, чьи шкуры зачастую подвергаются риску, порой неоправданному.       — Как нашёл?       — А вы как думаете?       Рюмку текилы бармен аккуратно поставил едва ли не перед носом. Соль тонким слоем на ободке, на ней же долька лайма.       — Снова хакнул всё, что под руку попалось?       — Не без разрешения начальства.       — Чёртов Сейлорс.       Джеймс вздохнул. Кевин лизнул соль, опрокинул рюмку и закусил лаймом. Горло обожгло, желудок моментально скрутило. Перед тем, как пить, следовало перекусить, ибо он не завтракал, не обедал и не ужинал.       — Шёл бы в Кибер Отдел, чего к нам попёрся?       Глупый вопрос. Особо опасный преступник не получил бы свободу, если бы Бюро не предоставило поручителя.       — Следственный Отдел приносит пользу обществу.       — Пха-а-а-ахахаха! — разразился смехом Джеймс, почти театрально смахивая проступившую слезу. — Ты это серьёзно?       Нет, конечно. Правда в том, что Кевину плевать на пользу, выгоду, да на всё. С некоторых пор он питает к Джеймсу слабость — глубокое уважение.       — Угу.       — Сопляк. Статистика в помощь.       — Как ведётся подсчёт мне известно. Не забыли? Я — хакер. И вам ли не знать, как компьютерный червь оказался в ФБР.       — Много воды утекло с тех пор. Мне вот любопытно, ты ведь знал, что попадёшься, так зачем рисковать ради акций да NASA взламывать? Фанат шаттлов?       Не просто знал, намеренно навёл на собственный след. Боялся, что не справится с эмоциями и переступит черту. Убьёт отчима-насильника.       — Я не смог просчитать вероятности.       — Рассказывай, ага.       Кевин посмотрел на Джеймса. Не верит, и не поверит. Пусть так, для него достаточно знать, что наставник в безопасности, по крайней мере, не подставят ни свои, ни чужие. Уж Кевин позаботится об этом. Прошлого опыта с лихвой хватило. ФБР, ЦРУ, АНБ, все кому не лень пытались очернить Джеймса. Пытали, шантажировали, за решётку сажали. И всё из-за напарника наставника, который больше шести лет числился пропавшим без вести, а в один прекрасный день восстал из мёртвых. Первое самостоятельное задание Кевина, порученное самим Сейлорсом, которое он умудрился с треском провалить. Зелёный, неопытный, глупил на каждом шагу, пока не совершил непростительное — уронил в кабинете наставника документ из личного дела Удай Андо.       Не описать словами состояние Джеймса. Злость и боль, что он испытывал на протяжении года, защищая от правительства не только напарника — честь агента, мужа покойной сестры, отца горячо любимых племянниц и друга. Джеймс напрочь лишился рассудка, пользовался методами и связями, о которых при иных обстоятельствах не вспомнил бы. Усилия не окупились. Андо словно подменили. Убийца, псих, и далеко не агент. Зверски расправился с женщиной наставника и само собой схлопотал пули в лицо. Джеймс в состоянии аффекта выпустил в него всю обойму.       Похоронили Удай Андо со всеми почестями. Мол, предавать огласке позор ФБР — не вариант — общественность порвёт на части. И всю вину решили спихнуть на наставника. На допросах ЦРУ напирали, что агент ФБР намерено убил бывшего напарника. Дескать, чтобы подозреваемый в теракте одиннадцатого сентября язык за зубами держал. Восемь месяцев Джеймса мучили, обвиняли, тыкали пальцами, как свои, так и чужие; копали, приписывали преступления, которых совершить в принципе не мог. А когда полиция Нью-Йорка сообщила и доставила несколько обгоревших, раздавленных трупов в Штаб Квартиру ФБР, на которых сотрудники аварийной службы напоролись по чистой случайности, вытаращив глаза, отступили. Эксгумация Андо не ответила ни на один вопрос, напротив — только сильнее запутала. Дело закрыли, подозрения с Джеймса сняли, но сам наставник, шокированный произошедшим, пропал на три месяца.       — Пошли, — кинул Джеймс и направился к выходу.       Кевин дрогнул, в спешке расплатился с барменом и выбежал из клуба, боясь снова упустить его из виду.       — Ты без машины?       — Стал бы я пить?       — Бесполезный.       До дома наставника добрались на такси. Кевин и не думал оставлять Джеймса в одиночестве. Затратить три месяца на поиски, после тактично отступить. Не бывать этому! Сейлорс ждёт их в восемь тридцать на рабочем месте.       — Ты собираешься ночевать у меня? — ехидно поинтересовался Джеймс, распахивая дверь квартиры.       — Собираюсь.       — Сопляк, хоть бы соврал для приличия.       Кевин усмехнулся, следом вошёл в помещение. Он ждал, что глазам откроется беспорядок, а в нос ударит тошнотворный запах перегара. Ошибся. Идеальная чистота. Странно, что Джеймс до сих пор не съехал. В этой квартире Андо убил Киру, здесь же сам отдал концы. Двойное убийство. Как ни посмотри любой другой избавился бы от воспоминаний.       — Налей виски.       — Думаю…       — А ты не думай, неси давай. Перед возвращением на службу надо как следует перебесится.       Кевин вздохнул. Пить ему категорически запрещено. Сразу в космос. Но, если Джеймс сказал, что вернётся на работу, то стоит поддержать его. Ну и… поддержал, да так, что поутру прибьют подопечного, ибо на дух не выносят оттенки голубого. А в реале не просто оттенки — самая, что ни на есть синева. Он труп. Либо сматываться, пока Джеймс не проснулся и не сообразил, что к чему, и молиться днями напролёт, чтобы память отшибло на веки вечные, либо…       — Странный сон мне приснился, — буркнул Джеймс, поворачиваясь на другой бок, — и яйца не жмут, дрочил наверное, — и крепко накрепко заснул.       И тут Кевин понял, пора драпать…