Война Трех Королев

Маленькая фигурка неслышно проскользнула в длинный темный коридор, оглянувшись, свернула за угол, быстро спустилась по каменным ступеням и оказалась у дубовой двери с решеткой. Ключ уже коснулся замка, оставалось только его повернуть, как вдруг чьи-то руки вцепились в ворот рубахи и оттащили мальчишку от дверей темницы. - Попался! – Бронн победоносно свернул глазами, - Значит, это тебя мы тут ждем… *** Большая часть Великого зала была погружена в холодный мрак, когда Тирион вошел туда. Не было ни лордов Севера, которые обычно присутствовали при решении важных вопросов, ни их рыцарей, ни одичалых, ни железнорожденных, только Дейнерис, облаченная в длинное чёрное платье, похожее на чешую дракона, сидела на престоле Старков, в окружении верного Серого Червя и Миссандеи. - Кто он? – голос матери драконов был тверд как валирийская сталь и резал не хуже любого меча. - Варис, моя королева. На измученном лице Дейнерис на секунду мелькнула гримаса боли, но тут же сменилась прежней пугающей холодностью и отчужденностью. - Он признался? - Да, моя королева. Он не стал ничего отрицать. Его выдали его же «пташки». Он служил и вам, и бывшей королеве Серсее. Вынюхивал, узнавал, доносил ей, лгал вам. Именно он рассказал Серсее о нашем плане битвы у леса, он же и отдал приказ открыть ворота и впустил войска Ланнистеров. Утром он подослал одного из своих ребят убить Серсею, чтобы она его не выдала, но мой человек уже ждал его там. Мальчишка не стал отпираться и указал на Вариса. - Значит, он меня предал… Дейнерис тяжело опустила веки. Сейчас она была уже совсем не похожа на ту матерь драконов с которой Тирион когда-то встретился в Миэрине. Не осталось и следа и от той энергичной, решительной и юной королевы, на которую он возлагал так много надежд. Что-то в ней изменилось, что-то едва уловимое, но очень важное, вдруг исчезло, сменившись зловещей тенью, которая теперь по пятам бродила за Дейнерис. Тень страха и одержимости. Может быть, она сломалась? Не смогла вынести смерти своих детей, интриг вокруг себя и затянувшейся войны. Может быть, это было лишь временно. Может, она еще оправится. Тирион не знал точно, но чувствовал, что прежней Дейнерис уже больше не будет никогда. *** Джон чувствовал себя совсем слабым и обессиленным, настолько, что не мог даже встать и сделать пары шагов, и это его злило. Сейчас нужно было вновь собирать лордов, решать, как одолеть Короля Ночи, когда он вернется, и думать, как пережить долгую зиму, а вместо этого он лежал на своей постели словно бревно и с трудом глотал то, что приносил ему Сэм. Хвала богам, Толстяк Тарли был жив в отличии от многих. Скорбный Эдд, Джендри Баратеон, Теон Грейджой и еще многие другие лорды, рыцари, крестьяне и одичалые полегли в этой битве, защищая Винтерфелл от войск Серсеи. Сам же Джон едва не погиб от мечей наемников, и теперь мучился от лихорадки и жуткой боли. Он знал, что к нему приходили Санса и Арья, и что-то говорили, но что именно он сейчас не мог припомнить – тогда он был как в тумане, а вместо слов слышался отвратительный невнятный звон. Он видел и Дейенерис в этой комнате. Кажется, она сидела рядом и молча глядела на него, держа за руку. Впрочем, сейчас Джон не был в этом уверен – почти все время он был в болезненной полудреме и с трудом различал сон и реальность. Возможно, и Дейнерис и сестры приходили к нему лишь в его видениях. Возможно, они вообще мертвы, просто он не помнил этого. Всё могло быть. Пол скрипнул под чьими-то неуклюжими шагами, и Джон открыл глаза. Переваливаясь как медведь после спячки, в комнату вошел Сэм. Заметив, что он разбудил Сноу, толстяк замер, но лорд слегка улыбнулся и подозвал его к себе. Сегодня утром Джон чувствовал себя намного лучше, чем все прошлые дни и сейчас он больше всего хотел поговорить с Тарли и избавиться от тревожных мыслей. - Сэм, не знаю говорил ли я тебе, но я чертовски рад видеть тебя здесь живым. - Я тоже рад, что ты жив, Джон. - Расскажи мне, что с Дейнерис и сестрами? Где они? - Ты хочешь, чтобы я привел их? - Нет, нет, просто скажи: они в порядке? - Да, Джон, тебе не о чем беспокоиться. Серсея не успела добраться до королевы Дейенерис, твоя младшая сестра Арья не даст себя в обиду, она сама кого хочешь… Ну ты знаешь. Да и с леди Сансой всё обошлось. - Обошлось? – это слово резануло слух Джона, и он вдруг вспомнил о том, что в какой-то момент битва пошла не по плану, войску Серсеи удалось прорваться в крепость и перебить многих укрывшихся в ней. Что могло случиться? Наемники вполне могли что-то сделать Сансе. Могли схватить её, попытаться убить. Санса могла потерять ребенка, могла погибнуть сама. - Что с моей сестрой? - Ничего, Джон, ничего… - Ответь мне, Сэм! Рука Джона дернулась к Тарли и попыталась вцепиться в его рукав, но ухватила лишь воздух. Раскрасневшийся и вспотевший от волнения толстяк торопливо принялся успокаивать друга. - Клянусь, с ней сейчас все в порядке. Я узнал, что Серсея Ланнистер хотела убить её чтобы отомстить, но ей помешали. Леди Арья и лорд Тирион не позволили Серсее осуществить задуманное. Отряд, который сидел в засаде и должен был ударить в тыл Золотым Мечам, отправился обратно к крепости. Они успели, Джон, и сейчас тебе уже не о чем волноваться. - Успели… - эхом повторил белый волк и со вздохом опустил веки. Сердце, бешено колотившееся в груди, постепенно успокаивалось, страх уходил. Никакие войны на свете не стоили жизни близких, и Джон это знал, как никто другой. Однажды лишившись отца и братьев, теперь он больше всего боялся потерять Брана и сестер. «Когда выпадает снег и дуют белые ветры, одинокий волк умирает, но стая живет» - так говорил его отец, когда был еще здесь, в Винтерфелле. Теперь выжившие Старки были его стаей. - Иди, Сэм. Я сам справлюсь. Иди. *** В камере было темно, влажно, но не холодно – Винтерфелл стоял на горячих источниках и потому даже полы в темницах здесь были довольно теплыми. Тирион перешагнул порог и на его лице мелькнула привычная саркастическая усмешка. - Неплохие покои, лорд Варис. Правда тесноваты, но вам сейчас больше и не надо, верно? – карлик слегка скривился: - Это была одна из любимых шуток Серсеи в прежние времена. Ей казалось это остроумным. Но есть некоторая разница между мной и вами с моей сестрой. Я родился карликом, карликом и умру. А вы то взлетаете, то падаете. Это ваш собственный выбор, ваши ошибки. Не так ли? Паук ничего не ответил, он лишь молча наблюдал за Тирионом, пока тот мерил камеру шагами. - Знаете, Варис, иногда бывает очень полезно изучать историю других знатных домов. Можно узнать много интересного. Вы когда-нибудь слышали о Болтонах? Уверен, что слышали. А знаете ли вы почему их герб – крест с ободранным человеком? Знали об их зверских методах? Они умели развязать язык самым упрямым, могли поставить на колени самых несгибаемых, повергали в ужас самых бесстрашных. И все благодаря пыткам, которые внушали трепет всем. Они сдирали кожу заживо, медленно, аккуратно, пока человек еще дышал и мог чувствовать боль. Если бы вы имели возможность выглянуть в окно, то вы бы знали, что снег под Винтерфеллом на многие мили залит кровью и завален мертвыми телами. Мы понесли огромные потери: погибли сотни одичалых, северян, безупречных, дотракийцев. Не счесть раненных. Но дело даже не в том, что вы предали королеву Дейенерис, переметнулись на сторону врага, нарушили клятвы. Для меня это не важно, ведь по большому счёту мне всё равно кто в конце концов будет сидеть на Железном троне. Я давно вышел из игры – это не моя война. Дело в другом – в том, зачем Серсея стремилась попасть в Винтерфелл, что она хотела сделать с моими близкими. Вы знали, что она намеревалась убить Сансу Старк? Знаете, если бы с Сансой что-то случилось, если бы Серсея успела закончить начатое, если бы... - карлик на секунду умолк, покачал головой, а потом продолжил, но уже совсем другим голосом: - Думаю, вы понимаете, что я не позволил бы вам жить. Но и не позволил бы казнить вас. Нет, я отправил бы вас на деревянный крест. Я сдирал бы с вас кожу, кусочек за кусочком, чтобы вы кричали от боли, корчились в муках и мечтали о смерти. Не представляю себе более отвратительного и чудовищного зрелища, не знаю, как на это можно смотреть. И все же, я сделал бы для вас исключение, лорд Варис. Молитесь всем богам, чтобы я не передумал и не лишил королеву Дейенерис радости казнить вас как прочих изменников. Увидимся на рассвете. Прощайте. *** Пламя свечи словно глаз дракона отражалось в темном окне. Ночь опустилась на Винтерфелл и принесла с собой уныние и скорбь. Седая метель вновь стонала и плакала, как и тысячи жен и матерей, чьи мужья и дети пали в недавней битве. Сердце Дейенерис сжималось от боли. Она сидела одна в своих покоях, прислушиваясь к завываниям ветра и вспоминала того, кто был ей бесконечно дорог, и кто уже никогда не вернется к ней. Когда ей сообщили, что Джорах Мормонт погиб, она сначала не поверила. Она отказывалась в это верить. Он не мог умереть и оставить её, он должен был выжить, чтобы снова быть рядом в самые тяжелые дни, чтобы защищать, чтобы выслушивать, чтобы подсказывать. Джорах прошел с ней весь этот путь с того самого момента как она стала женой кхала Дрого и до битвы за Винтерфелл. И он должен был быть рядом с ней в тот день, когда она взойдет на Железный Трон и станет править Семью Королевствами. Он не мог ее покинуть, и все же это произошло. Дени показалось, что ей нечем дышать: она хотела плакать, но не было слез, она хотела кричать, но не могла. В голове мелькали воспоминания прошлых лет: как Джорах пересек вместе с ней Дотракийское море, как спасал ей жизнь, как сражался за неё, как вернулся к ней после изгнания… Дени снова посмотрела в темное окно. Боль прошла, вместо неё теперь пылала ярость. Она отомстит за Джораха. *** Утро только занималось, а двор уже был полон народу: всем хотелось увидеть казнь предателя. Хромая, Джон прошел между расступившимися лордами, и встав рядом с Дейенерис, поискал глазами своих сестер – те стояли чуть поодаль и были облачены во все черное, так что немного напомнили Сноу дозорных. Рядом с Сансой как обычно высился Пес – он уже оправился от раны и снова сопровождал свою госпожу, но Тириона видно не было. Джон снова пробежался по лицам в толпе и наконец нашел карлика – тот стоял на ступенях крыльца, нетерпеливо вытягивая шею и вглядываясь в происходящее. Джон вдруг осознал, что Ланнистер желал увидеть эту казнь, сам хотел отправить предателя на мучительную и страшную смерть. Эта мысль поразила Сноу: он не ожидал подобного от Тириона, карлик всегда казался ему мягким, добрым человеком, без тени жестокости и мстительности. Сноу не сомневался, что причиной этой злости сейчас была вовсе не преданность королеве Дейенерис, а любовь к его сестре, та самая любовь, которая порой заставляет людей совершать странные поступки. Вариса возвели на костер и привязали к высокому деревянному столбу. Он был поразительно невозмутим и споен, смотрел на остальных, поджав губы, словно казнили не его, а кого-то другого. «Такие не раскаиваются» – подумал Джон и невольно испытал отвращение. Паук оказался подлым лжецом, его поступок нельзя было оправдать благими намерениями или принципами: он одновременно служил двум королевам и был готов в любой момент предать любую из них, что в итоге и произошло. Огонь расползался по потемневшим поленьям, лизал солому и черные ветки, и вот уже подступил к ногам Вариса. Вдруг его пухлое лицо сморщилось, как у плачущего ребенка, губы искривились, и вопль вырвался из его груди. Надменность и спокойствие испарились: приговоренный задергался, забился, взвизгнул и начал безумно извиваться, насколько позволяли веревки. Не выдержав, Джон отвернулся: не было ни малейшей охоты смотреть на это зрелище. Потупили взор и многие другие присутствующие: сир Давос, Тормунд, Клиган… Но Дейенерис, все это время лицезревшая казнь, продолжала наблюдать за муками горящего Вариса. *** Запах смерти витал в воздухе – трудно было не почувствовать дыма и гари, что летели с десятков погребальных костров. Яра шумно вдохнула и сжала зубы. Теон был последним мужчиной из дома Грейджоев, последним наследником Пайка, и теперь после его смерти великий дом был обречен. Пройдут годы, железнорожденные все так же будут ходить по морям, грабить и убивать, но о Грейджях никто не вспомнит. Время сотрет их из памяти людей, и все, что останется от некогда гордого дома – это упоминания в летописях. Седые вонючие старики из цитадели будут изредка писать фамилию Грейджоев на шуршащих страницах и в свитках, даже не представляя какими когда-то были эти люди с Железных островов. Сзади неслышно подошла Арья, или Яра просто так погрузилась в свои размышления, что не услышала шагов маленькой волчицы. - Тебе не стоит переживать – он умер как настоящий мужчина. Ты должна гордиться. - Да, он умер как железнорожденный, как мужчина. Но я не могу. Теперь мой дом станет воспоминанием. Грейджоев больше нет. - Но есть ты. И ты не мертва, ты здесь, со мной. И пока ты жива, дом Грейджоев жив. И ты поведешь железнорожденных, а они пойдут за тобой. Но не для того, чтобы убивать и грабить окрестности, а чтобы открывать новые земли, познавать неизведанное, искать то, что скрывается за Закатным морем. И прежде чем солнце Грейджоев закатится, ты прославишь свой род, и вас будут вспоминать через века как отважных первопроходцев. - А ты? Ты будешь со мной? - Если ты этого захочешь. Я и моя Игла будем рядом. - Но мы не сможем быть вместе вечно. Смерть быстро разлучит нас. - В пекло смерть! Сегодня-то мы живы. Взяв подругу за руку, Арья увлекла железнорожденную за собой, в темные коридоры замка. *** Каблуки сапог постукивали по каменным ступеням, ведущим в глубь подземелья, и от этих гулких звуков, кожа покрывалась мурашками. Джейме глянул на брата: тот яростно сжимал кулаки, так что ногти впивались в кожу, но продолжал спускаться. Остановились они уже только у самой двери. Стражи не было, что, впрочем, было неудивительно – Тирион пообещал избавиться от посторонних глаз и ушей. - Надеюсь, ты понимаешь на что мы идем сейчас и чем рискуем. Если королева Дейенерис узнает… - Если она узнает, я возьму все на себя, - заверил Джейме. – Скажу, что просто выкрал ключи у тебя. Тирион покачал головой: - Джейме, я не хочу, чтобы ты отправился на костер вслед за Варисом. Я не могу потерять тебя. - Я знаю. Но я должен поговорить с ней, мне нужно узнать почему она так поступила. Я лишь спрошу её, попрощаюсь и уйду. Карлик понимающе кивнул и с тяжелым сердцем протянул брату гремящую связку ключей. Когда Джейме вошел, бывшая королева сидела в углу, обхватив ноги руками. На ней было грубое шерстяное платье, повязка, обхватывающая раненное плечо, и больше ничего. Сердце рыцаря сжалось и на секунду он даже забыл почему рискнул прийти к сестре, но колкий взгляд Серсеи заставил Джейме очнуться. - Ты пришел. Я не ожидала. Думала, ты предпочтешь сидеть рядом со своей новой королевой, как верная собачонка. – Серсея ядовито улыбнулась, заметив, что Джейме не по себе. - Я не мог не прийти, я люблю тебя. - И все же ты мня оставил. Когда я была беременна нашим ребенком, ты бросил меня ради Таргариенской девки! -Не говори так. Я лишь хотел сдержать слово! - Неужели? – Серсея необычайно ловко вскочила и подбежала к брату, чтобы взглянуть ему в глаза. – Неужели? С каких пор клятвы для тебя что-то значат? - Мне надоело быть подонком для всех, Серсея! Я хотел сделать хоть что-то хорошее, хоть раз сдержать слово! - Захотел быть хорошим мальчиком? Захотел сделать хоть что-то? Когда ты последний раз делал что-то хорошее, умер наш отец! Или ты забыл, как помог братцу и чем это обернулось? Я вот не забыла. - Это другое. - Нет, это все то же. Я знаю почему ты здесь: хочешь спросить почему я хотела убить девчонку Старк, почему решилась не отсиживаться, а прирезать её на глазах у Тириона. Я отвечу тебе. Я приехала сюда не потому что боялась Таргариенской шлюшки, не из-за страха потерять власть, а потому что хотела уничтожить их всех, разом. Матерь драконов или как там она себя называет, сестричек Старк, их больного братца, бастарда, и Тириона. Да, я хотела его уничтожить, не просто убить, а растоптать, сломать, извести. Я хотела, чтобы он мучился и страдал. - Почему, Серсея! Откуда в тебе все это?! Ведь он не виноват в смерти наших детей, ты же это знаешь! - Потому что я его ненавижу. Его уродство, его наивность и глупость, его мнимую доброту, благородство. Он ничтожен в своей роли бедненького карлика. Ты называешь его нашим братом, но прекрасно знаешь, что это не так. Он – позор нашей семьи, он не такой как мы, он не Ланнистер! И он отвратителен мне… Серсея не успела договорить – сильный удар по лицу остановил её гневную речь и повалил на пол. Джейме взглянул на свою руку – это была выкованная металлическая рука и на ней блестела кровь. - Серсея? Бывшая королева не шевелилась. Она лежала лицом вниз, а по камням растекалась лужица крови. Джейме склонился, в надежде услышать дыханье сестры, и через секунду в ужасе отпрянул.