Видели ночь

Порой принимаешь необдуманное решение, а потом сожалеешь весь день. Как бы не всю жизнь. Так было и с Миллером. Чувство вины и своей ничтожности поедало того. Утонув в своих собственных мыслях он не заметил, как в комнату вошла мать. — Последнее время ты замкнутый. Что-то случилось? - в глазах матери виднелась печаль. — Проблемы на личном. Ничего серьезного. — Саш, если что-то пойдет не так на твоём «личном», ты можешь обратиться ко мне за помощью. — Хорошо, мам. Женщина подошла к Саше и нежно убрав непослушные каштановые пряди, поцеловала его в лоб. Кристина Миллер была всегда очень ласкова с Сашкой. Каких бы дров тот не ломал, она прощала. Возможно это был ее единственный минус. В их отношениях с Сергеем Гончаровым она всегда была жалостливой и через чур уважительно к нему относилась. По крайней мере, так казалось Сашке. Конечно, кто женится на женщине с ребенком на руках. Этот брак был несчастливый, и она это прекрасно понимала. Однако, ей удается терпеть все выходки мужа. Со слезами на лице, но терпеть. Сергей никогда не нравился Саше и он никогда не понимал, почему мать до сих пор с ним. Вдовец, который беспросветно пил. К Миллеру он всегда относился не очень, но не жаловался. Кристина понимала, что этим двоим сложно сосуществовать вместе. Но со временем можно привыкнуть ко всему. Саша никогда не видел своего отца. Мама говорила, что это был американец, который рано покинул этот мир из-за проделок с наркотиками. Часто были разговоры о том, как Сашка все-таки похож на отца. На этом все. Хоть Миллер рос без отца, он всегда знал обязанности мужчины в доме. За мать от всегда стоял горой, даже если они ссорились. Выполнял всю работу в доме, пока мать «пахала» на работе. Так же помимо труда и дел, Саша увлекался искусством. Ему очень нравилось играть на гитаре. Выторговав за три тысячи гитару на местном рынке, он натянул струны и сделал собственный дизайн, облепив инструмент стикерами. Имея характер «сорвиголовы» он не боялся ничего. Дрался на смерть, пил как в последний раз. Так и проходила его молодость. Но тут появилась заноза в его жизни. Ярик. Ярослав. Сашка не любил произносить его имя. Больно уж мягко оно звучало. Сейчас парень не мог даже думать о нем. Ему было стыдно не пойми за что и так сладко не пойми почему. Он был влюблен в Ярика с ног до головы. Когда тот появлялся на горизонте сердце падало в пятки и ноги подкашивались. После того случая с ним, Миллер решил ограничить с ним общение и попытаться не светить своей персоной ближайший месяц. Но все пошло к черту, когда Антон позвал Сашу на банкет… Банкет - это обычно мероприятие в заброшенном здании, при котором всегда есть алкоголь и панк-рок. Сашка не умел пить совершенно и в такие дни не ночевал дома, говоря маме, что он ночует у Антона. Частично, в его словах была была правда, но Сашка исключал пункт «Мам, я в хлам». — Сань, там какие-то упыри пришли. — Похуй, разберемся. На банкет пожаловали несколько неприятных лиц. Это были местные гопники, которые нарывались на удар с вертухи от самого Александра Миллера. Но парень был «в стельку» и мог огрести уже от них. — Миллер, дашь прикурить? Миллер не соображая, что творит кинул в громилу пачку сигарет прямо в лицо. — Щедрый, а ты не ахуел? Громила подошёл ближе и схватил Сашку за ворот рубашки. — Хочешь чтобы я сделаю так, что ты больше никогда курить самостоятельно не сможешь? — Попробуй, хуйло. Ударив Миллера об кирпичную стену, увалень ударил его по лицу, от чего тот спустился по стене на землю. Громила начал пинать Сашу со всей силы куда только мог. Антон кинулся спасать друга, но второй гопник перехватил парня и они начали драться уже между собой. Миллер не мог встать из-за ударов ногами и принимал их, пытаясь не издавать звуков. — Сука, здохни! — раздавалось из пасти громилы. Пока Воронов разбирался со вторым и оглянулся, понял, что громила уже валяется на полу, а рядом с Миллером сидит Ярослав. — Ярик! Чувак, я думал все потеряно. - начал истерить Антон. — Все нормально будет, я разберусь с ними. Иди домой и успокой Янку. Мы гуляли тут неподалеку и она очень испугалась. — Окей. Воронов, шмыгнув разбитым носом, вышел из здания. Миллер со стонами повернулся на спину и смотрел в потолок. Ярик дрогнул. Саша начал рвано дышать и из его глаз полились слезы. — Саша… - художник хотел было помочь ему встать… — Не трогай меня! - хрипя, кричал Миллер, пытаясь самостоятельно поднятся. Голова резко потяжелела и он потерял сознание. Форточка в комнате была открыта и ветер слегка приподнимал белоснежные шторы. В комнате было свежо и просторно. Саша очнулся, от того, что кто-то гладил его по голове. Это был Ярик. У Саши резко участился пульс. — Очнулся. Миллер молчал и смотрел в сторону. — Я думал не успею. — Думашь я тебя благодарить буду? — Да не… — Да лучше бы я сдох! Ты портишь мне жизнь! Ты портишь мне жизнь, когда стараешься сделать лучше! — Что ты такое говоришь? — Ты вечно вытаскиваешь меня из этого, это уже не первый раз. Я не настолько беззащитный и ничтожный кусок дерьма, как ты думаешь! - к горлу опять подходил комок. — Я так не думаю. Ты сильный, хороший парень, Саша! — Теперь я так не думаю… Я запутался. Я в таком тупике. А все это из-за тебя. Я жить не хочу, понимаешь? - Сашка плакал, слезы текли произвольно. Ему просто надо было это сделать. Он запутавшийся намечавшийся подросток. Ярик молча смотрел на него, понимая, что доказать ему он ничего не сможет. Парень наклонился к кровати Миллера и встал на колени возле неё. Положив на Сашину голову руку, он начал поглаживать ее. — Воды. Художник поднялся, чтобы налить воду в кружку из кулера. Сашка еле как поднялся и взял кружку в руки. Руки ужасно болели, поэтому кружка упала прямо на него. — Блять. - Миллер выругался. Ярик заметил мокрого парня и вздохнул. — Видишь, я никчемный! - Сашка простонал. Ярик недолго думая стащил с того мокрую футболку и принялся быстро снимать джинсы. — Что? Что ты творишь, мать твою? — Миллер начал сопротивляться. — Что? Одежда мокрая, я тебе одолжу свою. - на лице Ярика проскользнула улыбка. Саша, краснея, отвернулся. Закончив с джинсами Ярик заметил многочисленные ссадины по телу парня. Кожа была очень бледная, словно фарфоровая. Стоя над Сашкой, художник чуть наклонился и оперся руками на кровать, повиснув над Сашей. Он приблизился к шее, нюхая её, словно зверь. Саша уже не сопротивлялся, но сердце колотилось как бешенное. Ярик начал прикасаться губами к шее, целовать ее, оставляя засосы и щекоча своими мягкими волосами обнаженную кожу Саши. Он спускался все ниже, нежно целуя каждый миллиметр этой фарфоровой плоти. Сашка только тяжело дышал и смотрел на художника через розовую пелену адского наслаждения и стыда одновременно. Смирнов начал слегка покусывать область около торса, от чего Сашка начал поскуливать. Ярика это заводило. Почувствовав как Сашкин аппарат упёрся в его живот он ехидно улыбнулся. Художник приспустил резинку боксеров парня. Миллер закрывал рукой рот, чтобы не застонать. Ярик пробежался мелкими поцелуями снова к шее…и чмокнул Сашку в щеку, быстро поднявшись с кровати. —  Сейчас принесу тебе сухую одежду. - Смирнов ухмыльнулся и захватив мокрую одежду парня, вышел из комнаты, захлопнув дверь. — Сука… - снова выругался в пустоту Миллер.