✖ ✖ ✖
Она нравится ему. Цветом кожи и краснотой губ, грустной улыбкой, которую видят все, думая, что от усталости. Он видит её в коридорах, слышит надрывный смех и разворачивается, сначала не решаясь подойти. Оливье любит изучать людей, раскладывать их эмоции по полочкам, добираться до сути. Возможно, именно поэтому он сейчас одинок, последние отношения закончились полгода назад напряжённым разговором о том, что он слишком много думает. Грустная улыбка расцветает красным, он пьёт кофе и не собирается останавливаться. Джорджина нравится ему, вызывает странные тёплые чувства, когда задумчиво склоняется над бумагами, что-то подписывает. Лука явно недоволен его работой, видит мечтательный взгляд и закатывает глаза. — Ты осторожнее, а то в своих мыслях угробишь нас, — как-то говорит Модрич, когда они едут в машине. Он временно заменяет его спортивного агента, а может быть временно превратится в чуть дольше, он не уверен. Жиру закатывает глаза и смеётся, но не перестаёт вспоминать грустную улыбку. Хорват заезжает к ним в офис около четырёх часов дня, смотрит на наручные часы, выходит и оглядывается, заметив своего нового спортивного агента, как человека он его знает около пяти лет. Оливье стоит около входа в кухню, пьёт кофе, Лука подходит к нему, хочет что-то сказать, но видит взгляд, направленный в сторону. — Надеюсь, ты не серьёзно? — тихо спрашивает Модрич, напугав француза. Тот оборачивается. — Не понял? — Она тебе нравится? — Жиру смотрит, как девушка, вернувшись на своё рабочее место, видит на столе небольшую корзинку с цветами, оглядывается и удивлённо ищет записку, но ничего не находит. Рядом проходит коллега, останавливается и смеётся, почти на весь офис гремя известием, что у неё появился тайный поклонник. Джорджина неловко улыбается и отодвигает подарок с документов, которые нужно отнести президенту. — Она милая и почему-то всегда грустная, — Лука знает почему, но ничего не говорит, спрашивает о деле, за которым его позвал француз, и они идут в кабинет. Джорджина замечает их, когда они проходят мимо её открытого стеклянного кабинета, не улыбается, не здоровается, просто опускает голову. Модрич хмыкает.✖ ✖ ✖
Лука скидывает с себя кроссовки, стягивает с плеч толстовку и идёт в гостиную, где на диване спит Иван, с ведёрком уже растаявшего мороженого на груди, сопит, закинув ногу на спинку дивана. Лука смотрит на фантики от конфет, допитую бутылку колы и касается пальцами ступни Ракитича. Тот тихо хрюкает и резко поднимается, сонно оглянувшись. — Что? Кто? — Модрич забирает из рук мужчины ведёрко, относит его на кухню и возвращается, подвинув сладкоежку так, чтобы ему хватило места сесть. — Лу? — Помнишь, я рассказывал, что у меня будет новый агент? — Ракитич сонно моргает, смотрит на конфетные фантики, жалеет, что сожрал сразу всё, потягивается, после упав на колени своего полузащитника. — Мо-ожет быть, — зевает игрок Барселоны, которому кубики пресса в жизни не светят. Лука улыбается, ласково треплет его волосы, понимая, что Иван — самый милый человек на Земле, когда спит или когда сонный. — Так вот, ему нравится Джо.✖ ✖ ✖
Она получает маленькие букеты каждое утро, находит их около монитора, иногда в кресле, на полу около входа, не понимает, в ком она вдруг вызвала такой интерес, потому что до первого букета внимания коллег мужского пола не виднелось. Может… кто-нибудь из женской половины? Она смотрит через стекло на прихорашивающуюся женщину и морщится, взяв в руки утренний подарок. Думать и искать тайного воздыхателя на работе нет времени, так что Джорджина отставляет цветы в сторону и принимается за работу. День проходит быстро, бумажная работа заставляет чувствовать боль в спине и ягодицах, она подписывает контракты некоторым агентам, подписывает отчёты, которые нужно передать Сампаоли, уже ближе к пяти часам освобождается и думает пойти на кухню, но вспоминает об утренних подарках. Размашистым почерком выводит название любимых цветов и начинается собираться. — Чай? Кофе? — она слышит привычный вопрос, останавливается и поворачивает голову. — Чай. — Оливье немного удивляется, а она садится на диван.✖ ✖ ✖
Белые лилии смотрятся очень… органично на фоне белых бумаг, чёрных папок и синих ручек. Джо стоит около минуты перед тем, как пройти дальше, заметив, что сегодня цветы в стеклянной прозрачной вазе. Она замечает среди зелёных листьев такую же белую, как и цветы, бумажку, слишком маленькую. Тебе подходит. Родригес улыбается, ещё раз оглянувшись. Никто не смотрит в сторону её рабочего места, она немного отодвигает вазу и целый день посматривает на неё, пока заполняет бумаги, иногда промахиваясь ручкой и оставляя следы от чёрного стержня.✖ ✖ ✖
Сообщение Лионеля словно гром среди ясного солнечного неба, Джорджина долго смотрит на дисплей, пока сидит в кухне на обеде. На этот раз тут никого нет, поэтому она поджимает губы и упирается локтями в колени, накрывая лицо руками. Обида тихо ноет где-то в сердце, сознание прокручивает без конца сцену на балконе, после которой всё разрушилось. Они после этого не разговаривали, она не давала к себе подойти, закрывалась, а теперь Месси в Турине, кажется, так далеко от неё, что… — Как дела? — Оливье появляется на пороге неожиданно, ярко улыбается и идёт к чайнику. Родригес облизывает губы, стирает с уголков губ красную помаду и улыбается в ответ. Эмоции не меняются, Жиру хмыкает и включает чайник. — Так что насчёт ужина? — она смотрит на него около минуты, комкает в руке записку из цветов и вдруг понимает. Может быть, она и глупая, но не настолько. — Хорошо, я не против, — мужчина широко-широко улыбается, пытается заразить своей радостью, но она покидает кухню, направляясь к своему кабинету. Перед выходными нужно ещё многое сделать.✖ ✖ ✖
Погода к вечеру становится немного прохладной. Они выходят из ресторана, в котором просидели от силы час, разговаривая лишь о работе да коллегах. Оливье не мог задать интересующий вопрос, а Джорджина не знала, что спрашивать, потому что впервые негласное свидание не было с намёком на скорое горизонтальное положение, алкоголя не было тоже. — Чем вообще занимаешься в свободное от работы время? — небольшой парк, где к вечеру пятницы появляется всё больше и больше людей, шумит зелёной листвой, время медленно ползёт к осени, деревья скидывают с себя лишний груз, будто выпрямляются под сумерками и касаются шелестом горящих фонарей. Родригес смотрит на мужчину и слабо улыбается, тот предлагает ей присесть, и они опускаются на ближайшую скамью, слыша неподалёку весёлый детский смех. Казалось бы, совершенно незнакомому человеку открываться проще. Проще выдавливать из себя мысли, улыбаться так, чтобы он не понял, что творится у тебя внутри, рассказывать о моментах, которые тебя расстраивают, не дают спокойно уснуть. За почти полмесяца их общения Оливье всё ещё чужой, предлагающий кофе в конце рабочего дня и сидящий в кабинете лучшего друга, теперь живущего в Италии. Джо помнит, как желала Лионелю зла, рвала все фотографии, что находила в квартире, не могла успокоиться, не могла принять тот факт, что её променяли на лучшего друга, который, конечно, спал с парнями, но никогда не пытался забрать у неё мечту. Время прошло, душа успокоилась и теперь на лице вместо слёз грустная улыбка, а истерящая душа — море после шторма — спокойное, непоколебимое. — Можно вопрос? — она отвлекается от смеющихся детей и поворачивает к нему голову. — Что с твоей улыбкой? — Джо непонимающе смотрит на мужчину, а потом начинает смеяться сама. Её смех дрожит в листве дерева над ними, растворяется в воздухе, Оливье немного не понимает, что происходит, но продолжает смотреть, вглядываться, изучать. От взгляда становится неуютно, и она опускает голову. — Просто не так давно кое-что произошло, — тихо отвечает она, сражаясь с собственными мыслями за то, чтобы рассказать всё чужому человеку. Который предлагает ей чай с кофе и улыбается, приглашает на ужин, хотя она отказывала до этого раз, наверное, пять. Жиру смотрит, а она не знает, что говорить, потому что после произошедшего её любовь, переходящая за грани Вселенной, исчезает. Разве так должно быть? Разве она не должна любить свою мечту до конца? Разве люди так быстро отступают, если перед ними именно то, чего они хотят и что любят? Она сама запутывается в себе и вздрагивает, когда на плечи опускается пиджак, француз улыбается, повернув голову к детской площадке. Джо могла тогда развернуться, могла побороться за свои чувства, которые исчезли с пониманием того, что её не любили. Так не бывает, если любишь человека, правда? Много чего в жизни не бывает, но происходит, а ты потом теряешься, не знаешь… — Не поделишься? — она смотрит ему в глаза и слабо улыбается. Он начинает ненавидеть её грустную улыбку. — Не сегодня.✖ ✖ ✖
Ракитич ждёт её в их маленьком уютном месте, которое без Лионеля кажется пустым. Джорджина опускается в мягкое кресло и улыбается знакомому официанту, заказав цветочный чай, друг удивлённо смотрит. — Я помню, ты любителем кофе была, — девушка хмыкает, достаёт из сумки зеркало и поправляет помаду на губах. — Нужны небольшие перемены, чтобы отойти, — Иван понимающе кивает и спрашивает о делах, о работе, рассказывает о тренировках, потом они как-то плавно переходят в сторону животных, Родригес говорит, что хочет завести кого-нибудь, но работа отнимает всё свободное время, поэтому без шансов. — Лучше найди того, кто будет любить тебя, а не животных заводи, — улыбается Ракитич, поднявшись со своего места и сев на подлокотник кресла рядом с ней. — Лионель не звонил? — вдруг спрашивает Джо, вызвав на лице хорвата улыбку. — Около двух недель назад. Он постоянно спрашивает, как у тебя дела, — Родригес поджимает губы и попадает в тёплые объятья. Иван аккуратно поглаживает тёмные волосы, прижимается губами к макушке и гладит подругу по плечу. — Хватит уже грустить, ты молодая девушка, жизнь после мужиков не заканчивается, ещё найдёшь своё. — Родригес улыбается, чувствуя запах чужого парфюма. — Только будь осторожнее, попробуй быть любимой, а не любить самой. Я очень за тебя переживаю, — она обнимает его, прижимается носом к руке и пачкает помадой чёрный пуловер, пытается утонуть в тёплых объятьях, понимая, как сильно скучает по Лионелю. Как бы хорват не относился скептически к её проблемам, он всё равно был рядом, если это было нужно.✖ ✖ ✖
Он пытается. Много раз пытается вызвать на её лице радостную улыбку, продолжает радовать цветами, иногда подсовывать в стол конфеты, оставлять какие-то записки. Она нравится ему очень сильно, её красота не только снаружи, он видит её и одиночество, застывшее в глазах. Они как два чёрных омута, и он не может устоять, не может не позвать её ещё на один ужин, а потом ещё и ещё. Они ужинают вместе каждый день, делятся историями из жизни, пытаются наладить общий контакт и узнать друг друга, но она будто строит между ними стену. Оливье не пытается распускать руки, постоянно шутит, надеясь увидеть на красивом лице счастливую улыбку. Он отвозит Модрича на какую-то встречу и всё-таки решается спросить. — Ты же знаешь, что у неё случилось? — Лука поднимает удивлённый взгляд от телефона и хмыкает. — Это не я должен тебе рассказывать, — Оливье закатывает глаза, потому что невыносимо ждать чуда, когда оно ходит перед тобой, скрываясь за чернотой глаз и красными губами. — Но она не хочет рассказывать мне. — Значит, у неё появились мозги, это радует, — он не понимает такого скептичного отношения к девушке, но решает не спрашивать об этом.✖ ✖ ✖
Она решает открыться ему через полтора месяца, когда ужины становятся традицией, а он покупает ей мороженое, когда они гуляют в парке. Осень медленно наступает на горло Испании, начинает ленивыми мазками красить деревья, не сразу, постепенно, никуда не торопясь. Она одёргивает своё пальто, он отходит за кофе, Джо вздыхает, поправив хвост на затылке. Сегодня выходной, и они договорились встретиться. Она вчера встретила Пике, хотела сходу спросить у него о Лионеле, но не смогла даже рта раскрыть, а у Ракитича спрашивать было глупо, потому что у Ивана единственный ответ — позвони и узнай. Обида медленно затихает, злость прошла давно, поэтому она не знает, как ей поступить, а единственным человеком, что всегда оказывается рядом с ней, становится Оливье. — Держите, ваше высочество, — Жиру иногда называет её принцессой, девушка шутливо отмахивается и смеётся над уже старыми шутками, потому что мужчина старается, не перегибает палку и не надеется на что-то большое, медленно вливается в её жизнь, будто новой рекой, заполняет края, чтобы море внутри не высыхало. Она решает рассказать ему всё и попросить о помощи, когда видит, что на подходе к её кабинету, он поправляет маленький букет цветов перед тем, как занести. Это впервые, когда ей пытаются сделать приятно. Непривычно и ново, поэтому кажется больным воображением. Джорджина смотрит, как он садится рядом, и обхватывает пальцами тёплый стакан кофе. Детские крики не утихают здесь, кажется, никогда. Она гладит картонный стаканчик пальцами и поджимает губы. — Год назад я увидела его по экрану телевизора — высокий и красивый, он показался мне тогда чуть ли не Богом, хотя я его даже не знала, — Оливье весь подбирается, будто мимо них скоро пройдёт президент Испании, это вызывает улыбку. — Я влюбилась, даже не общаясь с ним, не зная, каков он, просто не могла иначе, будто напилась, и алкоголь не пропадал из крови, — она говорит красиво, но путается в каждом слове. С Лионелем разговаривать было проще, а теперь его нет, потому что два месяца назад он уехал в Италию, где теперь у него всё хорошо без неё. — В общем, мой лучший друг — Лионель, как ты знаешь, стал его спортивным агентом, и я попросила его познакомить меня с Криштиану, думала, что понравлюсь ему, верила в себя и свои силы по завоеванию человека, который, как оказалось позже, никогда не смотрел на меня. — Странно, ты ведь красивая, милая и добрая, а ещё… — Дело не в этом, — сердце смущённо сжимается, и Жиру видит, как её щёки розовеют даже в вечерних сумерках. Это слишком для его глаз, он тихо прочищает горло и ждёт продолжения. — Я скажу тебе кое-что, но это ты должен унести с собой в могилу, ясно? — она смотрит на него пристально, и он кивает, потому что другого варианта у него нет. — Криштиану я не подошла, потому что я девушка. В смысле… ну… — Потому что он... любит мужчин? — Твоя спокойная реакция меня пугает. — Я догадывался, — усмехается он, вспоминает Луку и его манию на всё, что связано с именем Иван, Ваня или фамилией Ракитич. — Но суть не в этом, хотя и в этом тоже, это сложно, — она упирается локтями в колени, закрыв лицо руками. Оливье осторожно касается рукой запястья. Это их первое прямое прикосновение, Джорджина непонимающе смотрит на него. — Говори то, что в голове, — она кивает и делает глоток кофе, чтобы смочить пересохшее горло. — Лионель был и, наверное, всегда будет хорошим другом. Он всегда поддерживал меня, давал советы, но в некоторые моменты я не слушала его, так же, как и тут, я просто не увидела за красивым лицом настоящего характера, а потом… Лео сам влюбился в Криштиану, это и стало ударом, — Жиру переваривает в голове сказанное и удивленно смотрит на девушку. — Я увидела их на балконе, когда устроила прощальный вечер для Рона, боже, у меня был такой шок, что я даже сейчас не могу описать его. Я не могла поверить, что мой лучший друг предал меня, забрав у меня любимого человека. — Тебе было больно? — она хмыкает, лицо искажается гримасой забытой боли. Боль прошла через неделю, оставив после себя обиду и злость. — Сначала, а потом… всё как-то прошло, но я не смогла прийти к нему до того, как он уехал. Он пытался попросить прощения, пытался позвонить после, но я просто не могла с ним разговаривать, мне нечего было ему сказать. Я просто… я была дурой, слепой и глупой, потому что друзей нельзя менять на любовь, это глупо, — он держит её тонкую руку в своей и слабо улыбается, радуясь тому, что она, наконец, открылась ему, озвучила причину своей грустной улыбки. — Тогда почему не позвонила? — Оливье смотрит на неё пристально, а она пожимает плечами. — О таком не разговаривают по телефону. Если бы у меня спросили, чего бы я сейчас хотела, то я бы просто хотела прийти к нему и обнять, — Жиру удивлённо смотрит на появляющиеся слёзы и поднимает руку, стирая их с щёк. Девушка закрывает лицо рукой и чувствует тёплые объятья, губы француза касаются её волос, пока она тихо плачет, потому что носить в себе такое долгое время нереально. — Я бы просто обняла его, потому что скучаю, хочу поговорить с ним, посмеяться, но я сомневаюсь, что он хочет меня видеть. — Обычно в такие моменты, люди говорят, что ты ещё успеешь завести себе друзей, — она размазывает тушь по щекам, а он продолжает обнимать её и наблюдать за детьми на детской площадке. — Но друзья проверяются временем, и даже если найдёшь друга, близким тебе человеком он станет не так уж скоро, — Джо цепляется за рукава его рубашки и поджимает губы. — У тебя впереди два выходных, — она поднимает удивлённый взгляд на него, Оливье стирает с щёк девушки горячие слёзы. — У тебя есть шанс обнять его и поговорить с ним.✖ ✖ ✖
Ракитич опускается коленом на кровать, а потом лениво доползает до Модрича, сидящего и читающего книгу перед сном. Вечер спокойный и тихий, Иван падает на Луку, прижимается щекой к животу и закрывает глаза. Не отвлекаясь от книги, он гладит его по волосам, на что Ваня облегчённо выдыхает. Звонок в дверь заставляет поднять голову, Модрич в свою очередь поднимает глаза. — Я открою, — после вечерней тренировки тело ватное, он улыбается, когда получает поцелуй в губы и следит за движениями мужчины, проводив его взглядом до двери. Лука щёлкает замками, зачесывает волосы назад и открывает дверь, удивившись ночному гостю. Джорджина поднимает руку и коротко машет ему в знак приветствия. Хорват скептично оглядывает её, но отходит, Родригес неловко топчется на пороге. Иван, услышав знакомый голос, тут же встаёт и идёт в прихожую. — Джо? — подруга неловко улыбается. — У тебя нет адреса Лионеля? — Ракитич удивлённо смотрит, потом чешет затылок и уходит в спальню, через минуту возвращаясь с листком, на котором написан улица, дом и квартира. Лука смотрит, как Джорджина быстро-быстро обнимает Ивана и прощается, стуча каблуками по коридору в подъезде. — Она же не собралась… — Модрич закрывает дверь, видит пожатие плеч и вздыхает.✖ ✖ ✖
— Реклама? — Лионель смотрит на время, думает, что уже пора ложиться, потому что завтра с утра рано вставать, но Криштиану не хочет спать, а значит — они будут сидеть до последнего. Аргентинец проверяет почту, читает несколько предложений, смеётся над самыми бредовыми, отклоняет и читает свою новую лицензию. Роналду сгребает его в объятья, как только он опускается на диван. — Только не говори, что чипсов… — Снова, да, — смеётся Месси, скользя пальцами по сенсорному экрану и отмечая письма, которые нужно удалить. Португалец краем глаза смотрит телевизор, пытается держать себя в руках и не спать, потому что за последние дни они почти не виделись, он постоянно на тренировках – начинается сезон, а это значит, что свободного времени будет всё меньше. Благо, мама решила приехать в свой отпуск к ним, поэтому он провёл пару дней с ней и сыном, поцеловал в щёку и уехал. Лионель откладывает планшет, понимая, что ему очень нравится работать дома, хотя основную часть он всё же ездит по городу, запоминает, что где находится, и каждый вечер сидит на детской площадке, наблюдая за игрой детей. Забрать своих сыновей он сможет только через два месяца, когда будет отпуск, поэтому кроме телефонных разговоров и весёлого смеха в динамике ему ничего не остаётся. Стрелка часов медленно ползёт к пяти, Роналду уже откровенно клюёт носом, утыкается им же в плечо своего домашнего агента и засыпает, Месси вздыхает. — Вставай, я не дотащу тебя до кровати, — Криштиану что-то рычит, уже сморённый и расслабленный. — Криш, твою мать! Будешь спать на диване! — Встаю я, встаю… — вытирая рот о чужое плечо, бурчит португалец, когда слышит звонок в дверь. Они оба переглядываются, Лионель встаёт, Роналду следует за ним, потягиваясь и зевая. Звонок звучит второй раз, на третий он уже открывает дверь и шокировано замирает, увидев по ту сторону знакомое до боли лицо. Джорджина неуверенно улыбается, гнёт свои пальцы, а потом вдруг делает шаг вперёд, почти сшибая аргентинца с ног. Месси чувствует крепкие тонкие руки на своей шее, чувствует родной запах и прикрывает глаза, когда обнимает девушку в ответ. Он чувствует, как кожа пачкается горячими слезами, Джо тихо всхлипывает и поднимает голову. — Прости меня, ладно? Лео, я… прости, — на лице расцветает улыбка, он поднимает голову, стирая с её щёк слёзы и прижимая снова к себе. — Прости, я была такой глупой, прости, прости, прости, — она извиняется, кажется, раз двадцать, пока они стоят, а потом Родригес поднимает голову, увидев неподалёку стоящего Криштиану. Лионель чувствует напряжение и оборачивается. — Как мило, — Месси тихо рычит, повернув голову к португальцу, тот недовольно цыкает и уходит на кухню. Аргентинец смотрит на девушку и вытирает с щёк последние слёзы. — Это я должен просить прощения, а не ты, дурочка, — она улыбается сквозь слёзы и забывает о кривой португальской улыбке, спешно обнимает его. — Я снова дурочка, — всхлипывает она, прикрывая глаза. Радость настолько быстро заполняет голову, что хочется смеяться в голос. — Моя дурочка. Стрелка часов переваливает за пять утра. Она прижимается к одному из самых близких людей на Земле, жалея, что не сделала этого раньше, и благодаря Оливье за помощь, за нужные слова. — Проходи, а то уже поздно. — Она скидывает с ног надоевшие туфли на каблуках, но не даёт Лионелю отойти от себя, становится немного ниже его и обнимает снова, потому что прошло два месяца и знакомые тёплые объятья кажутся Раем. — Вы ещё потрахайтесь в честь дружеского воссоединения, — недовольный голос заставляет Месси повернуть голову. — Заткнулся и спать пошёл, — Джо удивлённо смотрит вслед уходящему португальцу, переводит взгляд на друга, тот улыбается и целует её в нос.✖ ✖ ✖
Жиру поправляет лилии, осторожно гладит зелёные листья и вздрагивает, услышав сзади стук каблуков. Джо сегодня в белом платье, приятном на вид, Оливье любуется прекрасной фигурой и чуть не роняет ножницы из рук, когда его поспешно обнимают, крепко сжимают, хотя казалось, силы в тонких руках не так уж много. — Спасибо, — тихо выдыхает девушка. Француз немного отстраняется, смотрит в лицо Родригес и чувствует, как внутри расцветают белые лилии. Счастливая улыбка делает утро понедельника, кажется, самым лучшим в его жизни.