Война Трех Королев

Джон застонал от удовольствия, когда Дени опустилась на него, и его член погрузился в ее плоть. Она была мягкая, теплая и юная, полная любви и огненной страсти. Сноу чувствовал, как желание разгоралось в ней все сильнее, охватывало разум и чувства, и уносило их обоих далеко за пределы воюющего заснеженного Вестероса и вообще всего мира. Куда-то, где были только они вдвоем. Он любил ее, любил ее пылкость, ее молодое податливое тело с молочно-белой нежной кожей, упругой грудью и округлыми бедрами, любил ее длинные серебристые как зимний снег локоны, и ясные голубые глаза. - Джон, я хотела тебя кое о чем попросить. Она повернулась к любимому и взглянула на него своими огромными голубыми глазами, словно зная, что после этого он точно не сможет ей отказать. - Пусть Тирион Ланнистер останется в Винтерфелле. Сделай его десницей своей сестры Сансы, пусть он помогает ей здесь, на Севере. - Зачем? – удивился Сноу. - Санса отлично знает Север и Винтерфелл, ей не нужен десница, а уж тем более лорд Тирион, который был здесь всего один раз и едва ли сможет ей чем-то помочь. - Я и не говорю, что Санса плохо справляется. Просто не хочу, чтобы лорд Тирион ехал с нами на Драконий Камень. - Но почему? - Джон, я не могу полностью полагаться на Тириона Ланнистера. Он так много пьет… Целыми днями не расстается с бокалом. Он не надежен, пойми, а сейчас не то время чтобы пост десницы занимал безответственный человек, который не всегда трезв. Ты согласен? - Да, но не думаю, что лорду Тириону понравиться твое решение. - Это уже не важно. Он не оправдал моего доверия. Не справился. И теперь должен в полной мере осознать свои ошибки. К тому же я уже знаю, кто будет моим десницей на Драконьем Камне. Она загадочно улыбнулась, и Джон все понял. Он был рад безграничному доверию Дейнерис и возможности быть всегда рядом с ней, но в то же время перспектива быть ее десницей не очень обрадовала северянина. Ведь это означало необходимость не только советовать, но и спорить, указывать на ошибки и говорить далеко не всегда приятную правду. Меньше всего Джону хотелось смешивать свои обязанности и любовь, но теперь выбора не было. *** Санса Старк вышивала в своей комнате – это занятие всегда ее успокаивало и помогало сосредоточиться, когда в дверь неожиданно постучали. - Войдите. - Леди Санса. На пороге стоял ее бывший муж - Тирион Ланнистер. - Вы позволите, миледи? На секунду Санса растерялась – она никак не ожидала визита Тириона, да еще и в столь поздний час. Она вообще не любила вечерние часы, когда солнце скрывалось за горизонтом, на улице темнело и дрожащее пламя свечей вырисовывало на стенах пугающие длинные тени. В эти часы где-то в глубине ее души просыпались прежние страхи о визитах Рамси и о том, что он с ней делал. Но она быстро взяла себя в руки. - Да, конечно. - Я соболезную Вам, миледи. Я должен был сказать это раньше, как только прибыл в Винтерфелл. То, что Вы пережили… Это нельзя описать словами. Рамси Болтон – настоящее чудовище, я наслышан о нем, его зверствах, и я искренне сожалею, что Вам пришлось стать его женой и терпеть все его издевательства. Он совершил много злодеяний, много ужасных вещей. Он захватил Винтерфелл, мучил людей, убил Вашего брата, а Вас… - Да, он изнасиловал меня. И не единожды. С того момента как мы поженились, он приходил ко мне каждый вечер, и каждый вечер я чувствовала боль и ужас. Однажды, ко мне пришла служанка. Она сказала, что Север помнит и никто не хочет служить Рамси. Она убедила меня, что если я зажгу свечу в верхнем окне башни, то ко мне придет помощь. А позже Рамси вывел меня во двор и показал эту служанку. Она была мертва, с нее содрали кожу живьем, ее тело блестело от не засохшей крови, а рот был искривлен предсмертным криком. Да, Рамси был чудовищем. Поначалу я боялась его. Боялась и ненавидела. Но потом страх исчез, словно все мои чувства умерли, а внутри остались лишь холод и пустота. Я больше не боялась Рамси, его псов, Миранды. Каждый вечер он приходил ко мне, брал меня как животное, чтобы зачать ребенка, а я молчала и думала о том, что когда-нибудь обязательно вырвусь. И я вырвалась. Сбежала с Теоном Грейджоем, когда Станис Баратеон подошел к Винтерфеллу. А потом я встретилась с Джоном. Я помню нашу встречу с Рамси перед битвой. Помню его улыбку. Как он сказал, что соскучился по мне. Что не кормил своих псов. Он был уверен в победе. Знаете, что я сделала с Рамси, когда его разгромили? Я скормила Болтона его же псам. Я смотрела как они отрывают от него, еще живого, кусочек за кусочком, слушала его вопли, хрипы. Я не жалею о том, что сделала. Мне часто сняться кошмары, лорд Тирион, по ночам Рамси все также навещает меня и насилует. Но я никогда не слышу его криков во сне и не вижу его окровавленных ободранных рук. Арья вдыхала морозный воздух, сидя во дворе и натирая до блеска любимую Иглу – свою самую верную спутницу и лучшего друга. Отвлечься от этого занятия ее заставили раздавшиеся рядом тяжелые шаги и бряцанье доспехов. Она подняла глаза – во двор спустился Сандор Клиган и направился прямо к ней. При нем не было оружия, только фляга с каким-то крепким напитком, и Арья без опаски отложила Иглу. - Ты жив. Она смерила Клигана насмешливым взглядом. - Как видишь. Жалеешь, что не убила меня пока была возможность? - Нет, - Арья тряхнула волосами, - нет, я уже не хотела тебя убивать. Тебя не было в моем списке. - Не было? Это еще почему? - Ты не тот, кем казался поначалу. Я возненавидела тебя за убийство Мики, сына мясника. Помнишь? - Возненавидела и хотела убить из-за какого-то мальчишки? - Не какого-то мальчишки. Он был моим другом. И ни в чем не провинился. Он погиб просто так, незаслуженно. - Интересно, - ухмыльнулся Пес, - Если я такая сволочь, с чего же ты тогда вдруг убрала меня из своего списка? Простила? - Нет. Просто многое поняла. Тебе велел казнить его Джоффри. А ты лишь исполнял его приказ. Может быть даже и не хотел исполнять, наверняка не хотел. Все здесь кому-то служат, кому-то подчиняются, исполняют чужие приказы и в итоге становятся убийцами. Привыкают убивать. Я тоже привыкла. - Маленькая леди привыкла убивать? Звучит не очень убедительно. - Не называй меня маленькой леди. - Как будет угодно маленькой леди. Пес глухо хохотнул и, прикладываясь к фляге с крепким вином, зашагал прочь. Арья смотрела ему вслед и понимала, что уже ничего не чувствует к этому человеку: лютая ненависть, зародившаяся когда-то, бесследно прошла, уступив место безразличию. Пес не был ей противен, как его брат или убитый Уолдер Фрей. Теперь он был просто еще одним человеком в этой истории о жизни и смерти. *** Тирион был пьян в стельку. Он давно так не напивался – с тех самых пор, как закончил свое путешествие в Миэрин в сопровождении Вариса, и не испытывал ровным счетом никакого удовольствия от своего нынешнего состояния. Но пил он не ради удовольствия – его единственной целью сейчас было просто забыться, утопить в вине все свои разочарования и обиды и уснуть мертвым сном, ни о чем не вспоминая. Он еще не успел дойти до того состояния, когда ноги перестают держать, а голова сама клониться в темную бездну, когда к нему в комнату вошел Джон Сноу. Пожалуй, это был единственный человек, которого Тирион был сейчас рад видеть. - О, Джон, Вы пришли составить мне компанию? Хотя едва ли. Ни разу не видел Вас надравшимся как свинья. Может пора начать, как думаете? - Лорд Тирион… - Бес. Просто Бес. Вы же знаете, что я давным-давно никакой не лорд, и даже не десница королевы, а просто шут, карлик при дворе, которого держат из милости. - Зачем Вы это делаете? Почему так себя ведете? - Вы меня осуждаете? - Я просто не понимаю. Дейнерис отстранила Вас за пьянство, а Вы продолжаете напиваться словно хотите окончательно лишиться доверия, чести и достоинства в ее глазах. - Вы правда так думаете? Ах да, Вы слишком благородны, Сноу, чтобы подумать за что на самом деле ее милость лишила меня поста десницы. Пожалуй, Вы – самый благородный бастард из всех, кого я знал. Я несу околесицу, я знаю. Позвольте, я кое-что Вам поясню. Люди далеко не всегда открывают нам истинные мотивы своих поступков, обычно прикрываясь каким-нибудь нелепым предлогом. Люди вообще по большей своей части редкостные скоты, но сейчас не об этом. Дейнерис решила отстранить меня от дел не потому что я пью много вина – я уже был десницей раньше, при короле Джоффри, а это было совсем не просто, и все же я справлялся хотя и пил. Причина кроется в ином, а именно в том, что я – Ланнистер. Это как позорное клеймо, которое невозможно смыть никакими заслугами. Куда более позорное чем все мои пьянки, оргии и пьяные оргии. Я Ланнистер, цареубийца, брат цареубийцы, убийца десницы, маленьких Старков, продажной шлюхи и, вероятно, это еще не весь мой послужной список. Дейнерис не может полностью доверять одному из Ланнистеров. И чтобы я не делал, как бы не пытался доказать ей свою преданность, она видит во мне возможного предателя, поэтому и предпочла отстранить и оставить здесь, в Винтерфелле, подальше от себя. - Вы ошибаетесь, Дейнерис бы так не поступила. - О еще как поступила! Вы знаете, что я прав, просто не можете себе в этом признаться. Вы любите Дейнерис, поэтому хотите видеть в ней только хорошее. Не отрицайте, Джон, я тоже когда-то был влюблен, слеп и глуп. Мне жаль Вас. Ведь рано или поздно Вас постигнет та же участь – Ваш отец поднял восстание против ее отца, и она этого не забудет, будьте уверены. Когда-нибудь она захочет избавиться от Вас, так же как избавилась от меня сейчас. Не обижайтесь, Джон, я вовсе не хотел Вас задеть. Просто хочу, чтобы Вы знали. Любовь ослепляет, превращает нас в беспомощных дураков, а потом сбрасывает с обрыва в самую глубину пропасти. Мы поднимаемся, идем дальше, но лишь для того, чтобы потом снова влюбиться и упасть. Вы со мной не согласны? - Дейнерис никогда не поступит подобным образом. Это все, что я знаю. Доброй ночи, лорд Тирион. *** В столице уже несколько дней подряд шел снег. После всех злоключений, обрушившихся на Вестерос за последние годы, долгая холодная зима превращалась в настоящий кошмар для разоренной и обескровленной страны. Ее жители уже понимали, что далеко не все доживут до весны и готовились к худшему. Он был еще совсем юн, его длинные светлые волосы и зеленые ясные глаза напоминали Джейми, но, пожалуй, на этом сходства заканчивались. Он был худощав, даже слишком, робок и послушен. Переминаясь с ноги на ногу и опустив глаза, он светился от радости что ему выпала честь удовлетворить королеву. Серсея вдруг почувствовала отвращение к жалкому покорному юнцу. Но прикрыв глаза и представив, что перед ней Джейми, она раздвинула ноги и властным жестом подозвала к себе парня. Тот опустился на колени как было велено. Он уже понял, чего от него хотят. *** Ноги увязали в глубоком снегу, перед глазами мелькали черные стволы деревьев, сердце колотилось в груди. Но останавливаться было нельзя: коварный холод только и ждал, когда уставшие путники сваляться без сил, чтобы сковать их навечно, а позади было нечто куда более страшное чем морозы и даже сама смерть. И оно двигалось за ними. Берик и Тормунд продирались сквозь лес в надежде добраться до Винтерфелла и предупредить о приближении армии живых мертвецов. - Если я выживу… Если выживу, то буду с той прекрасной женщиной, - прохрипел Тормунд. Его брови были белыми от налепившихся снежинок, а рыжую бороду покрывал иней. - С Бриенной Тарт? - О да. Я всегда мечтал о такой женщине как она. Огромной и сильной, словно дикая медведица. Когда война с Белыми Ходоками закончится, я попрошу у Сноу кусок земли, построю на нем дом, заведу хозяйство и мы с Бриенной заживем вместе. Она не сможет мне отказать, я мастак общаться с женщинами. У нас будут чудесные детишки, такие же большие как она. Да, мы хорошо заживем. Берик только усмехнулся и ничего не ответил одичалому. Он понимал, что их шансы выжить ничтожны малы и едва ли мечтам Тормунда суждено сбыться. Впереди лежали десятки лиг по заснеженному дикому лесу, и даже если им удастся невозможное – добраться до Винтерфелла живыми и раньше Белых Ходоков, то навряд ли они выживут в войне с ними.