На милость звезды путеводной

На удивление неспокойным выдались длительные часы, проведённые Доктором всё в той же потаённой, хоть и просторной комнатке по соседству с трюмом. Хотя, чему тут удивляться? Руки-то до сих пор были в пятнах крови Йанто Джонса, которого Доктор прижимал к себе ещё долгое время, пока не прибыл Оуэн. И вот после этого Повелитель Времени каждую секунду оставался в полном и, даже, наверное, обострённом сознании, приправленным ядовитым мироощущением от последних событий. Всё это время физическая боль от уже перебинтованной раны казалась такой незначительной, но едкое, мерзкое чувство в сердце, поселяло в Докторе истинное желание забыться в приступе болевого шока, который, из-за шока морального, никак не наступал. При всём этом Харкнесс Доктору показался удивительно спокойным. Повелитель Времени точно знал, что простой угрозы убить Харта Джеку не должно хватить. Славный бессмертный капитан был просто обязан выкинуть что-то абсурдное и разрушительное после того, как погиб Джонс. И эта настороженность, в меньшей мере чем уже описанная, но всё же не давала Доктору покоя. Он словно ждал взрыва, бури, каждой клеточкой тела ощущая надвигающуюся катастрофу какого-то невразумительного плана. Но ничего не происходило. Он сидел всё в той же тишине и темноте, считая секунды, пока вдруг не понял, что снаружи, скорее всего, уже давно ночь. Тут в голову Доктору и пришла абсурдная идея о том, что нужно что-то сделать самому. Йанто жаль, но люди умирают, им это свойственно, а вот допускать очередную глобальную проблему Повелитель Времени не хотел, но для этого нужно было выбраться отсюда, не привлекая к себе внимания. Но дверь в помещение только одна, и выйти через неё не получится из-за массивного замка, а даже если и получилось бы, Доктор бы сразу попался на глаза паре-тройке пиратов, а потом бы в очередной раз стал объектом для того, чтобы Харкнесс выпустил пар. Такого исхода отнюдь не хотелось. Нужно было придумать что-то получше, поэтому Доктор поднялся на ноги, принявшись проходиться вдоль стены, громко стуча каблуками сапог о деревянный пол. Звук не был глухим, что тут же оправдало пришедшую в голову идею. Так всё же не зря Повелитель Времени откладывал блоки с заправкой для масляных фонарей! Взяв в руки кувшин с водой, ранее заботливо принесённый Оуэном, Доктор опустился на колени и принялся выливать воду на старые, высушенные временем доски так, чтобы мокрая полоса смыкалась в круг с сухим центром. В случае неудачи, это могло дать Доктору пару секунд на то, чтобы всё исправить. Старое древесное покрытие быстро впитало влагу. Повелитель Времени кивнул сам себе и, потянувшись к фонарю, стоящему в шаге от него, вдобавок захватил ещё и два блока заправки. Один тут же отправился в сам фонарь. Щёлкнул механизм поджигания и комнату осветил довольно яркий огонь. Второй блок заправки Доктор просто вскрыл и вылил на пол в центр круга, затем поднёс к нему фонарь, развернув тот боком и стоило только одной искре упасть на масляную лужу, как та вспыхнула настолько резко, что Повелитель Времени невольно отшатнулся. Оставалось теперь пару минут подождать, когда доски немного прогорят. Постояв недолго в немом любовании огнём и светом, который теперь казался роскошью, Доктор тяжело вздохнул и, мотнув головой в попытке отогнать навязчивые мысли, не торопясь залил огненный круг оставшейся водой из кувшина, потушив ненадёжное пламя. И, хотя следующий шаг мог быть болезненным и опасным, Доктор был готов рискнуть ради призрачного шанса на свободу. Он в темноте отыскал по памяти то место, где только что горел огонь и встал ровно туда, где прожжённый слой досок был особенно тонким. С полом в таких комнатках обычно не заморачиваются, тут даже порох не хранят, этой комнаты официально и быть не должно, судя по внешнему строению корабля, так что вряд ли пол здесь особенно плотный. С этими мыслями, помявшись немного, Доктор неуверенно, но довольно сильно топнул ногой. Послышался треск и под тонкой подошвой на мыске сапога ощутилось небольшое движение. Повелителю Времени понадобилась ещё пара секунд на то, чтобы собраться и уверить себя в том, что всё будет хорошо, а потом… Подпрыгнуть. Доски с треском проломились под напором человеческого веса. Рассохшееся от огня дерево разошлось в нескольких местах, образовав дырку в полу и лишив Доктора плоскости под ногами. Падая, Повелитель Времени еле успел ухватиться за край образовавшейся пробоины так, чтобы локти ещё лежали на грубых досках и было легче держаться. Из-за этого повис он весьма неестественно, стараясь сохранить равновесие и в уме просчитывая, какое же расстояние находится под ним. Радовало одно — во вновь открывшемся помещении тоже было темно, а значит там вряд ли находился какой-нибудь член команды. Но всё равно понадобилось в очередной раз собрать всю силу воли, чтобы отпустить края прожжённых досок и упасть вниз. За один миг падения Доктор успел подумать и о том, что тут может быть очень высоко, и о том, что это может быть помещение для корректировки ватерлинии, из которого не будет выхода, и о том, что с ним сделает Джек, если найдёт. Но уже в следующую секунду, приземлившись, Повелитель Времени с удивлением осознал, что ему не больно, удар только напомнил о полученной ране, не больше. Доктор приземлился на что-то мягкое, но увесистое, на ощупь поняв, что это наполненные чем-то сыпучим холщовые мешки. Балласт. Такое делали только на старых судах, чтобы уравновесить их, и хоть при этом судно теряло скорость, его было куда сложнее потопить морской бурей. В комнате наверху было чуть светлее из-за отверстий в потолке там, где был трап и дверь, сюда же тусклые лучики почти не доходили, но Доктор заметил мерцание на другом конце помещения и, недолго думая, побрёл туда. Идти в темноте по мешкам, наполненным, скорее всего, песком, было не так уж и удобно. Доктор то и дело спотыкался, а рана с каждой секундой напоминала о себе, но Повелителю времени упорства не занимать, и он своего добьётся, какие бы трудности ни были на пути. Нужно было всего-то найти укромное местечко на огромном корабле, не попадаясь на глаза пиратам. У Доктора бывали деньки и похуже этого. Повелитель Времени остановился там, где сквозь щели в половицах с верхнего этажа был виден тусклый жёлтый огонёк. Очевидно, это не дневной свет, а значит наверху жилая или рабочая комната. Для Доктора это место опасное, зато с точки, где есть хоть немного света можно осмотреть удерживающую потолок конструкцию из множества балок и груду мешков с песком рядом с одной из них. Выглядело так, будто именно эти мешки уложили так специально, чтобы они не падали и всегда оставались в форме устойчивой горки, что наводило на мысль о том, что этот корабль скрывает-таки пару тайн, как и его специфический капитан. Любопытство было одной из слабых сторон Доктора, именно поэтому Повелитель Времени немного неуклюже забрался по груде балластов вверх так, что теперь мог свободно упереться затылком в потолок, но именно с этого места жёлтенький огонёк в комнате на верху казался чуть ближе. Доктор осторожно провёл ладонью по потолку, ожидаемо нащупав щель квадратной формы — люк наверх, к тому же без какого-либо замка. От открытия под воздействием гравитации люк удерживало металлическое крепление снизу, но вот вверх его можно было свободно открыть, что Доктор и сделал, правда не до конца, сначала из боязни, а потом из-за того, что что-то сверху мешало распахнуть створку окончательно и теперь её пришлось придержать — с замиранием сердца Повелитель Времени напоролся взглядом на чужие сапоги. На анализ ситуации хватило пары секунд. Комната была жилой каютой, а открыть люк мешала стоящая над ним кровать, благодаря которой жилец и не заметил Доктора. Хорошо, что деревянная створка не скрипела и сам Доктор не успел привлечь к себе внимание. Владелец каюты нервно вышагивал туда-обратно, то и дело пошатываясь или спотыкаясь о воздух. Дыхание его было шумным, сбивчивым и тяжёлым, а шаги неровными. И умей Доктор различать сапоги, которые почти у всех в команде Джека одинаковые, он бы тут же максимально тихо закрыл люк и пошёл бы где-нибудь прятаться, вот только бог его подобной способностью не наделил, поэтому Повелитель времени с интересом ожидал, что будет делать владелец каюты дальше. — Не выстрелит, значит, — послышался тихий, охрипший словно от плача голос, который Доктор мгновенно узнал. И в этот момент нужно было бы уходить, если бы вновь не сработало треклятое любопытство. Ведь Повелитель Времени наткнулся не на какую-нибудь комнатку с боеприпасами, а на каюту самого капитана Джека. Хотелось остаться хотя бы из интереса к тому, есть ли всё-таки у Харкнесса человеческое сердце, или он в действительности всегда столь собран и высокомерен, как старается показывать. — Чёртов выродок! — закричал Джек, резко развернувшись и ударив в стену кулаком, отчего Доктор вздрогнул. — Он мне за это ответит! Резкий грохот выбился из общего, сравнительно тихого ряда звуков — Джек перевернул стол. На пол упали карты, когда-то важные бумаги, из опрокинутой чернильницы по полу растеклась сверкающая, тёмная масса. Джек закричал, уже, вероятно, не в силах словами выразить всю боль и обиду, заключить в звуки то, от чего хотелось избавиться. Крик был душераздирающим, громким и коротким, но настолько заполненным страданиями, что Доктор на секунду задумался о том, чтобы хоть как-то помочь Джеку, но идея сразу была отвергнута из-за своей нелогичности и излишней похожести на новый способ самоубийства. А на кого, собственно, Джек злится? Доктор думал, что сейчас капитан ненавидит всё и всех подряд, лишь бы как-то выместить засевшее в душу горе. Так может статься, что Повелитель Времени выбрал неподходящий момент для того, чтобы закатить суматоху собственным исчезновением? Впрочем, ему не из-за чего волноваться, так как не за что себя винить. Он честно пытался помочь, честно жалеет о том, что произошло, честно ненавидит себя за смерть Йанто, но совсем другим делом будет ненависть Джека. — Капитан, осмелюсь заметить, что Вы ведёте себя как последний урод. Доктор выпрямился, стараясь разглядеть ещё одного человека, находящегося в комнате. Тот ранее стоял так неприметно и тихо, что Доктор подумал было, будто Джек в каюте совсем один. Хотя это вряд ли что-нибудь изменит — браться усмирять этого капитана не возьмётся и сам дьявол. — Иди к чёрту, Оуэн! Сейчас же хочу видеть Повелителя Времени, я должен поговорить с ним! — Но он был ранен… — Да какая разница?! Йанто нет, мне больше не нужна жизнь Доктора, ты это понимаешь?! — Более, чем вы думаете. — Так я хоть умереть с его помощью спокойно смогу! Приведи Повелителя Времени, Оуэн! Тело Доктора пробрала нервная дрожь, когда он услышал, как удаляется звук неравномерных шагов, вероятно, Оуэна — тот почему-то хромал. Джек был в ярости и это просто ужасно пугало, ведь именно этот момент Доктор избрал для попытки побега. Да что ж с ним будет, когда Харкнесс его найдёт? Именно «когда», а не «если», ведь на корабле это лишь вопрос времени, а на сушу выбраться практически невозможно. Будет шанс покинуть корабль только тогда, когда армада пристанет, чтобы высадить Харта и отделаться от его «конвоя». Но даже если корабли и задержатся у суши, Доктор не сможет выйти из этого помещения сам, а среди подчинённых Джека у него помощников нету. Сейчас Оуэн пойдёт в нужную комнату, обнаружит отсутствие Доктора, увидит дыру в полу и Повелителю Времени достанется сполна от вышедшего из себя капитана. Но Доктор почему-то продолжал смотреть сквозь щель в освещённую тусклым фонарём комнату. Джек недолго стоял молча и не двигался, но потом, резко пошатнувшись, упал на колени, закрыв лицо руками и крепко впившись пальцами в кожу. С губ капитана слетел болезненный всхлип, плечи его задрожали, а дыхание сбилось. На ладонях отпечатались первые солёные капли. И Доктор видел это — Джек откровенно рыдал, иначе никак и не назовёшь. До сей поры перевёрнутый стол, крики и ругань были понятной реакцией для такого, как Харкнесс, но вот теперь вставал вопрос о том, какой же он на самом деле? Напуганный человек? Существо без души не может так убиваться из-за смерти того, кто и так умер бы гораздо раньше, дело в холодной оценке ситуации, но Джек весь пропитался ужасом и болью, теперь вылив всё это наружу. Бедняга действительно любил Йанто. — Боже, что же я наделал?! Каких глупостей наговорил ему?! — простонал Джек, приникнув грудью к собственным коленям, словно став меньше, беззащитней. Доктор тяжело вздохнул, ошарашенно распахнув глаза. Вспомнился мальчик с Боушейна и та самая личность, которая могла сделать всё правильно, но пропала куда-то и теперь уже вряд ли отыщется. А Доктор вдруг понял, что имел ввиду Йанто, говоря «помоги ему». Теперь Повелитель Времени должен спасти самую ломанную душу, какая только может быть у человека. Из раздумий вырвал еле слышный из другой части помещения голос Харпера, который вполне ожидаемо и довольно громко помянул чёрта, поняв, что Доктор пропал из комнаты. Теперь уж отступать было некуда, Оуэн позовёт Джека и Повелителя Времени найдут, только если он не выкрутится, как делал сотни раз до этого. Ведь Харпер вряд ли полезет в помещение для балласта? Не для мертвеца такие походы, ведь стоит ему неправильно упасть с краю проделанной Доктором дыры, как всё его положение может резко ухудшится, причём навсегда. Так же до суши могло оставаться немного и, если Доктору повезёт, он может покинуть корабль тихо и не привлекая внимания. За оценкой ситуации прошла пара минут, за которые, как и ожидалось, Оуэн вернулся в каюту капитана. Шаг его был всё так же сбивчив, но теперь ещё и спешен. Скорее всего, Харпер и сам сейчас сомневался в своих действиях, да тут ещё его встретил заплаканный, но с этого момента вновь суровый Джек. Вряд ли медик ожидал чего-то подобного, а потому проговорил потерянно: — Простите, капитан, но Доктора я Вам не приведу. — Это что ещё за новости? — прорычал Харкнесс севшим от слёз голосом. — Его нету в грузовом отсеке, но там есть дыра в полу. А что находится внизу? Под полом, я имею в виду. Он ведь очевидно там. — Балластное помещение, Оуэн. Чёрт возьми, балластное помещение, — повторил Харкнесс, ещё не до конца понимая, что ему сейчас стоит делать: пойти вниз через люк, о котором матросам знать не следует, или пройтись до комнаты и потерять время? Победило, всё же, второе. Харкнесс утёр лицо рукавом рубахи и, махнув рукой в сторону двери, вместе с Харпером, торопясь покинул каюту. Вот это-то и нужно было Доктору, он сразу же поднял крышку люка настолько, насколько мог и, подтянувшись, со всей силы оттолкнулся ногами от плотных мешков. Наполовину пролезть в получившуюся щель вышло, вот только когда крышка люка потеряла опору, она всей своей древесно-железной массой надавила Доктору на свежую рану от пули, заставив того болезненно зашипеть. Прочую реакцию же Повелитель Времени оставил при себе, посчитав что сейчас она будет лишней. Так он и вылез из люка, стиснув зубы и стараясь отвлечься на дальнейшее продумывание плана действий, ведь из капитанской каюты сложно выйти незамеченным. А рана, меж тем, заболела в разы сильнее. Наложенная Оуэном повязка пропиталась кровью и у Повелителя Времени немного закружилась голова, а ведь сейчас терять сознание было очень несвоевременно. Оглядевшись, Доктор понял, что в капитанской каюте есть аж несколько окон, что говорило о двух вещах. Первое — пол в балластной комнате был ступенчатым, раз Доктор сумел подняться на уровень выше. Второе — если кто-то пройдёт мимо окна рядом с дверью, Повелителя Времени обязательно заметят. Нужно было срочно что-нибудь придумать, иначе он погиб, причём в буквальном смысле. Первая пришедшая в голову мысль хоть и была абсурдной, но казалась единственным верным вариантом действий в сложившейся ситуации. В конце концов, Доктор бывал в разных передрягах, и вряд ли сейчас наступит самый тяжёлый момент в его жизни. Так что Доктор, не особо колеблясь, направился к ближайшему боковому окну, которое, очевидно, выходило прямо к воде, то есть находилось на борту корабля. Благо, окно было достаточно большим для того, чтобы в него можно было пролезть, и, хотя Повелитель Времени не знал, что будет делать дальше, он всё же распахнул створки, нервно уставившись на неспокойную тёмную воду внизу. В груди ощутился короткий укол страха, но делать было нечего. Собравшись и взяв волю в кулак, Доктор осторожно, хоть и немного неуклюже вылез из окна. Он держался за карниз, до побеления костяшек вцепившись в деревянную обшивку корабля. Чуть ниже окна, но выше ватерлинии виднелась полоса отделки, которую можно было бы удачно использовать в качестве опоры, но для этого нужно слезть футов на пять ниже, а по старым доскам это будет не так уж просто. Но, опять же, деваться было некуда. Доктор, крепко цепляясь за стыки деревянной отделки ноющими от трения пальцами, сполз вниз и с облегчением выдохнул, почувствовав мысками хоть какую-то опору чуть более надёжную, чем скользкая от солёной воды древесина. Теперь нужно отползти в сторону и уже там придумать, что делать дальше, не находясь под угрозой раскрытия. Руки некстати задрожали от слишком нервной обстановки, но Доктор уверенно пополз к хвосту корабля, там, где было рулевое перо. Главное, находится не слишком близко к концу борта, иначе при повороте, чего доброго, Доктор упадёт в воду и его благополучно протащит под днищем корабля, а после такого наружу всплывает только кровавое месиво, даже отдалённо не напоминающее человеческое тело. Доктор поморщился и, стараясь отвлечься, ненадолго оглянулся, тут же удивлённо ахнув. За его спиной, по правому борту корабля, совсем недалеко высился скалистый берег пролива, посеревший от густого тумана, излучающий накопленный за годы внутренний холод, но такой прекрасный, что захватывало дух. Доктор ещё крепче сжал пальцы на краю пропахшей солью доски. Ветер усилился, поселяя в душе неясную тревогу.