to breathe.

Ответь, почему мы так живем? Мир пропитан болью и ненавистью. А многим наплевать, чисто и откровенно наплевать. Никто не хочет обратить внимание на чужие проблемы, у всех есть свои. Я стою на улице. Солнце почти взошло. Я оборачиваюсь, вижу, как мать избивает свою дочь. Из их воплей понимаю, в чем вся проблема. Дочь - лесбиянка. И что это за слово такое и кто его придумал? Любовь - есть любовь. И она не делится на типы. Мать затаскивает дочь в дом. Крики немного стихли. Вскоре понимаю, что дочь покончила с собой. Не знаю каким способом, но чувствую. Мир рушится с каждой минутой, люди рушат его своими поступками. Я закрываю глаза и иду вперед. Я не знаю куда, не знаю зачем, просто иду. Во рту медленно сохнет от слов, которые я не могу произнести. Кажется, это никогда не кончится. Открываю глаза, я стою под мостом, а рядом человек. Он не видит меня, он видит шприц в своей трясущейся руке. Я пытаюсь коснуться его, но меня отталкивает назад. Безмолвный крик. "Стой, не надо так...". Но меня никто не слышит. Почему я должен бороться с тем, что рвет меня изнутри? Я падаю. Снова открываю глаза. Я в супермаркете. Передо мной мужчина тщательно прячет за пазухой хлеб. Я засовываю руку в карман и нахожу деньги.Протягиваю ему, но он меня тоже не видит. Но почему? Смотрю на него, он, ничего не боясь, идет к выходу, резко срывается и бежит. Охранники за ним. Они поймали его перед магазином. Никому не было дела до украденного, прохожие смотрели на то, как его избивают. Из-за угла вышла девчонка. Похоже, она его дочка. Она плачет, ей жалко отца, но она должна бороться. Она должна взять хлеб и разделить его со своей маленькой сестрой. Ведь вчера сгорел их дом, а всем было все равно. Из глаз текут слезы. Я хочу подойти и обнять их, ведь уже завтра, скорее всего, они попадут в детский дом, но не могу. Проваливаюсь в темноту. Просыпаюсь снова. Передо мной женщина. Самодовольная. Идет и громко цокает каблуками по асфальту. Проходит мимо инвалида в коляске, который просит хоть какой-то копейки. Я опускаю взгляд. Поднимаю голову и вижу, что она идет и болтает по телефону. Переходит дорогу. Из-за поворота выезжает машина. Я не успеваю добежать до нее, как будто что-то тормозит меня. Ее сбивает насмерть. Я рву волосы на своей голове. Ты так и не нашел ответа на мой первый вопрос? А жаль... Я иду и наблюдаю за бесконечными, злонравными действиями. Я знаю, что не могу ничего сделать. Но опять же не знаю почему. Я сломлен. Я не знаю, что мне сделать, чтобы успокоиться. Может быть, я мертв? Иду по шоссе и вижу дорожное происшествие вдали. Подхожу ближе, парень лежит на дороге, над ним его мать. Кричит. Просит вернуть сына. А тот ублюдок давно смылся. Смотрю на паренька. Бог мой, это же я. Подхожу к маме. Сажусь рядом с ней и плачу. Вспоминаю все, что было со мной, когда я был жив. Я был таким эгоистом. Единственное, чего я хочу - вернуться. Тянусь к своему телу и проваливаюсь в темноту. Открываю глаза и понимаю, что я снова жив. Я могу дышать. И я хочу этого. Судьба дала мне шанс исправить ошибки. Я опять сижу перед тобой и спрашиваю. Почему мы так живем? Ты молчишь, а затем отвечаешь. Мы на войне. Поэтому так и живем. Перед глазами крутится все, увиденное мною. И я понимаю смысл твоих слов. Мы действительно на войне. Те обещания, что я обожал давать, вернули мне жизнь. А теперь мне остается - дышать и бороться. Бороться за право быть принятым обществом. Дышать за тех, кого оно не приняло. Правда, я так и не понял, почему именно я удостоился быть спасенным.