Не обязательно падать в воду, чтобы чувствовать, что тонешь, правда? Просто смотри людям в глаза, и принимай — они тоже тонут из-за тебя.
Десятый круг по стадиону кажется явно лишним. Я едва ли вместе с воздухом не выкашливаю собственные лёгкие, присаживаясь на второй ряд трибун и опираясь о перила. Учитель совершенно не следит за нами, а солнце чуть скрывается за облаками, и становится немного холодно. Аомине громко выдыхает, когда ниже присаживаются две девушки, одна из которых наша одноклассница. Я, совершенно задумавшись, пропускаю громкий смех рядом. Ветер приятно холодит кожу, дыхание постепенно начинает восстанавливаться, и Сато слишком резко поднимается с места, под локоть подхватывая подругу. Я ладонью касаюсь волос на затылке и выдыхаю, замечая, что Аомине даже не улыбается, не ухмыляется совершенно. — Да ладно тебе, Акеми, — Кисе пытается немного облегчить ситуацию, но лишь одна искра, и всё вспыхнет в долю секунды. — Ну пошутили, с кем не бывает? — Я говорила тебе, что не буду общаться с тобой, пока не научишься вести себя нормально. Кисе отдёргивает руку. Я вижу, как он отводит взгляд и совершенно теряется. Разве меркантильная девушка вот так сможет поступить с ним? По правде говоря, он всегда мне казался особенно обходительным — такой парень. Но как это странно осознавать, что девушка, обожающая лишь статус, вот так легко и просто действует на людей. — Я их не могу понять! — рядом раздражённо восклицает Кисе, устало трёт переносицу и усаживается обратно. — Им лишь бы цену себе набить, — замечает Аомине, натягивая на голову капюшон толстовки. От презрительного тона его голоса мне становится неприятно. — Девушки... — произносит Мурасакибара, вновь что-то жуя. — А Куро-чин с ней общается? Но за меня отвечает Аомине, чуть посмеиваясь. — Тецу бы Сацуки вытерпеть. Ага? Я ничего ему не говорю, предпочитая просто кивнуть. Только спустя некоторое время мы быстрым шагом спускаемся по ступенькам и только ступаем на зелень стадиона, как я перевожу взгляд на практически чистое небо. По нему только и плывут редкие облака, напоминающие диковинные узоры. На секунду мне даже становится интересно, почему такие облака чаще называют предвестниками беды. Только когда я оборачиваюсь, не могу не выдохнуть обречённо. Прохладный ветер приносит лишь неприятности. — Это всё равно не повод таскаться с какой-то шпаной, — недовольный голос Кисе разрезает тишину позади. Картина, которая предстаёт передо мной, мгновенно заставляет оказаться ближе. — Тут полно других учеников, так что аккуратнее, — подрагивающим голосом произносит один из ребят. И Аомине, и Кисе, и даже Мурасакибара бросают настороженный взгляд на одного из них, но только Кисе делает небольшой шаг назад. Паренёк учится со мной в одном классе. — Нет, это ты аккуратнее, — голос Аомине не заглушается ветром, звучит по-особенному уверенно. Такахаси Кенджи немного пятится назад, сглатывает, когда я смотрю на него. Именно в этот момент в мыслях всплывает его лицо, всё в синяках и порезах. Я отлично помню, как он плакал, когда Сато разговаривала с ним в классе. Кажется, ему здорово достаётся дома, поэтому надо очень постараться, чтобы он заплакал. — Знаешь, сколько я мячей с закрытыми глазами закинуть могу? — Аомине смотрит на Сато. Градус кипения в организме повышается, когда он усмехается и убирает руки в карманы спортивных шорт. — Смотри, камнем в меня не брось. — Аомине-ччи, — Кисе слегка толкает его в сторону. На секунду они даже сталкиваются взглядами, когда я внезапно осознаю, что Кисе впервые защищает бывшую подружку.— Да она же шалава. — Аомине-кун, прекрати, — я слежу за взглядом товарища. Его слова, как минимум, ужасны. Максимум мне бы хотелось заехать ему кулаком по лицу. — Это уже ни в какие ворота, серьёзно — Куроко-ччи, вы же с ней плохо знакомы и почти не общаетесь, — Кисе легко улыбается. — Может, она и правда шалава, не думаешь?
В какой-то степени, это даже забавно. И практически непонятно. — Ты страх потерял. Кисе собирается ответить, но я сильнее касаюсь его плеча. Он успокаивается и делает глубокий вздох. — А вам всем не пора бежать? — на долю секунды взгляд Сато задерживается на мне, но она очень быстро переводит его на Аомине. — Любопытно, кто меня заставит? — со скучающим видом спрашивает он. Мурасакибара зевает, а Кисе настороженно поглядывает на него. Но стоит ему сделать хоть какое-то резкое движение, Кенджи невольно дёргается. Внутри клокочет сердце. Такая отвратительная ситуация. — Аомине-кун, правда, — мой голос звучит ужасно спокойно, на что обращает внимание даже Мурасакибара. — Прекращай. — Тецу... Аомине заметно мрачнеет. Скажи такое Такахаси или Кисе, да кто угодно, кроме меня, Аомине бы его раскатал и глазом не моргнув. Никто не указывает Аомине Дайки, что делать. — Побежали? — осторожно предлагает Кисе и хлопает его по плечу. Взгляд янтарных глаз задерживается на Сато, потом на её подруге. Насмешливый взгляд. Аомине только плечами пожимает и уходит. Сато смотрит в мою сторону. Откровенно говоря, меня она немного пугает. Ведь очень сложно совладать с собой, когда рядом происходит много странных вещей. — Ну что, теперь ты к нам привяжешься? — Нет. Сато устало смотрит на меня. — Чёртов Кисе, — сразу же выдыхает она. — Разве он не может быть хоть чуточку лучше? — Ещё как может, — ободряюще киваю я. — Все считают его подлецом, не понимая, сколько нужно терпения с каждой девушкой, норовящей приручить его. Он и шагу ступить не может, чтобы они не вешались ему на шею. Поверьте, я бы вёл себя не так вежливо. В собственные слова верится с трудом. — И его друг, Аомине Дайки же? — негромко интересуется вторая девушка. Я лишь киваю. — Спасибо. Он до смерти нас напугал. — А по вам и не сказать было. С Аомине-куном так никто не разговаривает. Она улыбается. — Кроме тебя, как я посмотрю. Мне становится немного неловко. Такахаси ведь тоже сегодня не просто храбрости набрался, чтоб парням возразить — он слишком бледнеет в их присутствии. Я даже не слышал, чтоб он кому-нибудь хоть слово поперек сказал, а уж тем более ребятам из клуба. Он-то и с девушками говорить нормально не может. — Да ты получше них, похоже, — говорит Сато. Это вызывает у меня лёгкую улыбку. — Меня зовут Сато Акеми. — Куроко Тецуя, и я, если что, знаю, — я киваю ей, ловя слегка удивлённый взгляд. — Ты девушка Хайзаки-куна, и мы учимся в одном классе. — Ты наш ровесник? А по виду и не скажешь, — замечает её подруга. — Ровесник. Сато все ещё внимательно смотрит на меня, словно бы обдумывая нечто важное. Через секунду её взгляд смягчается, она прикрывает глаза и едва заметно улыбается мне. — Такой приличный и смышлёный парень, а водишься с такими отморозками. Зачем? Лёгкий порыв ветра заставляет чуть зажмуриться. Я ладонью касаюсь своих волос, чёлку убираю со лба, но она тут же возвращается обратно. Мимо пробегают другие ученики. — Я тоже из баскетбольного клуба. Они мои приятели. — Извини, Куроко-кун, — мягко говорит девушка и неловко улыбается. — А на какой позиции ты играешь? — У меня нет конкретной позиции, — немного даже равнодушно отзываюсь я. — Я что-то вроде парня-спасателя на площадке. Хотя, нашей команде такой вряд ли нужен. Я невольно думаю о том, что она должна сказать что-то вроде «Да ладно?!», «Что, ты правда в основном составе?» или ещё что-нибудь в этом роде, что мне обычно говорят. Я реально играю в баскетбол, и мне это нравится. А Сато только улыбается мне. — А чего это вы нас не боитесь? — спрашивает Такахаси с полуулыбкой. — Аомине же вы испугались. Судзуки вздыхает. — Вы слишком милые, вас не испугаешься, — она кидает взгляд в его сторону и смущённо улыбается. — Ты ведь молчал, когда он говорил гадости, а ты заставил его от нас отвязаться. Кроме того, я наслышана об Аомине Дайки. — Ну да, — устало отзываюсь я, — мы юные и невинные. — Нет, — медленно и задумчиво произносит Сато, внимательно глядя на меня, — не невинные. Слишком много вы всего повидали. Просто вы не… высокомерные. — Они нормальные парни, — заступаюсь за ребят я. — Если бы вы общались с Аомине-куном лучше, он бы вас не трогал. — Что ж, — решительно говорит Судзуки, — тогда я рада, что мы в разных классах. — Я им, пожалуй, восхищаюсь, — тихонько произносит Сато, когда мы лёгким бегом направляемся дальше. Кенджи бежит рядом с Судзуки, они весело болтают и даже посмеивается. — Куроко? — Сато рядом возникает неожиданно и рукой касается моего плеча. — Побежим рядом? Я в ответ лишь киваю ей, когда замечаю, что от Такахаси и Судзуки мы заметно отстали. — Этот твой друг, у которого длинные волосы, он как, ничего? — Он не такой опасный как Аомине-кун, если ты об этом, — пожимаю плечами, стараясь дышать ровно. — Да, он ничего. Сато улыбается, глядя себе под ноги, но по глазам отлично видно, что она думает о чём-то другом. Её взгляд плавно переходит на постепенно отдалявшуюся спину Такахаси. — Кенджи… его ведь сильно избили, — голос слишком спокойный, но выражение лица выдаёт все эмоции. — Избили и напугали. — Перстни, — отвечаю я и резко выдыхаю. — Такахаси-кун стал совсем дёрганым. Я вообще думаю, что он вряд ли оправится. — Теперь он никогда и никуда не ходит в одиночку. И он носит в кармане шестидюймовый выкидной нож, — произносит Сато. — И в следующий раз он этот нож достанет. Вот до какой степени они его напугали. Он полоснёт первого же человека, который вздумает на него напасть. Правда, я понимаю, почему Аомине с Хайзаки вечно ввязываются в драки и любят доказывать свою силу — у них у обоих слишком много энергии, слишком много чувств, а выплеснуть это всё особо и некуда. С Кисе немного другая история. Родители просто дают ему свободу. И, на самом деле, таким сыном все бы гордились — симпатичный, умный и способный, — но они ему во всём потакают. Он только и ждал, когда же ему кто-нибудь скажет: «Нет», а они всё не говорили. А ему только это было нужно. Чтобы кто-нибудь сказал ему — «Нет». Чтобы кто-нибудь установил правила, обозначил границы, дал ему то что-то весомое, от чего можно оттолкнуться. Нам всем, на самом деле, это нужно. Правда лишь в том, что не каждый понимает. — Знаешь, Сато-сан, на самом деле, они не такие, — спокойно говорю я, когда мы решаем остановиться. — Ты скажешь, что они все просто запутались? — её лицо окрашивает лёгкая приятная улыбка. — Нет, я не хочу ничего сказать плохого, но, знаешь... Каждый из них способен на гадости. Кисе, Аомине, Акаши... Акаши... Никогда этот человек не испытывал тени сомнения в своей власти или в ее законности. Интонации его голоса ровные, как линии баскетбольной разметки, но они в нём выдают скорее сдержанность повидавшего виды человека, нежели скуку. Сейчас он сделался лишь чуточку холоднее. Я хотел бы верить в это. — У Акаши-куна просто лёгкие проблемы, вот и замкнулся в себе, — поясняю я, мысленно радуясь, что нашего инициативного капитана здесь нет. Мой взгляд вновь направляется к небу, а потом я чуть хмурюсь, стараясь подыскать правильные слова. — Наверное, ты думаешь, что парням из клуба всё приносят на тарелочке. Популярные, школьная элита, шикарная репутация. Я тебе вот что скажу, Сато-сан, ты удивишься. По-моему, так бывает только в фильмах. Наши проблемы тебе и не снились. И знаешь что? — я вглядываюсь ей прямо в глаза. Они имеют карий оттенок, но если смотреть внимательнее, то кажутся больше чайными. — Людям везде несладко. Сато кивает мне, но тут же отводит взгляд, смотрит теперь мне за спину. Я вижу, как на лице девушки сменяются эмоции. Положительные очень быстро сходят на «нет» — отрицательные ещё быстрее забивают все мысли. Поэтому я тоже решаю оглянуться. Кисе поддерживает Судзуки и старается скрыть своё недовольство происходящим. Мы быстро оказываемся рядом. Сато парня буквально отдирает от подруги, а он даже не старается ругаться с ней. Но я мгновенно настораживаюсь, когда Кисе перехватывает её запястье и хмурится. Аомине рядом довольно и дерзко смотрит на девушку, но толкает Кисе, как бы уверяя, что сейчас достаточно. — Хорошо-хорошо, — голос блондина кажется совершенно не свойственным ему. Он мгновенно теряет высокие нотки, тон становится более грубым, — пойдём в медпункт. Я виноват. Довольны? Но Кисе всё равно заботливо протягивает свою ладонь Судзуки. Я отвожу Сато в сторонку, где на нас падает тень от высоких деревьев. — Я бы не стал драться, — говорю я. Кенджи кажется совершенно побледневшим. — Я бы в жизни никого не смог сильно побить. Мне нужно ей это сказать, потому что я видел, какие у нее сделались глаза, когда Аомине злился. — Знаю, — тихо отвечает Сато и разворачивается к зданию школы. — Куроко-кун, в общем… если мы с тобой где-нибудь встретимся, в школьном коридоре, классе или где ещё, не обижайся, если не поздороваюсь. — Знаю. — Ты очень славный, правда... — Да нормально всё, — перебиваю её я, хотя самому хочется умереть и куда-нибудь закопаться. Ну или хотя бы, чтобы меня все замечали с первого раза. — Мы же всё равно с разными ребятами общаемся. Просто не забывай, что и мы тут тоже любим мечтать. Сато выдыхает, когда Аомине зовёт меня, и улыбается. Её взгляд ненадолго задерживается на высокой фигуре парня, который просто уходит. — Я бы могла влюбиться в Аомине Дайки, — неожиданно и задумчиво произносит девушка, привлекая моё внимание. — Надеюсь, не будет возможности с ним поболтать, не то влюблюсь. И она, аккуратно поправив недлинные каштановые волосы, уходит следом за Такахаси. Позже Аомине встречает меня дерзковатой улыбкой, а Мурасакибара — приветливым кивком головы. А ещё... Акеми смотрела на меня. Но пусть ничего больше не говорит, пожалуйста.